Делец

В поножовщине проигравший умирает на месте, а победивший — в карете скорой помощи

      Зоуи в дорассветный час намазывала хумус на мацу, пока капитан мерил ее за столом бара взглядом. Да, она взяла в баре только закуски и завтракала перед тем, как броситься в авантюру. Такой вот ее стал ее быт. Холланд сидел на стуле напротив.              — Так что, тебе есть что сказать?              — Есть, капитан. Я хочу выяснить одну вещь, — сказала она и надкусила свою лепешку. Вяленый томат отдал насыщенным специями вкусом масла. Потом пришлось закуски отложить. — Очень важную. На Соросе невыяснение таких вопросов поставило меня в очень неловкое положение, — добавила она и вытерла руки о салфетку на коленях.              — Что?              — Вы серьезно думали, что я буду бить насмерть в учебном спарринге? — спросила она. Вот так в лоб. — В сердце. — Она указала пальцем куда-то в область нагрудного кармашка его рубашки.              Холланд смотрел на нее, на искривленных губах застыло немного надменное неудовлетворение прямотой вопроса и поучающе-насмешливым тоном, который она приняла. Неудовлетворение тем, что она указывает ему на ошибку, которой она же воспользовалась, чтобы продырявить его проклятым клинком кинжала.              Зоуи дала ему помолчать, расправилась с мацой.              — Нет, капитан, вы меня поймите правильно. Я очень самодовольный человек и мне лестно вас побеждать, но у меня возникает ощущение, что работать нам предстоит долго и тесно, и не хотелось бы, чтобы ваше глубокое недоверие ко мне привело к безвозвратным последствиям, — сказала она, приняв тон более сдержанный.              — Ты очень грамотно этим недоверием смогла воспользоваться.              — Надеюсь, последний раз, капитан, — сказала она.              Холланд не ответил, но задумался. Через час они спустились к Южным воротам.       Кутаясь широким капюшоном от песка, норовившего в лицо, Зоуи стояла безликой фигурой рядом с Холландом, распоряжавшимся караваном. Дозорные песчаные крабы, нагруженные водой и простейшей едой и медицинскими принадлежностями, стояли, конечно, готовые к переходу, но явно недовольные бурей. Сам капитан Холланд, организовавший это за ночь, стоял с газетчиками, которых за ночь нашла Зоуи. Здесь же объявился и Худ, поспавший несколько часов в Рейндиннерс, но его капитану она намеревалась представить позднее. Холланд на себя взял все, что касалось распоряжения этой операцией, после недолгого разговора о том, что произошло на корабле Карса, которому, черт возьми, нужно было дать название.       Рассвет поднимался. Пустыня неистовствовала сурово и острым песком резала щеки и руки, пока вдруг вся разом не схлопнулась в безветренном, ясном покое.              Зоуи усмехнулась, спрятав руки глубже в рукавах накидки. Крокодайл материализовался вместо бури позади Холланда. Капитан обернулся к нему.              — У вас сутки. Дольше удерживать песчаный фронт я не смогу, — сказал он. Холланд покачал головой.              — Мы не успеем вернуться в город за сутки! Людям нужно будет помощь оказать, — начал один из участников операции. Видимо врач — Это занимает время!              Холланд кинул взгляд на Зоуи.              Она прикинула: за сутки они успеют выйти только в море. По идее, вытащить бы к морю какой-то транспорт, и если их встретят, суток достаточно с верхом. Если Холланд этого не учел, то по идее можно потратить полчаса на то, чтобы дернуть туда Карса. Интересно, что думает капитан. Холланд смерил взглядом дозорного, тот озадачился и замолчал. Капитан повернулся к Шичибукаю.              — Суток достаточно. Мы не вернемся в Рейнбейс, — сказал он.              — Куда денете истощенных людей? — спросил Крокодайл. Не то что бы ему было интересно.              — Нас встретят корабли Дозора на побережье.              Зоуи одобрительно покачала головой. Да, Холланд не зря один из доверенных капитанов Момонги: он просто организовал все за ночь. Ей даже ничего делать не пришлось. Она тут так, гоняется за корыстными интересами всяких нечистых на руку людей, включая себя, фактически спасение людей — в списке достижений капитана.              Когда над пустыней утихло то безобразие, что терроризировало ее последние несколько недель, началась эта спасательная операция. Зоуи в дела не лезла, осталась наблюдателем. Вот они пересекли пустыню за непозволительно короткий срок.              Юба, заваленная песком до середины стен домов, увидела прежде всего несколько часов спокойствия, предшествовавших появлению руки спасения. Люди бросились к бутылкам с водой. Крокодайл освободил дома из-под завалов песка, чтобы было можно открыть двери и окна и войти в дома, где люди были заперты на несколько дней. Плачущих женщин с истощенными на руках детьми рассаживали на крабов. Врач разрывался. Зоуи стояла с репортером, который, подобно всем репортерам, даже не мог представить масштаба бедствия в Юбе: концентрация ужасной во всех отношениях смерти от засухи пестрила даже в черноте пустынной ночи. И даже не приглядываясь, останки этой смерти было видно тут и там, и родители, выводя детей из домов, закрывали им лица тряпками, чтобы не видели заметенных песком трупов.              Зоуи указала репортеру на Крокодайла, отдающего ребенку бутылку с водой и подсаживающего малышку на руку. Репортер принялся снимать. Зоуи стояла руки по карманам, улыбаясь кисло бессмертности сюжета пропаганды «солдат и дети» с корректировкой на «пират и дети». Вторая ночь без сна наводила определенного безразличия к таким обывательским вещам как смерть, и было просто неприятно и хотелось помыть руки и почистить зубы.              Раскопки Юбы шли несколько часов, прежде чем караван, заполненный людьми в разной степени критичности угрозы здоровью, двинулся к морю. Зоуи напоследок только несколькими словами с Крокодайлом перекинулась, когда одна из местных старух, опытных обитателей пустыни, упала перед ним на колени и принялась целовать перстни на его руке. Ее жизнь сыграла с ней злую шутку и научила обходиться без воды и еды по несколько дней, и она долго и со слезами благодарила Шичибукая, что он не дал ей наблюдать за смертью своих детей, внуков и правнуков, прежде чем ее под локоть увели дозорные.              Добраться до моря получилось за семь или восемь часов, и обещанные Крокодайлом сутки истекли, когда последние беженцы поднимались на борт фрегата флота поддержки Дозора. Когда они по морю двинули к Нанохане, был уже снова одиннадцатый час утра, и Зоуи сидела на палубе, обняв колени.              Холланд вышел из дверей кают-компании, заметил ее на палубе и встал перед ней.              — Тебе нужно поспать.              — Вы сами-то спали, капитан? — спросила она, поднимая голову и закрываясь козырьком из ладони от солнца. — Как ваша рука?              — Порядок, — сказал он сухо. Зоуи усмехнулась. Как все-таки помогало переводить тему напоминание о чьем-то эго. Напрочь отбивает у людей желание продолжать разговор. Одна беда — Холланд был умен и отделял личное от служебного. — За такие операции на грудь медали весят.              — Поздравляю вас с наградой, капитан, — отозвалась она. Сидеть стало казаться неприлично, она поднялась, уперлась задом о борт. — Как думаете, репортаж вышел сегодня или выйдет завтра все же? Думаю, репортер не успел рапортовать редактору. Кстати, а где он?              — Отсыпается. Как и все, — сказал Холланд. Она усмехнулась.              — Да нет, посплю сегодня вечером, наверное, капитан, не сомневайтесь. Мне нужно пораскинуть мозгами над еще одним непростым разговором с вами.              — Это каким?              — Я намереваюсь после того, как мы вернемся на Виски пик, отправиться на Water7. — Холланд даже спрашивать не стал, только посмотрел на нее, чтобы она сразу объясняла, с какого перепугу и чего ради. — С капитаном Веритасом. Вы его не знаете, он с Сороса. Контр-адмирал Салус предложил.              — Ты знаешь Веритаса лично? — спросил Холланд. Она удивилась вопросу, вернее расставленным в нем акцентам. Как будто она может знать о нем только понаслышке.              — Да.              Холланд хмыкнул.              — Момонга о нем высокого мнения.              — А контр-адмирал считает, что я должна Веритаса с вами познакомить. Вероятно, капитана заинтересует, что вы в капитанском звании владеете Вооружением.              — Water7 так Water7. Тебе была нужна мобильность в пределах Рая, за предел Рая мы не выходим, — сказал немного погодя Холланд. — Теперь иди и поспи. Часа через четыре прибудем в Нанохану, тебя разбудят.              Зоуи постояла перед ним еще с полминуты, думая, нет ли чего-то, что она еще должна обмозговать, прежде чем ложиться, но в голове решительно ничего не задерживалось, и она спустилась на палубу ниже, где собралась лечь спать, но едва влезла с ногами в гамак, увидела над собой знакомое лицо: над ней возник Худ.              — Президент, — улыбнулся он. Зоуи было уже лень вставать. Она вскинула брови.              — Да?              — Есть еще одно послание от контр-адмирала, которое он просил передать, когда вы будете одни. — Зоуи поглядела на него, заранее предвкушая головную боль. Качнула головой, чтобы он продолжал. — Салус говорит, Дозор не будет в восторге, когда узнает, что вы с Белоусами аффилированы, а ему, чтобы это подтвердить, потребовалось всего несколько дней.              Зоуи рассмеялась. Рассмеялась, потому что иначе на это довольно тревожное сообщение среагировать не могла. Худ удивился. Должно быть, в его глазах это выглядело как безупречная уверенность в себе и ощущение контроля.              — Я подумаю об этом завтра. Спасибо, Худ.              — Разбудить, когда прибудем?              — Даже немного пораньше.              — Понял.              Когда корабль причалил в Нанохане, началась суета, в которой пострадавших нужно было разместить в одном из госпиталей. В порту столпились репортеры, и Зоуи выбралась в город в сопровождении Холланда и Худа после недолгого сна. Надо было дать людям очухаться несколько дней и еще дождаться газет.              Худа она показала капитану, чтобы тот принял к сведенью. Капитан сказал показаться на Базе дозора, когда она проспится. В городе она все-таки действительно предпочла продолжить прерванный сон, на утро долго изучала газеты и кроме того снимки из сумки репортера, которые выкупила на корабле. Снимков из пустыни в прессе не было. Это было хорошо.              Она провела день, собирая вырезки из газет и вычеркивая домыслы и дописывая информацию, которая даст новости ту скандальность, которую публикуют в МЭГ, прикладывая фото с подписями и расписывая записку для журналиста на Сабаоди с уникальными материалами из Арабасты. Вечером она увиделась с Карсом и отослали Тори в тот конец Гранд лайна. В промежутке последовала указаниям Холланда и обнаружила его на базе в одном из свободных обычно кабинетов. Капитан, увидев ее, объяснил:              — Тебе нужно тренироваться.              — Капитан, у вас еще даже швов не сняли.              — Да. Но это неважно. Пока мы здесь, займешься кое-чем другим. Экзамен — это арест, напоминаю. — Это Зоуи помнила. Поэтому в последнее время тяготела к тому, чтобы нападать в тренировках. Даже была намерена просить об этом Холланда, но в конце концов нужно было одобрение врача. — У тебя ровно два дня, чтобы выследить Роя в городе, — закончил капитан.              Зоуи смотрела на него, хлопая глазами. Капитан усмехнулся. Видимо, получил удовольствие от того, что смог ее шокировать. Бросил ей наручники.              — Деретесь до игрового ареста. Это когда две руки в браслетах. Ясно?              Было ясно, что делать, но не ясно как.              Досуг, подкинутый капитаном, заполнил всю величину ее эфира. К ее чести и к чести Худа, которого она выловила на базе же, первый раз она села Рою на хвост в тот же вечер, но Рой, в отличие от капитана Холланда, специализировался не на рукопашном танковом бою, а безупречно эффективном искусстве выведения из строя вроде хапкидо. Зоуи затупила один раз и от броска так ударилась спиной о мостовую, что дала Рою буквально уйти пешком.              Немного пострадало достоинство, но у нее оставалось больше полутора суток на еще несколько попыток. Она намеревалась их использовать в промежутках между делами другими. Для того, чтобы использовать их не глупо, нужно было сделать домашнюю работу. Она подговорила Худа заняться для нее кое-чем.              На второй день она наведалась в госпиталь, где люди начинали отходить от физического истощения к потерянности человеческой, когда оказалось, что им некуда деться, их дома по самые крыши утонули в гневе стихии. Когда Зоуи предложила публично возможность получить кров над головой, заработок с возможностью вернуться в Арабасту по истечению небольшого срока вроде трех месяцев, вышло, что народ потянулся за соломинкой. На двенадцать работников вышло всего двадцать человек, включая детей, которые просто вынуждены были рвануть туда, где у родителей будут средства к жизни. Зоуи исход устроил.              Когда она вышла из госпиталя, Худ встретил ее на улице. Цены ему не было, он знал Нанохану как свои пять пальцев, потому что пока Зоуи развлекалась в Маринфорде он изучил ее вдоль и поперек, как и Рейнбейс до этого. Зоуи крутила наручники на пальце, когда шла в сторону, где Худ локализовал Роя. В целом, надо было напомнить себе, что у нее есть преимущество и преимущество это — Наблюдение. Надо было его использовать, а не бросаться на человека вот так просто. Рой был человеком, и он где-то спал и где-то ел, и поскольку Холланд не сказал, что они в игре с девяти до шести или в каком-то другом графике, можно было просто пойти по пути наименьшего сопротивления. А пока сделать вид, что она до этого не додумалась.              Они полдня наматывали по пустынному городу круги, и Зоуи, если бы не такие же марафоны в Маринфорде, слегла бы с кровавым кашлем, но в целом, когда она все-таки дала Рою выйти за пределы зоны, в которой чувствует его присутствие с точностью до положения левого мизинца, отдышалась за несколько минут. Общая физкультура была важна.              Тем же вечером она связалась с Алесом, чтобы поговорить о рабочих, рассказала результаты их вылазок. Алес был немного поражен, но сказал, что обучить людей — дело нескольких дней, и что ситуация приемлемая.              Зоуи провела вечер до нуля, устроив себе небольшой эпизод сна, и когда поставленный на двенадцать будильник ее все же поднял, она выскочила в ночную Нанохану. С Худом они встретились на улице, где днем пестрил рынок. Он указал ей на забегаловку, в которой Рой доедал поздний ужин. Зоуи вошла в людный зал, заметила Роя за стойкой, несмотря на то, что сидел он без плаща и форменной кепки, и, проследовав к нему по прямой, с ходу надела одной кольцо наручника ему на запястье.              — Мисс Гласс?              И началось.              Рой среагировал мгновенно, потянул рукой резко на себя, и если бы Зоуи не отпустила второе кольцо, то она бы улетела вперед спиной снова, только на этот раз свалившись под ноги каким-то местным алкашам. Она вытащила с бедра нож, потому что в таких местах любая, даже маленькая искорка, начинала масштабнейшую драку, и ей пришлось уворачиваться от толстяка, которого толкнули к бару. Рой возней воспользовался, перескочил стол, уперевшись о него рукой. Зоуи кинулась следом.              Когда дерешься с Холландом, там все просто — надо под кулак не попасть. А когда от тебя удирают — надо делать умные вещи и что-то придумывать каждую секунду. Так же мучительно, как когда много дней подряд решаешь, что приготовить на ужин. Вроде бы все кухни мира перед тобой на экране телефона на расстоянии одного клика, но ты не знаешь, что есть.              Приходилась выбирать из вечного арсенала бессмертной классики.              Зоуи пустилась к дверям бара по другой стороне зала, и когда Рой возник между столами, брякая свешенным с рук наручником, она встретила его у выхода. Ему пришлось резко менять направление, но позади ему уже преградила путь какая-то свара. Рой вытащил из ножен свой короткий клинок. Зоуи перехватила свой. Интересно получится. У Роя она не выигрывала на ножах раньше и вряд ли выиграет сейчас.              Но думать было некогда. Лейтенанту пришлось нападать, чтобы открыть себе путь к отступлению. Она ушла от широкого замаха.              Затягивать было нельзя.              В баре творился жуткий погром. Что ни удар, кому-то из них приходилось отвлекаться на то, как в них летит чужая бутылка или меж ними валится чье-то пьяное тело, или Роя пытаются огреть ножкой стула по затылку просто так, или Зоуи пытаются поймать за волосы и оттащить в сторону, чтобы не мешалась мужицкой драке.              Гомон улегся только от воплей у выхода:              — Всем разойтись! Дозор!              До народа дошло не сразу, Зоуи была занята тем, чтобы Рой не победил ее технично, а он был занят тем, чтобы она не обвела его вокруг пальца, зацепив второй наручник на свободном запястье правой руки.              Выстрел привел бар в опустившуюся тишину, когда Рой, отловив Зоуи за руку, снова бросил ее через бедро. Лейтенант пустился к черному выходу. Зоуи пустилась к дозорному у входа, встала аккурат перед ним, и пока он думал, что за женщина, она выхватила у него пистолет и выстрелила, почти не целясь, ровно перед лейтенантом, чтобы не успел открыть дверей, запертых на ключ, в подсобку.              Дозорный хотел скрутить ей руку, но она выкрутилась и съездила локтем ему по подбородку, чтобы не мешался, краем глаза фиксируя, как ключик от подсобки упал на пол. Замешательство в несколько секунд, заставившее Роя поднимать ключ, дало ей бегом пересечь бар, сигануть через барную стойку и налететь на лейтенанта так, что они покатились кубарем вдоль шкафов с алкоголем.              Лейтенант выкрутил ей руку, ей пришлось, чтобы не сломаться пополам, перекатываться через голову. Они поднялись на ноги одновременно, когда в дверях показалось еще двое дозорных и какой-то офицер.              Рой отвлекся.              Зоуи, раскрутив нож меж пальцами, поймала кольцо наручника на лезвие и, толкнув Роя к барной стойке, вогнала нож глубоко в столешницу из плотного дерева. Проклятый клинок вошел, как в масло, рукоятью заблокировал кольцо. Еще один выстрел повторно призвал к тишине.              Зоуи подняла глаза на офицера Дозора, покачала головой.              — Лейтенант, потом клинок мне верните, — сказала она негромко и выскользнула в открывшуюся все-таки дверь подсобки.              На утро пришлось объясняться перед Холландом за погром, конечно, но своим штабным авторитетом в тот вечер уладил дело, и Холланд, хоть и поглядывал осуждающе, видимо, последствий не испытал. Клинок Рой вернул.              Строго говоря ареста не произошло. Пришлось повторить сценарий, и Рой перестал ужинать в одном месте дважды. Зоуи провела три дня в безуспешных попытках пленить лейтенанта.              Через три дня, когда указанная бригада пришла в себя и к удовлетворению Эйла они закупили продуктов по ценам Наноханы, а не Рейнбейса, они поднялись на корабль и рванули на Виски пик. Рой, с которым они, наконец, перешли снова на протоколы мирного времени, долго потом инструктировал по поводу совершенных ошибок в их боях, что у Зоуи глаза на лоб полезли: он помнил их драки с точностью до движений. Правда потом, когда она сидела, уставившись в одну точку, сказал:              — Но тот, с которым ты сцепилась в баре, тоже лейтенант. Так что не принимай это все за поражение, это не так.              Зоуи переоделась, наконец, из пустынных одежек в штаны и мужскую рубаху поверх топа и вышла на палубу, только чтобы столкнуться с одной из женщин из Юбы. Она схватила ее за плечи.              — Я вас искала, — сказала она. Зоуи улыбнулась. У нее были соломенно-пшеничного цвета волосы, немного больное лицо человека, только недавно начавшего пить воды достаточно для тропической погоды. Ее цветное платье было дорого и изящно сшито, но потеряло цвет.              — Да? Могу помочь? — спросила Зоуи, оттягивая ее с прохода, чтобы не мешать.              — Ведь вы были в Юбе, — сказала она. Глядела ей в глаза. Отпечаток трагедии в них был виден даже в тени каюты, куда свет проникал через иллюминатор, который был закрыт почти на половину.              — Да, и Декси был. Наш навигатор. И капитан Холланд, — сказала Зоуи, но она покачала головой.              — Нет же, в тот раз. Вы были в Юбе до того, как она… — Зуи хотела ее прервать здесь, чтобы не не пришлось говорить вслух того, что она не хотела говорить, но не успела. — До того, как ее завалило песком.              Зоуи покачала головой.              — Да, была.              — Значит, все — фарс. И людей спас не дозор и не Крокодайл, а вы?              — Нет, у меня нет таких ресурсов, — сказала Зоуи. Получилось сухо, формально и наотрез. Женщина ей не поверила.              — Им никому дела до людей нет. Дозору что приказано — то сделают. Мой муж торговец, он знает, что Крокодайла волнуют только деньги, — голос ее понизился, она говорила тихо и решительно, хотя казалось, что вот-вот заплачет. — Но вам — почему бы вы ни скрывали намерений словами и внешнего вида капюшоном — спасибо. Потому что ни дозор, ни Крокодайл благодарностей не заслуживают.              Зоуи вздохнула глубоко. Женщина оперлась спиной о стенку, они долго стояли молча в каюте. Потом она вышла. Зоуи вышла следом через несколько минут.              Плавание проходило чинно, по большей части потому что не приходилось каждый день драться за жизнь с капитаном Дозора: они по обоюдной договоренности решили не устраивать драк в присутствии достаточно получивших от жизни горя людей.              Виски пик встретил через два дня чинного прогулочного темпа по морю, Алес людей принял с распростертыми объятьями. Когда Зоуи поднялась на остров на плато, где стоял завод, чуть не присвистнула. Он здорово преобразился. Черт знает, как, но за эту неделю с небольшим стали выглядеть цивильно помещения для жизни и работы. Алес водил людей по территории с час или с два, а когда народ разошелся обустраиваться кое-как, носить негустые пожитки и оглядеть странный не пустынный остров, Алес увел Зоуи под руку. Напомнил, что ему нужно забрать оборудование.              Зоуи сказала, что отправит за ним Карса. Алеса все устроило. Когда с Карсом они переговорили, его тоже все устроило, и он только перед отплытием наутро напомнил Зоуи про то, что искали ее не только со стороны Дозора. Зоуи на рассвете стояла с ними в порту. Капитана не было. Карс докуривал трубку, пока шли последние приготовления к отправлению.              — Тебе не с руки, наверное, с пиратами связываться под надзором, но все же тебя искали.              — Кто? Как?              — Парнишка по имени Харута. От него пришло письмо на телеграф Виски пика. Я не открывал. Но оно хранится под надзором этого технолога. Кому есть дело до стопки его технических карт?              Зоуи приняла к сведению. Надо было узнать, что там, и не затягивать с ответом, это было уже просто неприлично. Карс и команда отправились.              Утро Зоуи провела с капитаном и лейтенантом в занятиях, от которых не могла продохнуть в Арабасте, но которые заставляли мозг кипеть, потому что здесь не было автопилота в виде Воли наблюдения.              А на закате на горизонте показался корабль Дозора, и Зоуи, сидевшая в стареньком потертом шезлонге с вечерней газетой, наблюдала, как знакомые ей очертания Гериере заходят в дельту реки. Газета сложилась пополам, и Зоуи поверх нее смотрела за тем, как на борту стояла суета, связанная с причаливанием. Люди на палубе не останавливались ни на секунду. Наконец, корабль замедлился и замер, ювелирно подойдя к причалу, матросы подали швартовы и спустились на причал вязать восьмерки тросами на кнехты.              Зоуи услышала, как Холланд подошел на причал и встал позади ее шезлонга. На борту у трапа показалась другая капитанская фигура. Зоуи с Веритасом успела очень коротко переглянуться, когда на трап вылетела Вита Бревис.              — Стоять-бояться, Зоуи-плохо-соображаю-Гласс, — Вита обнажила шпагу. Зоуи напряглась, словила какой-то нехороший Вьетнам и приподнялась на шезлонге.              — Вита, спрячь шпагу.              — Я тебя на флаг порву, ты что учудила! — Лейтенант спускалась с трапа с самым решительным видом, Зоуи поднялась с шезлонга.              — Вита, шпагу убери!              Рука потянулась к клинку, но достать его она не успела, Вита своими легендарными уколами, летящими на тебя с такой скоростью, что боишься моргнуть, уже летела ей на встречу. Зоуи провалилась в сторону от шпаги, не дала себя рассечь дважды, занырнула Вите под руку. Лейтенант на втором шаге смекнула, что отступает она куда умнее, чем два месяца тому назад, стала бить точнее, укоротила движения, свист шпаги в воздухе наполнил уши, и обеих развеселила эта свистопляска, еще больше веселило, что за ними наблюдали два капитана.              Вита все-таки достала Зоуи, оборвав ей шпагой галстук и несколько пуговиц под самой шеей. Но Зоуи все-таки завела лейтенанта в тупик: один из ее выпадов опрокинул лейтенанта в море. Правда она в последний момент схватила Зоуи за шиворот, и они обе свалились с причала в воду.              Когда вынырнули одновременно, капитан Веритас стоял над ними. Подал руку.              — Капитан, — улыбнулась Зоуи, когда жгутом отжимала волосы. Веритас раскуривал сигарету. — Да, не так я хотела вас встретить. Не в костюме мокрой крысы, — сказала она, поправила обрезанный галстук и спрятала руки в полные воды карманы. Вита, смахнув со шпаги воду росчерком, теперь стояла и отжимала плащ.              — Ты отправляешься с нами на верфь? — спросила лейтенант.              — Да, — сказала Зоуи. — Ладно. Забудем об этом, — сказала она, выпрямилась с видом, будто рубаха не липла к телу, и шагнула к капитану Холланду. — Капитан Веритас с Сороса, капитан Холланд из Штаба. Прошу быть знакомы, — спросила она.              Веритас оглядел Холланда с ног до головы, Зоуи даже разглядела в его лице какое-то изучающее настроение, не связанное со служебной пытливостью. Отдавало личным интересом. То ли пренебрежением к Штабу. То ли чем-то еще более личным, но Зоуи решила, что это было бы нелепо. С Веритасом их связывало ровно три вечера, а с Холландом — вообще только рана у него сквозь предплечье.              Капитаны пожали руки, и Холланд узнавал, как народ из моря находит Гранд лайн, обычно накрывающий засидевшихся в морях дозорных своим безумием. Невдомек ему было, что Веритас с Гранд лайна происходил. Впрочем, Веритас это недопонимание между ними устранил легко и непринужденно. Зоуи с лейтенантом стояли рядышком с ощущением, что взрослых лучше не перебивать, когда они разговаривают. И все же Вита ругалась, что промочила сигареты, а Зоуи все-таки перебила:              — Так когда начинается променад до Water7? — Веритас был занят тем, что прикуривал лейтенанту, поэтому ответил не сразу.              — Мы должны были отчаливать на следующий день, как прибыли. — Зоуи вскинула брови. Выходило довольно стремительно. Она рассчитывала еще на один денек на суше. Веритас посмотрел на нее, подняв обычно неподвижные брови. — Или ты не успела закончить дела?              — Успела, — отозвалась она. — Но рассчитывала на небольшие мексиканские каникулы, — объяснила она причину своего удивления такой срочности.              — Какие каникулы, прости? — спросил Веритас, затягиваясь сам. Предложил ей сигарету, она покачала головой.              — Настоенные на текиле, — улыбнулась она. В голос нет-нет проскользнула лисья хитрость. — В честь промежуточного успеха моих планов, о которых вы, кстати, знали раньше всех.              Холланд удивленно поднял брови.              — Ты искажаешь факты, — сказал Веритас, усмехнувшись. — Мы прибыли на двое суток раньше.              На взгляд Зоуи, начинало звучать как согласие. Растянулась в улыбке и лейтенант.              — На Water7 раньше срока все равно делать нечего, эти черти-докеры выставят и на погоны не посмотрят, — рассмеялась Вита. — А между прочим Веритас давно облизывался на резерв Виски пика в кабинете Салуса — только в путь.              Лейтенант знала Веритаса много лет, она знала, как его подначивать. Зоуи поучаствовала в еще двух репликах ее манипуляций, и Веритас, растеряв это безупречно серьезно выражение лица, наконец, сорвался в короткие смешки. Зоуи повела их к квартире, в которой расположилась сама. Пройдя со сто метров, она обернулась и, пока делала несколько шагов задом.              — Холланд! Вы идете с нами, — сказала она в исключительно утвердительной интонации. И не была удивлена, когда Холланд последовал за ними.              Не то что бы у Зоуи был план спаивать бывших и текущих коллег. Лейтенант напилась с двух рюмок сама по себе, и Веритас унес ее на второй этаж. Когда он вернулся только через десять минут, объяснил, что они долго курили по сигарете. Зоуи немного погрустнела, что Вита выбыла так быстро, потому что без нее капитаны пустились в разговоры о работе и службе, о Воле, о том, как Зоуи ей овладела, что не ускользнуло от внимания Веритаса после тех сорока секунд, в результате которых Вита не смогла Зоуи даже поцарапать.              Зоуи попыталась съехать с разговора по-серьезному о Воле, о тренировках и о том, почему ей это далось за несколько недель и что должно даться за последующие несколько недель, но в конце концов они зацепились про это всерьез              Холланд, зараза, даже продемонстрировал Веритасу, и когда Зоуи, подливая капитаном за столом, не глядя, увернулась от выстрела в затылок, Веритас изрек:              — Да с самого начала было ясно, что за тобой воля по пятам ходит.              — Ясно? — спросила Зоуи, разглядывая пулевое отверстие в стенке перед глазами. Повернулась с рюмками и нарезанным лаймом к Веритасу.              — Ты без подготовки была в спарринге с Витой Бревис на второй день на Гериере. У Салуса сомнений не возникло, — сказал он. Зоуи удивленно подняла брови.              — На счет чего у Салуса вообще бывают сомнения? — спросила она, ставя перед Веритасом рюмку. Капитан усмехнулся.              — Насчет того, откуда ты взялась, — улыбнулся Веритас. Зоуи поймала в его улыбке какую-то хитрость, которую, видимо, обнажило опьянение. — Насчет того, что будешь делать дальше.              — Да бросьте, Веритас, я вам и то рассказала, и другое.              — Я был уверен, ты солгала.              — Но Салус-то дядька с Волей, он ложь чувствует, как пес. Момонга тоже, кстати, я уверена, — она потянулась за рюмкой.              — Но им-то ты ничего не сказала, — напомнил Веритас.              — У Момонги на этот счет тоже вопросы, — заметил Холланд. Зоуи села между ними на диван.              — Я скажу, откуда взялась, в этом нет никакой тайны, если вы расскажете, кто Салус такой, — сказала Зоуи. Они переглядывались с Веритасом с несколько долгих секунд, потом он покачал головой. — Устала получать упреки, что не знаю людей, с которыми связываюсь.              — Только если опять не выдашь какую-то бессмыслицу, — покачал, наконец, головой Веритас.              — Только правда, и ничего кроме правды. — Тогда переглянулись Холланд с Веритасом. В лице Холланда Зоуи прочла то облегчение, когда благодаришь себя, что ты еще недостаточно пьян. — Такие вы дозорные до мозга костей, что ни пьянка, все допрос. Ну давайте. Начинайте.              Веритас выпил. Холланд откинулся в промятое кресло.              — Что ты хочешь знать? — спросил Веритас прямо. — Один вопрос. Остальное у него сама спрашивай.              Зоуи улыбнулась.              — Я спрошу на трезвую голову, капитан. — Она откинулась на диван. Кажется, все же была пьянее, чем хотела быть, потому что на лицо вопреки здравому смыслу вылезла зловещая улыбка. Конкретно к Веритасу о контр-адмирале у Зоуи могли быть вопросы связанные далеко не с делами десятилетней давности, каким бы любопытным теперь ни был факт, что гений Салуса зябнет в Саут блю. Например, можно спросить о том, что за расследование ее дел с Белоусом он ведет параллельно. И это был разговор не для пьянки и точно не для штабных ушей капитана Холланда, каким бы хорошим человеком он ни был.              Веритас качает головой неодобрительно. Холланд отзывается:              — Но ты должна ответить сейчас. Откуда взялась?              — Из утробы матери, капитан, что за вопросы, — усмехнулась она.              — Давай по-другому, — сказал Веритас. Зоуи подняла на него взгляд.              — Капитан, осторожнее с вопросами, я дам только один шанс его сформулировать, — предупредила она. Веритас покачал головой.              — Чем, ты говорила, занимается твоя мать? — спросил он, недолго посидев с задумавшимся видом. Зоуи прыснула.              — Боги, Веритас, как вы пьяны. Моя мама юрист.              — Всегда им была?              — Нет, по молодости бросила архитектуру.              — Забавно.              — По-вашему?              — По-моему, очень забавно, — заверил Веритас и допил свою рюмку. Зоуи сидела, не понимая, что это могло бы значить — либо снисхождение капитана к ее тайнам и джентельменское ограждение ее от любопытства Холланда, либо у Веритаса ехала крыша. Зоуи так и не разобралась до конца.              Она выпила. Капитаны поддержали. Зоуи не стала налегать на алкоголь в надежде что этот узел праздного любопытства развяжется, но вот капитанам подливала с завидной ритмичностью.              В конце концов план улыбаться и подливать свое дело сделал, и Веритас, стоя на улице и сосредоточенно раскуривая сигарету, сказал, что с него достаточно. Сошлись на том, что текила неплохая. Капитаны разошлись спать. Зоуи сначала тоже прилегла. Долго разглядывала трещины на побелке потолка. но когда обсуждаемая весь вечер Воля подсказала, что капитаны свалились спать, она встала с постели и шагнула широко в сторону завода виски. Нужно было обернуться до рассвета.              Зоуи пересекла город, на тихой территории завода шагнула в кабинеты. Перебрала по одному листочку документы Алеса и, наконец, нашла искомый конверт. Еще раз удивилась осведомленности Карса: на конверте из обозначений отправителя были только усы — даже без черепа и римская 12.              Зоуи развернула конверт, сорвала сургуч. В конверте обнаружилось довольно эстетично сложенное письмо. Обращение было написано тремя разными людьми, и почерка Марко здесь не было:              «Дорогая любовница старшего помощника,       Сестрица и любимая дочь       Подруга и собутыльник»              А дальше следовало мелким круглым почерком двенадцатого комдива:              «Отец велел передать тебе, как с нами связаться. Это может быть важно. От простого к сложному:              1.       Наши острова. Там считай любое общественное место даст тебе чуть не улитку на Отца. На Марко точно.       2.      Острова Мирового правительства: есть сеть моих людей. Не то что бы у них есть какая-то таинственная татуировка, символ или примета, как ты понимаешь. Но найти их всегда можно.       3.      Острова под контролем Шичибукаев: аналогично п.2       4.      Острова под контролем Йонко: только через старших офицеров и с большой осторожностью. Советую в такие ситуации не попадать. Но если попадешь, то только дипломатично и открыто.       Марко сказал, ты в таких делах собаку съела и объяснения тебе не нужны. Но я все-таки объясню кое-что.              Если ты окажешься в ситуации, когда мы тебе нужны, только попробуй не дать знать. Я узнаю, найду и посажу в бочку с селедкой.              С любовью, Харута»              Зоуи села в кресло Алеса и откинулась на спинку. Интересная инструкция. Полезная. Надо было понять, как интерпретировать пункты два и три и где искать этих пресловутых агентов, если с тайными обозначениями, шифрами и метками — это все вымысел, фактическое использование которого привело бы к немедленному раскрытию. Надо будет попробовать. Например, в городе воды. Просто для порядка.              Ну и по-хорошему, Зоуи была просто человечески рада, что это была не просьба что-то предпринять. У нее сейчас просто не было на это возможности.              Она долго чиркала зажигалкой, чтобы сжечь письмо, после того как запомнила его почти наизусть, и когда от него не осталось ничего, кроме пепла, вернулась в город.              На утро два корабля дозора вышли с Виски пик в сторону Water7.