***
Урок истории никто не отменял, поэтому учителю пришлось вернуться, чтобы провести его в старших классах. Он надеялся, что даст ребятам контрольную и снова сможет уйти, но взгляды некоторых из них, его напрягли. Иван сидел отдельно от Хулии, что его сильно удивило, потому что эти двое всегда были вместе, даже если ссорились. Неужели он всё-таки поверил в весь тот бред, который она ему наплела? Если это так, у дьявола появится ещё одна миссия в этом интернате. Что ещё больше его удивило, так это то, что Хулия сидела с Рубеном, с парнем, которого Нойрет на дух не переносил, да и большая половина класса тоже. Он был слишком наглым, тщеславным и двуличным человеком, и каким образом Медина с ним связалась, было непонятно. У неё, вроде бы, провалы в памяти, а не в мозгах. — Доброе утро, ребята, — поздоровался он с ними, не отводя взгляд от этой «прекрасной» парочки. Казалось, что радость от того, что они сидят вместе, испытывает только Рубен, потому что сама Хулия не показывала абсолютно никаких эмоций. Он всё-таки решил провести этот урок, рассказывая детям о том, что происходило в Испании во время второй мировой войны. Кто-то слушал его, а кто-то не обращал даже внимание, занимаясь своими делами. Он уже привык к этому и не собирался заставлять учиться тех, кто этого вовсе не хотел. Рубен снова подшучивал над его фразами, пытался подтолкнуть Хулию к разговору, но у него это плохо выходило, потому что девушка явно была не здесь. — Хулия, а ты что скажешь? — спрашивает Морнингстар, привлекая её внимание. Она смотрит на него потерянным взглядом, но не от того, что приступ снова повторился, а от того, что вовсе его не слушала. — Может сходишь тогда за мелом? Медина согласно кивает, поднимаясь изо стала и направляясь к двери. Кто бы мог, вообще, подумать, что король Ада будет преподавать историю детям в школе и относиться к ним подобающе? Вот именно, что никто. — Могу я выйти? — Рубен поднимает руку спустя пару минут после того, как учитель отправил Хулию за мелом. Люциферу это кажется лишь провокацией Ивана, который мгновенно переводит взгляд на Морнингстара. — Вот Хулия вернётся, тогда и выйдешь, — обрывает его порыв мужчина и собирается рассказывать историю дальше, но парень на этом не останавливается. — Но я хочу в туалет, — возмущается он. — Ничего страшного, потерпишь пару минут, — отвечает ему Люцифер, порядком уже разозлившись. Он прекрасно понимает Ивана, который сейчас готов сорваться с места и набить морду этому придурку, но и идти против воли ученика он тоже долго не сможет, а Хулии всё нет и нет. В какой-то момент он понимает, что с ней могло что-то произойти, когда проходит уже десять минут. Остальные ученики этого не замечают, увлечённые уроком или своими делами, но ребята сразу же замечают долгое отсутствие. — Можно выйти? — спрашивает Иван, всё это время ёрзая по стулу. — Можно, — кивает мужчина и парень встаёт с места. — А меня вы не отпустили! — возмущается Рубен, разводя руки в разные стороны. — Потому что я не хочу, чтобы ты пропускал урок, — подмигивает ему Люцифер, когда Иван выходит за дверь. Нойрет идёт по направлению к кладовой, где Хулия должна была взять мел, но ему не приходится далеко идти, когда он находит её под лестницей. Кажется, она вовсе не собиралась возвращаться на урок. Он стоит так какое-то время, смотря на неё, и находит лишь один ответ на свой вопрос, который его всегда мучил: она никогда ни от кого не закрывалась, это просто они решили, что так произошло. Иван садится рядом с ней, напугав её неожиданным появлением и она глубоко вздыхает, но не встаёт, положив ноги под себя. — Там сеньор Морнингстар ждёт мел, — говорит он ей, замечая белый предмет в её руках. — Я не хочу туда возвращаться, — просто отвечает она, пожимая плечами, — Я не хочу тебя провоцировать, сидя с Рубеном, потому что он мне самой не нравится. Она поднимает на него взгляд зелёных глаз и он не может не смотреть в них с прежней любовью. Она всё также его, просто почему-то отталкивает его от себя. — В чём твоя проблема сидеть со мной? — он придвигает ближе к ней, положив тёплую ладонь ей на ногу и она поджимает губы. — Ни в чём, — бормочет Хулия. — Может всё-таки расскажешь, что тебя тревожит? Почему ты сидишь здесь, совершенно одна? — Ты можешь просто обнять меня? — она снова поворачивается к нему с мольбой во взгляде и он не может ей отказать, когда она так смотрит. Он расставляет руки в разные стороны и Хулия ныряет к нему, прижимаясь к его груди настолько сильно, насколько может. Он гладит её по волосам и по спине, чувствуя её тело и это напоминает ему те времена, когда всё было хорошо, когда он мог вот так обнять её без её просьб. — Я устала от этого всего, — бормочет она, — Устала бегать от тебя и говорить тебе гадости, чтобы ты возненавидел меня… — Для чего это? — не унимается он, пытаясь быть с ней трепетным. Сейчас именно тот момент, когда она, возможно, расскажет ему, в чём дело. — Для того, чтобы ты не страдал. Иван молчит, ожидая продолжения. Он не понимает, почему должен страдать, когда держать её вот так в своих руках, приносит ему только удовольствие. — Хулия, — подталкивает он её, но она не собирается говорить дальше, — Ты всегда можешь мне всё рассказать. Ты ведь знаешь об этом? Она кивает. — Не сейчас, — шепчет она, — Сейчас слишком хорошо. Он усмехается, подтягивая её к себе на колени и позволяя облокотиться на него. Её голова лежит на его плече, открывая возможность целовать её шею, но он не может так рисковать, когда она впервые за долгое время смогла так сильно ему довериться. Ему просто нужно набраться терпения.***
Третий день подряд Хлоя просыпается от странных ощущений внизу живота, но после того, как принимает лекарство, всё проходит, поэтому она склонна винить в этом проклятый вирус. Она думает о том, что будет, когда она родит ребёнка, если они всё ещё будут находиться в этом месте. С одной сторону, он будет находиться среди детей, потом, возможно, пойдут дети и у тех, кто выпускается в этом году, но от этого лучше не становится. Их ребёнок будет в заточении, он не будет видеть суету в Лос-Анджелесе, не увидит участок своей матери… А если он окажется обычным человеком, то ещё и не сможет летать с отцом в Рай. Это пугало её, но и успокаивало тоже. Хлоя поднимается с кровати, поправляя ночнушку и в какой-то момент чувствует, что что-то тёплое и липкое течёт по её ногам. Она слегка приподнимает ткань и понимает, что это что-то мокрое — кровь. На мгновение ей кажется, что у неё галлюцинации и она смотрит вперёд, словно бы надеясь кого-то увидеть, но всё бесполезно — там никого. — Люцифер, — шепчет она, когда дверь в комнату открывается и она падает на пол, слыша лишь приглушённый грохот своего тела.***
Она приходит в себя уже на кровати. Люсия сжимает её руку, поджимая губы, когда смотрит на неё, а позади стоит потрёпанный Морнингстар. Кажется, как будто что-то произошло, но она абсолютно ничего не помнит. — Ваши догадки абсолютно верны, — говорит женщина, опуская взгляд вниз. — Догадки? — уточняет Хлоя, когда в голове начинают восстанавливаться последние события. Тяжесть в животе, кровь… — Он умер? Люсия лишь легонько кивает. — Выкидыш произошёл на фоне вируса, который распространился и на плод, — поясняет женщина, — К сожалению, лекарства было недостаточно на вас двоих. На глазах тут же появляется пелена слёз, которая закрывает весь обзор. Она не хочет в это верить. Этого не могло произойти с ней. Хлоя мотает головой из стороны в сторону, закрывая лицо руками. Люцифер мгновенно оказывается рядом с ней, пытаясь успокоить, но это вряд ли ей поможет, и он знает об этом. — Дорогая, ты в этом не виновата, — говорит он ей, стирая льющиеся слёзы с её щек. Это кажется каким-то адом, его персональной петлёй, из которой он уже который год не может выбраться. Слёзы Хлои, смерть его ребёнка, вирус в пансионе и заражённые дети. Скоро начнут умирать те, кто успел родиться на свет и жаждали свободы. Люсия уходит, вколов Декер успокоительное. Всё, что произошло, очень сильно на неё повлияло, и теперь было неизвестно, сможет ли она вернуться в прежнее своё состояние, или нет. Обычно, когда женщина теряет ребёнка, что-то внутри неё щёлкает, и она больше не та, кем была прежде, к сожалению. И Люцифер знает это, как никто другой, потому что очень часто встречал в аду самоубийц, которые покончили с собой после смерти ребёнка. Ему хочется кричать и крушить всё в округе. Ему хочется подняться в Рай и убить родного брата за то, что позволил такому случиться. Он убил ещё не родившегося ребёнка сатаны и продолжает сидеть на троне, припеваючи. Люцифер это просто так не оставит. К вечеру, когда все уже разбредаются по своим комнатам и готовятся ко сну, Хотя приходит в себя. Она не плачет, не кричит, лишь просто смотрит куда-то вдаль, думая о своём. Люцифер уходит от неё, когда приходит Хулия, оставляя их наедине. — Сеньора Деккер, — холодная ладонь ложится на её руку и она вздрагивает, поднимая взгляд на своего собеседника. — Хулия, — она пытается улыбнуться, но Медина видит, что это натянутая улыбка. — Мне очень жаль, — говорит она, смотря на учителя. Декер склоняет голову. — Знаешь, детка, значит так и должно было случится, — Хлоя сжимает руку ученицы в ответ, — Всё, что происходит — должно произойти, такова судьба. Человек сам выбирает свой путь, значит и наш с Люцифером ребёнок выбрал не родиться. Хулия облизывает пересохшие губы. — Что-то типа свободы воли? — уточняет она. Хлоя кивает. — По мне, так это полное фуфло. Якобы бог не вмешивается в судьбы людей. Только я не выбирала попадать сюда, и, уж, тем более, не выбирала психиатрическую больницу. Я не выбирала «смерть» своего отца и то, что произошло после. За меня все решения принимала мама, и множество раз чуть не умерла не по своей воли, — восклицает Медина, — Вы думаете, что малыш, размером с мой ноготь мог что-то выбирать? — Не мог, — слышится сзади и девушка оборачивается, видя в дверях сеньора Морнингстара, — Ты абсолютно права, малявка, никто не выбирает свой путь. Ни тогда, когда Богом был мой отец, ни тогда, когда им стал мой брат. — Люцифер, — останавливает его лейтенант. — А знаешь, что самое ужасное? — не унимает мужчина. Ему льстит то, что он думает так не один, и кажется, словно Хулия будет отличным собеседником для этого, чтобы выплеснуть весь свой гнев на брата. Медина мотает головой в разные стороны. — Самое ужасное, что в Раю есть лекарство, способное вылечить вас всех, но мой сердобольный братец считает, что это грубое вмешательство в судьбу человека. — Люцифер! — кричит Хлоя. — Но при этом, он сам вмешивается в судьбы людей, судьбы детей, который ни в чём не виноваты, — продолжает на своём мужчина, — Взять тебя, к примеру. Вот ты, — он указывает на Хулию, которая в одно мгновение жалеет, что, вообще, начала эту тему, потому что не понимает абсолютно ничего. Она слишком мало знает об этом всём, чтобы что-то говорить, — Ты ведь пыталась сбежать отсюда, помнишь? Со своим отчимом, но Гектор вмешался во всё это. Мой братишка посылает других людей, когда ему это нужно, чтобы они предотвратили что-то плохое. — Плохое? — не понимает девушка. — Люцифер, заткнись, — просит его Хлоя, но он лишь выставляет указательный палец вперёд. — Вы собирались улететь в другую страну, — напоминает он, — И жить там вместе. Но вся правда в том, что он бы просто воспользовался тобой и продал тебя на органы. Знаешь, сколько стоят детские органы? — Люцифер! — Хлоя принимает сидячие положение, когда лицо Хулии вытягивает, а глаза округляются. — А тогда в лесу? — продолжает сатана. — Иван чисто случайно узнал, что твой отчим один из Отокс. Он увидел его фото в газете. Это тоже проделки моего братца. Свобода воли! — кричит Морнингстар, словно бы он пьяный. — Думаешь, он бы убил тебя, просто выстрелив? Нет, конечно! Это было бы слишком рискованно для репутации школы — убийца где-то в лесу. Нет. Он бы также воспользовался бы тобой, а потом заживо похоронил в лесу. И ты бы задохнулась, потому что под землёй нет воздуха! Нижняя губа девушки начинает дрожать от подступающих слёз. Она всегда знала, что ничего хорошего бы не произошло, если бы Иван тогда не появился, но никогда не задумывалась об этом на полном серьёзе. Она предпочитала не вспоминать те дни. Сейчас это было невозможным. — Люцифер, — Декер встаёт напротив него и толкает в плечи, отчего он пошатывается, — Что ты несёшь, придурок?! Хулия поднимается на ноги, смотря куда-то вперёд, явно не туда, куда направлен её взгляд. — Дорогая, он преувеличивает, — пытается всё исправить женщина, — Ничего бы такого не произошло. Это просто его больная фантазия. Женщина смотрит на мужа с презрением, когда тот окончательно приходит в себя и понимает, что только что натворил. Злость ослепила его и Медина попала под его горячую руку. — Это не фантазия, — с сожалением говорит Морнингстар, — Но я действительно погорячился. — Нет, — Хулия мотает головой в разные стороны, грустно улыбаясь, — Вы всё верно сказали. Я была слепой дурой, которая не видела, что взрослый мужчина хочет от малолетки, — слёзы вырываются из её глаз и она спешит их смахнуть рукавом, поджимая верхнюю губу. Она открывает входную дверь и убегает прочь, лишь бы никто не видел, как она плачет. — Ты — придурок, Люцифер, — злится Хлоя, — Она всего-навсего ребёнок. Маленькая девочка, такая же, как Трикси, как Рори, и как тот малыш, который был внутри меня. По взгляду мужчину можно понять, что он до ужаса сожалеет о том, что сказал и Хлоя видит это. В любой другой ситуации, она бы успокоила его и поддержала, но не сейчас, когда он вылил столько дерьма на девочку, которая итак понимала, что в прошлом поступала совсем не так, как нужно. Декер лишь похлопывает его по плечу, когда он собирается догнать девчонку и всё исправить. В последние время он всегда всё портит, даже, казалось бы, такие вот мелочи, как разговор с ребёнком.***
Рубен ненавидит болеть, хотя бы из-за того, что во время болезни придётся оставить занятия спортом. Он не может отрицать того, что кроме успехов в тренажёрном зале, у него больше ничего хорошо не получается. Ну, не считая того, что ему ещё нравится кадрить девчонок, что тоже, в последнее время, выходит не очень. Он думает об этом, сидя на кушетке в медблоке. Кровь из носа пошла ещё с утра, но он решил, что это просто давление скакануло, потому что он не мог заразиться. Однако, головокружение и общая слабость его напрягли. В любом случае, его больше смущало то, что Хулия не обращает на него внимание. Он пытается подкатить к ней уже третью неделю, которую она также бегает и от Ивана, но с этим всё понятно, а он то чем провинился? Неужели она действительно не заинтересована в нём. Этого же просто не может быть. Красный огонёчек загорелся на приборе, определяющем, есть ли вирус в организме или нет, и весь мир мгновенно рухнул перед ногами. — Мне очень жаль, Рубен, — Люсия говорит эту фразу уже несколько сотен раз за этот день. Ей кажется, что она скоро превратиться в вечно сожалеющего человека, нежели врачом, потому что всё, что она может сделать — это сожалеть. — Но как я мог заразиться? Я же не мог… — Вирус очень заразен, — отвечает ему женщина, — Рано или поздно, мы всё равно все заразимся. Рубен замотал головой в разные стороны. Теперь он попадёт в этот чёртов изолятор и о повседневном спорте можно будет просто забыть. Однако, гениальный план, о котором он раньше даже не задумывался, внезапно посетил его голову. — Я целовался с Хулией сегодня, — выпалил он, гордо улыбаясь, — Если я заразен, значит я мог заразить и её. Люсия хмурит брови. Она слишком хорошо знает Хулию, и поцелуй с Рубеном явно не входил в планы этой девушки, если только… Ох, чёрт. Кажется она была настроена решительно, чтобы порвать с Иваном раз и навсегда. — Она не могла заразиться от тебя, Рубен, — пожимает плечами Люсия, — Потому что она уже заражена, только другим штампом, не передающимся воздушно-капельным путём. Глаза парня округляются до невероятных размеров. Он ожидал услышать, что она проверит девушку и отправит вместе с ним в изолятор, но явно не это. — Хотя вирус до конца не изучен, возможно, раз уж вы целовались, это она могла тебя заразить, — размышляет женщина, потому что такое вполне себе может быть. Только вот Рубен понимает, что не мог заразиться от Медина, потому что никакого поцелуя никогда не было, и, по всей видимости, не будет. Люсия собирается отвести его в изолятор и они уже выходят из кабинета, когда у врача выпадают ключи из рук. Это его шанс всё решить, поэтому он пользуется случаем и бежит вверх по лестнице. Он бежит в нужном ему направлении, но поворачивая за угол, в крыло девочек, случайно сталкивается с Хулией и сносит её с ног, не успев даже отреагировать и поймать её, когда слышит грохот упавшего тела. — Чёрт! — ругает он и собирается уже помочь ей, когда понимает, что за ней шёл Иван. Нойрет опережает парня, подхватывая девушку подмышками и поднимая её на ноги. — Всё в порядке? — обеспокоенно спрашивает Иван. — Сильно ударилась? Рубен злится, сжимая кулаки. Это просто какой-то дурдом, а не интернат, потому что этот придурок постоянно ошивается рядом с ней, даже тогда, когда казалось бы, вовсе ей не нужен. — Прекрасно, — взмахивает руками Рубен, — Тебя то я как раз и искал. Если уж он не может утащить её с собой в изолятор, тогда он будет действовать по-другому. — Ты меня заразила! — восклицает он. — Ты поцеловала меня, будучи заражённой. Хулия сводит брови вместе и только сейчас он замечает красные и опухшие от слёз глаза, покрасневший нос и губы. Она плакала, когда они столкнулись… — Какой ещё поцелуй? — спрашивает она охрипшим голосом. — У вас у всех сегодня крыша поехала, или я просто сплю, чёрт возьми?! Иван также стоит в недоумении, положив руки ей на плечи. То, как она упала, напугало его, и вместо того, чтобы извиниться, этот придурок смеет её ещё в чем-то обвинять. — Ты бы лучше смотрел, куда идёшь, придурок, — Нойрет выходит вперёд, закрывая собой девушку и она глубоко вздыхает. Кажется, как будто этот день никогда не закончится. — А ты бы следил за своей девушкой, потому что она распространяет всякую заразу по всему интернату, трахаясь со всеми подряд и целуясь, — огрызается Рубен, рассчитывая, что Иван поверит ему, но вместо этого чувствует лишь, как его голова отлетает назад и невероятную боль в носу. — Ты пожалеешь о том, что родилась на свет, ублюдок, — парень сносит его с ног, роняя на пол, отчего он ударяется головой об стену. Рубен бьёт в ответ, но Нойрет снова оказывается сильнее него. Он хочет ответить, когда соперника стаскивают с него, а рядом оказывается Люсия, которая удерживает его от нового нападения. Ивана держит сеньор Морнингстар. — Что вы здесь устроили?! — кричит он, отталкивая парня назад. — Рубен заражен, — говорит Люсия, — Тест подтвердил это. Все взгляды сразу же переводятся на Ивана, рядом с которым уже стоит Хулия и рассматривает его нос, в который прилетел кулак Рубена. — Что вы на меня то все уставились? — возмущается Нойрет. — Уведите его в изолятор, и всё. — Мы уведём, но тебе придётся сделать тест, потому что вы с ним контактировали, — отвечает ему Люсия. Хулия смотрит сначала на Ивана, потом на врача и кажется, как будто пол уходит из-под её ног, когда она понимает, что будет, если Иван заразился. Она хватается за его рукав, чтобы устоять на ногах и он тут же обращает на неё внимание. — Хэй, — он обхватывает её за талию, но этого не нужно, она удерживает равновесие. — Я не хочу, чтобы тебя забрали в изолятор, — шепчет она. Впервые за три недели ей становится страшно от того, что она может его потерять, и впервые за три недели Иван чувствует, что она всё ещё любит его, не стесняясь этого показывать. — Меня никто не заберёт, — усмехается он, утирая рукавом от кофты кровь из носа. Люсия достаёт из кармана маленький прибор, что все привыкли называть тестом. Она прикладывает его к пальцу парня и все замирают на месте, в ожидании результата. Красный.