Мальчик из подвала

Обыск в доме подозреваемого не давал результатов. Ничего, что можно было бы счесть противозаконным, найдено не было, но старшие коллеги решили обойти всё ещё раз. Анна предпочла бы, чтобы хозяина в это время в доме не было. Почему-то даже его вид нервировал. Обычный мужик лет сорока пяти или пятидесяти, темноволосый, но уже седеющий. Словом, ничего такого, но его взгляд не был похож на взгляд нормального человека. Даже человека вообще. Мужика словно не интересовали милиционеры-мужчины, но вот Анну он будто изучал. Жадно, как хищник добычу. Ещё этот запах… Он еле различался из-за духов, которые мужик, с его слов, случайно разлил в коридоре. Коллеги запах не замечали или только делали вид. «Знает ли о запахе хозяин? Если да, то не его ли он прятал духами?» — Анна смотрела на коврик с ещё свежей лужей от духов. Подходить не хотелось из-за резкой вони, но проверить догадку было необходимо. Анна подошла к старшему и спросила разрешения поискать источник запаха. По его удивлённому лицу стало понятно, что только она и заметила запах. Но и брали её вместо собаки. И не в шутку. Кивнув своим коллегам, Анна вышла в коридор и убрала коврик. — Тут подвал есть! — она глянула в сторону кухни, где были все остальные, и принюхалась. — Мясом пахнет! Мужик заявил, что там свинина. Он и правда держал свиней в хозяйстве, будто на продажу. Только вот пахло далеко не их мясом — слишком часто Анна ездила с мужем и его друзьями на шашлыки, чтобы не отличать свинину. Она опустилась на колени и, склонясь над люком, закрыла глаза и уши. Теперь, когда не мешали образы и звуки, Анна втянула воздух снова. Запах, до этого казавшийся просто странным, был смутно знаком. Кажется, он всегда возникал, когда она залечивала раны мужа. Нет, ни одно животное так не пахнет. Анна замерла на пару мгновений, а после рывком открыла люк. Теперь уже духи не смогли бы скрыть запах и от её коллег. Она закашлялась. Во рту появился металлический привкус крови. Спустившись и оглядев подвал, Анна поняла, что не ошиблась с догадкой. Вокруг было мясо. Человеческое мясо. Часть была расфасована по банкам так же, как сало в засолке. Но банок было мало. Либо хозяин спрятал их не только тут, либо не любил такое. К потолку на манер свиных окороков были подвешены копчёные… ноги? Да, похоже на ноги, только вот размер у них был не взрослый. Из глубины, докуда не доставал свет, послышался тихий шорох. Анна повернулась в сторону звука и вздохнула. Вжавшись в угол, на неё смотрел мальчишка. Смотрел дико и как-то сочувственно? Скорее всего, показалось. Анна осторожно подошла и села перед ним на корточки, надеясь, что он не заметит в ней зверя и не испугается слишком сильно. В подвал заглянул старший, но не стал спускаться, только крикнул, заметив, что Анна сидит в темноте: — Что там Ань? — Ребёнок… — Анна повернулась к старшему. — И человечина. Но это ты, наверное, и так понял. Старший кивнул и, послав в подвал ещё одного «новичка», чтобы тот разобрался с мальчиком — из сотрудников отдела он ладил с детьми лучше всех, позвал Анну к себе. Она дождалась, пока коллега окажется рядом с ребёнком, и, проверив оружие на поясе, вышла наружу. Пройдя мимо старшего, сразу направилась к кухне и встала перед мужиком, достав револьвер. Казённые пистолеты ей не нравились. Отчасти как раз из-за того, что были казёнными. Направив револьвер на хозяина дома, Анна взвела курок и выстрелила ему в голову и ухмыльнулась, глядя на упавшее тело. — Мы замнём. Замнём же, да? — она посмотрела на коллег, но уже как-то растерянно. Старший подошёл к ней и положил руку на плечо. — Что-нибудь придумаем.

***

Анна сидела на лавочке рядом с домом и, как умела, рисовала в блокноте ёлочки. Мысли путались и менялись быстрее, чем она могла бы ухватиться хоть за одну. Запах тоже не выходил из головы. Несмотря на закрытую в дом дверь, она словно всё ещё ощущала его. А не пропахла ли им сама? Нет, исключено. Но всё же он слишком засел в мыслях. При перевязке ран это всё равно было не то. В таких малых количествах он не вызывал почти никаких чувств, а сейчас он словно был манящим и даже… аппетитным? Да, аппетитным. Это осознание не принесло за собой ни удивления, ни страха. В конце концов, на охоту она тоже ходила, а кровь и мясо животных тоже всегда выглядели и пахли вкусно. Вкусно, но не настолько дурманяще. Анна тряхнула головой. Нет, раз уж живешь среди людей, то держать себя в руках обязательно. Мужа же съесть не хотелось даже в обострения. Но не захочется ли остальных? Она достала зеркальце и осмотрела лицо. Шерсти и клыков нет. Глаза нормальные. Всё хорошо, обострения нет. Но даже без обострения умер человек. Нет. Не человек. Тот, кто решился жрать себеподобных, уже не может назваться человеком. В голодное время это ещё можно было понять с натяжкой, но сейчас это нельзя было объяснить попыткой выжить. Анн прикрыла глаза. Перед ними снова возник образ подвала. Всё, на что до этого она не обратила внимание, запоздало всплывало в памяти. Пол там был в засохшей крови. Хозяин, кажется, почти не мыл его. Мальчишка… Худой, дикий, одетый не по размеру. Сколько он там был? Больше пары дней? Нужно будет узнать, если разрешат. Она погладила потрёпанный блокнот в сумке. Старший нашёл его в доме и отдал ей, сказав, что ей может быть интересно. Почитать можно будет и дома… Дома. Нужно будет поговорить с мужем. Только вот разговор вряд ли будет весёлым. Старший сел рядом с Анной и дотронулся до её плеча. Она перевела взгляд на него и усмехнулась: — Кажется, я приношу вам многовато проблем, когда не трогаю документы. И что нам делать теперь? Могу немного его порвать. Тогда мы свалим на зверей. Хотя нет. Это может навредить местным животным. Пусть уж ищут человека. Разберусь. — Ань, с этим мы разберёмся и без тебя. А тебе лучше взять отпуск. На пару недель или больше. Тебе нужно отдохнуть. В первый раз и такое. Анна качнула головой. Отдыхать не хотелось, хотелось что-то делать. Что угодно, лишь бы привести мысли в порядок. — Я не устала, — она достала печенье из сумки. — Просто голодная. Старший посмотрел на неё удивлённо, словно не понимая, как она может есть тут, но ничего не сказал. Либо он успел привыкнуть, либо списал на стресс. Только вот стресса почему-то не было. Печенек тоже не хотелось. Хотелось крепкого чая с мятой и что-нибудь мясное. Лучше бы жареное, но подойдёт всё, что приготовит муж. Самой готовить сегодня не хотелось — была вероятность наесться сырого. Нет, самой нельзя. Муж часто приходит с ранами. Такими темпами она могла съесть его, так как из людей он ближе всех находится. — Знаешь, Саныч… Мне не понравилось то, как умер этот гад. Я не думаю, что он заслуживал жизни, но и такой лёгкой смерти тоже. Они не должны умирать однажды. Они не должны жить вообще. В будущем тоже… Хотя это так, мысли вслух. Точно не будешь печеньки? Ну, как хочешь. Моё дело предложить. Но мальчишка… Сколько он там сидел? Недели? Нет, дольше. Зря, Саныч, отказываешься от печенья, с утра же голодные были все… Анна вздохнула и уставилась под ноги — глаза, скорее всего, успели измениться. Не стоило пугать Саныча. Интересно, мальчик тоже видел это? Вряд ли. Скорее всего, он принял её за жертву. Угу, щас. Нашли жертву. Глянув на закат, она встала с лавки и пошла к мотоциклу. Дома ждали.