***
Друиды радостно поздравили с днем рождения своего почетного гостя и в какой-то мере ученика — Вэй Лина. Они надарили ему массу всяких полезных вещиц, но самым главным подарком, как и всегда с момента знакомства, была их душевная теплота. Торт, испеченный Мартой, оказался выше именинника, так что ему даже пришлось стать на скамейку, чтобы разрезать его для угощения. В какой-то момент Инид — она тоже давно привязалась к Вэй Лину и ни за что не пропустила бы празднования его дня рождения, пусть и не жила в деревне, — попросила: — Вэй Усянь, сыграй нам. Твоя музыка лечит не хуже моих трав. — А давайте лучше попросим А-Лина, — предложил тот. Он заметил, как Северус бросает косые взгляды на Карла, который не изменил своей привычке жадно пялиться на него, Вэй Усяня. Ни для кого из присутствующих не было секретом, какое благостное воздействие оказывает музыка Чэньцин на людей, это могло подтолкнуть Карла к неразумным поступкам, которые вряд ли оценит Северус. Ревность любимого была в некоторой степени приятна, но доводить до скандала не хотелось. — Твоя очередь показывать свое умение. — Хорошо, — не стал ломаться Вэй Лин. Он тоже уже разучил несколько мелодий, которые не являлись чарами, а служили лишь для удовольствия слушателей. — Как же это красиво… — мечтательно произнесла Инид, послушав музыку флейты, а Марта вторила ей кивками, утирая слезы умиления. — Ты уже придумал, как назовешь свою флейту? — спросил Форест, тоже улыбкой поблагодарив Вэй Лина за приятные минуты наслаждения его игрой. — Ты говорил, что дашь ей имя, когда научишься хорошо играть и лучше узнаешь ее душу. Ну как? — Песня ветра. Я назвал ее — Песня ветра, — поглаживая флейту из бузины, вырезанную ему наставником, торжественно сказал Вэй Лин. — Ее голос такой же свободный, как ветер. Все встретили его слова аплодисментами, похвалив за удачное имя для флейты, к тому же не простой, а волшебной, уже начавшей набирать силу, которая будет послушна лишь своему хозяину, Вэй Лину, и тому, кто ее создал, — Вэй Усяню. Праздничный вечер закончился магическим фейерверком, разрешение на использование которого Инид выпросила у Фореста. Когда над деревней друидов в небо взмыли цветные драконы и фениксы, все затаили дыхание, а Вэй Лин от восторга готов был взлететь ввысь к огненным созданиям, и Вэй Усяню пришлось покрепче его держать — не всеми секретами заклинателей следовало делиться, так же как и друиды не были чересчур щедры на свои откровения при посторонних. Лишь Форест и Снейп знали о некоторых умениях, в том числе и о возможности парить в воздухе без помощи зачарованных вещей.***
Все шло своим чередом. Северус Снейп, Вэй Усянь и их подопечный жили дружно, любые споры решали без ссор и весело проводили время. Кончилось лето, и им пришлось привыкнуть жить большей частью в разлуке. Но, как и прежде, Северус обязательно приходил хотя бы на один выходной день в неделю сначала в Лесной дом, а позже — когда похолодало — в квартиру в Вулере. Вэй Усянь научился зачаровывать особые талисманы, разработанные им совместно с Северусом. Они давали возможность на какое-то время надежно отгородить их двоих ото всех, в первую очередь не позволяя Вэй Лину ни видеть, чем они занимались, ни слышать, о чем разговаривали. Мало того, любопытного сначала предупреждали не слишком сильные жалящие чары, требуя отступить, а при упорстве — просто отбрасывали на пару ярдов, при этом смягчая падение, но все равно не пропускали к тем, кто спрятался с помощью такого талисмана. При этом сами взрослые прекрасно контролировали окружающее пространство, так что ни одна просьба подопечного не была проигнорирована, даже если она была высказана в самый «неподходящий» момент. Продолжительность действия таких талисманов была разной — от часа до половины суток при условии, что круговую границу работающих чар изнутри никто не пересекал, тем самым сводя все свойства на нет. Само собой, они сразу же начали пользоваться огромным спросом, особенно у молодых родителей. Все свободные дни на каникулах и отпуск Снейп проводил со своей новоприобретенной семьей и постоянно возвращался в Хогвартс в хорошем настроении. Что, впрочем, не помогало студентам избегать его язвительных комментариев и низких оценок за их посредственные успехи в зельеварении. А коллегам так и не удавалось выпытать — с кем он проводит время за пределами школы. Этим он до колик раздражал не только Дамблдора, но и любопытных профессоров, уже сломавших голову над тем, как проникнуть в секрет отлучек Снейпа, к тому же, по всей видимости, невероятно приятных. К чему они только ни прибегали — от расспросов до тайно наложенных чар слежения, но так и не выяснили, что именно так тщательно оберегал от постороннего внимания самый молодой профессор Хогвартса. Директор регулярно заводил речь о доверии и необходимости делиться своим счастьем с друзьями, намекая на преподавательский коллектив, на что закономерно получал ответ Северуса, что он так и делает, имея в виду, что в школе у него нет друзей.***
Время не стояло на месте. Лето сменила осень, а ту — зима, следом весна, пока не наступило следующее лето, а затем и следующее… Вэй Лин подрос, стал еще способнее в колдовстве — и традиционном, и друидском, и заклинательском. Разумеется, ему было еще очень далеко до умений наставников, однако для своего возраста он был весьма хорош и намного опережал сверстников. Чувства Вэй Усяня и Северуса Снейпа окрепли, и теперь никто из них не мог и помыслить отказаться друг от друга. Никакая совместная жизнь не обходится без размолвок, но партнеров неизменно мирила улыбка Вэй Усяня, более легко относившегося ко всему и без проблем прощавшего упрямство и ревность своего партнера. Как бы там ни было, но центром их семьи оставался Вэй Лин. Так сложилось, что забота о нем всегда стояла на первом месте и у Вэй Усяня, и у Северуса, что еще больше их сближало и дарило ощущение единства во всем, что являлось смыслом жизни. На девятилетие Вэй Лин получил настоящий меч, заранее заказанный у того же мастера, который изготовил подобный для Вэй Усяня. Меч был слегка великоват для детской руки, но обещал стать грозным противником врагам и верным другом Вэй Лину на долгие годы. Как только он впитает достаточно личной магии, подаренной ему хозяином, так сразу и подстроится под него, превратившись в своеобразное продолжение, часть него. — Как ты его назовешь? — торжественно вручая своему ученику его первое настоящее оружие, задал традиционный вопрос Вэй Усянь — немного волнующийся, потому что вспомнил, как и сам получил свой Суйбянь, оставшийся в родном мире, из рук друга отца, воспитавшего его, сироту. — Смерч. Хочу чтобы он был таким же стремительным и сильным, защищая меня и близких мне людей, — взгляд Вэй Лина переместился с наставника на Снейпа и обратно. — Хорошее имя. Держи крепко свой Смерч, пусть никогда твоя рука не устает в борьбе с несправедливостью. — Благодарю, наставник, — приняв двумя руками меч, как самый дорогой дар в жизни, и поклонившись, ответил Вэй Лин и пообещал: — Я никогда не забуду твоих наставлений. Моя сила не будет служить злу. — Поздравляю, ученик. Ты стал на ступень выше в своих умениях. Не останавливайся на достигнутом. — Поздравляю, А-Лин. Если честно, я даже немного завидую, — Северус обнял подопечного, за прошедшие годы ставшего ему практически сыном. Счастью Вэй Лина не было предела, он и спать бы ложился с мечом, если бы правила не предписывали оставлять оружие в доме на подставке. Не мудрено, что ему пришлось какое-то время привыкать к новому весу в руке во время тренировок — металл ведь не чета дереву, — но он справлялся с этим достойно, увеличив время занятий и усилив внимательность и упорство в освоении приемов обороны и нападения. Теперь по утрам Северус, любуясь самыми дорогими людьми в его жизни, с теплотой во взгляде наблюдал, как два меча снопами рассыпали по площадке солнечные блики. Осваивать умение боя на мечах он не стал, разумно решив, что ему лично вряд ли такое пригодится, а вот некоторым упражнениям на ловкость движений уделял немало внимания, так что изящные прыжки с переворотами в воздухе уже не были для него чем-то недоступным. Вот только он все это адаптировал к работе с волшебной палочкой, так что сейчас уже неплохо мог колдовать при любом положении в пространстве — хоть вверх ногами, хоть кувыркаясь или «идя» по отвесной скале, — чему учил и Вэй Лина.***
Не изменяя своей привычке, и в эту сентябрьскую субботу Снейп пришел в Лесной дом сразу после завтрака в Хогвартсе. Он давно уже отвоевал себе один законный выходной в неделю, правда, для этого пришлось подключить Попечительский совет школы и Отдел образования, чтобы обзавестись официальными бумагами, подтверждавшими его право регулярно отлучаться из школы, невзирая на недовольство Дамблдора. — Мой Смерч просто изумительный! — искренняя похвала мечу звонко прозвучала в утреннем воздухе. Вэй Лин, немного вытянувшийся в росте, чему немало способствовали регулярные физические нагрузки, в таком же халате, как и у наставника, и с завязанными красной лентой в высокий хвост волосами выглядел настоящим маленьким заклинателем. — Да и ты неплох, — похвалил Снейп. В отличие от Вэй Усяня, чаще указывавшего на оплошности при тренировке, он мог говорить не так объективно, а как это виделось со стороны. — Я стараюсь, — Вэй Лин расцвел от похвалы, но не забыл поклониться учителю за науку. — Как ты? — Вэй Усянь коснулся щеки Северуса приветственным поцелуем — они уже давно перестали смущаться присутствия Вэй Лина, хотя от откровенных ласк при нем, конечно же, удерживались. — Как всегда, но я не знаю, на сколько хватит моего терпения, — тень раздражения мелькнула в тоне Снейпа. — Дамблдор? — предположил Вэй Усянь, передав свой меч Вэй Лину, чтобы он отнес оружие в дом. — А кто же еще? Остальные, как и два года назад, продолжают просто гадать, куда я ухожу. А этот старый маразматик взял за привычку едва ли не каждый день капать мне на мозги и увещевать по поводу моей скрытности, — признался Северус, пока рядом не было ребенка, все же при нем старались подобные разговоры не вести. — Что-то новое придумал? — с одной стороны, Вэй Усяня забавляла настойчивость Дамблдора, явно сгоравшего от любопытства, а с другой — раздражала его привычка лезть в личные дела, которые работодателя абсолютно не касались. — Теперь он намекает, что мне пора остепениться. Обещает позволить моей жене жить со мной в школе. «Я понимаю, мальчик мой, как ты скучаешь по своей девушке, когда неделями ее не видишь. Так перестань мучить и ее, и себя. Тебе давно пора детишек завести. Давай сыграем свадьбу прямо в Хогвартсе», — Северус спародировал Дамблдора, довольно точно продемонстрировав его до липкости сладкий тон. — Вроде свет клином на этом Хогвартсе сошелся. — Ну прости, я тебе детишек не нарожаю, — рассмеялся Вэй Усянь. — Не обращай внимания на старика, пусть болтает. На это Снейп только фыркнул, не став комментировать уточнение насчет детей, а лишь жадным взглядом окинув ладную фигуру своего партнера, который ему был неимоверно дорог.***
Дамблдор уже устал теряться в догадках, куда по выходным исчезает Снейп. Даже будучи великим чародеем, он за столько времени не сумел отыскать способ, чтобы выведать этот секрет у своего строптивого подчиненного. Несомненный талант зельевара когда-то подкупил Дамблдора, и он заступился перед Визенгамотом за Снейпа, к тому моменту лишь пообещавшего шпионить в стане Волдеморта, но так и не успевшего принести ни одних полезных сведений — к счастью для магической Британии, Темный Лорд исчез, а противостояние прекратилось. Но сейчас, через восемь лет после той памятной ночи на Хэллоуин, когда это произошло, Снейп стал практически неуправляемым. Нет, он прекрасно справлялся со своей работой преподавателя (хотя временами был грубоват со студентами) и обязанностями декана факультета. Да и школьному колдомедику безотказно помогал с зельями во время учебного процесса. Однако он довел спорное дело о предоставлении ему выходных дней до разборок на заседании Попечительского совета, словно нельзя было решить вопрос без привлечения администрации. Дамблдор, конечно, понимал, что тогда сильно на него надавил, категорически запретив покидать школу. В ответ Снейп тут же связался с Люциусом Малфоем, только-только ставшим членом Попечительского совета, а тот отнесся к делу максимально щепетильно, и уже через два часа директора Хогвартса вызвали на собрание, а еще через час Снейп на законных основаниях покинул Хогвартс, отправившись отдыхать в свой выходной. Это неимоверно рассердило Дамблдора, пускай ему и пришлось признать, что был несправедлив и воспользовался служебным положением, беспричинно ущемив права сотрудника школы. Начинать войну со Снейпом было нежелательно, ведь на того имелись серьезные планы в будущем. В последний год, на который распространялось решение Визенгамота об освобождении Снейпа с испытательным сроком под поручительство, в школу должен поступить Гарри Поттер — мальчик был жив, и его имя появилось в книге. Следовательно, потребуется тот, кто будет присматривать за ним и формировать его характер и правильное отношение к тому злу, которое снова принесет в мир вернувшийся Волдеморт. В том, что политический оппонент вернется, Дамблдор не сомневался. А там, глядишь, Снейп проникнется проблемой и не уйдет из школы, как уже неоднократно намекал. — Да и вообще за Поттером придется присмотреть. Невозможно без причины и серьезных последствий пережить Аваду Кедавру. Не понравился мне его шрам, а из-за исчезновения мальчишки я не смог разобраться с ним. Не надо было откладывать это на потом, — Дамблдор пожевал губы, мысленно коря себя за совершенный существенный просчет. — Снейпа все же следует приструнить. И самый лучший способ — добраться до его пары… Пары… А почему я так уверен, что это девушка? Вот же дурак… Надо найти другие слова, чтобы заставить Снейпа раскрыть имя. Ревность — сильное чувство. Пора сыграть на нем. Хуже не будет, даже если им придется расстаться. Хотя тогда исчезнет рычаг для управления… Зато никто отвлекать его не будет. Ладно, попробуем, — приняв решение, Дамблдор отошел от окна, в которое пялился невидящим взглядом, пока обдумывал вопрос.