Legacies

Сегодня 14:53 Нира: Проснись и пой. Ты там живой? Лейнор: Почти. Есть новости от дяди Д? Нира: Сообщение. Наглый ублюдок Лейнор: Вот засранец. Оставила непрочитанным? Нира: Ага) Собираюсь с ним встретиться Лейнор: Ты что?? Нира: Прямиком в подземное царство Лейнор: Удачи, Персефона Нира: Ты ведь знаешь, что она трахалась с Аидом, да? Лейнор: 😉 Рейнира решила не особо вникать в завуалированный подкол Лейнора. Чертов шутник. Сама шутка тянулась за девушкой уже много лет — ее кузены, Лейна и Лейнор, неустанно дразнили ее из-за ее подростковой влюбленности в Деймона и его повышенного внимания к ней, с тех пор, как ей было двенадцать. “Таргариены всегда были очень близки друг к другу, детка” — нараспев говорила Лейна, уклоняясь от гневных взмахов ладоней кузины. Рейнира продолжала стойко утверждать, что никаких чувств к Деймону с ее стороны никогда не существовало. “Да, сестричка, ты ни капельки не писалась кипятком от него, особенно в старшей школе”, — язвительно заметил бы Лейнор будь он сейчас здесь. Пора бы им придумать что-то новое. Хватит об этом. Следующий шаг требовал от нее повышенной точности и концентрации. В наряде от Диор она чувствовала себя полностью готовой к бою: под роскошным черным пальто — безупречный немного приталенный пиджак, с большим вырезом ненавязчиво открывающим ее светлую кожу. Брюки хорошо сидят на стройных бедрах, высокие каблуки — острые, словно кинжалы. Ее волосы, словно бледный лунный свет, гладко уложены и заплетенные в плотную как хлыст косу, спадают на спину. Красная помада — акцент в ее минималистичном макияже, подчеркивающий естественное сияние ее кожи. Благодаря обманчивой наивности ее юности, Деймон, вероятно, не будет ожидать подвоха. Но в этот раз она покажет свою силу и сбросит его с собственноручно превознесенного пьедестала. Да, черт возьми! Она снова в игре. Чувствуя себя принцессой и драконом одновременно, Рейнира уверенно шагала в направлении условленного бара. Ей казалось, что с помощью одной своей мысли она может уничтожить весь мир и вернуть его к жизни. Ну берегись, Деймон! Тем не менее, остановившись на мгновение у входа, она вытерла влажные от волнения ладони о пальто. Не укладывалось в голове, что он был прямо здесь, прямо сейчас, спустя столько долгих месяцев. Стоит только открыть тяжелую дубовую дверь — и она увидит его вновь. Наверное, то же самое чувствуешь прыгая в бездну или запихнув голову в открытую пасть тигра. Ну что ж… Она толкает дверь не успев об этом подумать. Ранним вечером заведение практически пустовало: небольшая группа посетителей в дальнем углу вполголоса переговаривалась, одинокий мужчина нервно потягивал негрони, переодически посматривая на часы. Спустившись по лестнице в теплый полумрак, она осмотрела помещение: высокие потолки, стулья из гнутой древесины, дорогая кожаная обивка, мебель из темного дуба со стеклянными вставками. Бутылки джина, виски, вина и десятков других видов алкоголя отражаются в хрустальных люстрах. Роскошь и грехопадение. Определенно во вкусе Деймона: блеск грязного гламура и эпохи джаза, от него разило изобилием и эксклюзивностью. Рейнира отказывалась признавать, что эта атмосфера также приходилась ей самой по вкусу. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы его заметить: она обвела взглядом все темные углы, пока он сидел за барной стойкой, прямо перед ней. Необычно — она ожидала найти его в темноте теней, прячущего свою скользкую сущность и порочные намерения. Он не заметил как она вошла, преимущество все еще у нее, с облегчением подмечает Рейнира. Он лениво постукивает пальцем по своему хрустальному стакану, наполовину наполненному прозрачной жидкостью. Лицо Рейниры приняло самое вежливо-безучастное выражение на которое она только была способна, и, расправив плечи, девушка уверенно зашагала через просторное помещение, эффектно стуча каблуками по твердому деревянному полу. Он повернулся, как только она приблизилась. При виде одного его лица ее на долю секунды охватило желание простить его за все, черт возьми; более того, притвориться, что ничего такого никогда не случалось. О, каким чудесным было чувство целостности, вызванное его присутствием. Часть ее завороженно его разглядывала: острые бледные черты лица, четко очерченная линия челюсти, глубоко посаженные глаза, белоснежные волосы. Ее собственное коварное отражение. Она неторопливо выскользнула из пальто и повесила его на соседний стул, ощущая на себе пристальный взгляд. — Здравствуй, дядя. — Племянница, — его голос обволакивал словно дым. Еще несколько раз постучав по своему стакану, он протянул ей второй напиток стоявший чуть поодаль на барной стойке. — Лед немного растаял. Не думал что ты опоздаешь. Рейнира намеренно пришла позже, чтоб заставить его беспокоиться в ожидании. Она сделала первый неспешный глоток. Само совершенство: крепость алкоголя с привкусом лайма — все как она любит. Она легко кивнула ему в благодарности. — Ты запомнил, — ответила она, стараясь не пересекаться с ним взглядом. — Конечно, — легкая усмешка мелькнула на его губах. Он откинулся на спинку барного стула, продолжая бесстыдно ее разглядывать. Она заметила, как его взгляд соскользнул с гладко заплетенной косы, задержался на губах, и продолжил свой путь по ее сшитому на заказ костюму. Оценивающий, поглощающий. Рейнира уже успела забыть о его привычке впиваться в нее глазами: на ум пришел тот дурацкий подмигивающий смайлик Лейнора. Нет, черт, забудь об этом. Соберись. Он ожидал, что она смутится под его взглядом. Вместо этого, вздернув подбородок, она откинулась на спинку стула, проходясь по нему взглядом, оценивая его в ответ. Он одет в черный костюм и черную, на тон темнее, рубашку, расстегнутую на две верхние пуговицы, открывающие ложбинку на его горле. Семейный герб на золотом перстне с печатью, еще одно незнакомое ей кольцо на указательном пальце, на левом запястье часы Versace — вряд ли он пришел попрошайничать — с усмешкой отметила она. В остальном почти не изменился: разве что волосы чуть короче, и чуть более впалые щеки; мощное телосложение сохранило прежнюю хищную неподвижность. И это чертовски спокойное, непостижимое выражение лица. Терпеливый и расчетливый, до поры до времени. Однако, этим вечером Деймон никуда не торопился. Кажется, он был вполне доволен прохладой ее изучающего взгляда; она надеялась вызвать у него безудержное желание поделиться своими планами, но он медлил, и Рейнира сама начинала ощущать то нетерпение, что так намеревалась спровоцировать. Девушка изо всех сил старалась скрыть это от его пронизывающего взора. — Ну что ж, — сказала она. — Какого черта ты хочешь? Он застает ее врасплох своим смехом. — Боги, Рейнира. Только ты можешь превратить грубость в какое-то подобие вежливости. Она прикусила щеку изнутри, подавляя улыбку. Если она уступит ему хоть на мгновение, он расколет ее, как орех. “Держись, черт возьми, Нира, — приказала она себе. — Прошло всего пять минут, найди в себе силы ненавидеть его еще немного, пока он не раскроет свои махинации.” Деймон сделал еще один глоток джина, сдерживая улыбку. — Хотела бы сразу узнать суть дела? Никаких пустых разговоров. — Кажется, ты ненавидишь светские беседы, так же как и я, — напомнила Рейнира. — Разве не интересно, как прошли годы изгнания твоего любимого дяди? — Не особо, — ответила девушка, стараясь не выдать хрупкость сказаной фразы в голосе. — Новости держали нас в курсе. Думаю, ничего нового с тобой не приключилось — становишься предсказуемым, дядя. Деймон тихо рассмеялся, его взгляд не давал ей ни секунды расслабиться: — Я польщен, что ты интересовалась. Она усмехнулась, перебрасывая косу через плечо. — Едва ли. Ты легкая сенсация для желтой прессы, твои появления на первых страницах тяжело не заметить. — Безнравственность хорошо продается, полагаю. — Да, Деймон, и в тебе этого с лихвой, — вздохнула она. — Кончай с этим. Пока ты мне не надоел. Он ухмыльнулся. — Этого не случиться, ты ведь знаешь. Извилистые, округлые слоги высокого валирийского заставили ее вздрогнуть: как давно она не использовала этот мертвый язык. Тем не менее, она предпочла молчание в качестве оружия, валирийский ему ничем не поможет. Деймон немного отодвинулся. — Ладно, я сдаюсь. — он отставил свой стакан в сторону и жестом заказал у бармена два новых напитка. — Допивай, — кивнул он на остатки ее джин-тоника. Рейнира почувствовала раздраженное покалывание, но послушалась: не отрывая от него пристального взгляда она прикончила остатки коктейля в два больших глотка. Джин обжег ее горло. Да, джин, а не то, как его губы мягко приоткрылись, пока он на нее смотрел. Бармен поставил перед ними еще два стакана и Деймон наклонился чуть вперед. —Хорошо, маленький дракон, к сути дела. Слышала что-нибудь о Ступенях? Вопреки своей воле, Рейнира почувствовала, как ее легкие сжались от волнения. — Много чего. Долина Ярра на юго-востоке Австралии, идеальный климат и кислотность для Монтепульчано и Санджовезе. Сейчас земля заброшена, когда-то это были действующие виноградники. По слухам, Крегас Драхар — владелец, никак не согласится ее продать, вот земля и пустует. Триархия и остальные кружат как коршуны вокруг Ярры уже много лет, но похоже никто не может склонить Драхара на свою сторону. — Умница, уже провела исследование вопроса, — улыбнулся он. Девушка подавила мимолетное наслаждение от его похвалы. Черт возьми, ее тело предательски ее выдает. — Да, старый Кормилец Крабов, его так называют, ты знала? Странный старик. Никак не использует землю, но и не хочет продавать. Счастливо себе отсиживается своем маленьком коттедже. Рейнира слегка растерялась: — Да, я слежу за новостями, но Совет Аверилла Ярд даже смотреть не хочет в эту сторону. Они считают это “выходящим за рамки”. Хайтауэр и остальные придерживаются традиций: “наследие, родословная и происхождение предпочтительнее расширения и инноваций”. — Узнаю старину Отто. — “Ступени это необоснованный риск”, — фыркает Рейнира, пытаясь максимально спародировать выражение одного из директоров. — Как и сделка в Араксе. Отец и Совет не хотят больше рисковать… с тех пор. Деймон сделал глоток. — Ах, да. Хайтауэра когда-нибудь расспрашивали подробнее по делу в Араксе? — О чем ты? Он медленно провел указательным пальцем по закругленному краю стакана. Живой блюз мелодично заполнял короткую паузу, возникшую между ними. — Я их купил, — ответил он. — Ступени? — Именно. Рейнира удивленно подняла брови, отбросив сторону все притворное отчуждение. — Ты купил Ступени. У Драхара. Который уже много лет не хотел никому их продавать. — Да. Она почувствовала, как ее губы изогнулись. Так вот, в чем суть. — И ты собираешься держать их у себя, чтоб Аврилла-Ярд не смогли до них добраться? Я знала, что ты хитрый и злопамятный, но жестокости в тебе оказалось больше чем я думала. — Во мне никогда не было жестокости, принцесса. Особенно к тебе, — мягко ответил Деймон. — Это мой подарок. Ступени твои. — Мои? — Рейнира перешла на валирийский даже этого не заметив. Деймон наклонился ближе и она утонула в таком знакомом запахе — пламени и ветивера, его взгляде — пылком и выразительном. — Твои. — Это определенно более экстравагантно, чем твои обычные безделушки, Деймон. — пробормотала она. — Виноградник на другом конце света. Зачем он мне? Он лукаво ухмыльнулся. — Можешь его сжечь, если захочешь. Но лучше найди кого-нибудь с такой же страстью к нишевым винным сортам, обнови оборудование, найми работников и преврати Ступени в настоящую жемчужину виноделен. Даже когда ты унаследуешь остальные семейные земли — они всегда будут привязаны к имени твоего отца. Прими эти, и покажи на что ты способна. К черту Совет, и особенно, к черту Хайтауэра, — он провел костяшками пальцев по ее скуле. — Ты — Таргариен. Ты получаешь все, чего хочешь. Покажи им свои зубы, маленький дракон. Рейнира откинулась на спинку стула и задумчиво прикусила нижнюю губу. Его подарок — еще и какой, — возможность иметь дело, принадлежащее только ей. Она не особо чувствовала необходимость кому-то что-то доказывать, но в последнее время и впрямь часто не соглашалась с решениями Совета. Он следил за каждым ее движением. Как он и ожидал, ее гнев быстро испарился — она всегда его легко прощала, и боги знают как сильно тосковала, пока он был вдали от дома. Союзник и достойный соперник. Куча времени и денег, которые он, должно быть, потратил. Нетипичная сосредоточенность и преданность. И все это для нее. Она могла быть самодостаточной и независимой, но такое преклонение ей определенно было по душе. Он был прав: в ее венах течет кровь дракона, и она получит все чего пожелает. Что ж, ладно. — Итак, — наконец вымолвила она. — Это твоя новая игра, и ты расставил все фигуры по своим расчётам. Хитрый Деймон. Впервые за вечер ее слова выбили его из колеи, он нахмурился. — Игра? Рейнира рассмеялась. — Расслабься, дядя. Я готова сыграть. Он поднял ладони в примирительном жесте . — Никакой игры, Рейнира. Скорее извинения, если ти их примешь. — Хватит, — отрезала она. — Я принимаю этот вызов. Я еще не полностью разобралась в твоих замыслах, но с нашей последней встречи я многому научилась. Со временем я раскрою твои настоящие намерения, не сомневайся, — она смогла сдержать улыбку от выражения непонимания на его лице. Совсем забыла, как чудесно бывает его провоцировать, с издевательской нежностью подумала она. — Изначально, у тебя было преимущество, — сказала она, — так что следующий ход за мной. Подозреваю, ты надеялся поразить меня своей непомерной щедростью, — недовольно брошенный взгляд Деймона подтвердил ее слова. — И надеялся увезти меня через всю планету уже сегодня, не так ли? Боги, я надеюсь ты еще не купил билеты? — Рейнира… — Отец сейчас поправляет здоровье в Красном Замке, Алисента и мальчики тоже там. Заедем к ним завтра и ты объяснишься перед Визерисом. Только когда раскаешься и извинишься перед ним — я рассмотрю твое предложение, — отчеканила она. — Я заеду за тобой в 9. Он приоткрыл рот, чтобы что-то ответить, но Рейнира провела двумя пальцами по его подбородку, легко его захлопнув. Он смотрел на нее так, будто был готов проглотить ее целиком, и выплюнуть обратно, оставив только косточки. Улыбаясь она закончила свой напиток и подняла со спинки стула пальто. — Была рада увидеться, дядя, — она сделала паузу и искренне призналась. — Я скучала по тебе. Деймон, сузив глаза, лишь наблюдал, как она застегивала пальто. — И я по тебе, маленький дракон. Ñuha vīlībagon mēre. — Мой свирепый. Ты даже не представляешь насколько, подлый хитрец — ухмыляется она повернувшись к нему спиной. Скоро убедишься лично.