Осколки осыпающегося мира

Кейл тонул. Прям как тогда, в лесу Серого Глаза, когда Вода Правосудия пыталась утянуть его цепями на дно, но юноша подстраховал себя древесными ветками, с помощью жрицы-обжоры. Правда, туго, в прямом смысле, пришлось его ребрам, но, к счастью, Эрухабен об этом не узнал. Кейл был очень убедителен, чтобы Пендрик не спалил его перед величайшим созданием. Но сейчас не было поддержки в веток. Только тяжелые цепи до боли сдавливающие тело. Да мутная, почти черная вода вокруг. Вязкая. Тяжелая. Кейлу приходилось прикладывать уйму усилий, чтобы хотя бы попытаться плыть наверх, туда, где блестели звезды. Золотые и синие звезды… И молодой человек упрямо плыл прямо к ним, с трудом двигая неимоверно тяжелым телом, задыхаясь от недостатка воздуха… Пока не понял… У Кейла перехватило дыхание. Это были не звезды. Это были глаза. Пустые. Остекленевшие. Детские. Глаза… Цепь резко дернула его назад, выдавливая последние крупинки воздуха. Кейл тонул, погружаясь в черноту… Аловолосый парень резко сел на кровати, тяжело дыша. Кровати? Юноша замер, дико озираясь, чувствуя собственное дрожащее тело, словно чужое. В голове была каша. Увиденные когда-то во сне видения, смешивались с картинками из Испытания, не позволяя в полной мере осознать окружающее его пространство. Он просто не мог сфокусировать взгляд. — Человек? — неуверенный детский голос заставил его содрогнуться. Медленно, с трудом опустив голову, Кейл встретился взглядом с горящими удивлением детские глаза. Живые. Судорожно выдохнув, он осторожно потянулся к котятам и маленькому дракону, что сидели рядом с ним, и те тут же отозвались мурлыканием и ворчливым причитанием о «слабом… очень слабом человеке», позволяя сгрести себя в объятия. Холодные носы ткнулись в мокрые щеки, но Кейл не мог выдавить из себя ни звука. Он просто сидел, обнимал теплых, почти горячих детей, слыша вмиг ставшими тихими голоса, чувствуя… Всем своим существом чувствуя чужое сердцебиение, неловкое копошение, когда они пытались усесться поудобнее, и что-то рассказать. Как жаль, что Кейл не мог понять, что они говорят. Звуки просто слились в единую какофонию, виски пульсировали болью, а глаза медленно закрывались… Кто-то осторожно потянул его за плечи. Вниз. — Я скро вст’ну, — неловко ворочая языком пытался произнести юноша, но узкая, сухая, прохладная ладонь закрыла воспаленные глаза, аккуратно роняя его обратно. В постель. — Спи, нечастный ублюдок, — в голосе слышалась лишь бесконечная усталость. — Ночь еще. И тот действительно уснул. Спокойно. Без сновидений.

***

Эрухабен лишь покачал головой, слыша глубокое, ровное, наконец-то спокойное дыхание детеныша. Осторожно накрыл его одеялом, которое тот скинул, пока беспокойно метался по постели, что-то невнятно бормоча. И Древний дракон закатил глаза, глядя на человека, который, на минуточку, дрых без задних ног, но тут же завозился, укутывая в одеяло детей в своих руках. Оставляя без одеяла себя! Эрухабен почувствовал, как у него дернулся глаз, глядя на задравшуюся рубашку и худую, с четко очерченными позвонками, спину. Голую! Вот только недавно же болел! И месяца не прошло! — Вот же бестолочь, — проворчал старший дракон, накидывая на него сверху еще парочку одеял. Этот ребенок и так спит беспокойно, то расшвыривая все одеяла, то заматываясь в них, как в кокон. И все это за одну ночь. А что ожидать от него после недели на острове Мертвой маны Эрухабен не знал. Хватило того, что мальчишка с тихими криком проснулся, оглядываясь вокруг дикими, ничего не видящими, глазами. Он даже его не заметил! Что, кстати, почти обидно. Ну, хоть на детей среагировал. Кстати… С тихим вздохом он наклонился аккуратно раскутывая детей из теплого кокона, чуть придерживая сильные руки, чтобы убедиться, что Кейл не слишком крепко прижал малышей, но ответом ему было возмущенное шипение: — Не надо! Мы будем с Кейлом! Это наш человек, дедушка! — Уверены? «Дедушка, ну ты же видишь, что человеку плохо! Он болеет! Когда мы болели — он всегда-всегда был с нами! Теперь мы будем ним. Чтоб он больше никогда-никогда не болел!» — раздался в голове упрямый голос юного дракона, а котята только негромко замурлыкали, устраиваясь поудобнее. Эрухабену оставалось лишь покачать головой, жестом поправляя плотные шторы, что погружали комнату в приятный полумрак, скрывая яркое, полуденное солнце. — Ночь значит, да? — раздался ровный голос за спиной дракона. — Тц, а ты, значит, как крыса проник в чужую комнату? — выгнул бровь тот, уверенно глядя в мрачные, карие глаза пожилого мужчины, который, кои-то веки забыл натянуть на лицо свою извечную лицемерно-добренькую улыбочку. — Это комната моего молодого господина, — холодно произнес убийца. — Это комната моего ребенка, — в том же тоне парировал золотой дракон. — А своего маленького господина ты бросил, — осекся, услышав возмущенное «Деда, а можно не шуметь, а? Человек же спит! Идите ругаться в коридор! Я барьер повешу! От звуков который!» Вот же нахал мелкий! Весь в Кейла! И пусть тот не брешет, что дети ориентируются на него: взрослого, уверенного в себе дракона! Его, мелкого засранца, влияние! Это точно! Тихо цокнув, Эрухабен недвусмысленно указал старику на дверь. Тот лишь упрямо поджал губы, приготовившись спорить, но, судя по дернувшейся брови и на него нафырчал неугомонный ребенок, что рьяно оберегал покой «своего человека», и попросту был вынужден подчиниться, выходя первым, молча глядя, как блондин один за одним накладывает щиты, которые не каждый ассасин обойдет. - У меня были свои причины... - начал было бывший слуга, но Древний дракон бросил через плечо. - Это все отговорки. Вы, люди, любите обманывать сами себя там, где не нужно. И да, я не вижу причины, не попрощаться с ребенком, которого, как ты любишь упоминать, вырастил с пеленок. Он же для тебя был всего лишь работой, разве нет? Сейчас-то что из себя корчишь, будто заменил ему отца? Хотя нет, - остановился, резко разворачиваясь к побледневшему старику. Вокруг почти вибрировали волны "Драконьего страха".- Ты действительно мог заменить этому ребенку родителя, вместо того слабовольного идиота, о котором мальчишка упоминал. Но ты этого не сделал. Поэтому я не понимаю твоего удивления. Это ты оттолкнул этого ребенка от себя. Это ты его предал, сбежав. Ты - взрослый человек, который мог помочь ему. Он - ребенок, который, пусть и своеобразно, но доверял тебе. Очень своеобразно по-другому не умеет. До сих пор не умеет. Но пытается. И я этого ребенка не брошу. Ни одного из этих детей. В отличие от тебя, - Эрухабен вновь отвернулся от замершего, мелко подрагивающего из-за "страха" убийцы. - Поэтому не лезь к моим детям. Никогда. Или умрешь. А обиду ребенка, я как-нибудь переживу. А вот ты - нет. Древний дракон стремительно спустился вниз, на первый этаж, где замерли в ожидании люди. - Кейл спит, - спокойно произнес он, глядя во встревоженные лица наемников, которые тут же расслабились. Ну, почти, зеленоволосая женщина, что приехала к ним час назад до сих пор заставляя несчастного Короля наемников шкерится по углам лишь бы избежать нежеланного соседства. - Как спит?! - удивился черноволосый Мастер меча. - Он разве не ранен? - К счастью, нет, - желчно выплюнул дракон. - Он спит. Поэтому сел на задницу ровно и продолжаешь переписывать книгу на всеобщий. И что б без пропусков. Я проверю. - И как же? - мрачно выплюнул брюнет, который каждый день заводил свою шарманку, что кругом война, и гибнут люди, пока они тут бухают и ждут у моря погоду! На что Бад, которого его нытье уже изрядно задолбало - предложил ему выпить. Жаль отказался. - Лучше тебе этого не проверять, - золотые глаза встретились с упрямыми черными. Какое счастье, что этот "Герой всея Роана", как иногда саркастически кидал его ребенок, с ними ненадолго. Не хватало еще, чтобы они подрались! А то, что этот момент не за горами, Эрухабен чувствовал. И пообещал себе проследить за нахальным панком. Осталось дождаться, когда ребенок проснется окончательно. И вновь поговорить с ним о безопасности!