Делец

Все в мире связано. «Ничего» тоже связано.

      Холланд из разговоров выбрался очень тактично, и они скоро оба ушли с освещенного редким на G-11 солнцем плаца. Холланд был слегка в бешенстве, тут особой эмпатии было не нужно. Зоуи его уже таким видела. Когда встряла в перестрелку с Бакшотом несколько недель тому назад — он тогда ее чуть сам не пристрелил. Теперь, когда она вроде как была при погонах, застрелить ее он был не должен, но в кабинет — видимо, в тот, в котором он работал, — подтолкнул ее с ощутимой готовностью закрыть глаза на субординацию.              — Ты думаешь, что делаешь? — Зоуи вошла в кабинет и не потрудилась обернуться к капитану. Забавно, как чутье избавляет от необходимости целой кучи жестов. Стоять спиной к человеку, который всем своим видом демонстрирует агрессию, это даже наверное грубо. — Ты бы его убила, — капитан чувствовал себя в праве ее отчитывать.              Зоуи тогда обернулась. Опустилась задом на стол.              — Холланд, — подняла она руки. Называть его по имени было непривычно, по званию проще. Но звук собственного имени часто одергивает людей. — Я бы его, — раздельно начала она. — Не убила.              Это была ложь. В этом она была не уверена. Но остудить пыл капитана было надо. В коридоре будут посторонние. Долгий взгляд в лицо капитана передал всю полноту ее опасений.              — Я спрашиваю, ты думаешь, что делаешь? — капитан заметно понизил голос. Зоуи покачала головой неопределенно.              — Думаю. Например, думаю, с каких пор мне такое вообще под силу. — Капитан отошел к двери, закрыл замок. Зоуи села в кресло. — Я ведь стояла и думала, Холланд, что коммодор Порч размажет меня с одного удара. А я не просто могу за ним уследить. Мне медленно. С каких пор? Вот об этом я думаю. Чуть не подарила ему второй знак отличия на запястье — примерно такой же, что и у вас, — усмехнулась она.              Холланд обернулся. Поднял бровь. Она кивнула ему на запястье — там, где оставался шрам от того, как в Арабасте она ненароком продырявила его руку.              — С самого начала, — сказал Холланд. Его голос прозвучал низко, тихо и немного, самую малость, насмешливо. Зоуи ждала продолжения мысли, но не дождалась. Холланд стоял посреди кабинета, убрав руки в карманы.              — Что? — спросила она.              — Ты спрашиваешь, с каких пор. Я отвечаю: с самого начала.              — Вы бредите.              — Напоминаю, ты от выстрела пистолета уворачивалась, — Зоуи хотела было возразить, но Холланд добавил тоном, в котором насмешка смешивалась с чем-то еще. С неудовлетворением. — Вслепую.              — В Маринфорде.              — На Кюка, — медленно проговорил он сухим тоном.              Зоуи подняла брови. Задумалась. На Кюка. На Кюка был этот идиот Бакшот. Нет, он в нее стрелял, конечно, но это просто было мимо. С таким же успехом он мог в нее попасть. Зоуи озадаченно поглядела в потолок.              Было в этом все же то, над чем подумать: неизбежная кровавость исходов, к которым вели инстинкты. Столько времени потратить на то, чтобы научиться оборачивать чуйку в офенсивый бой, чтобы теперь отдавать себе полный отчет в том, что он становится офенсивным вопреки ее воле. Вопреки разуму. Взять бы улитку на Штаб и поболтать с Цуру, что там насчет включения мозгов в бой. Но она тут в ссылке вроде как. Улиток на Штаб не предоставили.                     — Говорят, тебя отделал коммодор.              — Так говорят?              — Ну. Типа если бы не Холланд, тебя бы просто шлепнули.              Зоуи подтверждающе покачала головой. Бойс скривился — она была готова поклясться, это расстроило его патриотизм в ее отношении.              На третий день на базе должны были отплывать пираты на курорт в Импел даун, и собственно Зоуи должна была проследить за чистотой процесса.              — Было, — подтвердила она. Бойс покачал головой.              — Ты же возьмешь реванш?              Они шли в сторону главного административного здания, и Бойс держал над ними обоими широкий зонт. Дождь шел проливной, но было на удивление безветренно. В главном административном здании был архив и библиотека, и Бойс, когда они вошли в здание и он стряхнул воду с дождя, шагнул вперед нее туда, где от книжных шкафов отдавало запахом старых слежавшихся сводок. Зоуи здесь уже была вчера.              По поводу реванша: ответ был нет. Реванши было лучше не брать, потому что второй такой бой мог обернуться тем, что она все-таки кого-нибудь убьет. Это ее пугало. Бесконтрольность Воли, когда она начинает вести тебя к выживанию любой ценой и начинает пользоваться тем, что тело начинает привыкать к боям, движениям и нагрузкам, становилась проблемой. Зоуи зареклась драться снова. А кроме того, Цуру говорила, что лучше ей Волю удержать в секрете.              — Может быть, возьму, — сказала она. Бойса это явно взбодрило. Он, пока открывал распечатки и папки, которые собрал по ее же просьбе за вчерашний день по поводу «награжденных» базы G-11, даже скривился. Кривился он обычно насмешливо, и в этот раз насмешка предназначаюсь не ей.              — Конечно, возьмешь. Я бы посмотрел, — сказал он. Зоуи села на стул, забрала у него документы. В списке значились имена и звания. Она показала на материалы.              — А почему так долго, Бойс? — спросила она. Бойс свалился в кресло, закинул ноги на табурет.              — А потому что нихера нет, мисс Гласс. Нихера нет. Я не штабная крыса, не землеройка и не книжный червь.              — К сути, — сказала она. Вопреки явному неудовлетворению бумажной работой Бойса, материалы были составлены хорошо.              — Не ведется единого реестра, кто там весь герой из себя. Штаб про это нихера не знает. А потом копаться в личных делах, чем там они отличились — эти герои — заняло время, — сказал Бойс.              Зоуи покачала головой. Да, контр-адмирал придумал эту методу вознаграждения верных и преданных очень умно: все любят признание. А Бойс, вообще-то говоря даже собрал краткие справки. Вот взять, скажем, Уикенда. Коммодор Уикенд получил метку четыре года назад в результате того, что на острове Солитьюд, заблокированного пиратами, явился без явного на то разрешения и со своей командой устроил там зачистку. Он был капитаном и никаких полномочий так делать не имел. Дерзко. В Штабе вызвало неодобрение. У контр-адмирала вызвало уважение. Уикенд получил коммодора. Торжественную клятву, почти ритуальное рукопожатие и собственно потом ночью ему били на руку саму метку.              Про процедуру Бойс тоже нашел материалы. На базе G-11 нанесение метки было почти священным ритуалом. Некоторый офицер в результате своих подвигов сначала прибывал на остров. Контр-адмирал встречал его в порту в присутствии большей части личного состава. Благодарил за службу. Прилюдно признавал заслуги. И предлагал фактически стать личной гвардией. Офицер соглашался, они жали руки. Давали залпы. Официальная часть прекращалась. Следом шла неофициальная: забивали руку и пьянствовали.              Все любили эти церемонии, потому что они давали право упиться в хлам, хотя в прочих случаях алкогольное опьянение преследовалось по всей строгости.              На базе было двенадцать офицеров, удостоенных этой чести. Но в списке Бойса было больше людей. Они отметили текущих. Бойс назвал тех, кто был переведен на другие базы в порядке повышения. Несколько человек погибло. Много, на взгляд Зоуи, для тех, кого прописывали в безупречно надежных офицеров. Осталось одно имя, чья судьба была не ясна. Бойс сказал, что документов на его счет просто не было: не было личного дела, не было архивных данных. Бойс даже сказал:              — Можно его вычеркнуть, может, он вообще не существовал в природе.              Но Зоуи отняла у него бумаги, когда он потянулся за пером.              — Нет-нет, руки на стол, Бойс, никого вычеркивать не будем.              Она опустила листок с именами на стол, принялась внимательно вчитываться в строчки. Глаза бегали по именам, они медленно последовательно укладывались в голове. Со связанными историями и комментариями. Не прошло и пяти минут. Она поднялась со стула, достала из глубокого кармана зажигалку и подожгла листок. Он медленно сгорел у нее в руке, и оставшийся уголок она смяла в кулаке под приподнятую бровь Бойса, когда в их закуток ворвалась женщина, что заведовала архивом. Начала устраивать взбучку насчет курения в архиве, Зоуи отмахнулась что-то про конфиденциальность документов, и та выставила их за дверь, на звание не посмотрела. Зоуи стояла в коридоре с удовлетворенным видом.              — И нахера делал? — риторически вопроси Бойс.              — Не хочу создавать впечатление человека, который разнюхивает про то, как получить одобрение, — сказала Зоуи.              — А ты хочешь? Станешь тринадцатой с G-11? Чтобы Штаб понял, кого потерял, или что?              — Да. Вроде того, — усмехнулась она. Поглядела на часы. Был почти полдень.              — Холланду не понравится, — заметил Бойс.              — Но он ничего не скажет. И что интереснее, ничего не сделает.              — Он давно с тобой?              — С тех пор, как мне было восемь, — на полном серьезе ответила Зоуи. По лицу капитана было непонятно, раскусил он сарказм или нет.              А над списком людей, отмеченных знаком отличия, она еще помедитирует. Возможно, даже буквально. Но не сейчас.              Сейчас на другой стороне острова, у самой тюрьмы, в канале с приподнятым уровнем воды благодаря высокому шлюзу, стоял корабль, который готовили к экспресс доставке в Импел даун. И Зоуи в двенадцать стояла возле входа в тяжелые тюремные двери вместе со своими капитанами, поглядывая на то, как на борту корабля с его старым капитаном говорит коммодор Уикенд. Его здесь было быть не должно.              Бойс был так не доволен, что почти бился током. Холланд был безразличен. Уикенд спустился с трапа, закрываясь от дождя пиджаком.              — А, мисс Гласс. Я просто здесь, чтобы подстраховать. Толпа подонков все-таки, — усмехнулся он. Бойс цыкнул языком.              — Коммодор за себя в состоянии постоять, — сказал он. Холланд на него обернулся с лицом, выражавшем непонимание, почему он вообще рот открыл. Зоуи усмехнулась. Уикенд улыбнулся своей белой улыбкой.              — Да, я и говорю. Подстраховать этих бедных пиратов, — улыбнулся он. Открыл двери. Они вчетвером вошли в тюрьму. Бойс огрызнулся, шуток не оценил. Зоуи призвала его к миролюбию.              В сущности, процесс был не то что бы муторный или чрезвычайно опасный. Люди, уже пойманные в клетку однажды, сильно теряют в борзости. Куча солдат делает это каждые два-три месяца и может как следует съездить прикладом кому по затылку, если сочтет, что встречает излишнее сопротивление.              Присутствие коммодора при этих церемониях — вещь скорее декоративная. Коммодорские погоны внушают спокойствие солдатам, которым не нужно думать, внушают страх пиратам. Учитывая, что без плаща стояла не только Зоуи, но и Уикенд, декоративная роль их обоих была сомнительная, но Уикенда знали в лицо, а у Зоуи был хороший командирский тон и две злые собаки под рукой: Холланд с видом, будто он лично упекает за решетку самых титулованных из пиратов, и Бойс, как будто он вращенье придавал всему, и осью был его детородный орган.              Солдаты выстроили коридор для того, чтобы перевести пиратов на корабль. Зоуи с Уикендом стояли на мостовой.              Нет, конечно, присутствие коммодора здесь — это интересно. Сам он стоит с мальчишески беспечным видом и закуривает сигарету, даже предлагает Зоуи огня, и хотя у нее в кармане имеется пачка, она отказывается. Уикенд не выглядит как человек, обеспокоенный безопасностью этого ритуала.              — И все же, Уикенд, почему вы здесь?              — Приглядеть за тобой, — сказал коммодор. Зоуи подняла бровь, чтобы он объяснился. Обычно срабатывало. — Я не уверен, что именно видел вчера, — сказал он. — Пришел посмотреть, чтобы убедиться.              — Ничего вы не видели, коммодор, — усмехнулась Зоуи и запихала руки в карманы. — И вряд ли увидите.              — Да, скорее всего, если только кто-нибудь не решит умереть, — сказал коммодор, пожав плечами. Снова начал дождь, и она раскрыла зонт. — Но вдруг. — Уикенд забрал его, чтобы держать над ними обоими, и они стояли, пока парад не начался.              Зоуи хмыкнула. Нет, Лоу вряд ли сможет заставить себя сделать тот заветный шаг влево или вправо, который будет трактоваться как побег.              А если сможет, то ей лично лучше бы не ввязываться в бой, потому что Воля — это большое преимущество и его лучше хранить при себе. Драка вообще не должна быть ее методом. Была призрачная надежда, что даже если Лоу будет метаться, то, во-первых, с чего ему на нее нападать. Во-вторых, была надежда, что мужика шлепнет кто-то из вооруженных людей — не зря же солдатам выдают ружья, не для красоты. На худой конец был Холланд: Зоуи нашла его среди солдат, капитан почувствовал взгляд и оглянулся, но он был на другом конце плаца и перекрикивать дождь не было никакого смысла и изящества.              Пиратов выводили по одному как в день, когда они прибыли. Вели по одному, солдаты почти пихали их в спины ружьями. Присутствовать при этом зрелище наблюдателем ощущалось немного как роль палача. И все же это не должно занять дольше часа.              Наконец, показался и Лоу. Появился в сопровождении двух солдат. Всего лишь один из нескольких дюжин, мало чем отличался от прочих. Только шел по коридору солдат с надменно насмешливым видом, пялил Зоуи в лицо.              Уикенд наклонился к ней почти сразу, как увидел этот взгляд. Покосился на то, как Зоуи опустила пальцы к клинку. Зоуи, заметив его взгляд, одернула руку. Коммодор бросил в сторону докуренную сигарету.              — Знаешь его?              — Допрашивали, — сказала она. И все же руки тяготели к ножу. Уикенд понимающе качнул головой. Лоу шаг за шагом приближался, когда Зоуи разглядела, почему чутье говорило, что бой будет: цепи на руках Лоу держал, а не был в них закован.              И стоило ей это заметить, пират тянуть не стал. Перехватил ружье у конвоира, пальнул наотмашь.              Зоуи успела только свистнуть, чтоб держали строй, а потом ее потянуло в сторону, чтобы не попасться под второй выстрел.              Стреляли и солдаты: несколько раз, в молоко, а когда Лоу с ней сблизился, стрельба прекратилась — Дозор побоялся ее зацепить. Лоу вцепился руками ей в воротник, и Воля почему-то не потянула садануть ему по шее клинком. Не чувствовала угрозы жизни.              Лоу встряхнул ее за воротник, а Зоуи смотрела ему в глаза с твердым ощущением, что губы тянутся в насмешку. В кривую насмешку, пусть он хоть трижды подвесит ее за шкирку руками. Попытается ее убить, она найдет, чем ответить. А не попытается — будет посмешищем.              Зоуи снова подняла свободную ладонь, чтобы матросы опустили оружие. Коммодор Уикенд, оставшийся немного в стороне, раскуривал сигарету. У самого корабля к бегству дернулся еще один пират, но был закован и мгновенно огреб прикладом по затылку, а потому эпидемии попыток бегства не наступило.              — Знаешь, как капитан Холланд говорит? — спросила она негромко.              Лоу отпустил ее воротник, оттолкнув в сторону, бросился солдатам наперерез. Те придерживались приказа не отрывать стрельбы, и Зоуи, удержав равновесие после нескольких шагов в сторону, глядела на то, как пират протолкнулся между солдатами в ряду оцепления и припустил вдоль причала.              — Капитан Холланд говорит, — сказала она себе. — «Беги, я пристрелю тебя в спину».              Она поглядела на лежащее на мокром камне мостовой ружье. Подняла его ногой, перехватила, бросила солдату. Тот додумался в ответ тут же бросить ей заряженное. Она вскинула оружие к плечу.              Лоу на бегу обернулся. Увидел, что она его выцеливает. Прибавил ходу, стал раскачиваться в маятнике. Мог сто раз просить о смерти, а тут — бежит, как будто хочет жить. Приклад идеально прилегал к плечу. Винтовка послушно следует за направлением руки.              В мушке маячит фигура. Фигура пирата.              Стрелять не хочется. Она не подписывалась людей убивать. Ни тогда, ни сейчас. Она чувствует взгляд Уикенда. Чем дальше цель, тем меньше вероятности, что она попадет, но Уикенд думает, что она не будет стрелять. Тем более уже слегка опустила винтовку.              Бежать Лоу некуда, на острове-базе ему не спрятаться и не убраться с него. Секунды падают свинцом на мостовую вместе с каплями тяжелого дождя. Зоуи простояла с полминуты. Потом одним движением потянула винтовку, чтобы снова уперлась в плечо, и выстелила. Пират завалился вперед, не успев понять, что умер, на полшаге сбился, улетел вперед лицом на мостовую. Уикенд подошел сзади.              — Меткий выстрел. Но почему так долго? — спросил он.              — Долго целилась, — сказала она. Уикенд хмыкнул. Скорее отдавая дань иронии, чем подозрительно.              — Не думаю.              Она опустила винтовку. Было немного тошно. В последний раз после таких событий ей по крайней мере дал прикурить Рой. Но сейчас — сейчас она просто сделала то, что должна по своим должностным обязанностям. Залезла в офицерские погоны — приходится делать то, что должна.              — Что стоим? — обратилась она к капитану.              Строй вернули быстро. Зоуи указала двумя пальцами на двух из матросов, кивнула в сторону порта, где мертвое тело пирата лежало поперек камней.              Корабль отправился строго в указанный в бумагах час.              На исходе недели, к четвертому дню Зоуи на базе, рутины пришли в уравновешенный порядок. Промозглое утро начиналось в пятом часу, когда Зоуи затемно выходила на улицу, и обходила базу за два часа дважды. Прогулочный шаг добавлял автоматизма, а сознание могло концентрироваться на таких вещах, как редкие, мутные очертания чужих занятий на острове.              Воля, позволявшая видеть всю картину целиком и различать людей и формы, по субъективному ощущению Зоуи затихала — и по сравнению с тем, как остро и ярко чувствовались людские силуэты на Water7 после одиннадцатидневного приключения в царстве без снов, теперь было едва-едва разобрать, человек ли там, у воды, или только кажется, как когда путаешь пакет с котом.              Зоуи не планировала себе больше устраивать тренировочных арок, но все же в смутной надежде, что Воля может стать важным инструментом в делах не боевых.              Это не соотносилось с медитациями, и коммодор Порч утром все потешался над ее старческими прогулками — только тросточки не хватало. После завтрака офицеры вроде капитанов и коммодоров могли заниматься несколькими вещами. Зоуи по большей части была занята скукотищей, требовавшейся, чтобы к ее отплытию в патруль была готова команда и корабль.              Большую часть этой нудятины взял на себя Холланд, и еще коммодор Уикенд почти полдня посвятил тому, чтобы помочь собрать состав команды, достаточный для автономии в море, потому что хорошо знал личный состав. За четыре года в звании коммодора он исплавал Гранд лайн вдоль и поперек, а до этого в капитанстве — только поперек, но тоже навидался изрядно.              — Что? — игру слов Зоуи заметила, но не поняла. Она стояла посередине кабинета, чтобы не сидеть, Уикенд сидел расслабленно в кресле, Холланд сидел с бумагами за столом.              — Вы с Че не говорили о патрулях? — поднял брови Уикенд. Когда Зоуи качнула головой, ему стало ясно. — Есть два типа патрулей, которые несут корабли G-11. Регулярные капитанские патрули, которые зовутся неводом или рыбной сетью. Это патрули поперек Гранд лайна на нашей широте. Их несут одновременно около двадцати кораблей, это почти исключает возможность какому-то кораблю пройти мимо и быть незамеченным, поэтому в народе можешь услышать, солдаты говорят, выйти на рыбалку. Соответственно, их ведут капитаны.              — Поэтому только «поперек»?              — Верно. А коммодорские патрули свободны в море. Куда хочешь — туда идешь, главное — это притащить подонков за решетку.              — Тогда скорее куда знаешь — туда идешь, — сказала Зоуи. Уикенд улыбнулся.              — Да. Ты права. Но Порч, например, чертовски силен, ему достаточно просто ходить танком по морю. Я тяготею к твоей стратегии. Контр-адмирал — где-то в середине.              — Контр-адмирал тоже ходит в патрули?              — Как минимум, четырежды в год, но может чаще, — покачал Уикенд головой.              — И он запретил мне ходить на самое рыбное место на Гранд лайне, — сказала Зоуи, поморщившись.              — Это куда?              — На Сабаоди.              Уикенд рассмеялся. Контр-адмирал один из редких противников рабства, развел коммодор руками. И Зоуи удержалась, чтобы не пуститься в обсуждение ее же личного дела, к которому отсылал Уикенд. Вообще, надо будет потом предъявить Момонге, почему ей это прописали в легенду, Штаб же наверняка знает позицию контр-адмирала по этому вопросу. Это может помешать найти общий язык. Хотя Уикенду, казалось, было безразлично. Либо он не верил ничему, что там в ее бумажках было написано.              Они вернулись к обсуждению работы. Капитан собрался уходить, чтобы передать состав команды всем причастным, но когда они кончили проходить всех поименно, Зоуи, сидящая на углу стола, спросила, прежде чем они разошлись.              — Коммодор, а вы же знаете всех, кто служил в последние несколько лет?              — По большей части.              — Не знаете такого капитана Тризона?              Уикенд задумался. Не потому что вспоминал. Думал, что сказать.              — Знаю.              — Не смогла найти о нем материалов. Ни личного дела, ничего. Смотрела всех капитанов прежде чем приступить к этому делу, — объяснила она сразу свое любопытство. Уикенд покачал головой.              — И не найдешь. Документы о нем уничтожены.              Зоуи поглядела на Уикенда. Говорил он негромко и медленно. Явно о непростой ситуации.              — В чем дело?              — Есть на G-11 одно взыскание. За предательство клятвы. Изгнание. Своего рода. — Зоуи подняла брови. Как изгнание из полиса без имени и прав? Не слишком представлялось в реалиях замкнутого пространства небольшого скалистого образования посреди океана с дурным характером. — Так что кто-то может тебе сказать, что знать не знает никого с таким именем, потому что по идее, его, считай, никогда не было в истории.              Зоуи не стала расспрашивать, стояла, спрятав руки в карманы. Уикенд не шутил, его обычно немного задорный, шутливый голос, дал серьезной офицерской однозначности. Зоуи теперь даже поверила в то, что он в состоянии распоряжаться людьми.              Они разошлись по делам. Уикенд отправился в три часа снова на тренировки, Зоуи ушла с капитаном Холландом. Прежде чем они разошлись, Холланд на улице, закуривая, остановил Зоуи, пока она не ушла.              — Будешь в это лезть? — спросил он. Зоуи покачала головой.              — Да. Холистический метод расследования, Холланд, — сказала она. Он предложил огня, Зоуи отказалась. Ее менталочка была в порядке.              — Будешь Бойсу рассказывать?              — Вряд ли. Но есть на базе еще кое-кто, — улыбнулась она. Холланд склонил голову в вопросе. Зоуи не ответила. Махнула рукой и, пока не зарядил дождь, пошла через базу, где на нижних ярусов скал, ближе к докам, ощущала присутствие человека, которого преследовала на Water7. Худ.              Худа, как и других прибывших из Штаба рядовых, распределили почти случайно, и Худ оказался среди плотников и крутился среди солдат. Зоуи прошла по длинным докам, пока маслянистый мокрый запах бетона, доски и металла не ударил в нос. Несколько человек узнали ее, отдали честь. Надо было переставать замечать это каждый раз, хотя почему-то этот жест приносил удовлетворение.              Не дойдя с полсотни метров, чтобы не вставать вплотную к группе рядовых, Зоуи свистнула. Матросы обернулись. Зоуи указала на Худа двумя пальцами и кивнула в сторону. Его хлопнули по плечу в ободрение, но Худ в наставлениях не нуждался. Он усмехнулся и бегом, чтобы не заставлять ждать, подошел к Зоуи.              — Президент, я уже думал, вы про меня забыли, — усмехнулся он. Зоуи усмехнулась, сняла ему кепку, взъерошила волосы.              — Забудешь про тебя. Мне нужна помощь. Это первое. Второе. Ты с какого в плотники заделался? Давай я поговорю с Уикендом, мне кажется, он сможет занять тебя чем-то ближе к разведке.              — Плотники крутые парни, мисс Гласс, но как считаете нужным, — пожал Худ плечами. — Много новостей из моря рассказывают.              Зоуи рассмеялась. Ладно, Рой, видимо, все-таки натаскал Худа держать ухо в остро в любой ситуации. Худ смех принял за комплемент.              — Но если наскучит, скажи. — Она поглядела на матросов, что поглядывали на то, как Худ разговаривает с коммодором. Было смешно. Вопросами его завалят наверное. Заметив, что она смотрит, народ отвернулся. — Но вообще я не за этим. Есть на острове некоторая степень отвращения к предательству. Разузнай, что народ знает про его наказание. Хочу знать, что люди думают.              — Понял.              Зоуи кивнула головой в сторону. Худ покачал головой, отсалютовал от виска и вернулся к матросам. Зоуи с нескольких шагов коротко проследила за реакциями, потом развернулась на пятках и вышла, чтобы снова пересечь базу поперек и осесть в архивах, по дороге заскочив к Бойсу.              Если он где-то выкопал имя Тризона, которое по каким-то причинам должно быть уничтожено в документах, значит, все-таки ничего удалить из файловой системы дозора, как и из интернета, окончательно было нельзя. Можно было провести больше времени наедине с этой мыслью. Бойс был в кабинете — к удивлению Зоуи не на общественном побоище — сказал, что имя Тризона нашел в архиве газет, и собирался допытаться, почему Зоуи это вообще волнует, но она уже вышла.              Долгий томный вечер в архиве начался с кодексов и протоколов, в котором естественно ни про награды в виде личного признания от контр-адмирала, ни про приговоры в виде публичного забвения не было ни слова. G-11 пропитался локальными ритуалами с неписанными правилами и, похоже, в бумагах их не найти, но им не нужно было юридической силы, чтобы действовать. Частый эффект всевозможных образований, считающих себя братством или клубом или чем угодно.              Провести несколько часов читая газеты с кофе между шкафами с пыльными бумагами нагнало изрядной тоски, и собственно, кроме одного упоминания капитана в заметке четырехлетней давности, ничего любопытного Зоуи не нашла, только забила себе голову неактуальными новостями. День обещал обернуться довольно скучным окончанием и пропущенным ужином, и в десятом часу вечера, прихватив с собой довольно бессодержательные записи, наполненные по большей части карикатурами к новостям, которые даже не страшно показать контр-адмиралу, за исключением того, что это похерит рабочую репутацию, Зоуи вышла на улицу.              К вечеру немного наладилась погода, и судя по всему был довольно ясный закат, которого было не видно из архива без окон. Можно было разглядеть звезды, и Зоуи расчертила взглядом небо, как будто что-то знала из созвездий. Но в конце концов внимание привлекла не ясность черного уже неба. Привлекло то, что порт, видный в высоты, где располагался архив, стоял не в том разбивающем волны о стенку причала одиночестве, в котором должен был: в порту кипела жизнь.              Подошедший корабль представлял собой судно, по конструкции схожее с тем, на котором прибыла Зоуи — не дотягивал до гордого звания фрегата, хотя определенным масштабом все же отдавал. Такими судами не могли управлять капитаны (кроме случаев, когда это правило благополучно игнорировалось людьми вроде Салуса), выходило, что корабль коммодорский. Но ни Уикенд, ни Порч не должны были отплывать, а ни один из коммодоров в море не должен был прибывать раньше чем через две недели. Ну или уже полторы.              Зоуи не любила фальстарты. И неожиданности. Она прикинула, сколько останется спать, если она заболтается, и спустилась на нижние уровни острова, где в порту под светом прожекторов корабль проходил обычные процедуры: осмотры, разгрузки и вывод людей. Прибыл никак не раньше пары часов назад, если Зоуи правильно поняла.              Возле корабля стоял капитан, который заметил ее между солдат еще на подходе. Окликнул:              — Ты кто такая?              — Коммодор Гласс, — сказала Зоуи. Капитан оглядел ее с ног до головы. Видимо, ему нужно было время на сопоставление ожидания и реальности. — Мисс Гласс для своих.              — Капитан Валет, — представился он.              — Что за корабль? Кто прибыл?              — Это Синкер, корабль коммодора Гэри Джи. И сам коммодор прибыл, но он уже в городе, его ждал разговор с контр-адмиралом, — объяснил капитан.              — А вы тоже из этих? Талантливых и успешных? — она показала пальцем на запястье, проведя линию к локтю. Капитан ее понял, усмехнулся.              — Нет, мне еще далеко до такого.              — Я поднимусь на корабль?              — Да пожалуйста, — уступил дорогу капитан.              Зоуи поднялась на палубу.              В трюмах не было признаков недавней транспортировки людей, они были вычищены. Матросов на корабле уже след простыл, каюты прибирали юнги: утащить белье в прачку, надраить и без того сверкающие полы. Зоуи не стала их беспокоить, они знали свое дело. Корабль не отличался повреждениями и многократными ремонтами и вообще ничем не отличался. В капитанской каюте было убрано, и Зоуи, когда зашла в незапертые двери, оглядела быстро стол и книжные полки и села в кресло по эту сторону стола. На столе лежали бумаги, улитка с изящными усиками Че дремала, опустив глаза. Стояла тут еще одна улитка, белого цвета, как пудра, ряженая в какой-то парик и с манишкой с рюшами ниже рта. Зоуи повернула ее к себе, не имея ни малейшего представления, кому она может принадлежать.              Потом взгляд упал на конверт — единственный предмет на столе не на своем месте. Конверт был вскрыт и пуст. Без надписей и адресатов. Непримечательная штука. Она отложила ее, услышав шаги на палубе.              Неторопливые — не солдатские, но близко, она не успеет выйти незамеченной. Она не стала спешить. Опустилась в кресло. Двери в каюту открылись. Пришлось поднять глаза, чтобы поглядеть в лицо вошедшему коммодору.              — Коммодар Гласс? — спросил он. Даже не спросил, уточнил. Видимо, капитан внизу его предупредил.              — Я, — отозвалась Зоуи.              — Кто послал?              У Зоуи так красноречиво поползла кверху бровь в удивлении, что она не успела сообразить сказать «Штаб» с видом, что ее раскусили. Было уже поздно строить из себя черт-те что. Она покачала головой медленно.              — А кто должен был? — спросила она.              — Я бы ничему не удивился.              Зоуи проследила взглядом за его правой рукой: под рукавом виднелся край черной полосы, уходящей под манжет. Коннотацию этого выражения она не поняла.              — Не понимаю, коммодор. Что-то случилось? Вы прибыли раньше времени. Я тут из дружеских побуждений. Пиратами должна была заняться.              Коммодор поднял на нее безразлично вопросительный взгляд. На его прямоугольном лице советского миллиционера отразилась усталость, и Зоуи непроизвольно перевела взгляд на часики на запястье. Показывали одиннадцать.              — Пиратов не было на борту.              — Я заметила, — сказала Зоуи. — Осталась без ужина за просто так.              — А ты разве не знаешь? На базе есть поздний ужин, с нуля до часа.              — Нет, не знала, — сказала она.              Коммодор закурил.              — Значит у тебя ко мне дел нет, — подытожил он. Зоуи отмахнулась.              — Нет. Я вообще пошла поздно ужинать, — сказала она и поднялась со стула.              Взгляд еще раз задержался на пустом конверте, но он был непримечательный и ничего не содержал. Надо было просто пойти и лечь спать и правда перекусить, чтобы на утро не тошнило.              Они вышли в два лица на палубу. Гэри Джи сдал корабль на руки капитанам, чтобы отогнали в док: стоять в порту на G-11 считалось не то что бы неправильно, но негигиенично. Корабли обычно уводили в искусственные заводи, где их не мог достать шторм, чтобы не подвергать лишней качке и чтобы они не бились о причал без надобности. Зоуи спустилась с трапа.              Поздний ужин действительно состоялся. Как выяснилось, для тех, кто нес службу ночью, а таковых среди солдат были сотни. О том, что питание ночью — это отдельный вид искусства, Зоуи рассказала шеф-повар по имени Ирен, и Зоуи с вниманием слушала, пока стоя точила какую-то крупу, названия которой не знала, с овощами.              Готовили под руководством Ирен очень недурно.              В ноль ровно в буфет завалилась толпа солдатни, и Зоуи поспешила смыться, чтобы не мозолить глаза и не занимать места, но когда вышла на улицу, увидела под козырьком крыши контр-адмирала. Че Борха выглядел презентабельно. Как полагалось офицеру с большой выслугой. Он заметил ее. Она довольно вяло отдала честь.              — Так поздно? Слышал, ты из жаворонков.              — Да, по принуждению, — сказала она. — Видела Гэри.              — И?              — Что будет с моим патрулем?              — Это никак на тебя не повлияет. Выйдешь, когда запланировано, — заверил контр-адмирал. Закурил. Зоуи поглядела за тем, как он затягивается. Курильщиков на базе было много. Может, не совсем неправда про то, что на базе в трюмах каннабис? Может, устроить рейд по складам? Просто ради развлечения.              Контр-адмирал предложил сигарету, не закрыв портсигар. Зоуи пришлось побороться с собой, чтобы отказаться. Курил контр-адмирал со вкусом, спору не было.              — Чудно, — сказала она. — Спокойной ночи, контр-адмирал.              — Спокойной ночи, коммодор, — донеслось ей в том же тоне в спину, потому что она уже шагала к своим апартаментам. По ясной ночи с хорошим освещением добраться до них не составило проблемы или неприятностей, она толкнула двери плечом, отперев замок, вошла в проветренную спальню, в темной кухне — непонятно, зачем она была здесь, кроме как для уюта, если все равно питаться было проще по расписанию — постояла за высокой стойкой, чтобы пораскинуть мозгами. Глаза привыкали к темноте, нарушаемой только лунным светом, проникающим в окна, что выходили на внешнюю сторону острова, не освещенную искусственным светом прожекторов и фонарей.              Тогда в поле зрения попал конверт. Аккуратно раскрытый ей несколько дней назад, конверт лежал на столе, придавленный стаканом, чтобы не уполз черти куда, влекомый вивр-картой, лежащей внутри. Зоуи долго не могла понять, почему уставилась на него без видимой причины.              Конверт. Без надписей. Без адреса.              Она потянулась к нему, убрала стакан, открыла, достала вивр карту. Плотная, но как будто немного рыхлая бумага мягко легла на ладонь. Медленно начала плыть в сторону. Зоуи сложила все на место. Вывод напрашивался очень натянутый. Но с другой стороны совершенно ясный.              Контр-адмирал приглашен на бал Санрайз. И его коммодоры, отмеченные их великолепным знаком, тоже. Любопытно.              Зоуи усмехнулась негромко. Само по себе это уже может сделать Момонге дело, не успела она толком узнать старших офицеров по именам. Пусть это не незаконно. Уже вызывает вопросы, хотя бы потому что держится в тайне.              Говорила она Холланду, ее метод расследования — Холистический. Все со всем связано. И то, что должно попасть к ней в руки, попадет. Она убрала приглашение. Его совершенно безответственно здесь хранить. Она пересекла кухню, открыла окно нараспашку. Не прошло и нескольких минут, на подоконник сел альбатрос. Зоуи успела за это время расписать две записки.              — Будь добр, Карсу на Джемрок. — Она вложила пергаменты в кожаную сумку, защищавшую поклажу от непогоды. Альбатрос с готовностью гаркнул и спрыгнул с подоконника вниз, чтобы поймать ветер и сразу же пуститься в небо над морем. Лучше Карс вернет ей приглашение позже, когда она поставит Че Борха перед фактом, что намерена быть его плюс один.              Оставалось придумать, как.