***
При ближайшем рассмотрении Лунный Свисток выглядел как минимум слегка недовольно. Впрочем, лишь слегка — по всей видимости, он всё ещё пытался сохранять к Регу некую степень снисходительности. Несмотря на это, войдя в не такой широкий тоннель, последний немного опустил взгляд, морально готовясь к очередному упрёку, пусть и достаточно резонному... — Друг, я, конечно, всё понимаю. — тихо заговорил Осман в итоге, стоило Аубаду сократить дистанцию между ними. — Но мне кажется, что дозорный из тебя не очень. В целом, парень оправдал ожидания, и Рег тихо вздохнул ему в ответ, всё ещё просыпаясь от полудрёмы. Осман же, в свою очередь, сел на каменную землю, скрестив ноги, и положил включённый фонарик на пол рядом с ним. Аубад вскоре последовал за ним, аккуратно присаживаясь на землю рядом с ним. — Да. Прости, я отвлёкся. — начал было оправдываться он. — Но ты... Да, ты сказал, что понимаешь. Я просто очень сильно волнуюсь о Рико. — Я, всё-таки, был прав. — внезапно отвлёкся от основной темы разговора Осман. — Дойти бы мы не успели, а ночью на таком холоде я бы окочурился... Ну и, да, конечно. Все сейчас на взводе по поводу Рико, что уж. Да и вроде-как нас никто не сьел, так что вполне простительно. — Кстати. — вновь поднял глаза Рег, понемногу привыкая к возвращению к человеческой коммуникации. — Думаю, ты рановато встал. Вроде-как моя смена ещё не закончилась. — Забей. Больше не усну. — коротко и слегка угрюмо произнёс Осман в ответ. — Отсижу смену и, может, тогда на боковую пойду. Наначи будет замыкающей, как бы мне не хотелось ее будить. — Что случилось? Кошмар? — поспешил поинтересоваться Аубад. — Прошлое? — Ага. — с тяжёлым вздохом кивнул Осман, продолжая говорить. — На обе догадки ответ «ага». Это... Я извиняюсь, конечно, но это — пиздец. Форменный. Рег лишь понимающе кивнул ему в ответ. — Да, да, ничего страшного. — в итоге ответил ему Аубад. — Расскажешь? — Расскажу, но, пожалуй, с утра. Все втроём будем на ногах — вы оба услышите. Не то что бы это что-то слишком важное или долгое, если пересказывать голый контекст, но... Видимо, не придумав подходящую концовку для своей мысли и сочтя свои слова достаточными для её понимания, Осман умолк, уставившись куда-то наружу, в темноту Пятого Слоя. Рег докапываться не стал, и лишь молча присоединился к нему. Так бы он пошёл спать, однако, после такого резкого пробуждения всякое желание уснуть бесследно исчезло, пусть и на время. Да и пообщаться с другом лишний раз тоже было явно не лишним. Правда вот, конкретная тема для обсуждения в голову Регу всё никак не лезла. К счастью, ему почти сразу пришёл на помощь Осман, вновь заговоривший сквозь недалёкий гул ветра. — Слушай, а вы с Рико... — парень сделал паузу, обдумывая свои слова, после чего продолжил уже с лёгким смешком. — А, нет, всё ещё сложно говорить об отношениях. Даже после Четвёртого Слоя. Стесняшка я, белый и пушистый. Рег вновь посмотрел Осману в глаза, начиная понимать, что он имеет в виду. — Ты говоришь про... — Рег чувствовал схожий Осману дискомфорт по отношению к этой теме, поэтому не смог закончить предложение, и вместо этого постучал по каменному полу пальцами оставшейся руки. — Да, про это. — со вздохом подтвердил его слова парень, облокачиваясь спиной о каменную стену пещеры — Что ты вообще чувствуешь по отношению к ней? Просто из интереса спрашиваю, можешь не отвечать. Рег от такого вопроса, естественно, немного смутился, его взгляд слегка нервно перемещался между глазами Османа и собственной ладонью. Впрочем, вскоре слегка растерянное выражение лица Аубада сменилось на немного горестное от мыслей о его спутнице. Этот вопрос, подобно остальным, пусть и не так часто, но посещал его чрезмерно крепкую голову. И исключением он так же не стал — ответа на него Рег так и не смог найти. — Я... Честно, не знаю, что я к ней чувствую. — наконец, ответил он Осману, слегка пожимая плечами. — Все произошедшее было настолько сумбурно... Мне редко доводился шанс остановиться и подумать, чего я хочу. — Но доводился же, ведь так? — резонно подметил Осман, не разрывая зрительный контакт. — Я не буду лезть к тебе в голову и в штаны, если не хочешь, однако мне и вправду интересна эта тема. Я даже не знаю, почему. Наверное, хочется... Нормализации, что-ли. Чувства того, что я не одинок в своих желаниях обрести любовь и верность от кого-то, кого я люблю в ответ. То, как у Османа легко отскакивала от языка подобного рода интроспекция всякий раз немного поражало Рега, однако он не позволил этому отвлечь себя и скоро ответил ему. — Мне кажется, конкретно тебе об этом волноваться совсем не стоит. Заслужил же. Да и... — секундная пауза и странная гримаса передали сомнения Аубада, однако в конечном итоге он всё-таки выпалил — ...нет, наверное, всё-таки ты не одинок. — Вот только давай без речей про «заслуженность», хорошо? — слегка осадил Рега Осман в ответ. — Я не буду удивлен, если тебя именно это и держит. А, поверь, это — последняя мелочная херня. Сердцу не прикажешь. — Смотри... — поспешил возразить ему Рег. — Я уже несколько Слоёв подряд совершаю очень глупые ошибки. У меня не получается её даже защитить, так как мне в таком случае занимать такую роль? Да и у неё были альтернативы получше... — Бездна, да не начинай ты! — серьёзно и настойчиво, однако достаточно спокойно заговорил Осман в ответ. — Я не буду пытаться тебя никуда втянуть, конечно, но давай ты хотя-бы честно признаешь, что за тебя говорит именно страх. Услышав последние слова Османа, Рег внезапно умолк и вновь уставился в землю. Теперь слегка ошеломила его именно удивительная прямолинейность парня, да и то, насколько он был прав его тоже немного смутило. Задумавшись, Аубад пропустил время для своего ответа, от чего Лунный Свисток вскоре спокойно продолжил. — «Альтернативы»... Ты про Натта? Благородство это, конечно, хорошо, но, давай начистоту — жребий брошен и решение принято с обоих сторон. Он помучается, конечно, но рано или поздно отойдёт. Это вообще в его духе. И когда он в итоге найдёт себе ещё кого нибудь, в чём можно не сомневаться, то останешься в проигрыше ты. И Рико тоже. Наверное, ты это хорошо понимаешь, или понимал бы, если бы рассмотрел ситуацию не через призму стыда... Рег ощутил, как покраснел, когда понял, что ему понадобится конкретизировать ответ на этот вопрос. — Н-нет. Дело даже не в нём... — А тогда... — внезапно прервал его Осман, впрочем, достаточно быстро начал приходить к единственному логичному заключению, внезапно глянув куда-то сквозь Рега. — Подожди-ка... Аубад в ответ мог лишь молча покивать головой, опуская взгляд в землю. Осман, видимо, окончательно удостоверившись, что он правильно понимает ситуацию, тут же дружелюбно улыбнулся и слегка прыснул ему в ответ. — Подожди-ка, друг, это ты относительно недавно об этом думал? — с заметной тенью иронии в голосе продолжил парень — Уже после того, как мы с Зайкой сошлись? Серьёзно? — Н-нет, нет конечно! — тут же начал мотать ему головой в ответ Аубад. — Я же говорил, «были». Это было ещё давно. Потом мне просто не довелось опять обдумать ситуацию. Сам понимаешь, наверное. Широкая улыбка не слезала с лица Османа, пока тот выслушивал нервные пояснения и оправдания Рега. Последний сквозь темноту в ухмылке парня разглядел тень достаточно доброй, но всё-таки насмешки, и именно поэтому его голос стремительно затих, заставляя робота дрогнуть от возникшего стыда. Молчание длилось несколько секунд, после чего Лунный Свисток со смешком выдохнул и, наконец, продолжил говорить, пусть и с немного более спокойным и дружелюбным тоном, чем ожидал Рег. — Ладно, конкретно это — проехали. Не буду углубляться во все причины того, почему вышло именно как вышло, а не иначе. — вновь переведя взгляд навстречу его глазам проговорил Осман. – Я тебе другое хочу сказать. Я искренне понимаю это... Чувство недостаточности, что-ли. Страх неизвестности. Сложно же верить чувствам, которые другие люди к тебе проявляют, если ты выясняешь, что на самом-то деле к тебе по другому относятся, ну или ты сам думаешь, что не заслужил. Может, ты просто неправ, может — стандарты у тебя слишком высокие, а может люди — лицемеры. Хер их кто поймёт уже, на самом-то деле. Пусть Рег и не то что бы в полной степени мог отнести себя к словам Османа, но та мысль, которую он теперь высказывал, в некой степени с ним резонировала. Аубад, скрестив ноги на земле и кинув задумчивый, но одновременно и вовлечённый в его рассказ взгляд в ответ, тихо слушал его. — Я... Честно, сам не нашёл выхода из этой ловушки. — с лёгкой меланхолией в голосе продолжил говорить Осман. — Более того — в своё время я вживался в эту роль вечно непонятого, и очень долго себя по этому поводу дёргал. «Мне надо быть аккуратным вокруг людей, им нахер мои чувства не сдались, и лучше уж не делать вид, что это не взаимно...», в таком духе. В ретроспективе создаётся ощущение того, что меня «открыть» было одновременно очень сложно и до предела легко. Я всегда «зеркалил» отношение других к себе и никогда не ожидал от них чего-то большего. Вишенкой на торте стали мои странные по общим меркам взгляды. Сложно найти кого-то ценного в твоём окружении, если оно периодически смотрит на тебя как на слегка умалишённого... «Особенного», можно сказать. В особенности именно последняя фраза Лунного Свистка в его долгой речи зацепила Рега. «Особенного» отношения к себе он тоже навидался, и периодически оно доходило до таких высот собственнического настроя к нему, как к зверушке в клетке, что не раз приводило к странным мыслям в голове — о том, что он и вправду годится разве на роль чужой собачки. — На таком фоне к людям доверие неизбежно теряется. Лично я — не тот человек, которого можно на корню изменить, лишь бы я подошёл обществу. Даже если это будет означать, что одиночество придётся терпеть во имя... Гордости? Индивидуальности? По большому счёту, всего того, что делало меня — мной, вне зависимости от того, насколько это вредно. Я не ожидаю, что ты поймёшь меня полностью, естественно. Мы — люди разные. И я осознаю, что тебе с таким положняком ужиться в разы проще, чем мне. Осман сделал паузу, чтобы сглотнуть слюну, выдохнуть и обдумать свою главную мысль. — Но я сейчас говорю даже не непосредственно об этой дилемме. Проблема в том, что именно она определяет, сможешь ли ты... Быть любимым, наверное. Доказать себе же, что этого достоин. Не то что бы я говорю, что самолично сбежал из этой поруки. Если рассказывать о моих же отношениях в деталях, то, если бы не решимость Наначи, они произошли бы заметно позже. Ты не сможешь себе представить, как я ей за это благодарен. Но я вот уж совсем не хочу, чтобы ты повторял мои ошибки. От той насмешки, которая была на лице Искателя ещё минуту назад, не осталось даже тени. Теперь его взгляд выражал какое-то очень реальное и искреннее беспокойство, что Рега даже удивило. Осман всегда говорил, что редко вовлекает себя в проблемы других людей и лезет им в головы... Но в этот момент Аубад поймал себя на мысли, что именно это сейчас и происходило. Несмотря на все его проблемы, заморочки, нелюдимость и нелюбовь к людям, тем человеком, который сейчас сидел перед ним, и вправду что-то двигало. От этого Рег невольно вспомнил слова Рико... Но до поры не стал прерывать достаточно чёткий рассказ Османа, ведь он, по всей видимости, подходил к самой значимой его части. — Так что... Тебе и вправду не стоит надеяться на случай или чего-то ещё ждать. Мне, может, повезло, а когда ты, наконец, дойдёшь до понимания, что не можешь жить по другому, может быть уже слишком поздно. Если говорить более рационально — у тебя есть все шансы в наших обстоятельствах, и никаких последствий, если ты окажешься неправ. — Да... Осман, мне кажется, я понимаю. — начал отвечать парню Рег — Но я всё ещё не чувствую себя достаточно сильным... Нет, достаточно нужным для неё человеком. После того, как я столько раз подверг... — Рег. Осман остановил вновь начавшуюся тираду с его стороны теперь уже в зародыше. Регу, конечно, это начинало не нравиться: может быть, если Лунгый Свисток в кои-то веки выслушает его точку зрения, его собственная претерпит изменения. Впрочем, тот словно прочитал его настроение по глазам, потому-что вскоре слегка помрачнел и махнул рукой. — Ладно, прости, мне не надо тебя столько перебивать. — слегка раздражённо на себя же заявил парень. — Особенно, если учесть, что я не хочу тебя ни к чему вынуждать. Мне просто хочется, наконец, донести до тебя... Рег в какой-то мере даже это понимал. Он понимал всю правильность подхода к этому делу Османа, да и его тезисы были Аубаду совсем не враждебны. И пока Искатель вновь приостанавливал речь чтобы обдумать свои дальнейшие слова и действия, тот усиленно копался в себе, стремясь найти хотя-бы каплю мотивации и решимости, каплю уверенности в словах Свистка, какое-то полу-материальное доказательство, за которое можно уцепиться его разуму... — Вот что, Рег. Ты и вправду считаешь, что те люди, которые проявили себя ненадёжными и слишком слабыми для того, чтобы защитить партнёра не имеют права на близость? В ответ на вопрос Регу оставалось лишь неоднозначно и кротко пожать плечами. Видимо, такого ответа Осман только и ожидал, поскольку тут же решительно продолжил свою мысль. — Ты, конечно, не в курсе... Да и мало кто ещё в курсе, по большому счёту. Я говорил об этом только Наначи, не столько из страха, сколько из малозначимости этого факта сегодня. Так вот, думаешь, какая мотивация вела меня всё то время между казематами и приютом Бельчеро, м? С плохим предчувствием, постепенно поднимающимся в нутре Рега, он медленно помотал головой, одновременно пытаясь припомнить, и вправду-ли Осман не говорил хотя-бы что-то об этом периоде его жизни при нём. — Поиск новой дозы. Всё тело Аубада дрогнуло, его рот и глаза немного приоткрылись от неожиданности и так и застыли на несколько секунд, окидывая Османа откровенно удивлённым взглядом. Сам же Свисток, впрочем, сохранял какое-то странное, отстранённое от им же сказанных слов спокойствие. Словно он и вовсе не признавался в том, что сидел на субстанциях. И, тем не менее, Рег молчал, ожидая продолжения пояснений от него. — Это было что-то из Бездны. Даже не знаю, есть ли у «порошка» название, разных веществ в Орте всё-равно немного. — начал свой рассказ Осман. — Я, в общем-то, в подробности не вдавался, да и мне совсем не было интересно, что я нюхаю. Мне был важен эффект. Мне было важно почувствовать себя живым. Завывание ветра ознаменовало небольшую паузу в словах Османа. Несмотря на внешнее спокойствие и даже некий холод в его лице и мимике, некая тень тяжести в его голосе выдавала его реальное настроение лучше чего-либо ещё. — А эффект был... Эйфоричным. Я по сей день не имею понятия, как его описать. Говорили, что он тем сильнее и тем дольше, чем ты глубже в Бездне, но мне это не было нужно. Зато основной клиентской базой были именно Искатели — Свистки самых разных мастей, от мала до велика, от Синих до Чёрных. Помню, один раз даже видел пацана лет десяти, Красного Свистка, с серым, подобным куску бетона рылом и трясущимися руками. Я вообще по сей день помню их убитые, замученные ломкой лица, когда они вновь отдавали какие-то дикие деньги за очередную «полоску», да даже брикетами брали, видимо, в ходку. Я их презирал, впрочем, лично с собой ничего поделать не мог... Рега его слова начинали буквально ужасать. Всё свое время на поверхности он провёл, окружённый другими людьми из приюта, которые показывали ему всё, что считали нужным показать. Однако, это же и означало, что он не видел самого нелицеприятного. Теперь увидел. — Да и навряд-ли я выглядел хоть сколько-то лучше. В отличии от остальных, у меня не было денег на постянной основе. Поэтому я дольше испытывал ломку чем сам эффект. В разы дольше. Я уже толком не помню, до чего я докатился в поисках бабла — в долгих периодах серости у меня, естественно, провалы в памяти, которые, наверное, не восстановит никакое лекарство. Помню, что воровал и грабил. Надеюсь, что в основном я занимался именно этим... Речь парня также медленно менялась. Тяжесть в его голосе постепенно нарастала, слова становились тише и медленнее, и в конечном итоге его рассказ стало трудно различить за шумом ветра снаружи. — Но в итоге всё дошло до того, что я... Не вывез. В какой-то момент потерял возможность воспринимать реальность. Видимо, грохнулся на землю где-то в укромном уголке. Без возможности, да и желания есть или пить. И в этом обоссанном углу тёмного переулка где-то в трущобах я бы и помер. Но... Очередная пауза. Несмотря на тяжесть его слов, голос Османа не дрожал. Видимо, несколькими глубокими вздохами он подавил те эмоции, которые пробудились где-то в его сознании от рассказа. — Первое моё чистое, ясное как день воспоминание — то, как я медленно просыпаюсь в том же переулке. Не знаю, сколько я там провалялся, но, видимо, мой организм как-то выдержал. Спасибо уличной закалке, полагаю. Я потом узнал о «порошке» побольше, например то, что ломка у него очень недолгая, всего месяц, с такой стадией «овоща» от дня до недели, и, считай, работает по броску монетки — жизнь или смерть. Впрочем, в разы больше шансов именно помереть. То есть... В тот день я, в первый раз в той жизни, которую помню, прошёлся по лезвию бритвы. Правда, потом чуть опять не окочурился от жажды и голода, но это — уже немного другая история. В ответ Рег лишь молчал. Та перспектива, с которой в этот момент открылся спокойно сидящий перед ним человек поразила его. В его голове начали формироваться образы — как лицо Османа приобретает серый, даже мёртвенно-бледный оттенок, как его глаза неизбежно пустеют и становятся всё более отрешенными от реальности, а зрачки сужаются до размеров букашки... — Рег? — заметив отстранённость друга, внезапно вывел его из лёгкого транса Осман. — ...Ладно, я опять ошибся. Можно было обойтись и без деталей. Я просто хочу, чтобы до тебя дошла основная мысль: если я был таким отбросом общества, но всё ещё получил, что хотел — ты имеешь полное право на любовь и счастье. И чем раньше ты сможешь к этому прийти, тем больше у вас будет времени вместе. И я понимаю, что ты можешь еще «думать», но, справедливости ради, вы уже хер кого встретите за точкой невозврата, и навряд-ли в твоей жизни что-то ещё изменится. Как-то так. Несколько секунд Рег сидел в полной тишине, пытаясь как-то вместить в свою голову всё то, что о чем Осман ему рассказал. Не то что бы эти слова произвели нужный эффект моментально — он скорее был шокирован деталями рассказа Свистка... Но всё-таки что-то в голове Аубада зародилось. Ему, конечно, ещё нужно будет над этим хорошенько подумать, но почва для размышлений под ногами сформировалась. Правда, сейчас Рега волновало немного другое, что он и поспешил выразить. — Осман. Тебе точно не нужна никакая поддержка? Ты сам сказал, в деталях ты ни с кем об этом не говорил... Точно не хочешь, чтобы тебя кто-то выслушал? Хоть я, хоть Наначи... По всей видимости, он попал прямо в точку, ведь в ответ услышал лишь точно такое-же тяжёлое и задумчивое молчание. Даже через почти кромешную тьму Рег видел, что взгляд Османа, направленный куда-то в снежные пучины Пятого Слоя, словно опустел. Вскоре тот, наконец, выпустил воздух из груди и продолжил, теперь уже заметно более уставшим образом, чем ранее. — Наверное хочу. Не говорил я об этом потому, что и не вспоминал об этом толком. И Зайке тоже далеко не все детали рассказал. Мне казалось, что я смогу именно эту часть прошлого попросту зарыть. Забыть, как страшный сон. Но знаешь, какая мысль пришла ко мне в голову сейчас? Рег покачал головой, что, Осман, видимо, разглядел боковым зрением. — Что я никогда толком-то и не слез с «наркоты». Только теперь это — эмоции. — немного опуская взгляд на землю продолжил Искатель. — Я столько думал, почему я вообще продолжаю бороться, почему я всё-таки застрял в этом вечном цикле поисков чего-то фантомного, почему я очень редко на самом деле доволен собой и жизнью... Да потому, что я — человек такой. Зависимый от мелких событий, малейшего внимания от окружающих. А всякий раз, когда я не получаю что-то здесь и сейчас... Становится до смерти паршиво на душе. Прямо сейчас могу вспомнить несколько случаев такого. Осман немного поменял позицию на полу, опустив одну из коленок на землю и облокотившись руками об пол, после чего вновь заговорил, со временем звуча всё более безрадостно. — Я ради этого попёрся в Бездну вообще. Я думал, что научился на своих ошибках и готов добиваться чего-то в жизни чтобы не докатиться до такого вновь. Но на деле... Мне просто нужно было «развлечение». Я именно поэтому так сильно восхищаюсь Рико — в отличии от меня, у неё есть реальная мечта и реальные взгляды на жизнь, а её привязанность к другим людям не зависит от моментных эмоций. И при этом всём она умудряется быть самым радостным человеком, которого я когда-либо видел. А я — другой. В отличии от неё, я привязываюсь к людям не из искреннего желания как-то дополнить их и помочь им, а чтобы почувствовать что-то самому. И мне поэтому становится как-то страшно за моё окружение. Что, если мне попросту приестся внимание Наначи, и я вернусь к «поиску дозы»? Каким я мёртвым грузом лягу на неё и нас обоих? И какой кошмарный пиздец тогда начнётся? Рег вновь кинул взгляд на лицо Османа — понимание медленно приходило к тому, отчего холодное, отстранённое спокойствие начало медленно, но верно переходить в лёгкий испуг. Аубад же, в свою очередь, экстренно обдумывал, что он может сказать в ответ. И придумал. — Осман. Ты знаешь, что мне говорила Рико о тебе? Теперь пришла очередь Лунного Свистка неуверенно жать плечами в ответ на вопрос. — Нет, точнее-... — осёкся Рег, поправляя себя. — Я и сам это потом заметил, конечно, пусть я не очень то и силён в понимании людей. Но правильнее всего в словах это передала именно Рико. Так вот, после того, как ты... «улетел» и мы продолжили идти вниз, она многое о тебе рассказала. Наверное, как тебе она говорила обо мне, так и произошло в обратную сторону. Рассказала, как я понял, вообще всё. И ты, наверное, представляешь её восхищение... Теперь Свисток даже одарил Рега взглядом — всё ещё слегка напуганным, но теперь даже немного заинтригованным, с некой надеждой. — Я даже не знаю, чему она поражалась больше — твоей прямоте и честности или последовательной верности. Она и говорила, что тобой ведёт одна из этих двух вещей. Ну, попроще, но зато поубедительнее. Я понимаю конечно, что Рико не может говорить о людях по другому, но ты уверен, что в этом нет частички правды? — Я ни в чём не уверен, ты же знаешь. Пусть Осман и пытался проявить своим ответом ему характерный цинизм, однако его реальный настрой был виден издалека — задумчивость вновь посетила его лицо, и надежда на лучшее, видимо, и вправду поселилась где-то глубоко в его разуме. — Да, но ты не об этом ли говорил пару минут назад? О том, что не можешь мне позволить допустить ещё одну ошибку? О том, что тебе на самом деле хочется чужого счастья? — Это - лишь проекция, друг. — всё так же неуверенно отрицал Осман. — Я вижу человека в схожем положении и мне становится его немного жалко. — И что с того? — на удивление решительно возразил ему Рег. — Да и к тому же. Осман, я не знаю, что у вас происходило и что будет дальше, но от ваших отношений с Наначи прямо веет привязанностью. По тебе самому видно, как ты о ней беспокоишься. И по ней тоже. В неожиданном приступе уверенности, Рег поднялся с земли на ноги. — Так что, пожалуйста, никогда не теряй уверенность в том, что делаешь. Когда ты уверен в себе — твоя воля завораживает вообще всех. А лично я за тобой хоть на дно Бездны последую. Как за Рико. Спокойной ночи. С этими словами Рег преспокойно развернулся и, всё ещё слегка в шоке от его же слов, направился потчевать в пещеру, вновь оставляя Османа наедине с его раздумьями, да и оставаясь наедине со своими тоже.***
Идофронт был настолько огромен, что, казалось, что видно его было буквально отовсюду. Гигантской сумрачной тенью крепость Лорда Рассвета угрожающе возвышалась над призрачно белыми полями и скалами Пятого Слоя. Вечное присутствие этой фигуры где-то в периферийном зрении человека создавало чёткое ощущение того, что оно пристально следило за каждым его шагом, и та несокрушимая воля, которой обладал сам дух этого строения, подавляла всякого, кому не повезло иметь нужду посетить логово Зверя даже за многие километры от самого Идофронта. Казалось, что тот, кто смотрит на мир из этой крепости заранее знает цель всякого, кто оказался так глубоко в Бездне и каким-то чудом до сих пор не украсил ослепительно белый снег своей кровью. В этом было что-то пугающее. По мере приближения к огромной постройке, пока она медленно росла в размерах и обрастала новыми деталями, это чувство вечного контроля и наблюдения только нарастало. Казалось, что воля Лорда Рассвета сама по себе проецируется на человека, хотя непосредственно Бондрюд мог даже и не потрудиться разузнать, что к нему кто-то идёт. А может, он знал буквально всё и без этого. Вряд-ли знание о работе внутренней кухни его отряда когда-нибудь откроется миру. «Отряда». Армии. Теневые Руки, молчаливые и безэмоциональные, служат своему лидеру так, словно от этого зависит их собственная жизнь, пусть одни и бывают разумнее других. От безликих и хорошо экипированных Искателей итак веет угрозой, но мало кто знает, что движет ими не, как остальными, человеческое эго, а нерушимая связь между ними и одним из ужаснейших порождений Бездны — Зоаголиком. И даже про это известно слишком мало. Даже для той, кому злой рок судьбы предрёк погрузиться слишком глубоко и подобраться слишком близко к Лорду Рассвета, процесс появления новых Теневых Рук кроме прочего был тайной за семью печатями. Как Наначи описывала это другим? Ужасающее чувство неизвестности. Ты словно находишься в странном тёмном вакууме, делаешь то, что тебе говорят, однако постоянно чувствуешь, что что-то происходит за твоей спиной. Ты входишь на кухню и видишь, что тебе уже заботливо накрыт обед, однако что было в котле ты уже вряд-ли узнаешь — не твоё это дело, и никогда таковым не было. Осману это чувство было донельзя знакомо. И от этого он чувствовал себя только к ней ближе с каждым прожитым днём. Каждая открытая деталь о его прошлом заставляла их выглядеть всё более похожими друг на друга, пусть и каким-то странным, зеркальным образом... Словно две стороны одной монеты. Интересно, Зайка тоже понимает всю прозаичность происходящего? Большую часть пути до Идофронта группа прошла в полном молчании. На взводе были все. Несмотря на «шестое чувство» Наначи Осман всё равно ощущал напряжение ситуации и странную нужду быть ко всему готовым. Может, роль играла как-раз фигура крепости, величественно возвышающаяся над их небольшими силуэтами. А может, Осману попросту было немного страшно видеть тех людей, которые ожидали их там. В конце концов, встреча была судьбоносной, и высока вероятность, что многое в её исходах будет зависеть именно от него. — Рег. — коротко разорвала тишину Наначи, стоило им остановиться в нескольких десятках метров от здания. — Чуешь? — Да... — тихо, но явно напряжённо ответил Рег. — Уже следят. — Чего и следовало ожидать. — схожим тоном голоса произнёс Осман. — Правда, по тому, что будет дальше, догадок у меня нет. Если мы войдём внутрь — сбежать будет в разы проблематичнее. — Нна. Мы и не будем входить. — сохраняя холод и расчётливость в голосе возразила Пустышка. — Выдача пленных должна происходить на равных условиях. Особенно, если Бону и вправду от нас двоих что-то нужно. — Резонно. — кивнул головой Свисток. — С одной стороны, конечно, мы не в том положении, чтобы выделываться... Но рисков, если мы войдём, будет больше, чем если останемся. — Может, не надо их злить? — неуверенно попытался возразить Рег. — Что, если они... Ну... — Всё с ней будет нормально. — заверил его Осман. — А если и не будет — значит уже давно как не было, мы просто об этом узнаем. И это значит, что я буду иметь полное право попытаться сравнять Идофронт с землёй. — Осман. — спокойно поспешила его урезонить Наначи. — Я не думаю, что ты правильно мыслишь. Месть местью, но... Это слишком опасно, понимаешь? Он — Белый Свисток, в конце концов. — После всего, что этот урод сделал с мне важными людьми, ты мне запретишь хотя-бы попытаться его убить? — кинув спокойный, но решительный взгляд на неё ответил парень. — Нет уж, простите. — Ннаа! Осси, послушай. — тут же заговорила Пустышка в ответ. — Мне самой хотелось бы видеть его мёртвой. Но ты понимаешь, одолеть их нам вряд-ли получится. Даже с Регом. Пожалуйста, я не хочу, чтобы кто-то ещё из нас умер. — Если бы меня когда-нибудь останавливала моя слабость - мы бы и не встретились. — продолжал упорствовать Осман. — Да и если потерь уже не получилось избежать, был бы грех не попытаться сравнять счёт... — Я прошу тебя... — Идут. — внезапно и коротко отозвался Рег, прерывая парочку, вынуждая тех оторвать взгляд друг на друга и вновь кинуть его вдаль. Группа людей вышла из небольшого проёма в стене гигантской постройки. Осман ещё больше напрягся, когда разглядел через метель не пять фигур, как ожидалось, а семь — четыре силуэта взрослых, и ещё трех детей. Повернувшись к Регу, Свисток заметил, как руки того слегка затряслась, а сам Аубад чаще задышал. — Рико с ними? — спросил его Лунный Свисток. — Д-Да... Да... Бездна. — Ннаа. — облегчённо выдохнула Пустая. — Вот и славно. Значит, обойдёмся без лишних... Инициатив. Спустя минуту расстояние между двумя группами сократилось до приемлемого для разговора, и уже с него Осману удалось разглядеть всех присутствующих в деталях. Естественно, главным актёром на сцене был Бондрюд, двигаясь в центре и впереди всей группы. Его статная, спокойная походка и манера поведения для Османа были подобны красной тряпке для быка — слишком уж сильно Лорд Рассвета напоминал ему о другом Белом Свистке. Кстати, во внешности оных даже была одна схожесть: костюм Бондрюда также был выполнен в тёмном, элегантном, и даже несколько праздничном стиле. Впрочем, на этом схожести заканчивались — его лицо закрывала маска со странным вертикальным фиолетовым стеклом промеж глаз, которое уж точно не походило на дырки для зрения. Компанию ему составляли два рослых Свистка в схожей форме, но с другими, более сложными узорами на шлемах, да и двигались они заметно более скованно, покорно следуя за своим господином. По правую руку от него был Детчу. Осман не мог сдержать небольшую злорадную ухмылку, как только увидел повязку на его правом плече. Увидев её, «человек в Синем» тут же словно ненароком отвернулся от Османа, видимо, не желая показывать свою обиду. А слева были дети. Рико стояла между двумя другими свертсниками. Видок у неё был на удивление целый: она не выглядела невыспавшейся или голодной, ранений или следов «операций» тоже нигде не было видно. Единственное, что выдавало её статус заложника — совершенно непередаваемое волнение на её лице. Взгляд девочки с Красным Свистком скакал между Наначи, Османом и Регом с такой трепетной, облегчённой и обнадёженной улыбкой, что последний не мог не ответить ей взаимностью. Лунный Свисток приметил, как по щекам Аубада текли слёзы, пока тот тихо шептал ей, что, впрочем, у неё не было шансов услышать. — Р-Рико... Впрочем, от того, чтобы сорваться с места и кинуться в объятия троицы, девочку сдерживал её молчаливый охранник. Тиаре, пусть и не держал её непосредственно, но стоял слегка впереди с оценивающим, слегка враждебным выражением лица и киркой Лизы Разрушителя наперевес. Именно с ним Осман обменялся недоверчивыми взглядами. Сверля Тиаре глазами, Лунный Свисток всё никак не мог понять, что же такого ужасного движет им в его странной враждебности... Точнее, у него была пара версий, почему они разошлись друзьями, и внезапно оказались врагами, однако, они были взаимоисключающими. Видимо, оставалось лишь ждать момента встречи с глазу на глаз. Впрочем, в группе Бондрюда был ещё один ребенок, и в целом Прушка походила на то внешнее описание, которое предоставил им Рег. Девочка в странном, зелёного цвета костюме и настолько же странной причёской под шляпой, совершенно несоразмерной её голове. Впрочем, не то что бы Османа это как-то отталкивало: слишком уж много странных людей он видел за последние несколько недель. Осуждать её он считал себя вправе за другое — в этот момент Прушка слегка держалась за Рико в успокоительном жесте. Видимо, подобным она занималась всё время с момента взятия той в заложники. На группу она отреагировала по разному: кинула заинтересованный взгляд на Наначи, слегка виноватый на Рега, а холодного вида Османа немного испугалась. Ручной котёнок для заключённых Лорда Рассвета, ничего более. По расположению людей на странного рода «шахматной доске» становилось ясно, что говорить будет именно Бондрюд. Это он и подтвердил, делая пару шагов вперёд остальной группы, прежде чем раскинуть руки в приветственном жесте. — ...Все в сборе. Отлично. Восхитительно. — глубоким и практически безэмоциональным голосом со странной щепоткой волнения в нём заговорил Бондрюд. — Мои дорогие друзья, я приветствую вас на Идофронте. Я должен сказать, что вам было нечего бояться — в мои планы не входило убивать кого-либо. — Ннаа. Заметно. — спокойно, но всё-таки агрессивно огрызнулась Наначи. Услышав сквозь шум ветра слова Наначи тот обратился теперь непосредственно к ней. Осман разглядел, как её уши и хвост от этого немного дрогнули. Всё равно держится молодцом перед олицетворением травмы её детства. По крайней мере, последним оставшимся её олицетворением. — Нанати, ты не представляешь, как я рад видеть тебя вновь! — будто бы ещё более восторженно ответил ей Лорд Рассвета. — Я признаю, мы разошлись на не лучшей ноте, и продолжается наша коммуникация не очень продуктивно, однако, я готов пойти на договорённости. И... — К делу, Бондрюд. — внезапно, заведомо грубо и решительно прервал Белого Свистка Осман. Бондрюд, в свою очередь, спокойно сместил взгляд от Наначи к нему и, спустя секунду молчания, продолжил спокойно говорить. — Осман, если бы о тебе ходила слава, то я бы сказал, что она тебя обгоняет. — казалось, от грубости он просто отмахнулся, и в ответ перешёл к комплиментам — Ещё и такая прямолинейность... Не разочаровываешь. Мне нравится. И выбор Нанати мне тоже предельно понятен! Чего?... От последней фразы Бондрюда из Османа словно выбило дух, в ответ на неё он в странной манере инстинктивно и громко прокашлялся, смотря куда-то в пол широко открытыми глазами. Вскоре он кинул взгляд на Наначи — та тоже заметно опешила, немного приоткрывая рот и меньше агрессивно и больше удивлённо сжимая зубы. Все остальные тоже перевели на них взгляд, и варьировался он от удивлённого и взволнованного... До лёгкой, почти идентичной ухмылки на лице Детчуанги и Тиаре. — Я... Приношу свои извинения. — сказал Бондрюд уже менее радостно, видимо, не ожидав такой реакции от них. — Хорошо, в таком случае, я предлагаю перейти к делу. Правда, начать нам стоит... Скажем так, не с самого ожидаемого вопроса. В этот момент Белый Свисток внезапно обратился к Детчу, немного повернув к нему голову. — Детчуанга, как я помню, ты говорил, что «Прототип» — это твоё личное изобретение, так? Как и Осман, Детчу немного поморгал, осознавая, о чём Бондрюд его спрашивал, и только спустя пару секунд чрезмерно улсужливо покивал. — Да, Лорд Рассвета! Какое отношение это имеет к... Когда на снежную долину опустилась полная тишина, единственным звуком, который её разрывал, был гул ветра, который со временем становился то громче, то слабее. Осман поймал себя на мысли, что к неловкому моменту бы очень подошло мерное, спокойное тиканье старых часов... Теневые Руки словно синхронно сделали короткий шаг вперёд, что, в контрасте с общей недвижимостью и тишиной, стало заметно всем. Выражение лица Детчуанги за секунду сменилось от непонимания до животного ужаса, и он тут же стремительно потянулся куда-то к своему поясу. В следующее мгновение свет ударил в глаза всем присутствующих, отражаясь от кристалльно чистого снега, и со странным шипением сноп искр внезапно раскидал уж было приблизившихся к «человеку в Синем» приспешников Лорда Рассвета на землю. Осман прикрыл глаза рукавом, а когда вновь кинул взгляд вперёд, то увидел, как Детчу припустил сквозь снежное поле. Лунному Свистку не оставалось ничего иного, кроме как в удивлении пялиться на пытающегося сбежать Детчу... Бондрюд даже не двинулся с места, как только это произошло, однако, стоило Детчуанге начать драпать, как тот преспокойно поднял одну из своих рук. Странный, высокий свист пробил гул метели, несколько мелких, размером с шило снарядов полетели прямо в его спину и очень скоро наладили с ней прямой контакт. Беглец прошёл ещё несколько шагов, но следом внезапно споткнулся и упал в снег, где начал активно выплёскивать содержание своего желудка. — Б-Бондрюд?! — откровенно шокированно произнёс Тиаре, на секунду отворачиваясь от заложницы. — Что... Зачем?! К этому моменту Детчуанга уже пытался подняться на ноги, однако двое Теневых Рук были уже за его спиной, оперативно заломили ему конечности и стянули с его пояса какой-то чрезмерно массивный агрегат со странно выглядящими реликвиями. А Осман в этот момент осознал, что в отвлечённости Тиаре лежит, вероятно, единственная возможность решить конфликт в их пользу. — Рег. — его голос звучал тихо, чтобы лишний раз не отвлекать группу Бондрюда от разборок. Аубад посмотрел на Лунного Свистка в ответ с откровенно непонимающим ситуацию выражением лица, однако, стоило тому сделать пару жестов и указать на Рико, тут же немного сконцентрировался и кивнул головой. Осман слегка приподнял руку с крюком, параллельно начиная отсчёт пальцами с трёх до одного... И в последний момент заметил, как взгляд Тиаре вновь обращается к ним, и его же удивление постепенно переходит в злобу и шок. — СТОЙ!... — предостерегающий крик вместе с осознанием происходящего пришли к блондину слишком поздно. В этот момент в сторону Рико вылетели сразу две лебёдки. Выскочив вперёд, Тиаре ухватился киркой за одну из них и увел её в сторону, не давая ей добраться до цели, однако комок склизкой жижи попал ему в плечо, там и оставаясь. Между тем, когда оставшаяся рука Рега добралась до девочки, Прушка без сомнений и с лёгким испугом отпустила её, позволяя Аубаду потянуть Рико на себя. Тиаре уж было попытался ухватиться за пленницу, однако, внезапно для себя обнаружил, что не может ступить и шагу — Осман укоротил лебёдку и теперь держал сверстника словно на коротком поводке. За считанные секунды Рико оказалась по другую сторону баррикад и тут же кинулась на руки Регу, а Тиаре, злой как собака, выкарабкался из своей куртки и так вырвался из цепкой хватки артефакта. Впрочем, Осман удерживать его и не собирался, ведь очень скоро расслабил и втянул лебёдку, одновременно извлекая из кобуры пистолет, предостерегая Тиаре от попытки атаковать. — Что теперь?! — вопросительно воскликнул Рег — Ждём. — коротко ответил ему Осман. — В... Всмысле?! — В прямом. Вам всё еще нужно на дно, не забыл? К этому времени Бондрюд тоже обратил внимание на потерю пленницы, однако отнёсся к ней на удивление спокойно. Это же и подтвердилось, когда обескураженный и разозлённый Тиаре обратился к нему. — Лорд Рассвета! Заложник!... — Тиаре, всё нормально. — внезапно спокойным тоном произнёс Белый Свисток. — Мы и не планировали её дальше удерживать. Я склонен к жестам доброй воли, ведь мы в любом случае должны достичь договорённости. На данный момент есть одна более серьёзная проблема... Когда Детчу с заломленными и связанными руками за плечи подтащили к Бондрюду, позволяя его ногам безжизненно волочиться по земле позади, он выглядел как минимум не лучшим образом. Лицо мужчины было покрыто его же рвотой, а его взгляд был рассредоточен и направлен куда-то в пустоту, словно вовсе не в состоянии сфокусироваться на статно стоящем перед ним Белом Свистка. — Детучанга. — начал говорить с ним Бондрюд, на этот раз примешивая к своей безэмоциональности некую снисходительность. — Ты помнишь, в чём заключался наш уговор? — Лорд... Лорд Рассвета. — слабо заговорил Детчу, периодически прерываясь на тяжёлое дыхание. — Я м-могу всё объяснить... Я могу... Быть полезным. — Я в этом не сомневаюсь. — с утвердительным кивком продолжил Белый Свисток. — И, всё-таки, лишь в роли Теневой Руки. Если ты и вправду не обладаешь особенными знаниями, так ещё и, ко всему прочему, пытаешься меня обмануть, то мне тоже не имеет смысла сохранять наши договорённости, поддерживая тебя в... Скажем так, излишне независимом состоянии. Теперь Детчу выглядел не только слабым физически, но еще и побеждённым морально. В конце концов он всё-таки смог посмотреть наверх, в глаза Белого Свистка, однако своим взглядом сумел выразить лишь отчаяние и страх перед тем, какая судьба его ждёт. На этот раз он обратился вовсе не к Бондрюду — Детчуанга опустил глаза вниз и посмотрел за спину Рассветного Лорда — прямо в удивлённые и раздражённые глаза Тиаре. — Т-Тиаре... Помоги. Пожалуйста! — тихим, молящим голосом произнёс он — Я же столько в-всего тебе дал... Прошу, не оставляй меня так! Т-Ты как никто другой должен понимать, как плохо быть подопытным кроликом! Помоги мне как я помог вам! Тиаре какое-то время смотрел на выпрашивающего его вмешательство Детчу с таким-же выражением лица, как и ранее, впрочем, очень скоро оно немного подостыло, возвращаясь к его обычному холодному, рассчётливому взгляду. Он никак не отреагировал на слова нового пленника, лишь иногда перемещая на него взгляд от группы Османа в целом и Лунного Свистка в частности. — Однако, на данный момент некоторым из наших гостей всё ещё нужно больше информации от тебя. — продолжал тем временем говорить Бондрюд. — Сейчас ты отправишься в комнату твоего временного содержания, после чего, в зависимости от твоих ответов на наши вопросы, я решу твою судьбу. До встречи, Детчуанга. И, пока слуги Лорда Рассвета утаскивали Детчу обратно, в сторону Идофронта, Осман, вновь убирая пистолет на пояс, пытался понять одну очень важную деталь во всём происходящем. Если Бондрюд и вправду до этого знал о том, что Детчу его обманывает, почему не схватил его заранее? Показуха? «Жест доброй воли»? Попытка апеллировать к нелюбви к Детчу? Вполне возможно. И, в таком случае, эта тактика вновь оказалась провальной — Осману от такого поворота событий не было ни холодно, ни жарко. — С этим вопросом мы успешно разобрались и поэтому я предлагаю перейти к тому, зачем я вас позвал. — вновь заговорил Бондрюд с группой гостей. — Друзья, вы можете забирать девочку, она цела. Но ей и ещё ряду лиц всё ещё нужен доступ к Алтарю и Лифту. Посему, сейчас я и мои подопечные удалимся на Идофронт. Я дам вам время на подготовку, и, когда вы сочтёте нужным, Наначи и Осман могут прийти ко мне для разговора. Присутствие остальных необязательно. До скорой встречи! С этими словами Бондрюд развернулся и двинулся восвояси, следом за своими слугами. За ним, кинув последний взгляд на Рико, тут же кинулась Прушка, бегом догнала «отца» и, ухватившись ему за руку, пошла в его темпе. Тиаре же ещё несколько секунд стоял на месте, чем Осман поспешил воспользоваться, сделав ещё один шаг вперёд. — То есть, правом на личную аудиенцию ты меня всё-таки не удостоишь? — слегка саркастично задал он вопрос сверстнику. — Пока-что за меня будет говорить Бондрюд. — спокойно ответил ему Тиаре. — Но... И поболтать один на один нам доведётся. Позже. — Буду ждать с нетерпением. После такого незамысловатого, но в то же время недружелюбного обмена любезностями, Тиаре дотянулся до своей куртки, отряхнул её от снега, повернулся и двинулся замыкающим вслед за остальными членами своего отряда. Смог с облегчением выдохнуть Осман только тогда, когда силуэт парня последним пропал в глубинах Идофронта.***
«РЕЛИКВИИ «СУДНОГО ДНЯ»» «Отдельного упоминания стоят основные Реликвии, которые использовались нами в ходе Операции, и де-факто исключительно из-за которых она была в первую очередь возможна. Сами по себе они не являются чем-то особенным, не классифицированы официально(впрочем, классифицированы лично мною исходя из уровня их фактической индивидуальной ценности), и не приводят ни к какому деструктивному эффекту сами по себе. Реликвиями «Судного Дня» я назвал их исключительно исходя из того эффекта, который они могут произвести в тандеме.» «Первый артефакт, чрезвычайно упругое и прочное синего цвета глазное яблоко с жёлтым зрачком, в кругах исследователей назывался «Глазом», и я могу смело классифицировать его как чрезвычайно сильную Реликвию 1-го уровня. Его индивидуальный эффект заключается в том, что при использовании его человеком(«вложении» Реликвии в глазницу, в ходе которого она болезненно «поглощает» глазное яблоко пользователя) «Глаз» меняет зрительное воспринятие мира, даёт ему чутьё Силовых Полей Бездны, в 2-3 раза увеличивает эффективность его организма(замедляет метаболизм, ускоряет реакцию, увеличивает силу мышц) а также способность к регенерации полученных травм и даже восстановления от ряда хронических болезней(впрочем, как показал опыт, в таком случае эффект использования реликвии непредсказуем и может привести к фатальным долгосрочным нарушениям в строении организма). Однако, в обмен на это, со временем ношения Реликвии, её владелец начинает подвергаться Проклятию Бездны, уровень которого постепенно повышается от эффектов 1-го, до, как минимум, 6-го Слоя.» «Реликвию в любой момент можно вытащить из глазницы(очень болезненно, конечно), что восстановит обычный глаз, однако, у нормальных людей переход к эффектам Проклятья 6-го Слоя занимает в среднем около минуты. В этом плане отличаются Дети Преисподней, которым дано на несколько порядков больше времени — до часа непрерывного ношения реликвии за раз до точки невозврата. Однако, ещё одним фактором, ускоряющим процесс эскалации, являются внешние повреждения: «Глаз» может восстановить всё вплоть до потерянных конечностей, однако регенерация стоит времени условного «счётчика».» «Ещё одним интересным эффектом повторного ношения Реликвии является адаптация обычного глаза пользователя под неё. Так, после одного-двух повторных использований приобретает синий оттенок радужка глаза, а если «Глазом» злоупотреблять, то зрение пользователя обычным глазом на его месте смещается в по сей день неиследованный спектр(предположительно — видение Силовых Полей), а сам «природный» глаз окрашивается в схожий Реликвии синий цвет» «Вторым артефактом является так называемый «Компас» — чрезвычайно прочный стеклянный шар с металлическим ободом и стрелкой внутри. Сам по себе — реликвия 4-го уровня. Главный и единственный эффект артефакта заключается в том, что стрелка внутри него всегда показывает к Бездне, предположительно — куда-то на её дно. На удивление, несмотря на отсутствие как таковой ценности у «Компаса», я не нашёл о нём никаких общедоступных данных, равно как и не получал никакой другой информации о нём от своих коллег. Требует дальнейшего изучения.» «На данный момент известно о существовании одного экземпляра обоих Реликвий, и если местонахождение «Компаса» неизвестно, то «Глаз», в свою очередь, попал в руки Тиаре...»