All for the boy

Как только они вернулись на стадион, настроение Эндрю снова испортилось. Тренировки были убийственно скучными, поэтому он придумал игру «Горячие ноги». Каждый раз, когда кто-то бил по воротам, он отбивал мяч точно под ноги. Мэтт, Дэн и Кевин прыгали, как маленькие кузнечики. Это было немного забавно, и Эндрю мог с этим смириться. Нападающий выглядел все более и более раздраженным его новой игрой, и вскоре она переросла бы в кулачный бой, если бы не Ваймак, постучавший по стене корта, призывая к паузе. Маленький рыжий дьяволенок стоял рядом с ним, как только прекратилась перепалка, а после вышел на поле, идя по прямой к Эндрю. Блондин перекинул ракетку через плечо и стал наблюдать за приближающимся парнем. В чем дело? Нил не остановился на расстоянии вытянутой руки, как обычно, а подошёл так близко к Эндрю, как будто намеревался поделиться с ним ещё одним секретом. Голубые глаза и нахмуренные брови были так близко его лицу, когда парень почти прошептал. — Тренер хочет знать, что ты имеешь против нападающих. Тренер хочет знать? Нила понизили до курьера? Интересно. Он скользнул взглядом мимо Джостена, чтобы посмотреть на Ваймака, который наблюдал за ними, скрестив руки на груди и с чем-то на подобии лукавой ухмылки на лице. Это не было совпадением. Он послал Нила специально. Ваймак увидел поводок в руке Нила и захотел, чтобы Джостен дёрнул за него. — Он может и сам меня спросить, — Эндрю не собирался давать тренеру того, чего он хочет. — Или ты можешь ответить мне, раз уж я тут, — настойчиво предложил Нил. — Нас осталось всего девять. Если мы потеряем ещё хоть одного, то просто вылетим из чемпионата. Ты знаешь это. Бла-бла-бла, Экси. Нил немного подождал, и когда Миньярд даже не посмотрел на него, он поднял руку перед лицом блондина, аккуратно закрывая тому вид на Ваймака. Какой раздражающий парень. Эндрю лениво повернул голову к нападающему и впился в него ледяным взглядом. — Я хочу, чтобы мы прошли в финал. Я хочу, чтобы мы стали теми, кто наконец-то уничтожит Воронов. После всего, что Рико сделал с нами, разве ты не хочешь того же? — Ты спрашиваешь «хочешь» так легко и просто, даже после того, как я тысячу раз повторил, что не хочу ничего, — он не сделал бы это ради Экси. Не ради команды. Даже не для Рико. Он пулял мячи под ноги не для того, чтобы навредить команде, а чтобы сделать свое пребывание на корте более терпимым. Нил никогда бы этого не понял. — Возможно, причина в том, что ты тратишь все свои силы именно на то, чтобы ничего не хотеть, — раздражённо парировал Нил, — но если ты не можешь усвоить настолько простой концепт, я постараюсь сформулировать так, чтобы тебе стало понятно: это игра, в которой у нас нет права на проигрыш. Это то, как мы доберёмся до Рико. Это единственное, что мы можем забрать у него, единственное, что действительно причинит ему боль. Давай вырвем титул прямо из его рук и покажем, что у него были причины бояться нас с самого начала, — Джостен объяснял это Эндрю, как будто он на самом деле был тупым. Блондин хотел ударить его ракеткой. — Твои товарищи по команде всё еще считают тебя тихоней? — уточнил Миньярд. — Наши товарищи по команде, — сказал Нил с акцентом на первое слово. — Хотят этого так же сильно, как и я сам. Хватит сбивать их с ног ещё до того, как у них появится шанс попробовать. — Не люблю давать людям шансы, — Эндрю подумал, что на самом деле его немного забавляет то, насколько убедительным хотел быть Нил. — Так же, как и я, до того как попал сюда, — напомнил Джостен. — Но я дал тебе шанс, когда решил остаться. А ты дал шанс мне, когда доверил Кевина. Неужели так сложно просто поддержать их, учитывая, что всё это время вы были плечом к плечу. Его все дёргали и дёргали за ниточки, а Эндрю действительно не хотел сдаваться. По крайне мере, пока не получал из этого выгоду. И у него было кое-что на уме, чего он действительно хотел. — Что я получу взамен на содействие? — спросил Эндрю. — Потому что одной мести не достаточно? — спросил Нил, почти разочарованный, но Эндрю говорил на языке сделок, поэтому продолжил. — А что ещё я могу предложить? — Покажи мне свои шрамы, — нарицательно высокая цена за такую глупость, как не стрелять мячами по чьим-то ногам. Эндрю надеялся, что Нил струсит и потерпит неудачу. Удивлённое и испуганное выражение лица Джостена выглядело как победа. Его рот был секунду открыт, а затем спросил: — Когда? — теперь Эндрю был немного удивлен. Как можно скорее. Желательно сейчас. Он почувствовал горячую волну чего-то в животе. Он знал, что не может этого сделать, но ему нужен был хороший предлог, чтобы как можно скорее взглянуть на Нила. — Завтра мы едем в Колумбию, — сказал Эндрю, потому что он мог убедить свою семью сделать это, не вызывая особых подозрений. — А теперь исчезни и заодно передай тренеру, что ему пора хорошо подумать о своей зарплате. Если это повторится, я уже не буду таким терпеливым, — желудок Эндрю сжался, ладони вспотели. Тренер знал. Он видел то, что Эндрю так отчаянно пытался игнорировать и использовал это против него. По-видимому Миньярд не так хорошо скрывал это, как раньше: Рене, Би и тренер поняли это. Единственным, кто не обращал внимание на его намерения, был сам Нил, который глупо смотрел на него, не понимая смысла слов блондина. Что за тупой парень. Он кивнул и ушел. Лисы подождали, пока дверь не закрылась, прежде чем возобновить игру. В следующий раз, когда Кевину удалось ударить по воротам, Эндрю отразил мяч через всё поле. Если он не мог стрелять им под ноги, то по крайне мере, заставит их побегать. В его теле внезапно появилось слишком много энергии. Увидеть шрамы Нила. Это было то, чего он с нетерпением ждал. -------------------------- Полдень пятницы наступил не скоро. Ники кипел от желания снова пойти в клуб и даже больше не протестовал, когда Эндрю отправил его за покупками. Как только Хэммик вернулся и блондин одобрил одежду, он хотел отдать её Нилу, но Миньярд поймал Ники за подол его джампера. — Свали. — Что? — Ники выглядел сбитым с толку и бросил на Кевина взгляд, словно у нападающего был какой-то ответ на его вопрос. Эндрю не стал объяснять, выхватил сумку Ники и вышел из комнаты, захлопнув двери. Старшекурсники все ещё были с Нилом, так что он бросился вверх по лестнице на крышу. Блондин бросил сумку на землю и уставился на парковку, ожидая, пока старшекурсники уйдут. Когда он выкуривал сигарету, его пальцы словно наполнялись электрическими искрами. Он был взволнован. Искренне заинтересован увидеть Нила без футболки. Чтобы увидеть его шрамы, конечно. В этом не было ничего отвратительного. Даже отдаленно. Он бы так не думал. Когда Мэтт и остальные покинули Лисью Башню, Эндрю сбросил сигарету вниз, схватил сумку с земли и бросился в комнату Нила. Где он был совсем один. Где он покажет ему свои шрамы. В тот момент, Эндрю ненавидел свой разум. Он глубоко вздохнул и постучал в дверь. Через несколько мгновений Нил открыл, и блондин толкнул сумку в живот парня, входя в комнату. У них не было времени на дружескую болтовню в коридоре. Джостен отнес сумку в свою комнату, чтобы переодеться, поэтому Эндрю последовал за ним и встал в дверях спальни. Нил оглянулся на него, выглядя почти удивлённым, поэтому Эндрю указал на футболку нападающего, приложив немало усилий, чтобы не закатить глаза. Прочь эту тряпку. Он скрестил руки, чтобы скрыть дрожащие пальцы. Ну давай же… Нил помедлил, потом поставил сумку на кровать Мэтта и начал выпутываться из рубашки. Он попытался стянуть её через голову, но зашипел от боли, натягивая несколько швов. Гребанная катастрофа, а не парень. У Эндрю закончилось терпение, поэтому он схватил Нила за футболку и мастерским движением стянул её с него. Одежда упала где-то сбоку, но ему было все равно. Его глаза были прикованы к телу Нила. Бинты покрывали большую часть его туловища. Рико действительно повеселился с ним. Что было действительно интригующе, так это старые шрамы между бинтами. Белые и длинные. Одни толстые, другие не больше нитки. Кто? Что? Эндрю подошёл ближе к парню, чтобы рассмотреть получше. Везде синяки. Теперь жёлтые и зелёные, которые неделю назад были болезненно фиолетовыми. Эндрю увидел, как дрожат пальцы Нила. Он нервничает. Конечно. Это его большой секрет. Минное поле шрамов на таком маленьком теле. Неудивительно, что он никогда не переодевался с ними. Все будут смотреть. Все будут спрашивать. Предплечья Миньярда горели знакомым чувством. Он хотел быть лучше них. Он хотел, но Эндрю должен был знать. Ему нужно было знать все, что можно было знать об этом маленьком теле. Его разум кружился. Ему нужно было снять эти бинты. Что скрывается под ним? Взгляд Эндрю остановился на запястьях Нила, которые особенно плотно были покрыты бинтами. Ты…? Эндрю хотел знать. Было ли это настолько плохо, что ты хотел покончить с собой…? Он автоматически потянулся к бинтам на запястьях Нила, и Джостен позволил ему сорвать их и снять марлю. Красные и толстые линии. Кожа слезла в большинстве местах. Все это было отвратительно, и вызвано ничем иным, как наручниками. Не лезвия. Наручники. Он их хорошо знал. Слишком хорошо. Что-то внутри Эндрю сжалось, а его живот внезапно наполнился яростью. Эндрю не понимал, почему это так его разозлило. Это была собственная глупость Нила, которая и причинила ему этот вред, и все же, он обнаружил, что это вызвало ярость внутри него. Он знал, что Рико пытал парня, но вживую видеть все раны и содранные запястья Нила было чем-то другим. Он давал отпор. Он боролся со всем, что у него было, и ему некуда было бежать. Беглец не мог бежать. Он был прикован и беспомощен, а Эндрю хотел убить Рико. Он хотел покинуть эту комнату, полететь (!) в Эвермор и убить его, долго и мучительно. Эндрю посмотрел на плечо Нила. Старый шрам, судя по его виду. Идеальный образ утюга, вечно прижатый к плечу. Ужасающий жар оставил на его коже с выпуклостями от дырочек в утюге и тенью обожжённой плоти. Неудивительно, что Эбби потеряла дар речи. Каким же человеком был отец Нила, чтобы ударить ребенка раскаленным утюгом? Блондин не выдержал и приложил к нему руку. Кончики пальцев идеально совпадали с выпуклостями, оставленные железом. Его большой палец правой руки нашел ещё одно неожиданное отверстие рядом с ключицей Нила. Оно было глубоким и подозрительно круглым. Пулевое ранение, несомненно. — Кто-то стрелял в тебя, — сказал Эндрю, скорее самому себе. — Я говорил, что меня преследуют, — ответил Нил, почти не впечатленный, но Миньярд услышал в его голосе надрывные нотки. Это было для него нелегко. Показывать все это Эндрю. Это был большой скачок доверия, а не просто плата за то, что он не стрелял в ноги своим товарищам по команде. — Это, — блондин сильнее впился пальцами в след от ожога. — Не от жизни в бегах. — Это подарок отца. Люди приходили с вопросами о его работе. Я ничего не говорил, но, видимо, сидел недостаточно спокойно. Едва они ушли, он ударил меня утюгом. Именно поэтому я сказал тебе «Абрам», — напомнил Джостен, подтверждая подозрения Эндрю, что демоном прошлого Нила был его отец, а не мать. — Я не хотел называть его личное имя, потому что не хочу, чтобы кто-либо называл меня так. Я ненавидел его. Имя отца. Настоящим именем Нила было имя его отца? Очень неоригинально, но чего он ожидал от человека, который бьёт своего сына раскалённым утюгом за то, что тот недостаточно спокойно сидел на месте. Он внимательно рассматривал грудь Нила. Каждый шрам скрывал свою историю, а их было так много. Те, к которым он прижимал руки несколько недель назад, выделялись особенно ярко. Кто-то с большим удовольствием пытался выпотрошить его. У Нила была своя история с ножами, которая достигла своего апогея ещё до Рико. Раны от Мориямы были лишь верхушкой айсберга. Джостен был ранен больше раз в своей жизни, чем обычный человек был в состоянии перенести, и все же, он здесь. Его тело подобно абстрактной картине, а каждая линия - увлекательной сказке. — Рене сказала, что ты отказался от ножей. Человек, притягивающий убийц с такой чудовищной силой, не должен разгуливать безоружным. Рене словила Эндрю в коридоре несколько дней назад и рассказала ему об этом разговоре. Миньярд ожидал глупости Нила, но все же был разочарован ею. После этого он больше не разговаривал с девушкой. Ему все ещё нужно было назначить надлежащую встречу с ней. У них было много вещей, который нужно было наверстать, но сейчас это не было приоритетом. — Я не безоружен. Я думал, ты приглядываешь за мной в этом году, — Эндрю взглянул на глупое лицо парня. Он знал, что сказал, но с его прошлым от ножей и пуль, как мог Нил все ещё верить ему. Как он мог так доверять ему? Должно быть, он действительно был крайне склонен к суициду и очень глуп. Нил Джостен. Нил Абрам. Он принадлежал Эндрю. Принадлежал ещё с тех пор, как он сказал ему первую часть правды, и с того момента никогда не перестал принадлежать ему. Ошейник из ключей превратил бродягу в его собачку. Его собачку. Нет. Кипящая ярость в теле Эндрю была забыта. Не собачка. Неровная и горячая кожа Нила под его пальцами и эти красивые глаза, принадлежащие этому красивому болтливому парню. Эндрю был так сильно занят исследованием его тела, что даже не понял, что горит. Все прикосновения создавали покалывания под его кожей. Это что-то новенькое. — Ты ведь не социопат, правда? — Джостен вернул его в реальность своим вопросом. — Я никогда этого и не утверждал, — Эндрю ещё секунду изучал его двигающуюся от дыхания грудь и наконец встретился с ним взглядом. — Но ты позволяешь другим так считать. Ты мог бы их поправить. Блондин отмахнулся и, наконец, убрал руки от парня. — Меня не волнует, что другие люди думают обо мне, — у него были и другие проблемы, о которых нужно беспокоиться. Например, тот факт, что он небрежно прикасался к полуголому симпатичному парню, и это не закончилось насилием и рвотой. Би назвала бы это прогрессом. Эндрю предпочёл называть это чудом. — А тренер знает? — Конечно же знает, — Миньярд увидел, как на лице Нила появилось беспокойство. — Тогда твои препараты...? — задумался Нил. — Они ведь были настоящими нейролептиками? — Ты задаёшь слишком много вопросов, — сказал Миньярд, и ему показалось, что он сказал Джостену достаточно. Они могли бы продолжить разговор в Эдеме, а не в спальне с Нилом без футболки. Это ужасно отвлекало. Он оставил парня стоять и вышел из комнаты. Пусть беспокоится о том, чтобы надеть одежду, которую Ники купил для него. -------------------------- — Мы уходим, — объявил Эндрю, а Хэммик странно посмотрел на него. — Ты бежал? У тебя уши покраснели. Не думаю, что когда-либо видел на тебе такой цвет вне поля. Эндрю фыркнул и двинулся дальше. Покраснел. О Боже.