Фред и Джордж Уизли и впрямь снизили темпы хулиганства, стали больше времени проводить в библиотеке, — их и профессора начали потихоньку хвалить за улучшившуюся успеваемость. Даже Снейп как-то в приватной беседе с Гарри отметил их изменившееся поведение и отношение к учебе, сказав, что это именно его влияние так на них подействовало. Однако все же полностью отказываться от своих розыгрышей близнецы не собирались, а для реализации некоторых из них требовалось варить особые зелья, которые потом добавлялись в начинку конфет, к примеру, на несколько минут превращавших студентов в канареек. Разумеется, на уроках зельеварения никто не позволил бы им изготовлять что-либо подобное. Поэтому для работы с зельями близнецы облюбовали пустой кабинет в заброшенном восточном крыле школы, куда отправлялись преимущественно после отбоя, чтобы не привлекать к своим действиям лишнего внимания. Зачастую они уходили из факультетских апартаментов на целую ночь, не желая тревожить портрет Полной Дамы, сторожившей вход в гостиную Гриффиндора, которая могла и декану нажаловаться на них, как уже бывало не раз в прошлом году.
Как-то в середине февраля они снова посвятили полночи пополнению своих запасов зелий для розыгрышей. Подремав прямо на полу своеобразной подпольной лаборатории, Фред и Джордж рано утром отправились в факультетские покои, намереваясь хоть пару часов поспать в нормальных постелях, полагая, что в такое время портрет не станет придираться к ним, ведь ночь уже почти прошла. Надеясь, что учителя еще не выходили из своих комнат, а следовательно, они никого не встретят, близнецы шли по коридорам, даже не пытаясь прятаться. Каково было их разочарование, когда за очередным поворотом они нос к носу столкнулись с Дамблдором.
— Так-так... Фред и Джордж Уизли. И что это вы делаете в такую рань в коридоре? Почему не спите? — на удивление тон директора был скорее просто любопытным, чем недовольным из-за нарушения школьной дисциплины.
— Мы… прогуливаемся, — выдавил из себя растерявшийся Джордж.
— Бессонница замучила, знаете ли, — вторил ему Фред, не придумавший ничего другого в оправдание, мысленно радуясь, что их поймали далеко от лаборатории, где остался котел с зельем, которому требовалось еще сутки настаиваться.
— Бессонница, говорите? А я был уверен, что это удел таких стариков, как я, — Дамблдор сочувственно покачал головой. — Но все же вам лучше вернуться в гостиную. Давайте я вас провожу, — он, развернувшись, махнул рукой, предлагая продолжить путь. — Не стоит бродить по коридорам в неурочный час. Все-таки замок волшебный, может случиться что-нибудь непредвиденное. Либо заблудитесь, либо попадетесь Пивзу, а он проказник еще тот. Пообещайте, что больше не станете нарушать правила, — директор посмотрел на близнецов, шедших с ним рядом, однако, кроме кивков, не получил никаких гарантий, что они прислушаются к его словам, и все же замечания делать не стал, а переключился на другую тему: — Профессора хвалили вас, говорили, что вы стали больше внимания уделять учебе. Это очень хорошо. И ваш брат перестал устраивать ссоры в коридорах школы, не то что в прошлом семестре. Не знаете, почему он так себя вел?
— Он обиделся на Поттера, с которым мечтал подружиться. Они ехали в одном купе в школу, но тот представился ему не тем именем, а потом еще и попал на другой факультет, — Джордж не стал отмалчиваться, ведь причина поведения брата не была большим секретом.
— И все же его поведение было слишком вызывающим. Еще и этого мальчика, как там его… Дин Томас, кажется… тоже подбивал на хулиганство.
— Да не подбивал он его! — в некоторой степени заступился за брата Фред, не желающий, чтобы тому приписывали лишнее. — Дин и сам не раз заявлял, что Поттера незаслуженно называют героем.
— Почему незаслуженно? — удивление Дамблдора казалось искренним. Уж он-то был уверен, что сумел в прошлом доказать, что именно Поттер избавил их от Темного Лорда, пускай это и было, скорее всего, случайностью из-за совпадения нескольких событий магического плана.
— Он говорит, что ссыкун… простите, — Фред, расслабившийся после похвалы директора, сообразил, что именно ляпнул, и покраснел, сравнявшись цветом щек с огненной шевелюрой. — Что младенец не мог никого победить.
— Понятно, — Дамблдор вздохнул и решил, что обязан пояснить, в чем ошибается Дин Томас, чтобы Уизли не считали, будто история про Поттера и впрямь выдумка. — Ваш товарищ упускает из виду, что Гарри Поттер был не простым младенцем. Он, во-первых, волшебник, а во-вторых, вероятнее всего, тот, о ком существует пророчество, а следовательно, у него могут иметься определенные особые качества. Как бы там ни было, Темный Лорд, столкнувшись с ним, был повержен. Вы же верите, что мистер Поттер — не совсем обычный мальчик? Я видел, что вы часто появляетесь в его компании.
— Гарри много знает, — кивнул Джордж, давая расплывчатый ответ и не желая называть Поттера особенным, потому что знал — тому такое не понравится.
— Наставник многому его научил, — поддакнул Фред, почувствовав настрой брата и поддержав его.
— Но он и сам постоянно читает книги, чтобы узнать что-то новое, — добавил Джордж.
— Вы же с ним подружились? — Дамблдор решил прощупать почву на предмет возможного влияния близнецов на Поттера.
— Не то чтобы подружились, но нам интересно с ним общаться, — осторожно ответил Джордж.
— А почему Рона не приобщаете к…
— Пфф… — фырканьем перебил Фред.
— Что не так? — спросил Дамблдор.
Не то чтобы он не понимал, что Рон серьезно испортил мнение о себе у Поттера, но все же хотел узнать, что думают по этому поводу его братья. Как бы там ни было, но Рон неплохо подходил на роль того, кто мог бы настроить Поттера на нужный лад, в первую очередь своим примером нетерпимости к тем, кто в его понятии олицетворял зло. В школе, по словам самого Рона, это были слизеринцы, дети Пожирателей Смерти.
— Рон — тупица и лентяй. Хоть он и наш брат, правду девать некуда. Ему никогда не будет комфортно в обществе Гарри и его друзей, — категорично высказался Фред, не скрывая неодобрения брата.
— Вот Гермиона — другое дело. Она с удовольствием занимается с Гарри, особенно любит рыться в дополнительной литературе и обсуждать прочитанное с ним. И Финниган тоже с ними уроки делает, — Джордж похвалил Грейнджер и Финнигана, чтобы дать понять, что Фред говорит не только о слизеринцах.
— И все же интерес Гарри к разной информации надо контролировать. Он еще первокурсник, не все ему доступно для понимания. Он может навредить себе. Вы же старше его, — Дамблдор остановился перед портретом Полной Дамы, висевшим на входе в апартаменты гриффиндорцев, и одарил близнецов предельно серьезным взглядом. — Я попрошу вас — присмотрите за Гарри. Не дайте ему увлечься темной магией. Может так случиться, что магическому миру еще понадобится защита его героя, поэтому он должен оставаться преданным делу света. Вы же поможете мне?
— Мы не вправе ему приказывать или что-либо запрещать, — отметил Джордж, который по натуре был осторожнее брата-близнеца, хотя именно он обычно принимал решения за них двоих. — Но мы позаботимся о Гарри в пределах наших возможностей, — тут же заверил он, заметив, что его ответ не пришелся по душе директору.
— Позаботьтесь! — практически приказал Дамблдор, использовав повелительный тон, и кивнул. — Если он заинтересуется неправильной литературой или если у вас появятся подозрения, что он сворачивает на темную дорожку, обязательно расскажите мне. Договорились?
— Конечно. Мы сделаем, как вы просите, — не став долго раздумывать, пообещал Джордж, игнорируя настороженный взгляд брата, повернувшегося спиной к директору, чтобы тот не увидел озабоченности на его лице.
— Вот и прекрасно. А теперь возвращайтесь в свои постели. Еще очень рано. Если поторопитесь, то успеете немного подремать после прогулки, — Дамблдор прикоснулся пальцами к картине Полной Дамы, и та отъехала в сторону, освобождая проход, даже не разбудив хозяйку полотна.
— Всего хорошего, директор, — Джордж поклонился Дамблдору и поспешил ретироваться. Фред молча повторил его действия, сбегая от директора.
«Может, и получится узнать побольше о мальчишке, если эти двое смогут втереться к нему в доверие. Похоже, сейчас это еще не так, хотя они и бывают в его обществе едва ли не каждый день. Но разница в возрасте, наверное, немного мешает. Все же проще дружить с ровесниками», — проводив взглядом близнецов, Дамблдор развернулся и отправился в свои покои.
Сегодня ему просто неимоверно повезло — вот он действительно маялся от бессонницы и бродил по школе, беседуя с некоторыми портретами, пока коридоры не заполнились шумными студентами. Его, конечно же, интересовало, почему Уизли в такой час оказались за пределами факультетских апартаментов, но поговорить о Поттере все же казалось важнее, поэтому он и не стал допытываться, а устанавливать зрительный контакт, чтобы прочесть поверхностные мысли используя способности менталиста, при ходьбе было неудобно.
«Они упоминали мисс Грейнджер, — продолжал размышлять над итогами разговора Дамблдор, неспешно идя по коридору. — Учителя говорят, прилежная ученица. Но магглорожденная. Вряд ли слизеринцы с ней станут откровенничать, таково воспитание тех, кто там учится. Так что, скорее всего, ее общение выполнением домашнего задания и ограничивается. Хотя… как знать. Надо присмотреться к ней. А вдруг и впрямь понадобится ее помощь в обуздании норова Поттера, пытающегося даже на меня смотреть едва не свысока — помню я его выступление в день появления в Хогвартсе, когда я попытался отобрать у него меч. Кстати, и хорошо, что он его мне не отдал, не то пришлось бы каждое утро возиться с ним. Северус вон как-то заикнулся, что ему приходится вставать раньше на час из-за тренировок Поттера. Не то чтобы он жаловался, но и довольным не выглядел, когда говорил об этом. Ладно… Что это я на Снейпа переключился? — Дамблдор вздохнул и покачал головой — он и впрямь стал замечать за собой, что теперь чаще, чем это случалось раньше, теряет нить размышлений. — Близнецы присмотрят за Поттером. А Рону надо намекнуть, чтобы вел себя…»
— Доброе утро, директор, — мелодичный голос моложавой девицы с картины прервал мысль Дамблдора. — Как ваше здоровье?
— Все в порядке, милая Терлэг, — директор сладко улыбнулся главной сплетнице Хогвартса.
Будучи портретом обычной ведьмы-крестьянки, а не какой-нибудь знатной дамы или на крайний случай жены важного волшебника, Терлэг, желая повысить собственный авторитет среди нарисованных обитателей школы, занималась сбором информации, переходя с одной картины на другую, а затем выкладывая новости всем, кто желал ее слушать. Особенно любила она отчитаться перед директором.
— Поделишься новостями, красавица?
— Конечно, — порозовев от внимания и комплиментов директора, отозвалась та.
Дамблдор отвлекся от своих мыслей, прислушиваясь к словам портрета, уже давно выяснившего, что именно может его интересовать, так что рассказ о главных происшествиях последних дней не должен был затянуться.
***
Возвратившись в спальню, Фред и Джордж тут же забрались на одну кровать, но спать ложиться не спешили, а окружили себя чарами от подслушивания.
— Как думаешь, чего он от нас хотел? — Фред выглядел встревоженным — интуиция подсказывала, что эта личная встреча с Дамблдором была не последней.
— Чтобы мы шпионили за Гарри, — уверенно заявил Джордж, демонстрируя недовольство. — И надо же было нам попасться ему… — он расстроенно вздохнул.
— Если ты прав, и он действительно решил сделать из нас предателей, стучащих ему на Гарри, то он наверняка нашел бы и другой способ с нами об этом поговорить, так что встреча с ним была лишь вопросом времени, — отметил практически очевидное Фред. Он и сам понял, к чему клонил Дамблдор, но побаивался озвучить причину вслух, заставив брата сделать это. — Что предпримем?
— Расскажем Гарри, — пожав плечами, ответил Джордж. — По-другому поступать нельзя. Иначе мы сами себя не сможем уважать. Пусть мы иногда и строим из себя безответственных балбесов, но превращаться в тех, кто готов ударить в спину — никогда и ни за что!
— Никогда и ни за что! — повторил Фред и принялся укладываться. — Давай все же немного подремлем, — предложил он.
— Давай, — согласился Джордж и перебрался на свою кровать.
***
Фред и Джордж не стали откладывать свои планы в долгий ящик и в тот же день ближе к вечеру уловили момент, когда рядом с Поттером не было никого, даже Драко, затащили в тихий закуток и вполголоса рассказали ему о своей встрече с директором.
— И чем я могу вам помочь? — Гарри, с одной стороны, был рад, что его предупредили о столь пристальном интересе Дамблдора, а с другой — он не знал, что ему следует предпринять, и вообще — надо ли что-либо делать, выяснив такое.
— Мы просто хотим, чтобы ты знал, мы не собираемся ничего рассказывать директору, — запальчиво заявил Фред, однако более осторожный Джордж решил немного уточнить:
— Ничего секретного или того, что ему не следует знать, вроде твоих интересов в колдовстве или каких-либо способностей, о которых мы узнаем. И еще… Давай придумаем какой-нибудь условный знак, чтобы ты мог нас предупреждать, что именно ни при каких условиях нельзя рассказывать ему, — Джордж указал глазами на потолок, намекая на директора, кабинет которого находился высоко над ними.
— Вообще-то я ни о чем секретном с вами не разговариваю. Мы же обычно в библиотеке беседуем, где нас может услышать кто угодно. Так что можете не переживать, что подставите меня. Вы же об этом беспокоитесь? — Гарри улыбнулся, заметив смущение на лицах близнецов. — Все в порядке. Не тушуйтесь. Я же понимаю, что отмалчиваться, когда у вас о чем-то спрашивает директор, не лучшее решение проблемы.
— Мы все равно не хотим быть доносчиками, — буркнул Фред.
— Вы ими и не будете, раз я знаю о том, что он пытается вас завербовать и сделать своими шпионами в моем окружении. Подобного стоило ожидать, раз я попал к слизеринцам, — Гарри намеренно не называл того, о ком говорил, чтобы если кто и подслушает их, то не обратил внимания на их разговор и не связал его с Дамблдором. — В том, что вам предложили, есть и некоторая польза — вы будете в курсе, что именно его интересует.
— Он уже это озвучил — ты не должен углубляться в изучение темных искусств. Сказал, что твоя помощь магическому миру может еще понадобиться, а для этого ты должен оставаться светлым, — понизив голос почти до шепота, сказал Джордж.
— Мне вот интересно, он совсем ничего не понимает? — возмущенно прошипел Фред. — Неужели он думает, что кто-либо будет таким заниматься в школе? Тем более первокурсник! Да еще так, чтобы мы об этом узнали и могли на него настучать?
— Вот-вот! — поддержал его брат. — И это уже не говоря о том, что в таком случае мы и себя бы подставили, потому что это значило бы, что мы обсуждали с тобой запрещенное колдовство.
— Темное не все запрещено, — напомнил Фред, похоже, желая перечить мнению Дамблдора больше из вредности, чем из понимания, что тому от них понадобилось.
Гарри лишь успевал переводить взгляд с одного на другого — те прекрасно справлялись с беседой и без него, но, когда они, высказавшись, умолкли, спросил:
— Я понимаю, что вам неприятно, когда вас сочли способными шпионить, но все же вы слишком активно высказываете свое отношение к нему. Он вам чем-то не угодил?
— Не угодил? — переспросил Джордж, выигрывая себе пару секунд для обдумывания ответа, и переглянулся с братом. — Нет, — он покачал головой. — Просто мы на каникулах слышали разговор родителей. Не полностью, но… Это после того письма, о котором мы уже рассказывали. В общем, мама, похоже, отцу сообщила о его содержании, потому что при обсуждении она возмущалась, что он, — Джордж снова подвел глаза к потолку, — лезет не в свое дело, а Рон, как и все Уизли, будет дружить с тем, с кем хочет. Мол не надо нами манипулировать, как он делает со всеми другими. Мама даже сказала, что ее братья погибли из-за того, что он втянул их в свои дела, — заметив вопросительный взгляд Гарри, Джордж кратко пояснил: — Братья мамы Фабиан и Гидеон Пруэтты были, как и твои родители, в организации сопротивления. Их убили Пожиратели Смерти. Так вот… Мама тогда еще сказала, что он умеет внушать людям всякое, что не приводит к добру, и от него надо держаться подальше. А когда нам надо было уже возвращаться в школу, она всех нас предупредила, чтобы мы не впутывались ни в какие авантюры всяких махинаторов, а только учились.
— Когда я спросил, кого она имеет в виду под махинаторами, мама сказала, что мы умные и сами поймем, если нами попытаются манипулировать зазнавшиеся старики, — Фред криво усмехнулся, намекая, что при такой характеристике только один человек, находящийся в Хогвартсе, приходит на ум.
— Значит, это наставление мамы, к которому вы решили прислушаться? С вами все понятно. Еще раз спасибо за предупреждение. Нам пора выйти к людям, пока нас не начали искать, — он обвел глазами тесный закуток за рыцарскими доспехами, куда его затянули близнецы.
— Нас искать не будут, а вот Малфой точно может поднять тревогу. Мы же тебя прямо у него из-под носа увели, — усмехнулся Фред и, осторожничая, выбрался в коридор первым, а потом позвал: — Выходите, никого рядом нет.
