Дети Преисподней

Открыл глаза Осман вроде как моментально, но ещё полминуты пытался оправиться от ваты в голове и успокоить тяжелое сердцебиение, одновременно стирая с лица холодный пот и каменную пыль. Ему вообще повезло, что у него был шлем — просыпаясь, Свисток ударился макушкой о низкий потолок той щёлки, которая, по всей видимости, стала его спасением от статуса заложника. Если не мертвеца. Пацану вообще было сложно здраво оценить намерения незнакомца даже после того, как тот... На удивление, оказался прав. В первый раз Осман получил подтверждение его рассказам, со стороны похожим больше на бред умалишённого. Да ещё какое подтверждение... Ладно, не сейчас. Ему, естественно, захотелось начать попытки искать во всей полученной информации смысл, однако, учитывая, в каком положении находился Свисток, от этой идеи он стремительно отказался. Что очевидно, переваривать меняющие жизнь открытия следовало тогда, когда неподалёку нет потенциально смертельной опасности. Пару секунд Осман просто молча лежал и прислушивался. В этих подземельях вообще было очень тихо, он надеялся на то, что его знакомый как-то обозначит своё присутствие... Но был явно разочарован, когда услышал в ответ лишь звенящую тишину. Знать, что тебя ждёт в тёмных пучинах гигантского подземелья на самом-то деле в разы менее страшно, чем не знать. Свисток отодвинул булыжник от входа в его укрытие, после чего аккуратно приподнялся на ноги, включая фонарик и разминая конечности. Сначала он глянул в темноту коридора, и не увидел там ничего кроме неё самой. Сглотнув, Осман извлёк с пояса пистолет и проверил наличие в нём пули, после чего повернул голову в саму комнату. Понять, какое у неё предназначение было очень сложно по нескольким причинам. Во-первых мебели в комнате практически не было, а, во-вторых, ту, которая осталась, мебелью назвать было можно с огромной натяжкой — пара опрокинутых тонких каменных блоков метр на два в размерах и ошмётки чего-то большого и металлического, в труху сгнившего и рассыпавшегося по полу комнаты, вообще мало отдавали духом цивилизации. Бросив попытки вычленить какое-то умозаключение, Осман вновь повернул взгляд на зияющую дыру выхода из комнаты. От мысли о том, что ему знакомый урод может оказаться где-то там, в темноте, выжидая его с очередной порцией снотворного или чем похуже, по спине Свистка прошли мурашки. То, что инициатива упорно отказывалась переходить на его сторону всякий раз, когда они встречались, настроение тоже не улучшало. Но сейчас у него даже альтернатив не было — от пребывания в этом подвале у него совсем не повышались шансы на выживание. Темнота одновременно расступалась перед лучом фонаря и поглощала его в себе уже в нескольких метрах от пацана, пока тот шёл вперёд с пистолетом наготове. Не то что бы сейчас был смысл стараться не отсвечивать, по его не самому весёлому опыту из-за одного лишь света его можно было без проблем обнаружить, поэтому на этот раз он не особенно беспокоился о шуме. В голову пришла запоздалая мысль — это у него всегда был такой такой тусклый фонарик, или?... Нет, никаких других более-менее разумных объяснений этого к нему не приходило. Да и причин, по которым темнота тут может быть "более густой" тоже. Вновь дойдя до развилки, Свисток осознал, что в панике совершенно забыл, куда поворачивал. Все три коридора не отличались совершенно ничем, кроме, разве что, по разному обвалившихся колонн и странных проплешин в каменной плитке на полу. Эники-беники... Ну, наверное, он прятался контр-интуитивно? Может, налево свернул? Хотя, Бездна его знает, на самом-то деле. Вряд-ли его голову посещали хотя-бы какие-то относительно светлые мысли в тот момент, раз уж он решил ломануться дальше вглубь, когда ему внезапно понадобилось поспать. А, плевать. Как бы ему не не хотелось лишний раз гулять по этим подвалам, ничего умнее, кроме как угадать путь дальше он не придумал. Всё равно по словам незнакомца большая часть "комплекса" была завалена, бродить слишком долго тут, наверное, не получится... Только вот, большая — это какая?... Да даже без страха перед неизвестным, как-то слегка отступившим, пока он преспокойно гулял по тоннелям (незнакомец бы к этому моменту уже наверняка дал о себе знать, если бы еще не свалил), тут было очень некомфортно находиться в одиночку. Вообще, сколько он так провалялся? Час? Больше? Высока вероятность того, что дома его уже заждались. Ещё один повод побыстрее с этим закончить. Осман, в последний раз осветив фонарём все три опции, выдохнул и быстрым шагом двинул по коридору направо, впрочем, не сбавляя бдительности в процессе. Хотя на этот раз он не успел дойти до хотя-бы чего либо, поскольку спустя пару секунд раздался громкий звук и ему показалось, что он на мгновение ослеп. Когда Осман смог отодвинуть руку и открыть глаза, освещение уже стремительно угасало вновь, мигая и постепенно тускнея. Через секунду единственным источником света опять оказался его фонарь. Это... Кто-то попытался включить свет? Сам факт того, что он тут теоретически мог заработать в условиях такой разрухи был слегка удивительным. А ещё это значит, что он тут всё-таки был не один. Блеск. Только подумав об этом, Свисток увидел, как впереди, моргая, появился проблеск света от другого фонаря и инстинктивно выключил свой, даже слегка пригибаясь и прижимаясь к стене. В действительности, это не имело значения — свет был направлен не на него а куда-то вбок, в пространство ещё одной комнаты. Перемещался луч какими-то странными механическими движениями, полностью окидывая комнату, однако вскоре словно на что-то наткнулся и зацепился за это взглядом. Спустя мгновение оттуда послышались быстрые, но тяжёлые металлические шаги, источник света удалился куда-то вглубь комнаты. И Осман планировал ещё какое-то время постоять на месте, а потом развернуться и попробовать другой проход, как вдруг услышал оттуда сдавленный визг. Когда он понял, кому принадлежал голос, его дыхание перехватило и сердце провалилось куда-то в пятки, и он не мог удержаться от того, чтобы моментально рвануть вперёд. Нападающим оказалась Машина, и к тому моменту, когда Осман был в комнате, она уже ухватила Наначи за руку, а та отчаянно извивалась, пытаясь вырываться из железной хватки. Впрочем, одного взгляда на робота было достаточно, чтобы понять, что не его старый знакомый — его корпус был более громоздким, чем у "Прототипа", проржавел он явно в большей степени, чем тот, да и обе руки были конкретно этой машины были целы. — Нна... О... Осман! Отчаяние во взгляде Пустой, устремившемся к нему в тот момент, когда он появился в комнате, напугало пацана с какой-то неожиданной силой. В панике Осман поднял пистолет, направив его на машину, и незамедлительно надавил на курок. Как только через затхлый и пыльный воздух вновь прогремел выстрел, попавшая в корпус машины пуля заставила её слегка наклониться, а прошедший сквозь неё разряд тока на пару секунд заставил её встать на месте, Осман поспешил дать Наначи знак к попытке побега. — Давай! Однако, та и до него возобновила попытки вырваться, и, к разочарованию и испугу обоих, хватка на запястье Пустой лишь усилилась, заставляя ту вздрогнуть и слегка пискнуть от резкой боли. В свою очередь, сама машина вскоре окончательно оправилась от шока и повернулась к Осману. Её единственный глаз того же ярко-жёлтого цвета, как и у Прототипа, выступал в роли фонарика, однако светился как-то нестабильно, что совершенно не делало его вид менее угрожающим. Секунду оно просто смотрело на судорожно заряжавшего пистолет пацана, после чего двинулось в его сторону в каком-то нарочито медленном темпе, поскрипывая конечностями и глухо стуча по каменному полу металлическими ступнями. Осман, естественно, был до смерти напуган... Но почему-то он в разы больше волновался за Наначи, чем за себя. Именно поэтому даже когда он всё таки зарядил пистолет и направил его на машину он не смог нажать на спусковой крючок, лишь отступая трясущимися ногами на шаг назад. Сама Пустая, увидев, что машина движется к Осману, тоже словно ещё больше испугалась, брыкаясь и цепляясь ногами за землю. — Б-Беги!... Крик души Наначи последовал уже тогда, когда они были в метре друг от друга. И парень, естественно, побежал бы. По крайней мере, разорвал бы дистанцию, чтобы не встретиться с последствиями сближения, чем бы они ни были. Однако, копившиеся в голове Османа в течение всего этого "приключения" напряжение и стресс при малейшем виде вовлечения в эту смертельно опасную ситуацию ещё и Наначи вылились в животный ужас, коего он, наверное, не испытывал ни разу за всю свою сознательную жизнь. В первый раз за весь его спуск он чувствовал себя тем, кто он есть на самом деле — забитым и напуганным ребёнком, абсолютно бессильным против чего угодно, что Бездна может против него выставить. Мозг кричал ему уже ставшие словно родными мысли — нужно бежать, прятаться, или по крайней мере нажать на спусковой крючок. Но единственное, что он мог сейчас делать — стоять в ступоре, и снизу вверх смотреть на огромный механический силуэт прямо перед ним. Потенциально, по совместительству олицетворяющий его собственную смерть. Однако, шли секунды, а Осман всё не чувствовал холодной хватки на своей шее или знакомого ему не понаслышке солёного вкуса собственной крови на языке. Через какое-то время ему пришла в голову идея проморгаться и вновь оценить собственное окружение... И первым, что он увидел, было такое же напуганное лицо Наначи прямо перед своим. Осман выключил фонарик, чтобы её не слепить. Свисток глянул вбок — всё еще пугающе огромная Машина выставила руку Пустой вперёд перед ним в какой-то неожиданно подзывающей манере. Секунду до Османа доходило. В полной мере так и не дошло, однако, ему было плевать на цели и намерения машины, он был рад, что всё обошлось — он протянул руку к ладони Наначи и медленно её обхватил. Ощущение её тепла в этот момент слегка приспустило его к реальности, однако, ещё он ощутил как Пустая, так же, как и он сам, дрожала как осиновый лист на ветру. Машина же, "передав" её Свистку, отпустила её руку, развернулась и такой-же медленной походкой направилась дальше по коридору. Пока она не скрылась за углом тёмного коридора, Осман и Наначи не спускали глаз с на удивление доброжелательного робота, но, как только тяжелый стук металлических ног отдалился и утих, их взгляды вновь пересеклись. Тяжелое дыхание и сердцебиение всё никак не успокаивались, голова тщетно пыталась осознать, что только что вообще произошло. Наверное, именно это заставило Свистка, наконец, сорваться и быстро заговорить с Наначи с паникой на лице, всё не отпуская её руку, а, наоборот, слегка её сжимая. — Ты... Ты вообще зачем пришла?! Я-Я то еще ладно, я могу себя защитить! Ты вообще представляешь, ч-что бы было, если бы я... — З-заткнись! — По всей видимости, с Пустой произошло ровно то же самое, впрочем, Осман от её внезапной агрессии всё равно ещё больше опешил — Мы договаривались! Мы договаривались больше не бегать за ним поодиночке! Так к-какого... Какого чёрта ты вообще попёрся за этим мудаком?! Ты вообще представляешь, как я волновалась?! Я... Я... Наначи на секунду остановилась чтобы перевести дух, однако явно не намеревалась заканчивать тираду, поскольку схватила Османа за плечи, немного сглатывая и борясь с одышкой. Сам парень же... Явно был не в состоянии ей ответить. Более того, стресс совсем не пошёл на спад, и поверх адского коктейля из усталости, страха и волнения он почувствовал так редко приходящее к нему чувство вины. Свалил, пошел на авантюру. Чуть не дал себя усыпить. А теперь ещё и... Впал в ступор при малейшей опасности. Давно он не достигал такого уровня бесполезности. — Я-Я иду домой, я тащу этого... На плечах, я думаю о... О том что... И ты тут еще! Пропадаешь!... Осман увидел, как её выражение лица резко меняется уже сквозь накапливающиеся в глазах слёзы, стоило ему лишь разок шмыгнуть носом. Впрочем, заметил, что прослезился он чуть-ли не одновременно с ней, и тут же потянулся вытирать глаза рукавом и принялся извиняться. — Я... П-Прости. Пожалуйста. Я н-... Не знал, что... Всё так... Изо всех сил Осман пытался удержать более-менее спокойное выражение лица. Не то что бы он не заслужил свой момент слабости, но... Виноват же во всём произошедшем был именно он. И в таком случае себя жалеть было не совсем честно, да и показывать себя нытиком он не хотел. Но в тот момент он ощутил, как Наначи медленно наклоняется чуть вперёд и даже как-то бережно обхватывает его руками, после чего прижимается лицом к его шее. Этого хватило. Османа окатило тёплой волной чувства безопасности, и, пусть слёзы отступили не сразу, но зарывать себя в чувстве вины как-то расхотелось. Ответив взаимностью на объятия, он почувствовал, что Пустая тоже слегка подрагивала в его руках. Её лица он в этот момент, естественно, не видел, но было понятно по каждому маленькому движению, что она была на нервах в точно такой же степени, как и он сам. Это слегка успокаивало, и ещё больше успокаивало её теплое присутствие в этот момент, но что уж точно заняло в этом плане первое место, так это вся динамика этого небольшого и очень нервного разговора. Словно Наначи даже разделяла его странное чувство симпатии по той или иной причине, сознательно или несознательно. Осман, конечно, не мог сказать, это вообще нормально или нет, и что это теоретически может означать... Но сам факт этого вселял в Свистка некое чувство уверенности — именно то, чего ему в этот момент так не хватало. Да и впринципе тоже. А может, это просто эмоции ударили к нему в голову. Может, для нормальных людей всё это было и вовсе в порядке вещей. Но ни он, ни Наначи не то что бы являлись нормальными людьми в первую очередь. — Ннаа... Ты-... Ты меня тоже прости, ладно? Я просто... Ну... Спустя полминуты такого положения голос обоих был в разы спокойнее, но адекватно сформулировать свои извинения непонятно за что они всё ещё не могли. Окончательно проморгавшись, Осман слегка усмехнулся и кивнул головой. — Да ладно тебе. Всё... Вроде в порядке. Оба живы. Даже здоровы. Не так ли? После этих слов Наначи медленно отстранилась и отошла на шаг назад. Осман был заметно, чуть ли не на голову её выше, и поэтому когда та посмотрела на него снизу вверх со слегка смущенным выражением лица, то выглядела как минимум мило, и от этого его улыбка стала только шире. — Нн... Да, да. Конечно. От стремительно и из ниоткуда появившегося смущения Осман не мог не прыснуть. В действительности, он и сам бы сейчас слегка покраснел, но был для этого слишком рад хорошей концовке не самого яркого приключения, и, поэтому, решил перевести тему разговора. — Есть идеи, что только что произошло? — С этими словами Осман включил налобный фонарь и глянул на комнату позади Пустой. — Если честно, я думала, это ты мне ответишь. — Наначи тоже оглянулась, то ли самостоятельно оглядывая комнату, то ли следуя за лучом Османа. — Я попыталась включить свет... А включился вот он. Но тут же не это — самое удивительное. — Мгм. — промычал Свисток, явно немного задумавшись над произошедшим — Может... Коротнуло его, не знаю? Мозги проржавели? — Ты не тому человеку вопрос задаёшь. — ответила ему Наначи, качая головой — Кстати. Это случаем не тот же...? — Не, не. — проговорил Осман, пока Пустая искала подходящее название — Тот был явно проворнее. И менее ржавым. Меня другое интересует. Мужик этот говорил, что это его личная разработка. — Ннаа. Думаешь, это всё — его рук дело? — скептически повела бровью Наначи. — Я именно что думаю, что он мне врал. — тут же, кивая, ответил Осман — Просто нашёл другую... Модель, я не знаю? Более целую и агрессивную. — Наверное. — Наначи вновь посмотрела Осману в глаза, кивнув в сторону коридора — Идём отсюда? — Не хочешь тут прогуляться? — внезапно предложил Осман — Ты же тоже тут ни разу не была, я так полагаю. Может, тут будет что-то интересное. — Ннаа. Не, навряд-ли. — вновь помотала головой Пустая в ответ — Я видела, как этот тип драпал отсюда. Прямо далеко и надолго. По крайней мере в сторону Пятого Слоя. Рюкзак не полный, конечно, да и он раненным был, но вряд-ли он что-то для нас оставил. Да и, к тому же... Наначи внезапно слегка помрачнела в лице и тут же двинулась в сторону выхода. — У нас есть ещё одно дело. Дома расскажу. Нужно, чтобы Рег это тоже услышал. Интонация Наначи Осману, естественно, не понравилась, но по традиции задавать вопросов он не стал. Двинувшись вслед за ней, он лишь молча кивнул, не думая об этом до поры, особенно учитывая обилие других проблем. Зато продолжила говорить Пустая. — А... Что с тобой-то приключилось? — А, ну... — Осман тоже слегка приуныл, впрочем, продолжил говорить. — Я пропустил дротик со снотворным. Успел забиться под камень, конечно, он меня так и не нашёл... Да и там было не обычное снотворное. Во сне я... Что-то вспомнил. Наначи внезапно повернулась к Осману и посмотрела ему в глаза. — Ннаа. То есть, по поводу твоего прошлого он всё-таки был прав? — Наначи по какой-то причине задала не самый очевидный вопрос из имеющихся, впрочем всё ещё со слегка обеспокоенным тоном. — Я полагаю, что так. — сказал Осман, пожимая плечами — Но ещё он говорил, что вспоминать я вещи буду постепенно. Не знаю, как это будет работать. Спустя несколько пустых коридоров и комнат, Лунный Свисток и Пустая увидели в конце последнего тоннеля небольшое и тусклое пятно исходящего из дыры в потолке света. Всё это время они шли молча, однако, в какой-то момент к Свистку в голову всё-таки пришли правильные слова. — Наначи. Пустая повернулась к Осману с небольшой ироничной улыбочкой на лице. — Ннаа. Мне уже не нравится этот тон. — И не зря. — Осман ответил ей точно такой-же улыбкой — Я знаю, что тут некого благодарить, и всё же... Спасибо. За такое беспокойство спасибо. Для кого-то, может, это не имеет значения, но... Осман выдохнул и усмехнулся, понимая, как это прозвучит из его уст. — Ты — хороший человек. И хороший друг в том числе. Свисток был слегка удивлён, что в ответ на его "вердикт", Пустая слегка потупила взгляд. Спустя секунду молчания, она подняла глаза на Османа вновь, впрочем, теперь с каким-то лёгким сомнением и горечью во взгляде. — Ннаа. Мы... Посмотрим, изменится ли твое мнение.