Der Nebel

«"…благодаря которому уже долгие годы волшебники обретают душевный покой и равновесие", — дочитав очередную газетную статью, посвящённую Вайзехёллен, Северус закатил глаза, — Кроме хвалебных дифирамб ничего нет. Не репортёры, а идиоты». Положив бесполезное порождение журналистов в стопку к остальной прессе, Снейп нахмурился. Из десятка книг и почти полсотни интервью с гостями центра он не нашёл для себя ничего нового или стоящего. Все отзывы о пребывании здесь сводились к восторженным одам об индивидуальном подходе и прекрасном понимании врачами пациентов без слов. Они описывали чудотворное влияние стен поместья на внутреннее состояние и отдых от мирского гнёта. Чушь для рекламной компании. Ни одна перемена в жизни не происходит сама собой, а уж тем более благодаря кирпичам, пропитанным неизвестной магией. Одного Северус опровергнуть не мог: он уже три дня был чист, но списывал это на напряжение и необходимость концентрации. Непонятно, что могла выкинуть эта разрисованная мадам, а с учётом её особенности, Соммер могла быть где угодно и выглядеть как угодно. Кажется, его нервозность и подозрительность только усилились. Если эта бестактная ведьма добивалась подобного эффекта, то на данный момент она прекрасно справлялась со своей задачей. Снейп придвинул к себе книгу истории Вайзехёллен, вновь уткнувшись в строчки. Скучное, монотонное чтиво хранило в себе голые факты: построили поместье, начали принимать пациентов, число посетителей росло, площадь разрасталась, правительство поддерживало инициативу, выделяя средства. Именитые терапевты и маги, трудящиеся или проходящие здесь восстановление, не прибавляли ясности. Мало ли кто и когда лечил подтекающую крышу у этих шарлатанов. Если анализировать поведение мадам Эвы, то кроме эксцентричного появления, сноса всех правил и многозначительных взглядов она вообще непонятно чем занималась. «Вероятнее всего, также смотрит в свой дневник и слушает доклады теней о поведении детишек, — пренебрежительно хмыкнул он, совершенно устав от обилия букв. — Как в тюрьме, а может и хуже». — Простите, вам ещё нужна эта книга? — подошедшая девушка, вырвала его из мыслей. Подняв тяжёлый взгляд на совсем юную блондинку, Северус поджал губы. Она держала в руках незаконченный портрет, который то и дело возмущался о затхлости этого помещения, причитая и бубня себе под нос что-то неразборчивое. Снейпу только стоило подумать о том, что за ним наблюдают, как его дела моментально кого-то заинтересовали. Странное совпадение. Да и маловероятно, что кому-то из счастливых пациентов могли понадобиться записи об истории поместья. — Можете взять, — закрыв тяжёлый переплёт, Снейп отодвинул от себя макулатуру. Если это была попытка вывести его на диалог, то довольно паршивая, а если нет, то его мало интересовали знакомства со здешними умалишёнными. Хотя образ был выбран интересный: возникало около десятка вопросов, которые стоило задать только исходя из внешнего вида девушки. Да и кто вообще таскает с собой недорисованную картину? — Благодарю, — она кивнула головой в сторону портрета. — Требует исторической достоверности своего окружения, — несмотря на отсутствие интереса у собеседника, леди продолжила, — а нынешнее, по его меркам, слишком вульгарно. «Какой скучный спектакль, — устало отводя взгляд в сторону, подумал Северус, облокотившись на тыльную сторону ладони и ожидая, что незнакомка покинет поле его зрения. — Ей надоест минут через пять, потерплю». Но девушка всё ещё продолжала зачем-то оправдываться, негромко извиняясь и краснея. Это начинало выводить из себя. Создавалось впечатление, что если он не ответит ей что-то одобрительное, то это недоразумение не исчезнет вовсе. Но, взяв себя в руки, Снейп решил продолжить игнорирование этой навязчивой дамы. А когда она закусила нижнюю губу, то и вовсе чуть не закатил глаза. Можно изменить внешность, голос, поведение, но привычки спрятать невозможно. — Грейс, Вам чем-то помочь? — вышедшая из-за её спины Эва, выбила Северуса из колеи одним своим появлением. — Понимаете, профессор не очень разговорчив, и ему очень неловко… — она мельком кинула на него взгляд, приподнимая уголки губ, — …вести разговоры с такими юными особами. — Я просто подумала… — блондинка прерывисто вздохнула, виновато поднимая глаза. — …Извините. — Всё в полном порядке, — аккуратно погладив её по предплечью, Соммер взяла книгу со стола и склонилась к портрету. — Очень надеюсь, что документальное подтверждение пойдет на пользу. — Ещё бы! — взбудоражено засуетился тучный мужчина с портрета. — Вы вообще видели эти отвратительные квадратные кусты? В моё время такого не было! Природа была естественной и нетронутой. — Конечно, — сложив руки в замок, согласилась Эва. — Вам виднее. Такое приторно-сладкое спокойствие отдалось неприятным потягиванием в области шеи. Снейпу вдруг стало интересно, действительно ли она настолько доброжелательна, или это лицемерный спектакль. Когда он присматривался к движениям и мимике Эвы, складывалось ощущение, что ей и правда не составляет труда быть непосредственной, даже с бесячим портретом, который, к слову, был очень доволен уважительным отношением с её стороны. Попытавшись абстрагироваться от девушек, Снейп придвинул к себе первую попавшуюся литературу и открыл её на абсолютно рандомной странице. Стоило ли говорить о том, что он не различал ни единого слова перед глазами, пока неподалеку стояла эта любопытная, заискивающая, бестактная девица. Северус изо всех сил стремился перевести внешнее хладнокровие во внутреннее, но вместо этого чувствовал, как раздражённо подёргивается мышца щеки и боковое зрение то и дело цепляется за женский стан по другую сторону стола, заваленного макулатурой. В глубине души зельевар прекрасно знал, что Эва оказалась здесь не случайно. Однако когда блондинка с портретом всё-таки скрылась из виду, а Соммер спокойно отодвинула стул и заняла место напротив него, россыпь мурашек проползла по позвоночнику. Снейп перевернул страницу, отмечая про себя, что вообще не понял зачем сделал это настолько демонстративно, продолжая имитировать поглощённость чтением. Ведьму с татуировками это никак не смутило. Она оперлась подбородком на большой палец, глядя на него в упор. Он чувствовал, как чёрные зрачки скользят от линии подбородка к скулам, пристально изучая его черты лица. «Как жаба под лупой, — ощутив, как в горле пересохло, а плечи напряглись, Северус сдержал порыв поёжиться. — Она собирается продолжать это вечно?» Вынужденная пауза нарастала и, кажется, ничуть не смущала его принудительную «собеседницу». Секунды тянулись медленно и нехотя, словно стекающий дёготь, с каждым новым мгновением отравляя кислород. Зельевар не мог припомнить, чтобы за последние лет десять его кто-то испытывал попытками играть в гляделки. И не хотелось признавать, но девичье молчание начало оглушать, отражаясь внутри черепа звенящим зудом. — Предполагал, что когда Вы говорили про своё терпение, — как можно спокойнее процедил Снейп, не поднимая взгляд, — то имели в виду немного иное. — Я просто редко встречаю волшебников, которых так сильно интересуют необычные случаи девиаций среди наших пациентов, — вдохнув чуть глубже, она опустила глаза на открытую им страницу. — А тем более случай, когда лепидоптерофилия перешла из безобидного хобби в более… — Эва сдержанно улыбнулась, — важную часть жизни. Северус наконец-то вчитался в строчки перед собой: «…первый зафиксированный случай избирательной энтомофилии...». Он обречённо прикрыл глаза. Он уже больше десяти минут пялился на разбор поведения парня, который мастурбировал на бабочек. Потрясающе. Поджав губы, Снейп попытался справиться с нарастающим негодованием и неловкостью, которая наверняка проступила на лице. — У меня обширный круг интересов, — сдавленно пробубнил он себе под нос, чувствуя, что сейчас просто сгорит от её взгляда. — Конечно, — всеми силами подавляя приступ подкатывающего смеха, кивнула Соммер. — Я постараюсь более уважительно относиться к Вашим исследованиям, — в уголках её глаз от напряжения собрались капли. — Если желаете, я могу предоставить Вам более подробную историю болезни. Случайно встретившись с ней взглядами, Северус не смог сдержать смущение, ощущая, как на лице проступили багровые пятна. Но не обнаружив никаких ноток издевательств в тёмных зрачках напротив, облегчённо выдохнул: — Смейтесь уже. Приятный негромкий смех сорвался с её уст, проникая куда-то под кожу. Она аккуратно стёрла проступившие слёзы и прерывисто выдохнула. По мышцам растеклось лёгкое опьяняющее расслабление. Зельевар поймал себя на том, что неотрывно наблюдает, как её тонкие длинные пальцы скользили по изгибу шеи, зарываясь в волосы. В этом изящном непродолжительном действии он обнаружил для себя слишком много эротики, поэтому спешно перевёл глаза на злополучную главу, закрывая книгу. — Я бы предпочёл не углубляться в данный случай, — неловко огладив тёмно-зелёный переплёт, он отодвинул от себя книжный том. — Да, это для более искушённых ценителей, — согласно кивнула она несколько раз, всё ещё приводя дыхание в норму. — Может, Вас интересует что-то ещё? — Не уверен, что Вы можете мне помочь, — машинально качнув головой, перевёл своё внимание на другие книги. Северус умолчал о том, что уже частично выяснил то, что ему действительно интересно. Он заметил исчезающую дверь ещё когда собирал по всей библиотеке «шедевры» литературы, лежащие перед ним на столе. Однако сказать, что проникновение в архив предстоит совсем лёгким было нельзя: пропускная система основана на всё тех же проклятых дневниках. Для обнаружения двери необходимо поставить личный дневник на полку между книгами «Великие волшебники двадцатого века» и «Магические болезни и недомогания». Мысль о том, что придётся выкрасть дневник кого-то из сотрудников центра, не особо доставляла дискомфорт, в отличие от того, что незаметно это сделать будет проблематично. Терапевты почти не выпускают из рук личные белые ежедневники. А сработают ли личные дневники других работников — сложно сказать точно. — А Вы собираетесь делать что-то, — прищурившись, Эва склонилась ближе и перешла на шепот, — запрещённое? — Нет, — чуть сжав челюсть, спокойно ответил Снейп, непроизвольно отстранившись назад. Она заглядывала прямо в глаза, призывно приоткрыв губы. На ладонях зельевара проступил холодный пот, а внизу живота появилось странное ноющее ощущение. В лёгкие проник тонкий, еле уловимый запах свежескошенной травы, приятно ласкающий рецепторы. Северус сглотнул, заметив, как Соммер закусила нижнюю губу. — Жаль, — уголки её губ поползли вверх, — Это могло бы быть весело. — Странно это слышать от работника центра ментального здоровья, — негромко ответил он, потирая ладони друг о друга. — А здоровые люди по-вашему всегда серьёзны и степенны? — Эва выпрямилась, расправляя плечи. — Если мы не берём в расчет Вас. — Время инфантильных решений давно прошло, — сдержанно констатировал Северус, хотя услышал, как дрогнули ноты на последних словах. — Вам сложно не поверить, профессор, — она склонила голову вправо, проводя кончиком языка по зубному ряду. В каждом её движении мозг Снейпа считывал совершенно не то, что нужно. Даже во всех действиях обнажённых девиц с Лютного переулка, которых он периодически посещал, было меньше флёра, чем в обычном обращении «профессор». В каждой букве читалось что-то затягивающее и наивное. Северус судорожно выдохнул. От таких женщин стоит держаться подальше. Соммер абсолютно не стеснялась использовать преимущества своего возраста и очарования. Несмотря на неординарный внешний вид, она обладала совершенно особенным шармом: была хрупкой и гибкой, вкрадчивой и осторожной, неспешной и обезоруживающей. — Уже не профессор, — сухо отрезал Снейп. — Это никак не отменяет опыт, — незамедлительно протянула Эва, словно ожидая его возражения. «Она издевается… — глядя на то, как Соммер провела большим пальцем по нижней губе, Северус почувствовал, как ему свело скулы. — Это совершенно не профессионально». Он вздрогнул, когда девичьи губы растянулись в широкой улыбке. Эва явно заметила, как надолго задержался его взгляд. Снейп чертыхнулся про себя, пытаясь найти какую-то отвлечённую тему в голове, но это не понадобилось. Эва достала дневник и, потянув за закладку, взглянула внутрь. На пергаменте проявились бледно-серые буквы. Она заинтересованно приподняла бровь. На её лице отразилась смесь любопытства и ликования. — Полагаю, Вам пора идти, — облегчённо произнес Северус. — Если Вам не нравится моё общество, — без какой-либо обиды сказала, — Вы можете просто сказать. Внутри появилось чувство неловкости, сдавливающее и пугающее. Она всколыхнула что-то глубоко-личное, забытое и пыльное, спрятанное за десятком замков, ключи от которых давно утеряны. На мгновение захотелось исчезнуть. Пройдя такой долгий и опасный жизненный путь, его заставила нервничать малознакомая юная девушка. Он видел её третий раз и, в общей сложности, по времени не более часа, но Эва уже умудрилась влезть в его голову. Пусть неосторожно, пусть почти незаметно, но она уже оставила след. — Я бы не стал просить другого лекаря, — его голос прозвучал непривычно, а потому он поспешно исправился. — Вы ведь упростили правила моего существования здесь. — Терапии, — поправила она, поднимаясь из-за стола. — Ваше присутствие здесь уже влияет на Вас благотворно. Проследив взглядом за тем, как она захлопнула дневник, Северус прищурился. Никаких шансов узнать личный номер при подобном общении у него не будет, а значит, всё-таки разумнее пойти на некоторые уступки, чтобы добиться своей цели, иначе он не сможет вернуться к привычной жизни. По телу прошлась мелкая дрожь от представления индивидуальных занятий наедине с этой ведьмой. — А если я желаю ускорить своё… — Снейп еле выговорил последнее слово — …выздоровление? — Наш первый короткий сеанс уже очень удачен, — кивнула Соммер. — Буду рада продолжить с Вами работать уже более осознанно. «Cеанс? — он только сейчас заметил, что вокруг царила абсолютная тишина, ни единой души в пределах видимости, только совсем тихо шепчущие волны на потолке, — Pendant que nous tentons a comprendre, le temps passe et la vie avec lui». — Вы расстроены? — её лицо стало сосредоточенным и внимательным, отчего приобрело только большее очарование. Он промолчал, машинально взяв какую-то книгу на ощупь. Эва терпеливо кивнула и, нерешительно развернувшись, направилась к выходу из библиотеки. Замешательство заключалось даже не в маленькой хитрости, к которой она прибегла. Совершенно нет. Он просто не был расстроен.