***
Попытки Османа возобновить мысли о чём-то продуктивном и подумать о проблемах, которые в данный момент были актуальнее для него оказались тщетны. На удивление нейтральное чувство полного одиночества с концами поглотило его беспокойный разум. Он шёл к его следующей точке назначения, поглощенный в очень тяжёлые и не всегда разумные мысли, пережёвывая и переваривая точно такую же, уже давно избитую его собственной головой мысль. Колесо Сансары дало оборот. Монетка приземлилась вновь. Конечно, он думал, что такие размышления не должны стать его основной проблемой в такой ситуации, очень проблемной самой по себе, но в свете последнего события ему стало как-то по особенному наплевать. Осман самому себе сказал, что ему позволительно уйти в глубины меланхолии буквально в любой момент времени, в конце концов, он мог даже в ней объективно оценивать реальность. Особенно учитывая, что теперь повод на самом деле был. Впрочем, когда пацан уже начал спускаться в не самый благополучный район города, пряча его Лунный свисток под одежду, он на секунду остановился и оглянулся вокруг, в особенности — посмотрел себе за спину. Да, за ним скорее всего в данный момент следят. Осман надеялся, что на его след напали уже после того, как он покинул набережную — ставить под удар Дороти, Шигги или вообще кого-то из каравана уж очень не хотелось. Да и вообще хотя бы кого-то. План то был придуман исключительно им на почве, по большому счёту, его собственных догадок и рассуждений. По этой же причине пацан решил, что зашёл в неблагополучный район очень вовремя — ему нужно было как-то сбросить хвост, прежде чем приступать к другим делам, а этот район он знал как собственную пятерню. По крайней мере он надеялся, что память его не подводит по сей день. Вообще, память о пройденном опыте сохранялась у него в разы лучше, чем теоретические знания и энциклопедийные термины. Полезная черта для бездомного. Для Искателя — сомнительная, ведь даже первая встреча с многими хищниками снизу могла оказаться последней, места для получения опыта просто не оставалось. Плевать. Сейчас его волновали уроды не в километрах внизу, а в паре десятков метров позади. Или сбоку. Где-то в темноте. Пацан преодолел пару тёмных переулков, к счастью, сейчас абсолютно пустых. Ночью на улицах трущоб лучше не появляться вовсе — это заканчивается плохо практически всегда, даже когда ты выглядишь хоть насколько то угрожающе. В какой-то момент Осману показалось, что преследователи допустили ошибку. В очередной раз заворачивая свой путь в петлю, Лунный Свисток заметил движение какого-то силуэта в темноте. Один вид другого человека прогнал по спине пацана мурашки, а когда новая мысль пришла к нему в голову, тот совсем запаниковал. А может они вовсе не ошибались? Может ошибся Осман? Показал им, что никуда их не приведёт. И ходить тогда за ним смысла нету — взять с поличным и дело с концом... Лунный Свисток тут же перешёл на бег, и понял, что не ошибся, как только из тьмы соседних переулков показались два силуэта. Это же Искатели по идее?... Значит Осман мог их хоть до самой Бездны вести по улочкам и переулкам, а потом бесследно исчезнуть в плотной, но ветхой застройке. Впрочем, его всё не отпускало чувство, что он как-то слабо помнит то ли конкретно этот район, то ли трущобы в целом, и визуальные образы конкретно этих улочек перестали появляться в его голове всякий раз, когда пацан стремительно заворачивал за угол. Можно было бы и открыть пальбу в совсем уж крайнем случае — привлечь внимание местных и успешно затеряться в панике. Но проблема заключалась в том, что намерения преследователей он не совсем понимал, и как они вооружены тоже плохо себе представлял. Поэтому эту опцию он не хотел рассматривать — слишком уж высоки риски. Но и Искатели с хвоста всё никак не пропадали, упорно преследуя Османа на каждом тёмном переулке. Планируют взять его измором что-ли? Ну пусть попробуют, Лунный свисток он не за красивые глазки получил... Вроде как. Сердце Османа внезапно провалилось в пятки в тот самый момент, когда он внезапно для себя обнаружил, что находится в тупике. — Блять! Стоя на досках достаточно непрочного балкончика над огромной пропастью, пацан выругался достаточно тихо. Всё-таки он не оставлял надежду. Быть может, они уже его потеряли?... Один взгляд за спину отправил его в ещё более глубокий животный ужас. Искатели как и Осман осознали, что тот был в ловушке, поэтому спешить перестали. Откуда-то появился ещё и третий силуэт — уже достаточно знакомый, отпечатавшийся в голове пацана по событиям прошлой ночи. У него не было сомнений, что это был сам Гьярике. Похоже, им, наконец, довёлся шанс встретиться лицом к лицу. Пока они были на расстоянии и вряд-ли могли разглядеть все детали, Осман, как ему казалось, незаметно потянулся к оружию. В ответ Гьярике вынес в сторону руку и трое преследователей остановились как вкопанные, член Теневых Рук заговорил первым. — Мальчик, не стоит. Мы можем ответить, но доводить всё до такой стадии не нужно в первую очередь. Осману понадобилось несколько секунд чтобы сглотнуть и минимально оправиться от внезапно подступившей паники. Одно успокаивало — они и вправду не хотели применять оружие, и не хотели, чтобы его применял он сам. Или понимали последствия его применения в таком районе. В любом случае, Лунному Свистку и вправду сейчас был нужен метод поддерживать дистанцию по крайней мере ради собственного душевного спокойствия. — А... А вы не загоняйте человека в угол, Гьярике. Голос Теневой Руки звучал на удивление холодно и расчётливо, несмотря на явно мирные намерения. Впрочем, понятно почему — многие спекулировали по поводу того, что происходит в голове у слуг Лорда Рассвета. — Ты загнал себя в угол сам. Хотя, если оценивать объективно, спланировано всё было удовлетворительно. Найти тебя удалось не сразу. Ничего иного от "эксперимента" ожидать и не приходилось... В ответ Осман промолчал. Он не знал, что напрягало его больше — то, что Гьярике не боялся говорить об этой теме при своих "коллегах" или то, что прекрасно понимал, что пацану известно о проекте. Или просто проверял его. Плевать, он был не в настроении играть в дурачка. — ...но,к сожалению, ты проиграл. Тебе не остаётся ничего иного, кроме как пройти с нами и всё обсудить. В этот момент Осман заметил движение в тенях, и от этого его голова внезапно начала работать немного в другом направлении. Длительная погоня и громкие голоса наверняка привлекли внимание кого-то из местных. Подняв голову, пацан даже увидел в открытом окне на верхнем этаже одного из шатких строений силуэт. Гьярике начал это замечать позже, чем Лунный Свисток, но всё таки заметил, поэтому уже захотел сделать к Осману шаг... Но тот ухватился за рукоятку пистолета, и Молящийся остановился как вкопанный, пока его соратники беспокойно озирались вокруг — на появляющихся в тенях людей. — Осман. У нас мало времени. — Ага. — Ухмылку в голосе пацана, наверное, мог услышать и сам Гьярике Чужаков на районе не жаловали, особенно выглядящих как иностранцы и носящих высокого уровня свисток. Не то что бы кто-то собирался рвать и метать чтобы спасти Османа чисто из доброты душевной. Было бы дело только в этом — никто бы и пальцем не шевельнул. Но некоторым местным, в особенности связанным с организованной преступностью, очень не нравилось, когда на их территорию заходил кто-то отдалённо похожий на представителя закона. — Так чё не хватаете, уроды легавые? Осман играл на этих настроениях, или по крайней мере пытался. Он не то что бы хотел кем-то в этот момент манипулировать, но уж очень пацану хотелось насладиться своим триумфом. Или хотя-бы его перспективами. Кроме трёх Искателей теперь в ночной тьме расположились ещё две группы каких-то маргиналов, вроде бы без какого либо интереса наблюдающие за происходящим. Но Осман то знал, что должно произойти далее. Поэтому он спокойно отошёл от края Бездны и, не доходя до его преследователей, свернул в переулок. Последнее, что он увидел с их стороны — взгляд Гьярике, который под его маской физически невозможно было оценить. Пацан услышал, как всё началось уже когда отдалился от ему расставленной и им использованной ловушки на добрый десяток метров, и, услышав первый выстрел, припустил из района бегом. Все разворачивалось даже лучше, чем он планировал. И улыбка вновь наворачивалась на лицо Лунного Свистка, даже несмотря на не самый радостный исход ситуации. Очередная победа Османа.***
Хаболг не был тем человеком, которого могло много что разбудить по многим причинам. Но когда в его собственном доме разбивалось стекло — это уже было поводом для беспокойства. Лаффи, естественно, перепугалась до смерти, ему пришлось успокоить жену, прежде чем с лампой наперевес проскрипеть досками до источника звука. На удивление, сломанное окно пришлось на второй этаж, и на полу у него и у лестницы вниз валялся объект, который при ближайшем осмотре оказался простенькой, но достаточно тяжёлой, да и вроде не такой дешёвой реликвией со Второго Слоя. Что больше удивило матёрого Чёрного Свистка, так это примотанный к ней бечёвкой листок достаточно новой бумаги. «Хаболг, Извиняюсь за стекло. Мне нужно как-то донести до вас новости, а время поджимает. Надеюсь, стоимость реликвии окупит ущерб, если же нет — обратитесь ко мне потом за компенсацией. Потом, потому что я ухожу вниз до тех пор, пока Гьярике не успокоится. Вроде как, я никого параллельно не подставил под удар, и то, что эта записка попала к вам в руки означает, что у меня всё получилось. Болезнь Дня Рождения реальна. Про Киуи вам уже наверняка рассказали, ещё одна моя подруга недавно заболела, но она уже на караване. Я знаю, что это не ваша забота, но я прошу вас пообщаться по этому поводу с Джируо. Ещё бы хорошо оповестить Гильдию, но я понимаю, что уже прошу многого, и портить свою репутацию здравомыслящего ради меня не стоит» Чёрный Свисток повернул лист бумаги, и обнаружил ещё пару абзацев текста на обратной его стороне. «Самая важная часть — Гьярике заплутал где-то в Трущобах, и почти наверняка уже нашёл себе проблемы. Если хотите поймать его на интересной деятельности — действуйте прямо сейчас, или сообщите об этом ответственным людям. Пусть хоть свидетелей допросят. К вам может прийти ещё одна интересная новость. Если будут про меня спрашивать — пожалуйста, замните все детали. По возвращению домой я выплачу все компенсации сполна. Я сомневаюсь, что подпись требуется.» Хаболг улыбнулся ещё на половине, поняв, от кого ему пришло письмо, но в конце его лицо вновь омрачилось перспективами ночного похода к штабу городских силовиков.***
Осману не довелось в свой первый визит оценить красоту Великого Провала. Но теперь он уже минуту стоял в сотне метров от обрыва, наслаждаясь величественными видами огромной дыры, из которой, откуда-то из глубин Третьего Слоя сочился чуть ли не ослепительно белый свет. Одет и экипирован он теперь был заметно лучше, чем ранее. Конечно, это стоило ему совершённого преступления, но Осман почему-то по этому поводу не особенно волновался — он провернул всё очень грамотно и даже попросил кое у кого замять возможные последствия (не прямо, естественно, но большего и не было нужно). Ну и, конечно, чувство вины распылялось от веса рюкзака за спиной Лунного Свистка, да и от одного взгляда на свой новый костюм тоже. Он брал исключительно те вещи, которые подходили ему по уровню, всё равно никаких игрушек Чёрных Свистков в магазине не оказалось. Костюм, который теперь был у Османа на руках был сделан с активным применением костей различных животных из Бездны. Естественно, непосредственно из костей делался лишь ряд элементов брони, а так же навороченно выглядящие наплечники и шлем из какого-то панциря. Из одежды — небольшая куртка с комбинезоном под ней, достаточно удобные длинные штаны и массивные ботинки с тяжёлой подошвой. Осману нравилась и расцветка костюма с преобладающим жёлтым цветом с коричневыми и белыми элементами. Очень уж сильно ему теперь хотелось в таком пощеголять перед своими из приюта, но, к сожалению, реальность сказала иначе. Впрочем, пацан не сомневался, что ему ещё выпадет шанс походить в таком виде перед социумом. Ну, и, естественно, он набрал себе много других вещей под стать Лунному Свистку — в частности кирку и охапку иностранных рационов, не говоря уже про множество расходников, в том числе и пищевых — соли и сахара, и других немаловажных для Искателя вещиц. Короче, Осман подготовился к походу так, как он никогда раньше не готовился. И тому была причина — он собирался прыгнуть выше головы. И уже у этого, в свою очередь, было два повода. Во-первых — ниже Третьего Слоя его никто не будет искать. А во вторых... Его хорошему другу что-то ударило в голову, и он направился на дно. У Османа не было цели составить ему в спуске до туда компанию — в конце концов, с Шестого Слоя проклятие было смертельно. Однако он мог хотя бы удостовериться, что Тиаре подберётся так близко к своей цели, насколько это вообще возможно, просто потому, что Осман его уважает, да и ему, по большому счёту, нечего делать внизу "одну-две недельки". Но до того, как они встретятся вновь, Осман был до больного одинок. В одиночку он выступал против чего угодно, что теоретически может встать на его на редкость тернистом пути. И вот теперь, смотря на это место, даже немного пугающее своими масштабами, пацан не мог не почувствовать его собственную незначительность на фоне огромного мира этой богом забытой дыры. И он бы сказал себе что-то в духе "так и живём", если бы его ещё в край не задолбало "так жить". Оставалось лишь молча подкинуть монетку вновь.