Осколки осыпающегося мира

Эрухабен стремительно летел по воздуху, поторапливая себя с помощью магии ускорения. Путь его лежал в сторону розово-золотого пламени и пепла, разносимого неожиданно разбушевавшимся ветром. Сколько же сил потратил этот неугомонный юнец, чтобы сжечь целый остров? И какова будет расплата за эту силу? Перед глазами вновь встало бледное, окровавленное лицо его старшего детеныша, который кашлял кровью с каждым неловким вздохом, после излишнего использования Огня Разрушения. А то и вовсе отключался на неопределенное время… Но посреди океана это может оказаться фатальной проблемой. И именно поэтому золотой дракон спешил, даже опередив детей. Тем более детей. Мало ли… Нужно быть готовым ко всему. Самый неугомонный детеныш очередной раз проверяет его нервы на прочность! И в этот раз ему стоит быть готовым к последствиям! Эрухабен подозрительно сощурился, заметив неловко висящую фигуру на фоне бушующего, ревущего розово-золотого огненного торнадо. Которое вело себя слишком покорно, если, конечно, можно сказать подобное про стихию. Но, во всяком случае, легким движением кистей оно подчинялось исправно и жертвой огня стала лишь Мертвая мана. Но когда Кейл заметно пошатнулся, Древний дракон тут же подхватил его магической полусферой, наподобие сачка, позволяя тому деактивировать, наконец, Древнюю силу ветра. — «Отдыхать» значит собрался, да? — сорвался на злое шипение светловолосый мужчина, с болью и яростью глядя на человека, который выглядел просто отвратительно: бледнее, чем обычно (даже синеватые венки выглядели четче) кожа, буквально натянутая на скулах. Губы пересохли, но не потрескались до крови явно только благодаря силе регенерации! Да и вообще: Кейл выглядел истощенным, пыльным и помятым. Не дать, не взять, кот помоечный, который драпал от стаи уличных собак! И этот… это чудовище лишь довольно сощурился, совершенно не впечатлено глядя на разъяренного Эрухабена, и широко улыбнулся, заставляя того почувствовать как дернулся сначала один глаз, а через мгновение другой: — Ага! — Тебе не кажется, что у нас, несколько… — дракон медленно выдохнул, пытаясь совладать с эмоциями. Он уже знал. По опыту знал, что криком ничего в эту красную головушку не вложишь. Силой тем более. Не то, чтобы Древний об этом думал… но иногда так хотелось встряхнуть нахального юнца, что столь безалаберно возомнил себя бессмертным! -… разные понятия слова «отдых»? — Ты поверишь мне, если я скажу, что спал? — каре-алые, ввалившиеся глаза спокойно смотрели на всем своим видом выражающую гнев фигуру. — Нет, — ответ старшего был категоричен. — А зря, — зевнул юноша, потягиваясь. — Я специально уполз в самое отдаленное и тихое место, чтобы поспать и никто не меня не тряс, типа Бада, которому приспичило выпить! — Врешь, — так же жестко произнес дракон. — Неа, — вновь зевнул Кейл. — Я действительно спал. Всю неделю, — чуть поежился. — Но все равно не выспался. Обидно. На что Эрухабен только прикрыл глаза. — И единственное место, где ты решил поспать — остров Мертвой маной? — …Ага, — кивнул тот, вырывая у дракона тихий безнадежный стон, но сказать ничего тот не успел. — Челове-е-е-ек! — им буквально на головы свалилась троица детей. — Это не честно, человек! — Почему ты нас бро-о-осил? — заныл Хонг, хлопая лапками по рукам и груди вздрогнувшего Кейла. — Это было нечестно, — обиженно буркнула Он, скептически оглядывая бледного юношу, и удивленно пискнула, когда тот одним широким движением сгреб их в охапку обнимая. Даже Эрухабен на мгновение округлил глаза: он уже заметил, что мальчишка хоть и был чертовски тактильным, но был столь же чертовски стеснительным, и чужое личное пространство уважал куда сильнее собственных желаний, чтобы быть инициатором даже некого подобия объятий. Был лишь один раз, когда уставший, исколесивший полконтинента юнец тихо попросил посидеть рядом, привалившись лбом в плечу дракона. Но никогда не отказывал, а наоборот поддерживал, если его обнимали дети. Сам их не тискал, конечно, но по голове или шерстке гладить научился, пусть и делал это очень деликатно и бережно, словно мог как-то навредить неловким касанием. А чтобы самому обнять детей, причем всех троих…это было неожиданно. Как и то, что Кейл сам, словно большой кот потерся щекой о тут же замурлыкавших котят, медленно клонясь куда-то в сторону… Эрухабен с тихим цоканьем, придержал юнца, не давая со всего маху удариться о прозрачную полусферу. — Дедушка, — тихо-тихо спросил маленький дракон. — Что с человеком? — Спал он, как же, — ворчливо отозвался старший, осторожно освобождая котят из неожиданно крепкой хватки, закидывая худое (опять похудел что ли, поганец?!) тело на плечо. — Брехло малолетнее…

***

Рон стоял на борту корабля, с возрастающим неудовольствием глядя на приближающееся золотое пятно. Как бы они не спешили, людям никогда не угнаться за драконом. А их тут целых два. Мальчонка, который гордо называл себя «Великим и могучим!» тоже явно был детенышем дракона. Об этом свидетельствовало ненормальное для обычного человека, которому «целых шесть, но скоро будет семь лет!» управление маной. Нет, серьезно! Этот ребенок, «для тебя самый Великий в мире Раон Миру, страшный дедушка!», использовал магию также легко, словно дышал. Не все взрослые маги одним взмахом руки могут установить многолослойные, звуконепроницаемые щиты на довольно-таки большое поле, где сам старик решил обучать кошачью девочку. — Я удивлен, что юная леди все же приняла мое предложение. — Пф, не обольщайтесь, сэр, мне просто скучно ждать Кейла. — А если молодой господин… запретит наши дальнейшие тренировки. — Ну-у-у… его я люблю явно больше, чем вас. Поэтому в ваших интересах научить меня хотя бы основам, чтобы я могла в дальнейшем учиться сама. Если, конечно, вы хотите учить меня, а не подобраться к нашему человеку, пользуясь тем, что типа подружились с нами. — О, вы безжалостны, юная леди. На что девочка лишь широко улыбнулась, но золотые глаза смотрели напряженно. Недоверчиво. Рон лишь едва заметно поморщился. Он не ожидал, что действительно окажется в позиции «чужака» для этих детей. И именно поэтому за каждый его тренировкой с малышкой и ее ядовитым братом всегда наблюдал либо их самый младший брат, либо его гораздо более старший сородич, который весьма… ревностно следил за тем, чтобы чужие, а это сам Рон, Бикрокс и этот нахальный панк, что не выпускал из рук несчастную книжонку, не общались с детьми больше необходимого. Это было… неприятно. Почти обидно. И именно поэтому Рон с возрастающим нетерпением ждал возвращения Молодого мастера. Кажется, им все же надо поговорить. Но, черт побери, что произошло такого, что этот неугомонный мальчишка, которого Рон растил на протяжении восемнадцати лет, сейчас полудохлой тряпочкой висит на плече мрачного золотого дракона?!