Шот первый. Градус безумия

Проснувшись утром, я не обнаружил его в спальне. «Сбежал!» — мелькнула первая мысль. — Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт-чёрт… — я вскочил, как ошпаренный. Мгновенно натянул домашние шорты и пулей рванул вниз по лестнице. Быстро пересек зал и, ворвавшись на кухню, застыл. Мой креол стоял обернутый вокруг бедер белым, создающим чёткий контраст с его кожей, полотенцем и готовил нам завтрак. Нам! Он готовил Нам! В моем доме появилось то самое «Мы». Пусть не совсем то, о чём я мечтал. Но всё же теперь я был не один. Почувствовав мое присутствие, он обернулся и, глядя не в лицо, а на мою, вздымающуюся от быстрого бега и волнения, грудь, сказал: — Доброе утро, Мастер. — Доброе… Доброе утро, — немного смутился я. — Я еще не знаю, что вы любите на завтрак, поэтому приготовил два варианта. Если не понравится, я могу приготовить что-нибудь другое. На столе стояли две тарелки. На одной была овсяная каша с кусочками запеченных яблок. От нее по кухне разносился запах корицы и мёда. «М-да, завтрак изнеженной девицы», — подумал я. Зато на второй была вполне достойная яичница с ветчиной. Конечно, я выбрал вторую. Но заметив, как снова неуловимо дернулись уголки рта моего поварёнка, признак спрятанной улыбки, я догадался, что хитрец изначально готовил кашу для себя. Это меня развеселило, и я, рассмеявшись, потрепал мальчишку по черному шёлку волос. Уже собираясь уходить, стоя в коридоре, я спросил: — Не сбежишь? Мой юный раб немного нахмурился, будто не сразу понял, о чем я, а после ответил: — Нет, Мастер. Даже не волнуйтесь из-за этого. Мне некуда бежать. — Давай на «ты». Как-то слух режет это твое «Вы». — Хорошо, Мастер. Когда ты вернешься? — в его глубоком голосе мне послышались нотки нежности, и это сбило меня с толку и навело на неправильные мысли. — Ты будешь по мне скучать? — улыбнулся я, ожидая какого-нибудь игривого ответа. Но раб остался абсолютно серьезным. — Я буду готовить тебе обед и ужин. Когда тебя ждать? «Боже, о чем я говорю? Что значит скучать? Конечно он хотел узнать время, к которому приготовить еду!» — я почувствовал себя придурком. — К шести вечера, — бросил я и быстро вышел за дверь. Все утро улыбка не сходила с моего лица. Я даже боялся, что кто-нибудь сможет прочесть мои мысли и узнает о моей зеленоглазой тайне, сделавшей меня счастливым меньше чем за сутки. Я сидел за своим столом и неспешно просматривал оперативные отчеты финансового отдела, когда дверь распахнулась, и в кабинет, как всегда, не вошёл, а ворвался мой вечно сияющий оптимизмом давний приятель и первый заместитель Кирилл. — Доброе утро, Герман, — протянул он мне руку. — Только что подслушал в бухгалтерии, что у тебя сегодня хорошее настроение. Так что жди, скоро придут из тебя верёвки вить, — лучезарно улыбаясь, подмигнул он. — Привет, Кир, — пожал я протянутую руку. — Пусть вьют. Лишь бы с толком. — Оооооо! Не расскажешь? — протянул он заговорщическим тоном и склонился ко мне. — Не расскажу, — отодвинул его в свою очередь я. — Эх, жаль… Кого-то ты от меня прячешь, Гер. «Знал бы ты кого я прячу… Но лучше тебе не знать, Кир. Лучше тебе не знать. Я еще сам не знаю, как к этому относиться», — подумал я и постарался перевести разговор в рабочее русло. Мы обсудили текущие дела. Все было штатно. Никаких неожиданных перспектив на горизонте не маячило. А так как я придерживаюсь правила: «Если механизм работает, то в него лучше не лезть», — то после обеда решил в офис не возвращаться. У меня были дела поважнее. Я отправился на поиски достойной оправы для моего креольского изумруда. Заехав в бутик, в котором одеваюсь сам, первым делом выбрал приличные джинсы. Те что были на мальчишке в день нашего знакомства выглядели, прямо скажем, убого. К ним подобрал несколько футболок и молодежную рубашку. Много набирать не стал, боялся не угадать с размером. Обувь решил пока не покупать совсем. Лучше закажу с доставкой. Ну и в довершение купил несколько домашних шорт, какие носил сам, только ме́ньшего размера. Забрав покупки, я заехал в ювелирный, где выбрал короткую тонкую золотую цепочку, решив, что она будет отлично смотреться на смуглой коже моего раба. Во всяком случае намного лучше, чем все эти пошлые ремни и ошейники, доставшиеся в наследство от бывшего владельца. Ну и по пути захватил фруктов и сладостей, чтоб побаловать пацана. Когда уже подъезжал к дому, посмотрел на часы. Было пять вечера. Я немного засомневался, все-таки обещал в шесть. Но очень уж хотелось увидеть его реакцию на обновки. Представлял, как широко распахнутся его глаза, с какой благодарностью он будет смотреть на меня, применяя мои подарки. И в предвкушении всего это я толкнул дверь и вошёл в коридор с кучей пакетов в руках. Раб, как и полагается, ждал меня у входа. Наверняка увидел, как подъезжает моя машина. Из кухни доносились очень аппетитные запахи. Я всучил ему пакеты с одеждой и велел отнести наверх. Сам направился на кухню. К моему удивлению, ужин был накрыт. — Когда ты успел? — спросил я, когда он вернулся. — Я же сказал, что вернусь в шесть. — Ты не был уверен, Мастер, — ответил мой поварёнок и пожал плечами, — и я решил приготовить чуть пораньше. На ужин была запеченная рыба, овощной салат с кусочками сыра и дольки картофеля, покрытые румяной корочкой. В довершение всего вместо хлеба на столе стояла тарелка с мягкими еще теплыми лепешками. Я был впечатлен. — Слушай, ну ты просто молодец! — похвалил я парнишку, но он ничего не ответил. А после ужина, я поволок его в спальню, чтоб вручить подарки. Заслужил! Однако ожидаемого восторга я не увидел. Только очень сдержанное: — Спасибо, Мастер. «И все? Ну ладно. Пусть так». Как бы то ни было, а выглядел он потрясающе. Невероятно красивый юноша с экзотической внешностью, облаченный в дорогую брендовую одежду… Эдакий мальчик-мажор. Мальчик? А мальчик ли? Теперь, когда он стоял передо мной в зауженных джинсах и свободной легкой рубашке унисекс навыпуск, было весьма затруднительно определить пол. Не ошибусь, если скажу, что этот очаровательный андрогин мог бы заинтересовать людей обоих полов. Мне захотелось, чтоб он сам оценил свой новый образ, и потому подвел его к зеркалу. — Ну как тебе? — спросил я, стоя у него за спиной с довольной улыбкой. Но то что он ответил, привело меня в некоторое замешательство. — Зачем столько одежды? Тебе не нравится на меня смотреть? Такой реакции я уж точно не ожидал. — Ну почему же… Нравится… У тебя очень красивое тело, — ответил я растеряно. — Тогда зачем ты его спрятал? Я хотел было сглотнуть, но поперхнулся. И не сразу нашёл что сказать. — Ну это не насовсем. Это только если тебе надо будет выйти на улицу. Его взгляд стал еще более настороженным, он слегка нахмурил брови и спросил: — Я что-то сделал не так? — В… В каком смысле? — я вообще не понимал, что сейчас творится у него в голове. Откуда такие вопросы. — Зачем на улицу? Я что-то сделал не так и ты хочешь отвезти меня обратно на аукцион? — Господи! Да нет же! — воскликнул я. Но он продолжил: — Мастер, я пока мало знаю о тебе. Дай мне немного времени. Я быстро учусь. Если я что-то делаю не так, скажи, и я исправлю. Не продавай меня так сразу. Ведь ты только что меня купил. Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. — Так, стоп! Снимай все это. И слушай меня внимательно. Во-первых, я не собираюсь тебя продавать. Во всяком случае, не сейчас. Во-вторых, это просто одежда. Наденешь, когда сам этого захочешь. А пока пусть лежит в шкафу на твоей полке. Я открыл платяной шкаф и указал на полку, которую освободил специально для него. — Ну и в-третьих, шорты тебе все равно придется надеть. Не потому что мне что-то в тебе не нравится, а потому что в моем доме так принято. Видишь, я в шортах. И ты тоже будешь ходить в шортах. Это понятно? — у меня было чувство, что я разговариваю с инопланетянином. — Да, Мастер. Когда он аккуратно сложил всю одежду на полку и облачился в те самые шорты, на которые я указал, я достал коробочку с цепочкой и на несколько секунд задумался, стоит ли ее дарить, мало ли что еще ему померещится. И все же извлек из бархатного футляра финальный на сегодняшний день подарок. — Считай это символом того, что ты теперь мой, — сказал я, застегивая цепочку на его шее. — Спасибо, Мастер, — почти шёпотом поблагодарил он и потрогал пальцами золотой подарок. Все еще пребывая в легком недоумении, я отправился в душ. Раздевшись, зашёл под теплые струи воды, подставляя им свое лицо, и постарался забыть тот странный разговор, что произошёл только что. Я действительно ничего не знал о рабах. Вероятно, мне еще многое предстояло для себя открыть. Нужно было запастись терпением. Дверь тихонько приоткрылась, и в нее проскользнул мой креол. Я выключил воду и спросил: — Что-то случилось? — Можно я побуду здесь с тобой, Мастер? Я не помешаю. Просьба была конечно странной, но я не возражал. Кто знает, может это и есть то самое проявление благодарности только на рабском языке. Мальчика опустился на пол и все время, пока я мылся, тихо сидел, обняв свои колени. Когда я закончил и, обернув бедра полотенцем, вышел из ванной, он сам зашел под душ. Я снова ждал его в спальне. Мучительно, взволнованно… Будто вчера ничего не было и сегодня предстоял тот самый первый раз. Я ждал его долго, бесконечно долго… настолько долго, что уже готов был сам пойти за ним. Но подойдя к двери, услышал наконец-то его шаги и быстро вернулся к кровати. Мальчишка вошёл в комнату… В шортах! Я чуть не застонал… «Да, что ж это такое? Теперь он и спать в них будет, раз я так сказал? Мне надо научиться точнее формулировать свои мысли. Он все понимает слишком буквально». Но стоило ему подойти к кровати, я забыл про всё на свете и про эти чёртовы шорты в том числе. Точно под гипнозом я наблюдал, как это божественное живое изваяние цвета терракотовой глины опустилось на белые простыни моей постели. Гибкий, легкий, преисполненный невероятной грации он завораживал взгляд. И повинуясь этому магическому притяжению, я лег рядом с ним. Мы лежали так, как вчера до того момента, когда я прогнал его. Будто не было этого дня, будто вчерашний вечер продолжался. Я снова гладил ладонью его безупречное тело и не мог отвести глаз от чарующих полуоткрытых губ моего раба. Сердце колотилось как полоумное от осознания того, каким сокровищем я обладаю. Я припал поцелуем к впадинке между его ключиц и почувствовал губами холодное прикосновение металла подаренной мной цепочки — символа того, что этот мальчишка МОЙ. Повинуясь моей невысказанной просьбе, он перевернулся на живот. Раскинув руки в стороны, точно распятый на моей постели, он предоставил мне возможность целовать его смуглую спину, зарываться лицом в черный шёлк его волос и вдыхать этот дурманящий аромат, пробуждающий во мне дикое желание близости. Запустив пальцы под резинку шорт, я с нетерпением стянул их. В этот момент рука моего креола скользнула под подушку и извлекла оттуда прозрачный флакон с белёсым гелеобразным содержимым. Он все подготовил заранее. Он знал. Все что сейчас происходило, шло по его сценарию. И… и я был не против. Сейчас я хотел быть частью этого сценария. Я принимал его правила. Мой божественный раб приподнялся, прогибая спину, точно потягивающийся кот, и я прижался к нему своей возбужденной плотью. Я уже потянулся за предложенным мне флаконом, когда мое внимание привлекла одна деталь. Неожиданно для себя я обнаружил ужасающую разницу между моими размерами и его узкими изящными бедрами. Креол был уже вполне взрослым сформировавшимся половозрелым юношей, но сейчас со спины, стоя передо мной на коленях, он казался мне ребёнком. Я посмотрел на эти небольшие упругие ягодицы и совсем маленькое темное пятнышко между ними… и не смог. Я побоялся, что просто разорву собой эту нежную кожу. Испорчу, сломаю дорогостоящую игрушку… Но еще больше я боялся причинить ему боль. Я не зверь. Выпустив мальчишку из рук, я упал на спину и потёр ладонями лицо. В паху ныло от возбуждения, но я твердо решил прогнать пацана ради его же блага. Не успел. Раб по-своему истолковал мои действия и через секунду, перекинув через меня своё колено, оказался верхом на моих бедрах. Я замер, а мой маленький демон-искуситель, дотянувшись до флакона, уже выдавливал прохладный гель на мою раскаленную от возбуждения кожу. Не в силах сопротивляться, я закрыл глаза. «Пусть… пусть делает, что хочет». Нежные тонкие пальцы заскользили, равномерно распределяя белёсую смазку, напомнив, как вчера точно так же сжимая мое возбуждение в плотное кольцо скользили его губы. Это еще больше усилило желание. И мой нежный раб, чувствуя все мое нетерпение, не стал долго мучать меня. Он слегка приподнялся и со стоном опустился, погружая меня в свое божественное тело. Наше соитие было долгим. Намного дольше, чем обычно. Несколько раз я останавливался, чтоб не дать себе «взорваться» раньше времени. Хотелось еще и еще. Чем больше я овладевал им, тем больше мне хотелось продолжения. Наверное, впервые в жизни я был настолько ненасытен. Однако спустя какое-то время меня все же накрыло волной оргазма, и я застонал, прогибаясь и еще сильнее прижимая ягодицы мальчишки к себе. В этот же момент я услышал, как его стон сливается с моим. Мой маленький демон задрожал в моих руках, по его коже пробежала волна мурашек, а мне на живот выплеснулись белые мутноватые капли его наслаждения. О, как я был счастлив. Он не просто удовлетворял мою похоть, он сам получал от этого удовольствие. В эту минуту он не был моим безответным покорным рабом. Он был моим… любовником? Никогда еще я не испытывал столько нежности, столько обожания. Сейчас я весь, всем своим телом, всей душой принадлежал этому мальчишке. Я притянул моего юного… любовника к себе, и он послушно лег мне на грудь. Запыхавшийся, точно от быстрого бега, влажный, разгоряченный. Улыбаясь, я целовал его лоб с прилипшими от пота волосами и слушал, как бьется его сердце.