Заклинатель

Дамблдор удивился, когда перед самым отбоем домовик, ответственный за прием почты, пришедшей в неурочное время, и выполнявший некоторые тайные поручения директора (вроде слежки за перепиской определенных обитателей Хогвартса), принес ему послание, адресованное Снейпу. — Вернись, — повторил Дамблдор, смакуя одно-единственное слово, написанное незнакомой рукой, к тому же на простой маггловской бумаге странными чернилами. — Похоже, я вовремя завел разговор о ревности, и мой «выстрел» попал в яблочко. Они точно поссорились. Почерк аккуратный, я бы сказал — женский, но в линиях букв чувствуется твердость и напряжение. Так что сложно судить. Писавший это человек явно силен духом, но хватит ли ему изворотливости перебороть упрямство Северуса? Жаль, не знаю, что именно там произошло… Дамблдор помахал запиской, раздумывая: стоит ли прямо сейчас отправить домовика с ней к Снейпу или подождать до утра. А затем решил использовать третий вариант — он бросил полученное послание в металлическую чашу и сжег. — Там все равно не было ничего важного. А когда ответной реакции отправитель не дождется, то, возможно, напишет еще одно письмо. Более подробное, — вполголоса озвучил объяснение своим действия Дамблдор и отправился в спальню, намереваясь перед сном почитать что-нибудь более многословное, чем писулька от пассии Снейпа. Он не ошибся, на следующий день перед ужином сова принесла еще одно письмо Снейпу — точь-в-точь такое же, как и предыдущее, и ловко перехваченное все тем же домовиком, благодаря магическому запрету совам проникать в здание школы после пяти часов пополудни. Семейные совы, конечно же, не отдавали почту домовику и ожидали, когда их пропустят к адресату или пытались отыскать его на улице. Но обычные почтальоны не сопротивлялись и покладисто позволяли забрать корреспонденцию ответственному за это — хоть домовику, хоть человеку, лишь бы у того имелась зачарованная вещица, подтверждавшая полномочия, — потому что их так воспитали. Вторая записка тоже была подвергнута безжалостному сжиганию Дамблдором. Он, конечно, понимал и мелочность своей мести за упрямство, и аморальность сделанного, но не мог отказать себе в желании восстановить контроль над вышедшим из повиновения Снейпом. Это уже было скорее делом принципа, чем крайней необходимостью показать свое право командовать прямо в данный момент. Но Дамблдор догадывался, что этого было мало, чтобы довести игру до конца. Требовалось помешать Снейпу в эти выходные покинуть школу. К счастью, в первой половине дня в субботу должен состояться матч по квиддичу с участием слизеринской команды, следовательно, декану придется присутствовать на трибуне. — Надо поговорить с Поппи — пускай попросит его срочно сварить какие-нибудь зелья, тогда ему придется повозиться в лаборатории. Но что еще придумать? Чем его занять в воскресенье? Может, провести какое-нибудь мероприятие? Нет… Времени мало, — Дамблдор с досадой фыркнул. — Ладно, не стану ломать голову. Поживем — увидим. Вдруг кто-то из слизеринцев покалечится на матче, и придется его выхаживать, тогда ответственно относящийся к работе Снейп точно никуда не уйдет. Но мечтам Дамблдора не суждено было сбыться. В больничном крыле медиковедьма не нашла ни одного зелья, которое требовалось бы срочно заказать, а матч по квиддичу, хоть и растянулся почти на четыре часа (даже время обеда директор своей волей был вынужден передвинуть на более поздний срок), прошел гладко и без травмированных. Спускаясь с трибуны, Снейп задержался, пропустив всех профессоров вперед, потому что его внимание привлек какой-то переполох на нижних рядах, где сидели студенты. Там явно ловили какое-то существо — то ли кошку, то ли еще кого-то шнырявшего под ногами. Северус присмотрелся и увидел ярко-зеленый убор из листьев на голове пойманного одним из ребят лечурки. — Он меня укусил! — вдруг завопил мальчишка и со злостью швырнул лечурку с трибуны. Снейп тут же подхватил несчастное существо магией и, притянув к себе, взял в руки, попутно одарив безжалостного студента, своим самым грозным взглядом, заставив поскорее ретироваться с трибуны. — Тим? — Северус тут же узнал питомца Вэй Лина, стоило ему присмотреться к тому, кого спас. Благо профессорская трибуна уже опустела, и никто не слышал его слов. — Как ты здесь оказался? Лечурка в ответ принялся жестикулировать и что-то лопотать на своем наречии, но Северус не понимал его, а лишь начинал все сильнее беспокоиться, что произошла какая-то беда, раз тому пришлось отправиться так далеко, чтобы встретиться с ним. — Что-то случилось с А-Лином? — почти шепотом спросил Снейп, заметив, что привлек внимание некоторых студентов, увидевших, как он спас лечурку. Получив в ответ кивки, он посадил Тима на лавку и приказал: — Возвращайся. Я приду, как только смогу, — а сам широким шагом направился к лестнице, намереваясь поскорее добраться до директора, чтобы предупредить о своем уходе — как бы там ни было, у него имелось право на выходной.

***

Дамблдор удивился встревоженному виду Снейпа, когда тот, догнав его перед Большим залом, категорично заявил, что на обед не пойдет, потому что покинет школу до завтра. — Северус, мальчик мой, как ты можешь? Твои ребята выиграли матч, разве ты не собираешься их поздравить? А вечером? Мы же все знаем, что факультет-победитель традиционно устраивает вечеринку. Кто присмотрит за ребятами? Их нельзя оставлять без контроля при таком раскладе. — Вот ты и присмотришь, если они слишком расшумятся. А еще я попрошу Филиуса уделить внимание моим студентам. Все, Альбус. Мне некогда. Меня ждут. Выпалив все на одном дыхании, Снейп действительно поспешил к столу для трапез, где сидели преподаватели, и быстро переговорил с Флитвиком — деканом Рейвенкло. Затем подошел к своим студентам и уделил им минут пять — не больше, ему в ответ дружно закивали и старосты, и старшекурсники. Дамблдор, успевший к этому времени занять свое место, проводил его угрюмым взглядом до выхода из зала, предположив, что отправитель записок Снейпу оказался упрямым и, видимо, сегодня снова прислал призыв вернуться, который домовик не сумел перехватить. «Разборок, похоже, ему все равно не избежать. Посмотрим, что из этого выйдет», — подумал Дамблдор и переключил внимание на стол, уставленный обеденными блюдами.

***

Стоило Снейпу выйти из аппарации чуть поодаль от Лесного дома, как к нему тут же кинулся Вэй Лин, а за ним энергичным шагом последовал Форест. Вэй Усянь сидел на своем любимом месте — на ступеньках дома — и напряженно наблюдал за его приближением. — Наконец ты пришел! Почему ждал, пока мы пошлем Тима? В голосе Вэй Лина слышались слезы, что поначалу привело Северуса в некоторое замешательство, но он тут же вспомнил, при каких обстоятельствах ушел из деревни, и понял свою ошибку — надо было написать и успокоить всех, объяснив, что больше не злится на ту девку, а он просто понадеялся все рассказать при встрече. — Я бы все равно пришел вечером. Почему ты так расстроен? — Северус склонился над Вэй Лином и заглянул ему в лицо — поняв, что мальчик не на шутку расстроен, он подхватил его на руки, хоть тот уже и вырос для подобного. — Успокойся. Все хорошо. — Хорошо? — переспросил подошедший Форест, оценивающе посмотрел на Снейпа и, придя к каким-то своим выводам, похлопал его по плечу. — Тогда желаю тебе удачи, а мне пора, — сказал он и скрылся на незримой тропе. — Удачи? Да что здесь произошло? — у себя самого спросил Северус, но Вэй Лин решил, что вопрос адресовался ему, поэтому шепотом, словно ему отказывал голос, ответил: — Мы боялись, что ты сильно рассердился и больше никогда не придешь. — Я рассердился, но не на вас же! — подойдя к Вэй Усяню, вставшему ему навстречу, сказал Северус, поставив Вэй Лина на землю и обращаясь к своему партнеру, глаза которого, похоже, тоже были на мокром месте. — Да что вы тут себе напридумывали? Иди ко мне, — он крепко прижал к себе любимого, которого била нервная дрожь. — А что мы могли придумать? Ты не отвечал на письма. И сегодня не пришел утром, как это делал обычно, — буркнул Вэй Усянь. — Джим подсказал Тиму, как попасть в Хогвартс — там тоже есть маяк друидов, чтобы совы быстро могли добраться до школы. Вот мы и… — Постой, давай присядем и разберемся со всем по порядку, — остановил его сбивчивые объяснения Северус, который никогда не мог подумать, что его веселый и дерзкий партнер может выглядеть таким уязвимым. Это было и мило, и слегка пугало. Само собой, они уселись на ступеньках — с одной стороны от Северуса устроился Вэй Усянь, с другой — к нему прильнул Вэй Лин. Все немного помолчали, успокаиваясь, затем Снейп снова спросил: — Так что произошло? — Ты убежал сразу после того, как увидел ту пьяную дуру и ее выходку… Ты был сильно расстроен и злился, — взялся объяснять ситуацию Вэй Усянь. — Я не мог отправиться за тобой, потому что не знал, куда ты ушел. Да даже если бы и знал, я же не умею аппарировать. У меня не было возможности объяснить, что все не так, как орала та припадочная. Ты так посмотрел напоследок, столько ненависти было в твоем взгляде, что мне показалось, будто у меня вырвали сердце. Я испугался, что ты решил, будто я… — Вэй Усянь захлебнулся словами, не сумев произнести страшное предположение. — Подумал, что ты не захочешь слушать моих объяснений… Мне никогда не было так страшно, даже тогда, когда меня убили в моем мире. Ты не представляешь, в каком состоянии я был, — опустив голову, признался Вэй Усянь и добавил едва не шепотом: — Я чуть не уничтожил деревню. Вэй Лин догадался сыграть Поглощение. — Поглощение?! — в ужасе воскликнул Северус, сначала решивший, что Вэй Усянь преувеличил насчет вреда деревне. Тот как-то однажды демонстрировал, как умеет призывать силу с помощью своей волшебной флейты, так что Северус в общем-то мог представить, что случилось, если пришлось усмирять силу Поглощением. — А-Лин, ты мог пострадать! Твоя магия еще неустойчива, — он крепче прижал к себе маленького заклинателя. — Я не успел начать второй круг, так что до самого поглощения не дошло. Наставник вышел из транса, рассеял энергию и остановил меня, — Вэй Лин с гордостью посмотрел на учителя. — Вэй Ин, вот скажи, что в моем поведении заставило тебя подумать, что я брошу вас? — Северусу было приятно узнать, насколько сильно его любили, но вместе с тем ему хотелось, чтобы партнер больше доверял его рассудительности. — Ты очень ревнивый, — зыркнув на подопечного, все же честно ответил тот. — Ты прав, я такой. Но разве я хоть раз упрекнул тебя в чем-то? Разве моя ревность хоть когда-нибудь причинила тебе боль? Разве мое негодование направлялось на тебя? — Северус проследил, как любимый после секундных раздумий покачал головой. — Я злюсь на тех, кто смотрит на тебя слишком откровенно или тянет к тебе свои лапы. Понимаешь, горе мое? Я полностью доверяю тебе и никогда даже в мыслях не допускал, что ты можешь обманывать меня с кем-то. Мое негодование, вызванное ревностью, направлено не на тебя. Я точно знаю, что в четверг ты улыбнулся мне, а не той идиотке, которая спаслась только благодаря тому, что я нашел в себе силы сбежать. Вэй Ин, ты же знаешь, кем я был. Так вот в тот момент мне хотелось применить к ней все самые жуткие пыточные заклятия. И будь уверен, я бы это сделал без малейшего сожаления, задержись там еще хотя бы на минуту. Но я догадывался, что друиды не простят мне такого. Поэтому и убрался оттуда поскорее. — Но почему ты не ответил на мои письма? Я и в четверг, и вчера посылал к тебе сову, — Вэй Усянь пристыженно прятал глаза, уже поняв, что неправильно понял поступок Снейпа. — Я ничего не получал, — Северус на миг задумался, а потом процедил сквозь зубы: — Дамблдор… — А-Лин, закрой уши, — он и впрямь ладонью закрыл уши мальчишке, прижав его голову к своему боку. — Сволочь… Этот хитрожопый старый козел перехватил твои письма. После пяти вечера сов в замок не пускают, почту отбирает домовик, а утром отдает школьным птицам, чтобы они отнесли письма адресатам. Но Дамблдор имеет доступ к такой корреспонденции, — пояснил он и отпустил Вэй Лина, не собираясь больше ругаться. — Теперь я понял, почему он так настаивал, чтобы я остался в школе. Ты много там написал? — Нет. Только одно слово — «вернись». — Это хорошо. Пусть захлебнется любопытством. Я ему еще устрою… — мстительно пообещал Снейп. — Но ты и сегодня утром не пришел, — напомнил Вэй Лин, прислушивавшийся к разговору на правах члена семьи, тоже переживавшего из-за случившегося. — Сегодня был квиддичный матч. Я же говорил в прошлые выходные. Вы забыли? — Забыли, — вздохнул Вэй Усянь и за спиной Северуса переглянулся с Вэй Лином — они и впрямь из-за своих переживаний не вспомнили об этом. — Успокоились? Теперь кормите меня, потому что я не обедал. Тим пришел как раз когда кончился матч, и мне сразу пришлось поспешить сюда — я же не понимаю его речь, но он дал понять, что с вами что-то стряслось. Лечурка после его слов выглянул из кармана куртки Вэй Лина и что-то быстро залопотал, размахивая веточками-ручками. — Он говорит, что ты его спас, — перевел странные звуки на нормальный язык Вэй Лин. — Его поймал студент на трибуне, а Тим решил укусить его. Тот, не долго думая, швырнул его вниз. Я увидел. Пришлось ловить чарами. Правда, я не знал тогда, что это Тим, — пояснил Северус, что произошло. — Он благодарит тебя за спасение, — Вэй Лин снова послужил переводчиком. — Идем, я тебя покормлю, — Вэй Усянь поднялся на ноги и потянул Северуса за собой. — Мы с Тимом пойдем проверим ловушки для кроликов, — бросил Вэй Лин и, прижавшись на миг к Снейпу еще раз, умчался со двора. — Умник… — проводил его благодарным взглядом Северус, прекрасно догадавшись, что мальчишка, убедившись, что все образовалось, специально оставил их вдвоем с партнером. — Прости, что я недостаточно тебе доверял и устроил этот переполох, — повинился Вэй Усянь. — Но я действительно до смерти перепугался, что потеряю тебя из-за той особы. — А кто она такая? Я вроде ее не видел раньше в деревне, — усаживаясь за стол, на который Вэй Усянь начал выставлять тарелки с закусками, спросил Северус. — Инид привела свою знакомую, а та вцепилась в меня как лютый мертвец. Ничего на нее не действовало. Я ее после твоего побега едва не уничтожил. На эмоциях ко мне темная энергия прибыла, я еле усмирил ее — так сильно хотелось отыграться на той прилипале, — Вэй Усянь криво усмехнулся, сообразив, что Северус поступил проще, подальше сбежав от искушения наказать ведьму. — Я люблю тебя и ни за что не брошу, — очень серьезно сказал Северус, заглянув в глаза Вэй Усяня, присевшего рядом с ним. — Никогда больше не сомневайся в этом, — попросил он, а потом нежно поцеловал любимого в губы. — Ешь, а то не будет сил, чтобы показать мне, как ты меня любишь, — улыбнулся Вэй Усянь, ответив на поцелуй. К счастью, то, что представлялось трагедией, на поверку оказалось просто неприятным инцидентом и недоразумением. В их семье вновь воцарились мир и согласие.

***

Когда ночь накрыла землю темным покрывалом, а Вэй Лин крепко уснул в уютной постели, Северус повел партнера на свое любимое место. На возвышенности расположилась маленькая полянка, с трех сторон плотно окруженная густыми зарослями подлеска, создавая впечатление отгороженности от всего мира, и только плеск воды и шорох камней на дне проворного ручья, текущего с четвертой стороны, напоминали о движении жизни вокруг. Вэй Усянь с удивлением увидел явно заранее устроенное просторное ложе посреди поляны, вокруг парили наколдованные светлячки (Северус знал, что ему нравится наблюдать за их полетом), а сверху над ними опрокинулась чаша звездного неба — чистого, ни одной тучки до самого горизонта. Ступив на площадку, Вэй Усянь понял, что она защищена чарами — сразу стало тепло, октябрьская прохлада мгновенно отступила, напоминая о жарких летних ночах, которые они частенько проводили здесь. Бархатная темень освещалась лишь искорками звезд и светлячков — более романтичную обстановку сложно представить. — Хорошо быть магом, — прошептал Вэй Усянь в губы любимого, довольно улыбаясь. — Легко быть волшебником, когда любишь и любим, — так же тихо, чтобы не нарушить гармонию момента, ответил тот и втянул в головокружительный поцелуй. Они и впрямь остались одни во всем мире, даря друг другу ласку и нежность сердец, жар страсти и щедрость душ. Их магия давно сливалась воедино, стоило им оказаться рядом друг с другом, и теперь она радостно кружила в замысловатом танце, делая своих обладателей сильнее и укрепляя их веру в счастливое совместное будущее. Тела сплетались на ложе в шуточной борьбе за доминирование, распаляя огонь вожделения в крови, пока Северус и Вэй Усянь не достигли состояния, когда каждое прикосновение, каждый стук сердца, каждый вдох разделили на двоих, чувствуя так, словно стали одним существом. В конце концов, когда они достигли пика удовольствия от единения, реальность вздрогнула и взорвалась, распавшись на мириады ярких искр, осветив мир сиянием сверхновой звезды, заставляя тени отступить, заливая все вокруг светом истинной любви.