***
Еще два года прошли для обитателей Лесного дома в привычном режиме. Чтобы избежать недоразумений, как в прошлый раз вышло с неадекватной гостьей в деревне друидов, Северус и Вэй Усянь обзавелись зачарованными блокнотами для переписки на расстоянии, которыми активно пользовались и для простых пожеланий доброй ночи или хорошего дня. Ближе к одиннадцатилетию Вэй Лина Северус, хотя ему и самому было непривычно, все чаще называл его Гарри, стараясь приучить к имени, с которым тому предстояло войти в магический мир. Вэй Лин поначалу сердился, фыркал, возмущался, но в конце концов был вынужден признать, что Северус прав — вызвать гнев волшебников из-за отказа учиться в Хогвартсе и попасть под заклятие ограничения магии, предусмотренное в подобных случаях, он не хотел. А в школе его точно будут звать Гарри Поттером. Не то чтобы Вэй Лин не ценил имени, которое ему дали родители, но, во-первых, не привык к нему, а во-вторых, оно напоминало, как с ним поступили волшебники, отдав на растерзание собакам, пусть и не намеренно. Для того чтобы принять свое настоящее имя, имелась и еще одна причина — совы разносят письма с сообщением о зачислении в школу. По этой же причине пришлось провести небольшой обряд, закрепив специальную метку ауры Гарри, уже принимавшего себя с этим именем, в их квартире в Вулере, чтобы в зачарованной книге «Магический учет юных дарований, способных к колдовству» появился реальный адрес, куда сова могла бы принести письмо.***
В один из дней июня перед самым концом учебного года Снейп обратил внимание, что у Дамблдора, пригласившего его присесть за трапезным столом рядом, слишком хорошее настроение. Впрочем, это не было неожиданностью для Северуса, догадывавшегося, в чем дело. Дамблдор отстал от него с поучениями, касавшимися личной жизни, сразу после случая с пропавшими письмами и с тех пор исключительно редко хотел поделиться какими-либо новостями в Большом зале, ограничиваясь встречами в директорском кабинете. — У тебя цветущий вид. Что-то произошло? — чуть насмешливо поинтересовался Северус, присаживаясь за стол. — Произошло. В книге появился адрес сам знаешь кого, — выпалил вполголоса Дамблдор, прикрыв их чарами конфиденциальности. Он впился взглядом в лицо Снейпа в ожидании реакции на новость, но почти ничего особенного не увидел — тот продолжал спокойно рассматривать стол, выбирая блюда. — Неужели Темный Лорд возродился, как ты и предрекал, и решил снова поступить в школу? — съязвил Северус, специально слегка насмехаясь. — Не язви. Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. Северус, надо срочно все разузнать о мальчике! — заговорщицки сверкая глазами поверх очков-половинок, сказал Дамблдор. — И в чем проблема? Скажи Минерве — она с радостью помчится к герою магической Британии. Заодно успокоится и перестанет тебя донимать за тот случай с Поттером, — нарочито лениво посоветовал Северус, наполняя тарелку для обеда. — Нет. Сначала ты сходишь и проверишь — что там и как. Если мальчик страдает, то Минерве лучше этого не видеть. Ты сегодня же отправишься и приведешь его сюда! — почти торжественно объявил Дамблдор. — То есть ты предлагаешь мне выкрасть ребенка? — Снейп мгновенно стал серьезным и покачал головой. — А не боишься, что за это можно сесть в Азкабан? Я же не стану молчать и расскажу, кто мне приказал это сделать. Знаешь, давай лучше тогда ты сам это провернешь. Не впутывай меня в свои авантюры. Ты уже однажды потерял Поттера и пять лет не знал, жив ли он вообще. Хочешь снова добиться чего-то непредвиденного? — Почему ты так говоришь? Мальчика надо вернуть в наш мир. Я хочу загладить свою вину, пускай и невольную. — Альбус, ты меня иногда поражаешь своим упрямством. Понятно же, что мальчишка жил в защищенном месте, раз адреса не было в книге. Так с чего ты взял, что его тебе отдадут? Полагаешь, кто-то позволит тебе его вот так просто забрать? Ты не бог. Спустись на землю, — Снейп отвлекся на еду, давая Дамблдору время обдумать его слова. — Ты, наверное, прав. Я и впрямь поспешил с решением. Но надо все равно проверить, в каких условиях живет мальчик. — Проверяй! — Снейп дернул вилкой, словно указывал на дверь, предлагая Дамблдору прямо сейчас отправиться к Поттеру. — Нет. Ты это сделаешь. Ты же помнишь, что он сын Лили Эванс. — Лили Поттер, — поправил его Снейп. — И не обязательно мне об этом напоминать, — он пристально посмотрел на директора, а затем сделал вид, что сдался: — Раз ты так хочешь, давай адрес, я схожу. Мне самому любопытно, кто и где его прятал столько времени.***
Спустя два часа Снейп доложил Дамблдору, что по указанному адресу никого не застал, но через сделанную чарами прозрачную дверь увидел обычную обстановку в квартире, где, похоже, и впрямь живет ребенок приблизительно такого же возраста, как Поттер, если судить по обуви и одежде, оставленным в коридоре. После этого Дамблдор еще несколько раз до конца учебного года посылал Снейпа в Вулер, чтобы разыскать Поттера, а однажды отважился и лично туда сходить, но все безрезультатно. Ни разу ни один из них никого не застал в квартире. Для Северуса это не было чем-то странным, потому что он прекрасно знал, что сразу после окончания занятий в маггловской школе Вэй Усянь забрал подопечного и отправился с ним в Лесной дом. И лишь метка ауры Гарри обеспечивала устойчивость записи в школьной волшебной книге, по-прежнему твердившей, что именно в Вулере живет потерявшийся много лет назад ребенок.***
Накануне дня рождения Гарри Поттера Минерва МакГонагалл, наконец-то допущенная до зачарованной книги и выяснившая, что там появился реальный адрес места проживания юного героя магической Британии, устроила спор с Дамблдором, без устали в течение двух часов доказывая, что письмо с приглашением в Хогвартс лучше отнести лично, а не отправлять совиной почтой. — Мальчик вряд ли имеет представление, что делать с совой, он может вообще испугаться, ведь жил в обычном мире, — настаивала МакГонагалл. — Почему ты так долго тянул, раз уже несколько недель знаешь адрес? Я могла бы давно сходить к нему и отнести сообщение о зачислении в Хогвартс. Объяснила бы ему все о нашем мире. — Мы не будем отклоняться от правил, Гарри ведь не магглорожденный. К тому же… — Дамблдор вздохнул и признался: — Я проверял адрес несколько раз и не застал ни Гарри, ни кого-либо еще. Так что вся надежда на сову. — Но почему ты молчал и ничего не рассказал мне? Думаешь, это неправильный адрес? — встревожилась МакГонагалл, в свое время очень обрадовавшаяся, когда запись о Гарри Поттере появилась в книге, и с нетерпением ждавшая, когда тот поступит в школу. Она все годы корила себя за то, что послушалась Дамблдора и не настояла на своем, упрашивая дать ей возможность воспитать Гарри. — Давай сделаем так, я сегодня же схожу туда, а если, как и ты, никого не увижу, то отправим письмо почтой. — Будь по-твоему, — сдался Дамблдор, поняв, что иначе не отвяжется от нее. Само собой, Минерва МакГонагалл никого не застала дома — уйти из квартиры незримым путем, как только кто-то стучал в дверь, для Вэй Усяня и Вэй Лина было пустяковым делом. Да и появлялись они в Вулере в последнее время редко, предпочитая жить в Лесном доме.***
Тридцать первого июля Вэй Лин, уже достаточно привыкший к прежнему имени — Гарри Поттер — и заранее узнавший от Северуса о правилах Хогвартса, не выказал ни малейшего удивления, когда утром после тренировки с наставником к нему подлетела сова и скинула на голову конверт — толстый и тяжелый. — Это что еще за выходки! — возмутился Гарри, глядя вслед ретировавшейся птице. Он глянул на конверт из желтоватого пергамента, на котором зелеными чернилами был написан их адрес в Вулере, а также и его имя. — Это из Хогвартса. Там все совы такие вредные? Почему Северус не предупредил? Гляди, — обратился он к наставнику, показывая надпись на конверте, — а сова нашла меня здесь, хотя адрес другой. Нам не потребовалось мчаться на квартиру из-за сработавших сигнальных чар, которые установил Северус. — Похоже, твои друидские умения призывать сов сказались, — сделал предположение Вэй Усянь и с гордостью в тоне добавил: — У тебя же с животными, птицами и растениями особые отношения. В ответ Гарри кивнул, соглашаясь с мнением наставника. Еще с минуту повертев письмо в руках и тщательно рассмотрев пурпурную восковую печать с гербом, на котором изображены лев, орел, барсук и змея, а посредине большая буква «Х», он распечатал конверт и достал из него два листка. На одном теми же зелеными чернилами было написано, что Гарри Поттер зачислен в школу чародейства и волшебства, на другом был список необходимых книг и предметов. Прочитав все, Гарри отдал письмо Вэй Усяню, подождал, пока и он прочтет, а затем спросил: — Там написано, что я должен отправить сову не позднее сегодняшнего дня. Если бы я так и жил у тетки-магглы, где бы я взял птицу? Та, что принесла письмо, уже улетела. Или так и было задумано? — Не имею представления, что думает на этот счет... заместитель директора Минерва МакГонагалл, — Вэй Усянь зачитал данные отправителя из письма, — но не станем разочаровывать Дамблдора. Вызовешь попозже почтовую сову, а я сейчас напишу ответ, — его глаза озорно сверкнули, давая понять, что для директора он не пожалеет сил, чтобы вывести того из себя.***
Ближе к обеду, когда Дамблдор пригласил к себе МакГонагалл и уже собирался отдать приказ послать Гарри Поттеру еще несколько писем для уверенности, что тот их получит, в окно его кабинета постучала сова. Забрав у птицы обычный маггловский конверт, он прочитал имя отправителя и задумчиво пожевал губу — фамилия была ему незнакома. — Адресовано мне, значит, почитаем, — пробормотал он в бороду, а затем, глянув на МакГонагалл, попросил: — Подожди минутку, Минерва, может, это что-то важное. «Уважаемый мистер Дамблдор! Сегодня почтовая сова принесла сообщение о зачислении моего подопечного — мистера Гарри Поттера — в Хогвартс, что было, в общем-то, ожидаемым. Так как я не являюсь коренным британцем и не имею свободного доступа в скрытые чарами магические поселения страны, хотелось бы узнать, когда и каким образом я смогу посетить Вашу школу, чтобы убедиться, что условия проживания и уровень обучения подойдут моему подопечному. А также хочу отметить, что в Вашем письме отсутствует важная информация для поступающих на обучение студентов. В нем не указано, где можно приобрести все перечисленное в списке, прилагаемом к сообщению о зачислении, и как юному волшебнику, живущему за пределами магического мира, добраться в Хогвартс. Магистр Вэй Усянь». Дамблдор дважды перечитал письмо, а затем вызвал домовика и попросил пригласить к нему Снейпа. — Что там, Альбус? — поинтересовалась сгоравшая от любопытства МакГонагалл. — На, прочти, — не стал испытывать ее терпение Дамблдор, а через пару минут спросил: — Что скажешь? Однако МакГонагалл не успела ничего сказать, потому что в кабинет без стука вошел Снейп. — Быстро ты, — Дамблдор удивленно посмотрел на него. — Домовик застал меня практически у горгульи, я как раз направлялся к тебе со списком необходимых для закупки ингредиентов, — сдержанно ответил тот, протягивая директору плотно скрученный свиток. — Это подождет, Северус… — начал Дамблдор, но Снейп, не скрывая раздражения, его перебил: — Если ты не забыл, Альбус, я — в отпуске. Это ты зачем-то вызвал меня с самого утра и срочно потребовал данные инвентаризации, хотя я тебе уже сдавал эти бумаги, но ты, видите ли, где-то их потерял. Я полдня их восстанавливал, хорошо, что не выбросил свои черновые записи. Северус догадывался, зачем Дамблдор его вызвал именно в этот день, — сегодня Поттеру исполнилось одиннадцать, и, похоже, именно сегодня ему было направлено письмо о зачислении в Хогвартс. Правда, в Лесном доме ожидали его пораньше, ведь подобные письма посылали как минимум за неделю до означенного возраста. Это делалось для того, чтобы родители, желающие отправить своих детей в другую школу, могли утрясти все до того, когда зачисление станет, так сказать, решенным фактом. Именно на одиннадцатилетие автоматически создавался магический контракт студента с Хогвартсом, если по официально оформленному в Отделе образования Министерства магии требованию родителей или опекунов с помощью специального заклинания имя будущего первокурсника не изымалось из зачарованной книги учета. — Помолчи, — Дамблдор забрал свиток и бросил его на угол стола. — Здесь вот письмо пришло от Поттера, вернее, от того, у кого он живет. Минерва, дай Северусу прочесть.