***
Ничего. Совершенно. Осман, вновь продравшись через плотную ограду веток и листьев, вновь оказался на краю обрыва и его лицо вновь поникло. Очередная поляна... Нет, целый сегмент первого слоя прочёсан насквозь. Несколько десятков метров высоты в обе стороны. И, естественно, никаких знаков На секунду лицо пацана скосило в какую то совершенно неописуемую гримасу, но вскоре эмоции просто бесследно пропали с его лица, пока он шаркал ногами обратно к одной из известных троп копателей неподалёку. Ему сложно было думать о чем-то конкретном, пока последняя надежда уходила из его разума и заменялась всепоглощающей усталостью. Поэтому, только когда в голову пришла идея прилечь на траву около тропинки с рюкзаком в роли подушки, в голову хлынули все ранее подсознательно подавляемые мысли. Почему?... Это... Это же сюр какой-то! Это бред! Глубина — буквально метров 300, быть может 350! Так... Как Тайра, черт возьми, это допустил?! Нет, из ВСЕХ Красных свистков в приюте, именно второй если не первый по навыку и по совместительству одногруппник Османа сгинул... Буквально в шаге от Орта! Ну а самое главное?... Пацан ухватился за голову, устало закрывая глаза и словно пытаясь вырвать эти вопросы из головы. Пока что получалось рвать только волосы. Он был его лучшим другом. Человеком, которому Осман на самом деле мог довериться больше чем кому либо еще. Ведь Осман умеет оценивать людей. По крайней мере, он сам так считает. Естественно после того случая в пещере, он ему доверился. Осознал, что ему и не страшно выговориться. Воспользовался этой возможностью минимум несколько раз, один раз даже прослезился... И взаимность этого доверия всегда заставляла его возвращаться. Раз за разом. Словно по другому и быть не могло. Возможность банально поразмышлять о своих идеях и мыслях и услышать точку зрения другого человека без каких либо прикрас и преград принесла ему какое-то странное спокойствие. Взаимное понимание стирало всякие рамки, и за разговорами на совершенно разные темы они могли просидеть часы. Осман словно выговаривал все накопленные за годы одинокой жизни в трущобах слова. Это ведь не про пафосное обещание. Это про сам факт того, что Тайра искренне высказал ему то, о чем он мечтал, и Осман не принялся это обесценивать несмотря на его натуру. Можно сказать, что Тайра стал первым настоящим другом в его жизни... ...Ненадолго. Осман криво ухмыльнулся в каком-то странном оттенке то ли отрицания, то ли принятия, пока новая мысль словно катком проходилась по его разуму. О, какая ирония. И это при этом всём он собирал слухи о его повышении? При этом его начали на самом деле ценить и уважать его одногруппники? Бездна словно не могла по честному. Или наоборот, подобный расклад торжества справедливости с поверхности кривого зеркала для неё и был единственным честным. Когда один побеждает, другой обязательно должен проиграть. Нет, не всё так банально... Но у Османа уже не было сил это описывать для себя. Факт оставался фактом. Всю сознательную жизнь он мог довериться только себе. Бездна ему прямо сказала, что такой расклад в ближайшем будущем не поменяется. Плюнула в лицо. Три часа непрерывной поисковой работы, наконец, дали о себе знать. Осман раскинул руки по сторонам, пока его лицо вновь собиралось в какую то неописуемую гримасу. Затем он осторожно повернулся набок, устраиваясь на траве и сумке настолько удобно, насколько это было возможно и подбирая ноги под себя. Отрапортовать Лидеру?... Да, да, естественно... Но чуточку позже. Всего на минуточку. Видите ли, к Осману пришло понимание. Пока он обхватывал колени руками и слегка покачивался, Осман, наконец, открыл глаза вновь. Однако затем кое-что заставило его прищуриться. Пока он привставал на одном из локтей и вглядывался в траву, через которую просвечивало что-то красное, его глаза стремительно расширялись. Он пулей встал с земли, сделал пару шагов вперёд... И в тот момент он даже не знал, было бы лучше, если бы он эту деталь не заметил, или нет. Красный свисток. И остатки лужицы крови на свежей траве. Осман пока не тронул вещицу, а вместо этого поднял голову и стремительно осмотрел окружение в поисках других следов. Впрочем, тщетно. От бессилия пацан резко махнул кулаком и посмотрел куда-то в небо. Ему понадобилось несколько секунд чтобы окончательно оклематься. В первую очередь, естественно, от вида крови. Даже не от самого её вида а от тех перспектив, которые приходили в голову от него. Впрочем, скоро он подшагнул ближе, присел на землю и поднял с земли самый обычный красного цвета свисток с парой капель давно засохшей крови на нем. Пару секунд он оглядывал вещицу со всех сторон, словно пытаясь найти какую-то подсказку. А затем сжал легко сжал кулак с ней и засунул руку в карман. Естественно Осман не был человеком сентиментальным. Однако он всё равно надеялся, что Лидер позволит ему оставить свисток. Эдакий сувенир от Бездны, небольшая напоминалка. Можно сказать, знак, обозначающий место Османа в этой богом забытой дыре. Пусть он и был уверен что Тайра не мог так просто пропасть.***
В магазин Лаффи завалились те, кого Осман сейчас желал видеть меньше всего. Или не хотел, чтобы они видели его. Пока пацан, теперь уже подтверждённый будущий Синий свисток(естественно, Гильдия не оставила многочисленные передряги, из которых пацан постоянно выбирался победителем, без внимания), оглядывал прилавок с солянкой из различных ингридиентов и припасов, владелица магазина отвлеклась от него и улыбнулась новым покупателям. —Привет, мальчики! —Здравствуйте! Осман не понял по голосу, узнал ли его Натт, однако уходить из магазина теперь было бы глупо в любом случае — он ничего ещё не выбрал, возвращаться потом будет чутка стыдно. А сфокусироваться на еде теперь всё никак не получалось, мысли о полезном словно превратились в какую-то кашу и теперь стремительно уходили прочь. Впрочем, о чём Натт и Шигги говорят с женщиной за прилавком по какой-то причине он тоже не мог разобрать. Пацана словно окружила вата, пока его глаза тупо оглядывали прилавок, и теперь ему оставалось лишь вглядываться в мелкие детали баночек с солью, специями, самых разных корней и трав и всего прочего. Все эти события слепились в один большой ком неприятных воспоминаний, который теперь скатывался на Османа каждый раз, когда он встречался лицом к лицу с социумом. Больше всего, естественно, его напрягали разговоры за своей спиной. Они его просто вымораживали, доводили до белого каления, от бессилия он был готов топать ногами и биться головой об стену... Но что он может сделать? Он их заслужил. И, по правде говоря, сделал все в его силах чтобы максимально облегчить это бремя таким образом, чтобы обозленных сплетен было по минимуму. Кое кто вроде даже им восхищался. Кто-то жалел. Но это всё просто не имело значения от слова совсем. Османа выбивал из колеи сам факт того, что он — источник захватывающих новостей, и подавляющее большинство ему знакомых Красных свистков из приюта рассматривали эту ситуацию не как повод для симпатии, а как интересный факт. Естественно, он не просил ничьей вовлеченности в его проблемы, а излишнее внимание бы его вконец убило. Но всё-таки случайные дети в приюте с этих пор будут узнавать его как "смелого пацана с синим свистком и мёртвым другом"... Осман и не услышал, как дверь открылась во второй раз, и на то как пацаны так и Лаффи с кем то громко поздоровались он не обратил особого внимания. Впрочем, через несколько секунд, когда пацан услышал как кто-то обращается к нему низким басовитым голосом, он вздрогнул, вновь вылетая из собственных мыслей в реальный мир —Готовишься к глубокому рейду? Впрочем, Осман стремительно оклемался и повернулся к неизвестному со слегка растерянным выражением лица. Над пацаном теперь возвышался двухметровый мужчина большой комплекции с густой бородой и черным свистком на груди. Хаболг, немалоизвестный среди компании, в которой обычно тёрся Осман до недавних пор Чёрный свисток. Да и вообще личность достаточно легендарная среди приютовцев. Мужчина отреагировал на внезапный испуг Османа очень неоднозначно, немного приподняв брови и слегка пожав плечами. Пацан почувствовал себя слегка виноватым за резкую реакцию, и поэтому стремительно заговорил в ответ —А... Извиняюсь, я что-то задумался... Да. Готовлюсь. До второго слоя и домой. Отвечая на этот вопрос, Осман думал, что не особенно отсвечивал своей подавленностью. И боролся с желанием отсвечивать. В конце концов, он абсолютно не желал оставлять о себе впечатление нытика. Нет, ему было плевать на то, что другие люди думают, но что они говорят вообще зачастую очень сложно игнорировать, особенно когда этих людей ты видишь каждый божий день. Не Хаболга, конечно. Но... Нет, Осман оставил попытки обосновать свою пугливость. Впрочем, Чёрный свисток очевидно прожил слишком много, чтобы не распознать в пацане беспокойства. Хотя интерпретировал он его по своему —Страх — это нормально. Даже иногда необходимо. Главное — привести его в правильное русло. Осман тут же мотнул головой в ответ на его слова, немного подавленный необходимостью уточнять причины своего состояния. Точнее отрицать одну из опций. —На удивление, мне вообще не страшно. Наверное, это плохо, но... Пацан спиной ощутил, как у Хаболга поднимается бровь, и поэтому не мог не посмотреть на него вновь каким-то неопределённым взглядом. Хотя, неожиданно для себя, он понял, какой вопрос он может задать опытному копателю, что заставило Красного свистка немного оживиться. Сглотнув слюну, Осман, наконец, заговорил более крепким тоном голоса —А у вас было когда-нибудь чувство, что вас поглощают обстоятельства? — Осман секунду помолчал, после чего погрузился в уточнения — Словно всё вокруг происходит слишком быстро. Словно вы делаете что-то неправильно, несмотря на то, что всё вроде получается, но не знаете, что? —Конечно. — Глаза Османа открылись еще шире — Регулярно. Хаболг подошел ближе и приопустился до уровня глаз пацана, после чего уверенно с ним заговорил —Жизнь вообще несправедливая штука. Меняет темп как захочет. Очень любит иногда подбросить свинью. — Хаболг приветливо улыбнулся — Надо просто сохранять уверенность в себе. Особенно если всё получается. Ошибиться же ты и без этого можешь, это вообще неизбежно. Главное — учиться на чужих и своих ошибках. Лицо Османа при этих словах скривилось в такой же приветливой улыбке, впрочем, он не смог удержаться от лёгкого дружелюбного укола со смешком —А вы сначала подумали что я не дам вам повода зачитать мне мораль, а? — Хаболг в ответ на эти слова тоже громко усмехнулся и опустил руку на плечо пацана. Тот продолжил говорить уже без насмешки в тоне голоса, легко кивая головой Чёрному свистку — Но, вообще-то... Спасибо. Я честно это очень сильно ценю. —Зовут то тебя как? — Осман немного опешил от такого вопроса, впрочем, уже готовился ответить, как вдруг услышал у себя за спиной громкий голос Натта —Османом его зовут! Ты что за место в очереди то не борешься? Пацан повернулся и в первый раз за пару дней уж точно посмотрел в глаза Натту. И он почувствовал какое-то странное облегчение при этом, словно вес всех прошедших событий пропадал под направленными на него взглядами. Осман, с ухмылкой до ушей и с теперь приподнятым настроением, решил, что проведёт последний вечер перед судьбоносным рейдом не один.