Ее белая рубашка

             Мия теперь стала замечать за Конни странное поведение. Он ходил печальным дня два, не более. По нему было видно, что он плохо спал или не спал вовсе, однако теперь он был каким-то беззаботным и умиротворенным. Ривз, конечно, была рада за его настроение, но такое ее даже слегка пугало. Это стало еще более контрастным на фоне того, что девушка так и не решилась поговорить с Жаном. Они, вроде, не ругались, но все равно не подходили друг к другу, хотя Мия чувствовала, что упускает что-то важное. Будто везде и все пропускает, не уделяет должного внимания. Ее на самом деле напрягало состояние Спрингера. Если он и вел себя радостно в ужасных ситуациях, то это означало, что он сейчас совершит какую-нибудь глупость, которая позволит ему хоть как-то разрядить обстановку. Но сейчас...это продолжалось слишком долго. Возможно, ему было просто страшно за расклад дел, из-за чего он сам пытался обмануть себя. Ривз все же не могла точно сказать, всегда ли он такой. Может быть, по ночам он бился в истериках, а, может, он и правда чувствовал себя не так плохо. Но как бы то ни было, его взгляд не давал Мие покоя...       Она снова почти полностью отказалась от еды, из-за просто отсутствия аппетита. Ривз старалась больше времени проводить с Конни, дабы понять, что там у него на уме. А он был совсем не против, даже наоборот, стал заводилой.       И вот он снова сидит с легкомысленрой улыбкой, глядя то в окно, то на задумчивую Мию. Вроде, на первый взгляд счастливый парень, но эта странная беспомощность во взгляде. Может, это было только в глазах смотрящего, и Ривз стоит относиться к этому полегче? —Слушай...ты не употребляешь?—как бы невзначай буркнула она.       Парень с шутливым недоверием глянул на нее и улыбнулся, хмурясь. —Совсем с ума сошла? Все у меня хорошо —А сон? Ты же не спишь почти. —Ну это да...не знаю, просто какие-то проблемы с этим появились. Последние два дня уснуть никак не мог, а сегодня почти двенадцать часов продрых. Да неважно...—буркнул он, словно сон был лишним состоявляющим жизни. —Конни, я переживаю. Ты правда очень странно себя ведешь. Да и эти твои разговорчики меня пугают —Мг? Какие? —Насчет твоей возможной смерти в бою. Ты раньше даже не задумывался об этом! —Мия, не забивай себе голову такими мелочами, все хорошо. Я просто в последнее время стал понимать, что это настоящая опасность, и вот такое лезет в голову. Вы чего кстати...с Жаном опять поругались? —Я бы не сказала...просто я в неадвеквате выпалила лишнего и ушла, это не было ссорой —Вы это...миритесь и вообще не ругайтесь больше. Я хочу вас нормальными видеть, когда все и так плохо —Конни, хватит, я знаю, к чему ты опять клонишь       Он только улыбнулся и кивнул, замолчав. Спрингер заинтересованно глянул на нее, осмотрел волосы и снова отвернулся к окну, задумываясь. —Ты к этой...Габи, вроде...не ходила больше?—вдруг спросил он. —Да я даже не знаю, где она. Я в первый день спрашивала у капрала, он дал мне подзатыльник и ничего не сказал, кроме того, что я ее чуть не угробила и мне стоит держать себя в руках       Парень лишь кивнул, нервно стуча пальцами по деревяшке. Кажется, он был даже рад, что Мия не пыталась второй раз убить ее. Она тяжело вздохнула, выдула бутылку воды, будто от нервов, и решила, что стоит наблюдать за его самочувствием. Все это странно как-то...       Почти неделю он ходил каким-то безучастным, но будто счастливым. И все равно плохо спал. Ривз просто не могла понять, как ему удается оставаться таким позитивным, когда у него умерла чуть ли не его часть. Да там Мия в любой свободный момент времени была готова разрыдаться от осознания, что Саша больше не придет уставшая с тренировки и не начнет рассказывать о том, как споткнулась и упала, разбив коленку. Но Конни...почему он такой беззаботный сейчас? Будто он уверен в том, что она вернется. Тоска, безусловно, проскакивала, а иногда он был даже слишком мрачен, но это всегда как рукой снимало через час, если не меньше. —Слушай...давай Жана возьмем, выпивки немного и в карты? Я так скучаю по нашим посиделкам...—предложил неожиданно парень, глядя ей в глаза. —Я бы не против, но ты же знаешь, что мы с ним... —Ой, да плевать, сама же говорила, что ничего серьезного, помиритесь. Мне правда это сейчас нужно       Мия нехотя кивнула и хотела было начать искать карты в ящичке Конни. Стоило ей только приоткрыть дверцу, как парень тут же захлопнул ее обратно, добродушно улыбаясь. —Сходи за Жаном, ладно? Я все сам возьму и в столовую пойду       Девушка нахмурилась, подозревая неладное, но пожала плечами и пошла к Кирштайну. Она, безусловно, не хотела сейчас так просто звать его, но решила просто выложить все, как есть. Он обязательно поймет...да и стоит уже понять, что конкретно между ними получилось.       Она нашла его на лестничном пролете с Армином. Лица их были обеспокоенными, а раз Кирштайн разговаривал с Арлертом, то это что-то военное. Мия несмело приблизилась к ним и чуть тронула парня за плечо, привлекая его внимание. Армин тут же замолчал и стал оглядывать Ривз, которая от этого заволновалась сильнее. —У вас...что-то важное?—пробормотала девушка.       Армин помотал головой и быстро ушел, разглядываемый Мией сзади. Она слишком отвлеклась на него, из-за чего раздраженный Жан вместо того, чтобы как-то словами переключить ее на себя, даже слишком грубо взял ее за подбородок и, повернув на себя, поцеловал. У Мии отняло дыхание, а сердце готово было выпрыгнуть. Она ожидала даже пощечины, но не поцелуя, однако такой расклад устроил ее бабочек в животе. Кирштайн перебирал ее волосы, словно незнакомые ему, и не был готов отпускать ее, однако Мия, почувствовав слишком сильное волнение, отвернулась. Жан взглянул на нее как-то печально и все те пестрые краски, вспыхнувшие в поцелуе, снова стали совершенно серыми. —Слушай...давай позже поговорим обо всем? Конни хотел просто спокойно поиграть, как раньше. Да и я не против, у меня уже в печенках эта война сидит. Более того, я боюсь за его состояние, пойдем, пока есть шанс —Чего? В каком смысле, пока есть шанс? —Да так...       Ривз взяла его за руку и потащила в столовую, где уже сидел Спрингер и разливал выпивку. —Мне не наливай—тут же шикнула Мия, ощущая какое-то отвращение, наверное. —Лады...вы чего такие мрачные?       Они все вдруг переглянулись и тут же улыбнулись совершенно искренне. Мия ехидно рассмеялась, подняв свои карты, и показала парням язык. —У меня шестерка—улыбнулся Жан, выкидывая сразу три карты на Мию. —Блять—вздохнула она, загребая все три...       Все наконец было не так плохо. Они снова вместе, снова улыбаются и язвят друг другу, накидывая карт. Но Ривз все вспоминала их последнюю посиделку, когда все четверо были целы. Когда все четверо были вместе. И когда ночью совсем странно пели птицы.       Жан скинул последнюю карту и, допив остатки алкоголя, встал из-за стола. —Мне чето плохо стало. Вы доигрывайте, я приду скоро—буркнул он, поспешно уходя.       Мия лишь улыбнулась и, разговаривая о какой-то незначительной мелочи с Конни, уже почти выигрывала. Он почему-то даже не пытался крыться и просто забирал все карты, грустно вздыхая и говоря, что опять нечем. Хотя у него точно было чем. И вот Ривз бросила козырного туза, Конни взглянул на него, но оставил лежать на столе. Парень пару секунд смотрел ей в глаза и грустно улыбался, будто ожидая чего-то. Что за улыбка? Где досада и стук по столу? —Извини. Я всеми вами сильно дорожу—пролепетал он, не отрывая от нее взгляда. —Что? Ты чего..?       Конни вдруг достал револьвер и заулыбался только больше. В глазах его была вина, но куда больше там было облегчения. —Конни, твою мать!—прикрикнула Ривз, подскакивая и пытаясь выбить из его рук оружие.       Он только кивнул и поднес дуло к своему виску. Громкий выстрел, ужасного вида рана и заполнивший всю комнату запах железа. Улыбка потихоньку сползала с его лица, глаза потеряли всякую эмлциональность, а сосуды в них полопались. Ручьем потекла кровь, рука его расслабилась, револьвер с характерным стуком упал на пол. Мия спешно приблизилась к нему и, сев на колени, разрыдалась, сжимая его холодные руки. —...Зачем это блять было сделано?!—с агрессией бормотала она, не в силах остановить слезы и донести до него свои слова.       Кровь с постоянной частотой капала и ударялась о пол. Это единственное, что было слышно сейчас в этой одинокой комнате. Мию просто разрывала изнутри горечь и отвращение к этой картине. Зачем он это сделал..? Неужели из-за этого он был таким спокойным? Почему он сделал это на ее глазах? Почему главный шут и самый легкомысленный человек, которого она знала, больше не дышит по своей же воле..? Где розыгрыш, после которого он вскочит и рассмеется над тем, что она поверила..?       В комнату вбежал напуганный Жан, видимо, услышавший звук выстрела. —Кт...—начал было говорить он, но замер в проходе, окутанный ужасом и звуком всхлипов.       Мию бросало в холод от простого понимания, а смотреть на него ей уж точно не хотелось. Ее всю трясло, а этот револьвер на полу вызывал только отвращение. Но больше всего ее пугало, что он сделал это прямо перед ней.       Жан беззвучно ронял слезы с совершенно убитым взглядом. Брови его чуть подрагивали, а губы слегка шевелились, словно в бесполезных попытках докричаться до друга. Парень оглядывал этот сущий мрак недолго. Утер слезы, сжал челюсти и аккуратно поднял девушку с колен. Она не отрывала от самоубийцы взгляда, продолжая рыдать. Мия попыталась вырваться, но Жан лишь сильнее сжал ее руки, зная, что чем больше она просидит здесь, тем большие проблемы это принесет. Кирштайн чуть притянул Риаз к себе и, повернув, обнял, прижимая ее голову к своей груди и медленно поглаживая ее волосы. Он все смотрел на друга, тяжело вздыхая и сдерживая слезы. Впервые в жизни он был настолько бессилен. В случае с Сашей он хотя бы понимал мотив и было кого ненавидеть за это. Но зачем это сделал он..? Да и ненавидеть тут некого, только если самого Конни за этот идиотский поступок.       Кирштайн поднял на себя голову Мии, вытер ее слезы и посмотрел с такой печалью, что она была готова расплакаться снова. —Я...расскажу капралу. Прошу тебя, только уйди куда-нибудь—пролепетал он, понимая, насколько плохо может закончится ее присутствие. —Жан... —Пожалуйста. Тебе не за чем здесь оставаться       Девушка потупила взгляд и, вытерев глаза, ушла на улицу. Кожу обдало резкой прохладой, но в нос больше не било запахом крови. Однако перед глазами то и дело мелькал этот ужас злополучной игры в карты. Почему он не дождался Жана? А если это все из-за Мии? Если это она дала последний толчок? Или вдруг на него повлияли эти ее попытки утешить..? На Ривз вдруг бросилась животная паника, а на глаза опять навернулись противные слезы. Почему все, кто близок ей, погибают? Вдруг во всем этом правда виновата она, а все отговоры Жана—простая жалость?       Кирштайн наконец вышел к ней и бережно положил руку на плечо. —Мне жаль, что это случилось у тебя на глазах—прошептал парень, качая головой. —Ничего...все будет хорошо...—лепетала Ривз, не анализируя свои слова. —Мия... —Да..? —Это не твоя вина —Я ведь не говорила об этом—задумчиво пробормотала она, стараясь не думать обо всем этом. —Послушай, ты правда не виновата —Да...я знаю...знаю... —Мия, это не твоя вина—четко и медленно проговаривая каждое слово, повторил Жан.       Ривз обернулась на него и замолчала, не веря. —Ты не виновата в его решении. Ты никак к этому не причастна. Это не должно лежать на твоей совести       Мия несогласно помотала головой и снова расплакалась...       Сколько времени прошло? Он пообещал, что будет с ней, пока ей не станет легче. Уже третий час он сидит рядом, молча наблюдая за ее периодическими истериками. Он лишь время от времени закрывал лицо руками, не говорил ни слова, не издавал ни звука. Эта скорбящая тишина поглощала и убивала. Сжирала изнутри и теперь ассоциировалась только со смертью...