Всю дорогу от Хогсмида до Хогвартса Снейп вспоминал беседу с Форестом и Вэй Усянем. Сегодня произошел серьезный обмен мнениями, были определены приоритеты их взаимодействия, а также высказана главная мысль — они в ответе за судьбу Гарри Поттера, и эту ответственность на себя они взвалили по личной инициативе. С одной стороны, вроде и не осталось недосказанностей, каждый предельно четко выразил свою позицию, но с другой — Северусу почему-то было немного неуютно, словно личные отношения теперь свелись всего лишь к какому-то договору. Благодаря Форесту они сумели без неловкости продемонстрировать свое видение дальнейшей жизни Вэй Лина, пока тот не станет самостоятельным, но вместе с тем будто отдалились друг от друга, представив все как деловое сотрудничество.
— Нет. Это не так, — тряхнув головой, прошептал себе под нос Северус. — Я не намерен отступаться. Да и не смогу, наверное. Он же…
— О чем ты шепчешь, мой мальчик?
Вопрос раздался так неожиданно, что Снейп с трудом удержал маску безразличия на лице, когда оглянулся и увидел за спиной Дамблдора — он так задумался, что и сам не заметил, как прошел мимо директора, стоявшего во дворе замка и, по-видимому, наблюдавшего за прогулками студентов.
— Анализирую рецепт одного зелья. Прости, что прошел мимо и не обратил на тебя внимания.
— Зелья? Что-то новенькое? Может, расскажешь? — Дамблдор не скрывал лукавую насмешку, демонстрируя, что не поверил в оправдание Снейпа.
— Я не делюсь своими наработками, пока не закончу все тесты, — не остался в долгу Снейп, намекнув на любовь Дамблдора использовать чужие идеи в своих исследованиях, а затем выдавать их за собственные. Несмотря на искреннюю благодарность Дамблдору за то, что тот вытащил его из Азкабана, он не считал себя обязанным делиться с тем своими мыслями и следовать всем его советам.
— Давай пройдемся, мой мальчик, — Дамблдор указал в сторону аллеи, обсаженной кустами пираканты. — Надо поговорить.
— Хорошо, — несмотря на согласие, Снейп выглядел так, словно оказывает огромное одолжение. Он остерегался таких вот спонтанных бесед директора, от которых можно было ожидать лишь чего-то неприятного.
— Как обстоят дела с поиском мальчика? — спросил Дамблдор, когда они отошли подальше от чужих ушей.
— Никак. Альбус, мы же с тобой пришли к выводу, что надо просто поглядывать в книгу — вдруг там появится адрес. Так к чему твой вопрос? — мысленно Снейп еще раз перебирал в уме все предпринятые им меры для того, чтобы никому не выдать, куда он ходит по выходным. По всему выходило, что ошибок он не допускал, но червячок сомнения, появившийся из-за вопроса директора, никуда не спешил исчезать.
— Я практически каждый день заглядываю в книгу. Она и так уже постоянно лежит открытой на интересующей нас странице. Но я подумал, что твои отлучки могут быть связаны…
— Не выдумывай! Твой Поттер — не пуп земли, чтобы вся моя жизнь была подчинена одному — его поиску, — Северусу удалось весьма ярко продемонстрировать свое раздражение, так что Дамблдор лишь вздохнул, но тему развивать не стал и спросил совсем о другом:
— Так ты познакомишь меня со своей девушкой?
— Зачем? — недовольный острый взгляд Снейпа прошелся по настырному собеседнику. — Альбус, не лезь в мою личную жизнь.
— А как же Лили Эванс? Ты ее уже забыл?
Это было что-то новенькое. Снейп озадаченно посмотрел на Дамблдора — раньше тот не пытался манипулировать столь откровенно.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты ведь всегда говорил, что любишь Лили, а теперь вот бегаешь на свидания, словно совсем забыл о ней, — взгляд голубых глаз впился в лицо Снейпа, как пиявка. — Я волнуюсь за тебя, мой мальчик, и не хочу видеть тебя разочарованным, когда ты поймешь, что ошибся.
— Прости… Не понимаю твоих намеков. При чем мое отношение к Лили к тому, что я делаю сейчас? Почему я должен разочароваться? В чем? Альбус, чего ты хочешь добиться? — Северус начинал злиться. Только то, что их могли увидеть и подслушать, сдерживало его от негодующей отповеди старому манипулятору.
— Не забывай, мой мальчик, что мы многим обязаны твоей Лили, которая сохранила жизнь мальчику, ставшему спасением для магического мира. Ты не должен забывать о своем чувстве к ней, просто не имеешь права отмахнуться от ее жертвы, которую, кстати, ей не пришлось бы принести, если бы ты не передал…
— Прекрати! Не стоит напоминать об очевидном! — прошипел взбешенный Снейп, а сам подумал, неужели он сам раньше просто не замечал, насколько грубо Дамблдор подталкивал его к принятию выгодных для него решений. Или просто не обращал на это внимания? — Если ты беспокоишься, что я забуду о своем обещании позаботиться о Поттере, когда тот наконец найдется, то не стоит. Я слов на ветер не бросаю. Или я неправильно тебя понял?
— Не сердись, мой мальчик. Просто ты так увлечен в последнее время своей новой связью, что я посчитал необходимым напомнить…
— Напомнить, ударив по больному месту? Да ты садист, Альбус… Простите, господин директор, — спохватился Снейп и склонил голову, вдруг осознав, что его реакция оказалась слишком эмоциональной, видимо, сказались последствия откровенной беседы с Форестом и Вэй Усянем, где про Дамблдора мало хорошего говорилось, пускай и признавались некоторые его заслуги.
— Ничего, мой мальчик. Ничего… — Дамблдор дружески похлопал Снейпа по плечу, однако его глаза оставались холодными, а взгляд предупреждающим. — Я понимаю, что затронул неприятную для тебя тему, но, согласись, не сказал ничего, кроме правды. Вижу, тебя тяготит наш разговор. Мне не следовало напоминать тебе о гибели Лили. Иди, мой мальчик. Поговорим в другой раз.
Так и не объяснив толком, к чему завел эту беседу, Дамблдор взмахом руки отправил Снейпа прочь. Он еще какое-то время смотрел ему вслед, размышляя, почему тот повел себя иначе, чем раньше, когда речь зашла про Лили Эванс.
«Вместо уныния он продемонстрировал раздражение и не выглядел как побитая собака, что случалось всегда, когда ему напоминали о его прошлом с Лили. Похоже, он действительно завел подружку и питает к ней определенные чувства, — Дамблдор задумался над напрашивавшимся, по его мнению, выводом. — Это плохо. Несчастная любовь делала Снейпа более послушным, несмотря на его вздорный характер. А так он вообще выйдет из повиновения. Да и Поттер перестанет быть для него на первом месте. Он и сейчас уже отмахивается от моих напоминаний о мальчике. Что при таком раскладе будет, когда мне понадобится, чтобы он помог сформировать нужный мне характер у Поттера? Не откажется ли? Клятва клятвой, но она столь расплывчата, что под ее действие всего не подстроишь, — вздохнув, Дамблдор направился к входу в замок, продолжая обдумывать ситуацию. Поведение Снейпа настораживало, не нравилось и вызывало опасения, что тот вообще отдалится и перестанет прислушиваться к советам. Отдавать четкие приказы Альбус не любил, его больше устраивало, когда его подчиненные сами догадывались, каких действий от них ожидают. В таком случае Альбус всегда мог остаться в стороне, если что-то шло не так, как планировалось. — И никак ведь не удается проследить за ним и выяснить, куда он ходит. Все мои усилия тщетны: чары сбрасывает, след запутывает. Значит, повлиять на его пассию не получится, надо как-то его самого отвратить от нее. Но как? Запретить я не могу. Разве что потихоньку провести через Попечительский совет новое правило для преподавателей Хогвартса, не позволяющее им жениться. Но это не поможет — Снейп просто будет жить без оформления брака, если не успеет оформить его до того часа. А запрещать ему иметь интимные отношения никто не вправе — это затрагивает сферу здоровья, и здесь вступают в силу законы о нанесении вреда. Был бы он постарше, не так бы нуждался в сексе. Эта его молодость… С одной стороны, молодыми проще вертеть, с другой — их потребность в личных отношениях раздражает. И как назло в школе нет никого, кто мог бы помочь мне увлечь Северуса, чтобы он оставался у меня на виду. Может, Сибиллу попросить? Она мне обязана… Да и не намного она старше Северуса. Хотя нет… — Дамблдор опять вздохнул с выраженной досадой. — Он ее на дух не переносит, потому что Трелони напоминает ему о пророчестве. Придется еще помозговать…»
***
А тем временем Снейп, проанализировав странную беседу с Дамблдором, пришел к выводу, что следует усилить бдительность — тот явно задался целью выяснить, куда он ходит по выходным. Разумеется, Северус каждый раз проверял себя на наличие всяких следящих чар и артефактов, по пути в Лесной дом несколько раз перемещался камином и аппарировал в разные места, чтобы сбить со следа того, кто рискнул бы за ним шпионить, но теперь казалось, что этого было мало. Так что он решил при следующей встрече посоветоваться с Вэй Усянем на всякий случай — тот ведь тоже много чего умел такого, что было недоступно местным волшебникам, так что мог помочь в обеспечении безопасности их общения.
Вспомнив Вэй Усяня, Северус словно наяву тут же увидел его заразительную улыбку, и мысли потекли в другом направлении. То, что его в личном плане больше привлекают мужчины, а не женщины, Северус выяснил еще учась на старших курсах. Это никак не мешало ему любить братской любовью Лили или отвечать на заинтересованные взгляды девчонок. Несмотря на далеко не смазливую внешность, он все же пользовался у них некоторым успехом, хотя серьезных отношений и не строил, потому что сначала планировал сделать карьеру, да и просто, наверное, не встретил ту, которой бы хотелось подарить свои чувства. Парни тоже иногда вертелись возле него, но с ними было проще, потому что там все сводилось к дружескому ни к чему не обязывавшему интиму, чем, в общем-то, порой Снейп и пользовался. Возможно, именно поэтому его благосклонность чаще была отдана именно парням. И вот теперь его до дрожи тянуло к Вэй Усяню — красивому, обаятельному и харизматичному парню, к тому же необычному колдуну — заклинателю и магистру Темного пути, как тот сам себя называл. Северус был покорен им практически с момента знакомства, однако некоторое время даже себе самому не хотел в этом признаваться. Однако с каждой новой встречей чувство симпатии только росло, заставляя восхищаться Вэй Усянем и его способностями. Наблюдать за его занятиями с мечом Снейп мог бесконечно. Отточенные, завораживающе ловкие движения не давали ни единого повода усомниться в их смертоносности, если того потребует обстановка. Именно этот контраст красоты и опасности привлекал Северуса в Вэй Усяне больше всего. Тот внешне казался хрупким и не таким уж сильным, требовавшим защиты, но стоило хоть немного его узнать поближе, как становилось ясно, что он крепок, как скала, неустрашим и безмерно опасен для врагов. Северус мечтал сблизиться с ним настолько, насколько тот позволит. Он прекрасно отдавал себе отчет, что Вэй Усянь может оказаться натуралом или же того просто не привлекают такие парни, как он — Северус. Так что воздушных замков не строил, и все же еженощно, ложась спать, вспоминал о том, к кому тянулось его, как оказалось, не такое уж и холодное сердце.
***
Следующим утром, стоило Вэй Лину отправиться в школу, как Вэй Усянь поспешил в деревню друидов, желая прояснить некоторые моменты, подмеченные им во время беседы накануне.
— Что тебя привело ко мне? Неужели соскучился? Вроде только вчера виделись, — Форест, как всегда, был приветлив и, несмотря на подтрунивание, пригласил к столу — он как раз чаевничал. — Бери варенье к булочке, — подвинув вазочку, предложил он. — Ежевика в этом году была сочной, так что варенье удалось на славу.
— Марта варила или это твоя невестка постаралась? — зажмурившись от удовольствия, поинтересовался Вэй Усянь.
— Лорель на такие подвиги неспособна, ты же знаешь, — добродушно отмахнулся Форест, высоко ценивший друидские способности невестки и постоянно насмехавшийся над недостатком у нее хозяйственной хватки. — Так расскажешь, что привело тебя ко мне?
— Как тебе Северус? — не стал ходить вокруг да около Вэй Усянь, начав с главного.
— Хороший парень. Сильная натура. Принципиальный и неглупый. Говорят, очень хороший зельевар. Прошлое у него непростое, но он умеет делать правильные выводы из совершенных ошибок. Станет хорошей опорой Вэй Лину, — дал серьезную оценку Форест. — А что, у тебя есть повод сомневаться в нем? — лукавый взгляд оценивающе прошелся по Вэй Усяню.
— Ну вот опять этот взгляд! — обличающе воскликнул тот. — Ты и вчера так смотрел на меня и на Северуса. Именно из-за этого я и пришел. Ты знаешь о чем-то таком… — он повертел рукой в воздухе, намекая, что не может дать определение своим догадкам, — о чем я ни сном ни духом?
— Ах вот оно что… — протянул Форест и рассмеялся, но потом вдруг снова стал серьезным и спросил: — Ты в курсе, что Северус в тебя влюблен?
— Что?! — Вэй Усянь даже вскочил из-за стола, настолько поразили его категоричные слова Фореста. — Джим, о чем ты говоришь? Северус — мужчина, и я, если ты не заметил, — тоже, — последнее было сказано скорее для виду, чем в качестве серьезного замечания.
— Ты успокойся и сядь… Сядь! — морщинистая ладонь легонько похлопала по столешнице, призывая к сдержанности. — Неужели не заметил, как восхищенно он на тебя смотрит? Да он ест тебя глазами, заглядывает тебе в рот — ловит каждое слово. Когда я только пришел, разве не заметил, как он попытался прикрыть тебя собой, подумав, что я мог представлять опасность?
— Ну… Мы неплохо сошлись. Можно сказать, что подружились. Между нами есть определенная симпатия. Он действительно интересный человек. Но чтобы он… Нет. Ты выдумываешь, — Вэй Усянь покачал головой, отказываясь верить в такую оценку Северуса, хотя она и не была ему неприятна.
— Вэй Ин, скажи, в вашем мире нет однополых личных отношений? — Форест насторожился, не сделал ли он ошибку, рассказав о своих выводах относительно Снейпа. — Я имею в виду…
— Я понял, о чем ты спросил, — перебил его Вэй Усянь и, вздохнув, ответил: — Есть. Но они порицаются. Не то чтобы сильно, но о таком не принято говорить в приличном обществе.
— Я никогда не спрашивал, не желая причинить боль, но сейчас это необходимо… Усянь, у тебя была в том мире жена или девушка? — после короткой паузы Форест добавил: — Или партнер?
— Нет. Я делал комплименты понравившимся девушкам, но ни с кем не встречался. Сначала был молод для этого, а позже не успел — то война, то необходимость защищаться, — не стал скрывать Вэй Усянь.
— То есть ты смотришь на однополые отношения как на что-то нездоровое и отвратительное?
— Да никак я на них не смотрю, — растерянно ответил Вэй Усянь, не понимая, почему Форест хмурится.
— Понимаешь, волшебники не то чтобы поголовно были бисексуалами — это те, кому в личном плане нравятся люди независимо от пола, — но в большинстве случаев это так, особенно среди мужчин. Таким образом на них действует магия, которая течет в их жилах. Я не знаю, почему так происходит, но и среди друидов много таких людей. Мы образуем традиционные семьи, но иногда это только для продления рода, а сердечная привязанность у нас иная.
— Эрнест? Да? — Вэй Усянь вспомнил, с какой теплотой Форест рассказывал о погибшем друге.
— Да. Надеюсь, тебя не коробит от моего признания, — колючий взгляд предупреждал, что в таком случае лучше держать свое мнение при себе.
— Нет! С чего бы? — искренне отозвался Вэй Усянь.
— Ты так бурно отреагировал на то, что я сказал о Северусе, — отметил очевидное Форест, но немного расслабился. Разговор выходил напряженным и для него. Однако, имея больше житейского опыта, он не хотел, чтобы Вэй Усянь, неправильно поняв поведение Снейпа, наломал дров.
— Я просто был не готов к такому… Это как откровение… Как раскрытие тайны, от которой много зависит, а я не могу вот так сходу решить — надо ли мне это, — признался Вэй Усянь и задумался.
