Дети Преисподней

С тех пор, как последние люди кроме Османа и Наначи покинули Четвёртый Слой, оставляя их в блаженном одиночестве, первому показалось, что их жизнь стала во многом размереннее, легче и счастливее. Во-первых, в первый раз за очень долгое время перед Лунным Свистком не стояло никаких неотложных дел, не было необходимости постоянно бороться за своё выживание или куда-то идти. Весь мир вокруг них, раньше казавшийся таким изменчивым, таким хищным и опасным, теперь словно потерял все эти качества, которые ранее казались Осману абсолютно нестерпимыми в тех количествах, в которых они на него выливались. Теперь наслаждаться миром вокруг, Бездной, да и жизнью в целом тоже стало значительно проще. А во-вторых... Он и его вторая половинка, та самая, которую Свисток, поглощённый холодным реализмом и пессимизмом, никогда даже не думал и не надеялся встретить, были во всех возможных смыслах в полном распоряжении друг друга. Осман не знал, были ли дело в характерных людям розовых очках, или же он сам испытывал какое-то абсолютное, гипертрофированное влечение и привязанность к Наначи, однако факт оставался фактом — чаще всего ему хотелось проводить с ней каждую минуту своего существования. То внимание и понимание, которых он в своей жизни вообще практически не получил или не принял, теперь выливались из его собственной души как из ведра прямо на неё. А Пустая отвечала полной, безоговорочной взаимностью. Словно так, на самом-то деле, и должно было быть. Словно им было с рождения суждено быть друг с другом. Но, вообще-то, Осман зарёкся от ещё одной вещи, пусть пока-что и не сказал ей это вслух. Он очень не хотел принимать её внимание как должное. На удивление, он поклялся себе, что в этом плане будет себя пересиливать, направлять свой разум в правильное русло, всякий раз, когда чувствует себя неправым, просто чтобы в правильной мере оценивать и ценить всякую проявленную в его сторону заботу и понимание. И это он сделал даже не потому, что боялся потерять Наначи, хотя его страх перед будущим действительно, несмотря на всё счастье, подобно хищнику засел где-то глубоко в его голове. Он просто знал, что никогда не был внимательным к другим людям человеком, и вот уж никак не хотел навредить ей или разочаровать её своим случайным безразличием. Нет, он прекрасно помнил, о чём она ему сказала ещё недавно, и он понимал, что из-за своей эгоистичной натуры ему будет сложновато поддерживать такое поведение. Однако, если Осман и вправду хотел быть хорошим человеком для своей второй половинки, то это — тот самый минимум, который он хотел в себе как в человеке поменять. Впрочем, в этом вопросе у него всегда есть план Б. Он был практически уверен в том, что Наначи поймёт и простит его, если он пойдёт каяться перед ней в своей проблеме как в смертном грехе, да и бросаться на колени для этого не было нужно. Может быть, ей эта его сторона вообще никак не вредит, и он просто в очередной раз себя накручивает. Однако, Лунный Свисток совсем не хотел активно пользоваться её благодушием. Как бы это не было нерационально, ради неё он стремился быть лучшей версией себя самого. В первый раз во всей своей жизни он стремился стать лучшим человеком, чем он есть сегодня. Что, на самом-то деле, само по себе уже было отличным промежуточным результатом для него. Вообще, подобная динамика полного доверия и принятия и была тем самым фактором, который в глазах Османа и превращал совместную жизнь парочки, итак несоизмеримо более счастливую по отношению к прошлому, в самый настоящий рай на земле. Теперь, когда, например, чем-то абсолютно нормальным считалось при первом порыве чувств случайно подойти к Наначи, из-за спины крепко обнять её и поцеловать в щёку, или просто обменяться с ней несколькими комплиментами и тёплыми подколами во время обеда, Свисток чувствовал себя самым удовлетворённым существом во вселенной. Именно эти короткие моменты между ними, как и многие более глубокие и пылкие их вариации и привносили в проведённое ими время вместе тот самый сладкий привкус влюбленности, такой детской, такой банальной и наивной, однако, вместе с тем, бесконечно глубокой и по своему страстной. Бездна его знает, откуда в нём, да и в Наначи тоже, была вся эта нежность и где она так скрытно хранилась до этого, однако теперь вся эта масса чистого сахара успешно вытекала друг на друга подобно всепоглощающей лавине. И они оба были только за, ведь за бесконечным вниманием неизбежно, рано или поздно последует что-то ещё более глубокое и ещё более ценное для них обоих. Главное — копнуть немного поглубже. К тому времени, когда они решили поужинать, Четвёртый Слой уже покрыла пелена ночного мрака. Однако, в упущенном шансе устроить себе пикник под светом "солнца", было и своё преймущество, ведь внезапно в парочке чуть ли не одновременно проснулись закопанные куда-то очень глубоко безнадёжные романтики. А что может быть романтичнее ночного ужина у ручья на чрезмерно тихой поляне?

***

— Осси. Вновь услышав тихий голос Наначи, разорвавший своим тембром мерный шум водопада неподалёку, Осман поднял глаза от тарелки на удивление вкусной еды её приготовления и уставился прямо ей в глаза. Свет от непонятно где найденной свечи, пусть и был достаточно тусклым, но покрывал их небольшое местечко под луной сполна, бликами играя в янтарных глазах Пустой, сидящей напротив него на небольшом покрывале в той же позе — скрестив ноги. От такого вида на секунду парень буквально замер, без смущения глядя прямо на неё, прежде чем мягко ответить, дожёвывая свой кусок рыбы. — Да, зая? Над поляной на пару секунд вновь повисло молчание. По всей видимости, Наначи тоже слегка застряла в моменте и не могла оторвать глаз от него в ответ, однако вскоре, всё-таки, высказалась вновь. — У тебя есть какие-то планы на будущее? Услышав её слова, Осман на миг задумался, немного опуская взгляд. Вопрос не то что бы совсем поставил его в тупик, однако он явно не ожидал услышать его в такой момент. — Нет, нету. — в конце концов таким же тоном голоса сказал Осман. — Я больше тебе скажу, я не помню, когда я в последний раз планировал своё будущее. Затем Свисток слегка улыбнулся с тихим смешком и вновь посмотрел ей в глаза. — Все эти события... В широком смысле того слова, от моего спуска до... Нас двоих, стали для меня огромной неожиданностью. От начала и до конца. Жизнь подкидывала мне столько свиней, что мне казалось, что решительно всё хочет меня убить. — Ннаа... Но теперь-то всё хорошо? — спросила Наначи, слегка приподнимая бровь. — Сейчас мы тут одни. Навряд-ли нам кто-то ещё помешает проявлять друг к другу внимание. Ну, и, планировать тоже. — Да. Да, конечно. — кивнув головой сказал Осман — Просто, понимаешь, планировать нам обоим было не свойственно впринципе. Как мне, так и тебе, жизнь очень редко давала в этом плане выбор. Однако... Свисток вновь задумался, теперь уже направив свой мыслительный процесс к их перспективам. Пустая, в свою очередь, спокойно его ожидала, на секунду поставив тарелку в сторону для важного разговора. —...Знаешь, я вот сейчас о чём думаю. — задал риторический вопрос Осман прежде чем пуститься в рассуждения — Поверхность... Тебе ведь там лучше не появляться, как считаешь? — Да, наверное, ты прав. — немного опустив взгляд, ответила Наначи — Я очень не люблю внимание. А люди... Ну, по твоей реакции я могу судить, как они отреагируют на моё появление. А потом ещё и вопросы начнутся... Заканчивая свою мысль, Пустая тяжело вздохнула, слегка насупившись от мыслей о подобных перспективах. В свою очередь, Осман кивнул, придвигаясь немного поближе к ней. — Значит, мы не будем жить на поверхности. Ни в Орте, ни где либо ещё. — уверенно проговорил Свисток — Мне лично внимание тоже не нравится, а его у меня тоже будет в достатке. Если нам зачем-то будет нужна поверхность — я буду туда ходить сам. Хотя, вообще-то, мы можем сами спокойно себя кормить, если не на местной флоре и фауне, так хотя-бы на пайках с трупов. Судя по всему, у тебя тут достаточно народу регулярно помирает. Но вообще, раз уж мы про это заговорили, есть еще один вопрос Услышав, что Осман готов отказаться от поверхности, Наначи с облегчением улыбнулась и выдохнула, видимо, радуясь его пониманию, однако, вскоре посерьёзнела вновь. — Если тебе это место будет слишком сильно напоминать о... — Осман не то что бы осёкся при этих словах, но остановился, думая, как правильнее высказаться —... Ну, обо всём твоём прошлом по факту, то мы можем рассмотреть переезд на пару слоёв повыше. На самом деле, там будет и безопаснее в плане хищников тоже, однако я-то знаю, что ты у меня умная и давно всю местную фауну заучила. Ещё с проклятьем там будет заметно проще, да и цивилизация ближе — в любой момент можно будет выйти к Аванпосту Искателей. Над предложением Османа Наначи явно глубоко задумалась. Огонёк свечи всё еще скакал в отражении в её глазах, и единственным её движением были изредка подёргивающиеся уши. — Но... — начала говорить Наначи — Там и людей будет заметно больше. Не особенно важно, где меня заметят — в городе, или посреди леса. Слухи всё равно сделают своё дело. К тому же — тут у нас есть дом в свободной от Проклятья зоне, какое-никакое хозяйство, куча трофеев и прочие вещи. Не бросать же всё это? На Втором Слое нас очень навряд-ли ждут хотя-бы два из этих пунктов. Ну, и, да, нам придётся заново привыкать ко всем опасностям уже того слоя, с ранением Шарика с местной животинкой у меня проблем больше нет. Какое-то время Осман молча думал о словах Пустой, но когда она затронула последний пункт, тот невольно вспомнил покрытые фиолетовым туманом болота и его неестественно близкую смерть. Слегка вздрогнув, парень покивал головой в ответ. — Значит, решено. В ближайшем будущем мы будем жить тут. — подвёл заключение Осман — Может быть, достаточно скоро мне придётся разок сходить на поверхность, но одной я тебя надолго не оставлю, можешь не сомневаться. Когда Свисток закончил свою мысль, на какое-то время над поляной повисла тишина. Так бы он незамедлительно вернулся к еде, однако, когда парень уже собирался вновь приступать к ней, он заметил тот взгляд, которым теперь Наначи окидывала его, и тут же остановился. Секунду они просто молчали, глядя друг другу в глаза, однако вскоре Осман ответил ей тёплой улыбкой. — Что такое? — мягко задал вопрос Свисток, параллельно придвигаясь к ней слегка поближе. — Ннаа. Я... Спасибо тебе. Огромное. За всё. Увидев, как в глазах Пустой уже в какой раз на его памяти медленно формируются слезы, делая их блеск чуть ли не глянцевым в свете свечи, Осман уже инстинктивно прослезился сам, и скрывать это не стал. Впрочем, он попросту не мог оставить её одну в таком состоянии, поэтому быстро, но аккуратно убрал всё с импровизированной скатерти в сторону и придвинулся к ней поближе, в приветливом жесте разводя руки в стороны. — Ну, зайка, ты чего? — с мягкой улыбкой и лёгким смешком спросил Лунный Свисток — Иди сюда. Ну же. Реакция последовала незамедлительно, уже в тот момент, когда Осман только открывался для неё. Приподнявшись на коленки, Наначи придвинулась поближе и обхватила руками его грудь, позволяя затянуть себя в объятия, подобные по своей природе тёплому покрывалу. Пустая схватила его одновременно так крепко и так бережно, лицом вжимаясь в его рубашку, что он не мог не выпустить весь воздух из лёгких и расслабиться, отвечая взаимностью. Опуская лицо в её волосы, он немного вытянул подбородок вперёд и опустил свои губы на её лоб, мягко целуя её. Ударивший ему в нос аромат стал последней деталью, в очередной раз окончательно и неотвратимо наполнившей его нежностью. — Просто... Я так рада, что ты со мной. — прерывисто и тихо проговорила Наначи — Я так рада, что... Что у нас есть будущее. Будущее. Осман испокон веков его не любил. Учитывая условия его жизни, его характер и взгляды, будущее для него было последней вещью, которая теоретически может ему понравиться. И, в ретроспективе, он не был неправ. Будущее никогда не несло за собой решительно ничего однозначно хорошего в первую очередь для самого парня, а лишь неопределённость и страх, которые извечно аккомпаниируют постоянно витающей над ним опасности смерти. Но, как и все остальные аспекты его жизни, с появлением в ней того пушистого чуда, которое теперь отдыхало у него в руках, его восприятие будущего начало медленно, но верно поворачиваться вспять. Да, в перспективе Бездна оставалась настолько же опасным местом, каким она всегда и была. Всегда был риск откусить больше, чем можешь прожевать, или встретиться с фатальной чередой неудач на ровном месте. Однако, на самом деле, самой Бездны Осман никогда не боялся с того самого дня, как ступил на её порог. Не испытывать страх очень глупо по целому ряду причин — это всё равно, что не уважать Преисподнюю, однако, факт оставался фактом. И теперь, когда и ситуация с его личными перспективами тоже стремительно налаживалась, когда появился человек, который может и хочет понять и принять его, страх перед неумолимой Судьбой, засевший глубоко в его существе с очень далёких времён, начал медленно, но верно угасать. Может быть, когда-нибудь Осман обретёт своё спокойствие и вне объятий Наначи. Может быть, спустя какое-то время он сможет увидеть мир в лучшем свете и самостоятельно, не прибегая к её помощи. Но, пока-что, Свистку с головой хватало её пушистых рук и тоненького голоса, помогающих ему забыть о тех проблемах, которые с высоты их влюбленности казались неактуальными и даже в какой-то мере глупыми. Да и ему было очень приятно понимать, что его зайка видит в нём такой-же маяк посреди тёмного моря, каким являлась для него и она сама.

***

От первой оценки с более близкого расстояния, Тиаре отметил, что Идофронт не является сказочным замком злого волшебника в привычном понимании того слова. Построена вся гигантская структура была совсем не из камня а из металла, от края до края, и в этом плане даже слегка поражала своей странностью и некой гротескностью её архитектуры. Но в первую очередь, естественно, удивительны были её масштабы. В голову естественным путём приходил вопрос — какими ресурсами нужно обладать, чтобы построить гигансткий памятник человеческой цивилизации на Пятом Слое Бездны, в километрах под землёй, буквально на цельном слое льда? Сами перспективы того, что Лорд Рассвета живёт в этой постройке, и, по всей видимости, был тем, кто её возвёл, и были тем самым фактором, который вселял страх и уважение в каждого, кому не повезло оказаться у него на пороге. И Идофронт был ещё одним из самых безвредных фактов о жизни Бондрюда. Хотя, что-то Тиаре подсказывало, что даже самые ужасные из них, известные широкой общественности, совсем не были дном айсберга. Впрочем, не то что бы это имело значение сейчас, когда он собирался входить в логово самого зверя. Изнутри Идофронт тоже был целиком построен из металла, и с этой перспективы он выглядел даже мрачнее, чем снаружи. Ржавого цвета стены вкупе со странным электрическим освещением красили окружение в какую-то очень уж тёмную цветовую гамму. Отопления в здании просто не было, в полутёмном коридоре температура была чуть ли не равной той, которая была на улице, исключая пронизывающий холодом до самых костей ветер, клёпанный металл стен на ощупь был экстремально холодным. Внутри Тиаре неизбежно почувствовал лёгкую клаустрофобию, которая прибавилась к общему дискомфорту, и служила холодным напоминанием о природе его пребывания тут — он находится в самом чреве потенциально голодного зверя, и надеяться может исключительно на его милость. Вообще, парень ожидал, что его издали обнаружат и встретят уже на входе, или, по крайней мере так или иначе обозначат свои намерения по отношению к нему. Однако, длинный коридор, уходящий куда-то далеко в темноту, был абсолютно пуст, когда Тиаре переступил порог Идофронта. И когда он медленно направился вглубь постройки никто не счёл нужным встретить его. Он поймал себя на очень интересной мысли — так себя обычно ведут хищники, которые хотят подпустить ни о чём не подозревающую жертву поближе, выжидая, тем временем, в засаде в глубинах своего логова. Но это имело смысл исключительно при условии того, что Тиаре в первую очередь может теоретически сбежать от Белого Свистка и полка его последователей или представляет для него минимальную угрозу. Да и... Какой им прок от его смерти? Тиаре резко остановился как вкопанный, услышав где-то недалеко впереди мерные шаги на металлическом полу. Его слегка более тяжелое дыхание выделяло облака водяного пара всякий раз, когда он выдыхал, и за исключением этого дыхания и стука шагов в коридоре повисла гробовая тишина. Вскоре из-за угла показался одинокий силуэт, высотой и в целом размерами, естественно, заметно превосходящий Тиаре. Облачён он был в угрожающе выглядящий чёрный костюм, с виду набитый самыми разными примочками. Лицо его было покрыто тёмной, угловатой маской с единственной щелью, разделяющей её надвое и испускающей неяркое фиолетовое свечение. Однако, главной его чертой являлся свисающий с его шеи Белый Свисток причудливой формы, к которому взгляд Тиаре оказался прикован ровно в тот момент, когда человек появился в его поле зрения. — А! — внезапно послышался глубокий, по своему мелодичный мужской голос, видимо, из под маски — Это, должно быть... Тиаре, верно? — Вы... От того, что неизвестный назвал его имя, Тиаре заметно опешил, отступая на шаг назад. Вновь заговорить он смог лишь тогда, когда мужчина поравнялся с ним и встал в нескольких метрах впереди, безмолвно ожидая его ответа. — Откуда вы меня знаете? — тихо произнёс Тиаре в ответ — Хм. Да, я полагаю, тебе эта деталь неизвестна. — с небольшой паузой продолжил говорить мужчина — Спешу сообщить, что я и уважаемый Детчуанга, которого тебе наверняка уже довелось встретить, были на связи. Более того, именно он был человеком, который тебя... Зарекомендовал. — А вы, я так полагаю... — на удивление спокойно ответил Тиаре —...Сам Лорд Рассвета? — Во плоти. — утвердительно кивнул Бондрюд в ответ, после чего продолжил — И я рад нашей долгожданной встрече. Однако, прежде чем мы перейдём к поиску точек соприкосновения, я должен кое-что прояснить по поводу твоих намерений. Пусть Тиаре и был слегка удивлён внезапной вовлечённостью в его дела самого Рассветного Лорда, однако он ненадолго отбросил свои эмоции в сторону, особенно учитывая, что тот, по всей видимости, собирался затронуть серьёзную тему. — Да, конечно же... — Твоей целью является так или иначе добраться до дна Бездны? Парень молча кивнул в ответ. — В таком случае я должен тебя оповестить, что через Идофронт возможно пройти только в случае, если у тебя есть Белый Свисток. Никак иначе. Пару секунд Тиаре был в некой форме отрицания, тупо смотря прямо на маску Лорда Рассвета. Затем он сглотнул, делая шаг назад и смотря в пол, пока желание закричать от паники и гнева начало стремительно подступать к его голове. Нет, он не мог останавливаться здесь. У него осталось очень мало времени. Слишком мало! — Никак...? — промямлил Тиаре, всё так же не поднимая взгляд. — Да. Пути на Шестой Слой, через который ты бы мог спуститься живым на данный момент не существует. — всё с таким же холодным, даже непринуждённым спокойствием продолжал Бондрюд — Однако, как мне известно, скоро в Идофронт прибудет сам Детчуанга. Он обещал мне претворить в жизнь «план», который удовлетворит всех его участников. В том числе и тебя. Какое-то время парень отходил от внезапно возникшего срыва, и пытался выровнять внезапно выросшее в скорости и глубине дыхание, однако вскоре он вновь сглотнул и посмотрел куда-то в общем направлении глаз Белого Свистка. — То есть, я всё-таки смогу попасть ниже? — в очередной раз переспросил Тиаре — Да. — без малейшего раздражения вновь ответил Бондрюд — В том случае, если нас будет ждать успех, ты попадёшь на Шестой Слой. Однако, до этого нам придётся немного подождать. В этот момент из-за угла вновь послышались шаги, однако, в этот раз их звук слегка отличался — тяжелый, гулкий стук одной пары подошв сопровождался лёгкой поступью другой. Тиаре был заметно удивлён, когда обнаружил, что первой из-за двери показалась беловласая девочка лет четырнадцати в достаточно причудливом наряде, разительно отличающемся от Лорда Рассвета по цветовой гамме. За ней медленно вышагал силуэт в схожем с Бондрюдом костюме. — Тиаре, знакомься, это — Прушка. — представил Белый Свисток девочку, делая жест рукой — Она укажет тебе, где находится спальня. Ты имеешь право отдохнуть. — Но... Папа! — тут же звонко обратилась к нему Прушка — Ты же говорил, что я смогу пообщаться! «Папа»? Из всех известных Белых Свистков именно у этого есть дочь? В заботливом жесте Бондрюд тут же положил руку на волосы девочки, гладя её по голове, та ответила ему счастливой улыбкой. — Я не запрещал вам общаться. — поспешил заверить её Лорд Рассвета — Однако, тебе нужно спрашивать об этом не у меня, а у нашего гостя. Впрочем, пока Прушка нежилась к её отцу, в голове Тиаре созрел ещё один вопрос, и, стоило им закончить разговор, парень не стал с ним тянуть. — Лорд Рассвета, а по какой причине этот план... План, в конце концов, Белого Свистка может провалиться? Услышав его, Бондрюд вновь повернул к его гостю голову, и, немного подумав, ответил всё тем же донельзя спокойным тоном голоса. — Мой друг, ни у кого нет иммунитета от ошибок, и многие вещи могут пойти не так. Впрочем, конкретно этот план может достаточно легко провалиться из-за излишнего упорства одного-единственного человека.