Заклинатель

Поттер вернулся к своим однокурсникам аккурат к началу очередной лекции, тем самым получив небольшую отсрочку перед тем, как Драко накинется на него с расспросами, а о том, что тот будет беспощадным, говорили красноречивые взгляды, которые он кидал. К тому же, как назло, это был совместный для Слизерина и Гриффиндора урок чар, так что Гарри вдобавок получил еще несколько порций недовольных взглядов от Рона и Невилла и настороженных — от Гермионы. Стоило прозвенеть колоколу, оповещающему всех об окончании очередного занятия, как Малфой, собрав свои вещи в рекордно короткий срок, бесцеремонно затолкал учебник Гарри в его сумку, заявив: — Хватит копаться и оттягивать неизбежное. Идем! — А может, после уроков? — рискнул поторговаться Поттер, но тут подскочила Грейнджер, все еще выглядевшая встревоженной, и поставила в известность: — Следующий у нас травология, он снова совместный. Так что поспешим на улицу, там можно поговорить без свидетелей, — выпалив все на одном дыхании, она подхватила Поттера под руку, похоже, намереваясь его тащить за собой. Но тут друга спас Драко, немного ревновавший того к Грейнджер и близнецам Уизли, — он настойчиво оттеснил Гермиону в сторону, напомнив: — Тебя тоже к директору вызывали, а значит, ты в курсе того, что произошло, в отличие от меня. Так что я и мои вопросы в приоритете. Малфой практически занял место Гермионы возле Гарри, только и того что не стал хватать под руку, и подтолкнул его к двери. Поттер не сопротивлялся, прекрасно зная, что разговора не избежать, но его забавляла перепалка Драко и Гермионы. Некоторые студенты услышали их намеки на какое-то происшествие, но лезть не стали, вполне разумно решив, что их просто проигнорируют: нрав Поттера уже успели изучить не только слизеринцы, но и любопытные с других факультетов, — тот охотно беседовал с кем угодно на учебные и научные темы, но тщательно избегал разговоров о более-менее личном, чем мог поделиться только с друзьями. На улице и впрямь удалось сразу отойти от остальных студентов относительно далеко, чтобы не переживать, что их подслушивают. Гарри, не ломаясь и не набивая себе цену, сжато рассказал Драко о случившемся, Гермиона, хоть и побывала на неактивной полосе препятствий, тоже с интересом слушала его. Времени, чтобы задавать вопросы на перемене не хватило, поэтому договорились продолжить разговор после травологии, — перед обедом был достаточный перерыв для обстоятельной беседы. Правда, Драко, раздосадованный тем, что пропустил такое событие, успел весьма эмоционально высказаться по поводу того, что безответственный Поттер забыл о друге, который мог помочь ему справиться со взбесившимся профессором. Само собой, Гарри не стал рассказывать о духе Темного Лорда. После окончания урока, на котором Рон не переставал сверлить Поттера недовольным взглядом, а Невилл, стоявший с ним в паре, почти что в одиночку выполнял задание профессора Спраут, полученное на двоих, разговор и впрямь пришлось продолжить. Гермиона не дала ни малейшего шанса Гарри, не позволив увильнуть, и принялась расспрашивать о подробностях стычки с Квирреллом, заявив, что от нее что-то утаивают. — Нет. Это точно не все! Гарри, что ты скрываешь? — допытывалась она, вцепившись в Поттера бульдожьей хваткой. — С чего ты взяла? Я все рассказал, — попытался отмахнуться тот, но не тут-то было. — Так это же сразу понятно. Почему профессора Квиррелла не показали даже мадам Помфри? Почему его заперли в отдельной комнате, к тому же наложив на него кучу всяких чар, словно он опасный преступник? — Грейнджер, он и есть опасный преступник. Чем ты слушала? Он даже Аваду пытался в Гарри кинуть! — Драко возмущенно уставился на Гермиону, но та ни на миг не смутилась, а парировала: — Прости, неудачно выразилась. Он безусловно преступник, но его спеленали, как дикого зверя. Я там была и все видела. Неужели обездвиживающих и связывающих чар было недостаточно? А там такого директор наворотил! Даже не зная, что это за заклинания, было достаточно видеть, сколько магии в них влили. Да Квиррелл едва не светился от нее! — Директор просто подстраховался. Квиррелл же умеет колдовать без волшебной палочки. Ты забыла? — Гарри быстро отыскал объяснение тому, что насторожило Гермиону. — А в осмотре колдомедика он, наверное, не нуждался. Его же профессор Снейп проверял чарами. — Допустим. Но почему не вызвали авроров? Разве не они должны разбираться, раз было нападение на студента? — привела еще один аргумент Гермиона, считавшая, что Гарри что-то утаил он нее. — Так их, наверное, и вызвали после того, как отправили нас по спальням. Я же сказал, что директор и декан собирались идти к Квирреллу после того, как и меня выслушали, — Гарри нравилась дотошность Гермионы, когда они разбирали какую-нибудь учебную тему, но в данный момент она его бесила. Он же действительно скрывал ото всех кое-что важное. — Если бы это было так, то нас вызвали бы давать показания, — Гермиона произнесла это таким тоном, словно насмехалась над потугами Гарри доказать обратное. Но тот не растерялся и, покачав головой на ее упрямство, парировал: — Полагаешь, аврорам так ценно именно то, что ты могла бы сказать? Считаешь, им мало показаний профессора Снейпа, видевшего все своими глазами? — А тебя почему не опросили? — из упрямства не сдавалась Гермиона, хотя уже и поняла, что проиграла — объяснения Гарри были логичными. — Может, еще и опросят. — Значит, ты все рассказал? — все же решила уточнить Гермиона, а Драко, молча слушавший их диалог, лишь подвел глаза к небу. — Все! Идемте есть. Я что-то проголодался после таких разговоров, — Гарри даже погладил себя по животу, намекая, что тот требует пищи. — Ах да… Гермиона, сама расскажи все близнецам, не хочу все это повторять. Но так, чтобы посторонние не грели уши. Директор просил ведь не распространяться. — Хорошо, — кивнула Гермиона, все еще подозрительно поглядывая на Поттера. Она жутко жалела, что вечером не осталась с ним, когда он шел к Снейпу. Тогда она лично все увидела бы своими глазами и наверняка смогла бы хоть немного помочь справляться с Квирреллом до появления Снейпа.

***

Ужин в Хогвартсе начался как обычно — студенты приходили на него не так организованно, как на завтрак или обед, когда поджимало время из-за занятий, так что Дамблдор не стал делать объявление в самом начале, а дождался, когда зал будет максимально наполненным. — Прошу минутку внимания, — поднявшись со своего места и постучав по серебряному бокалу палочкой, проговорил он, слегка усилив чарами голос. — Потише! — сделал он замечание гриффиндорцам, моментально принявшимся громко спорить и строить предположения, о чем им собрались сказать. — Я хочу сделать важное объявление, — мрачным тоном сообщил директор, когда в Большом зале наконец стало тихо. — Прошлым вечером в школе произошел неприятный инцидент, спровоцированный студентами факультета Гриффиндор. Трое первокурсников грубо нарушили школьные правила, проникнув в запретный коридор, тем самым подвергнув себя смертельной опасности. Еще трое студентов того же факультета решили проверить, что у них вышло, и направились за ними следом, перед тем поставив студента с факультета Слизерин перед выбором — оставить троих нарушителей, спровоцировавших череду опасных событий, без помощи или самому попытаться справиться с ситуацией. В итоге трое инициаторов инцидента серьезно пострадали — благо не смертельно — и попали в Больничное крыло. Сейчас они все уже находятся здесь в зале. Те, кто отправился проверять, что с ними произошло, были задержаны мной и профессором Снейпом на запретной территории, а студент Слизерина, по объективным причинам не имея возможности сообщить своему декану о происшествии, все же не решился проигнорировать просьбу о помощи и невольно нарушил школьные правила. В результате он, вынужденный противостоять смертельному нападению, проявил беспрецедентную храбрость, едва трагически не погибнув. Профессор Снейп, к счастью, подоспел вовремя. Пока Дамблдор рассказывал о случившемся, в зале стояла мертвая тишина. Студенты боялись пропустить хоть слово, ведь еще днем по Хогвартсу поползли слухи о том, что члены Попечительского совета не просто так заявились к директору, а кое-кто даже утверждал, что видел в школе авроров, пускай те и приходили во время занятий. Да и о том, что к Дамблдору вызывали некоторых студентов, тоже уже почти все знали. Так что личности провинившихся не были таким уж секретом, хоть директор и не называл фамилий. Выдержав паузу, Дамблдор, перейдя к неприятной для него части объявления, продолжил: — В связи с этим администрация школы приняла решение: за грубое нарушение школьных правил, приведших к травмированию некоторых студентов, и за втягивание в свои действия посторонних шесть студентов факультета Гриффиндор наказываются снятием сорока баллов с каждого, — директор взмахнул палочкой, подтверждая свои слова для магии волшебных часов с рубинами, которые демонстрировали положение дел данного факультета в школьном соревновании, а гриффиндорцы взвыли, сообразив после быстрых подсчетов, что откатились на последнее место, сравняв свой счет с Хаффлпаффом. У них, конечно же, еще имелась возможность вырваться на третье место, но для этого явно придется сильно постараться, ведь до конца семестра остался всего месяц. — Тихо! — подняв над собой руку, потребовал Дамблдор, а когда самые рьяные крикуны умолкли, сказал: — За проявленную ответственность за судьбу попавших в беду студентов, за благородство помыслов и храбрость при столкновении с превосходящим его по силе и умению противником студент Слизерина мистер Гарри Поттер награждается ста баллами. Стоило прозвучать имени Поттера, как Рон Уизли тут же вскочил со своего места и заорал на весь зал: — Это мы сражались с троллем и волшебными шахматами! Это мы — герои! Мы жертвовали собой и пострадали, а награду Поттеру? За что?! — Мистер Уизли, сядьте! — скомандовала МакГонагалл, пока директор после окончания своей речи возвращался за стол. — Но это правда! Это мы… — Это вы, мистер Уизли, вместе с мистером Лонгботтомом и мистером Томасом спровоцировали инцидент, грубо нарушив школьные правила и строжайший запрет! — припечатал Снейп, решив подправить хитрую речь Дамблдора, явно специально озвучившего только одну фамилию. — Это вас кинулись спасать ваши братья-близнецы, зачем-то прихватив с собой мисс Грейнджер! Это по вашей вине факультет лишился стольких баллов! — Да что такого сделал Поттер? — не сдавался Рон, еще не знавший, с чем именно Гарри пришлось столкнуться, ведь им не дали выслушать его ночью. — Авроры проведут следствие, тогда и узнаете, к чему привела ваша безголовость. Заверяю всех, что нарушители дисциплины получили исключительно легкое наказание, с них следовало снять по сто баллов, а троих зачинщиков выгнать из школы! — выплюнул Снейп и выразительно посмотрел на МакГонагалл, призывая ее утихомирить своего студента, однако она не успела ничего сказать, потому что вмешался Дамблдор, строго отчеканив: — Профессор Снейп объяснил вам ситуацию без прикрас. Так что прекратите крики и заканчивайте ужинать, если не желаете продолжить список наказанных, — он был недоволен тем, что Снейп озвучил имена провинившихся, тем самым отвлекая внимание от Поттера, но понимал, что винить в этом следует Рона Уизли, вдруг решившего повозмущаться во всеуслышание, хотя в последние месяцы и вел себя относительно сдержанно. А ведь так хотелось дать всем понять, кто здесь герой. Надо же начинать приучать всех к мысли, что Поттер — их единственная надежда и защитник от всякого зла. Невиллу наконец удалось усадить Рона, все еще порывавшегося что-то сказать директору. Несмотря на возмущение, больше никто из гриффиндорцев не решился поднимать шум из-за случившегося, догадываясь, что потеряют еще больше баллов, раз даже их добрый директор заявил, что Снейп был прав. И тем не менее за всеми факультетскими столами продолжили обсуждение того, о чем услышали, строя предположения, с чем же именно пришлось столкнуться Поттеру, и пытаясь расспросить участников событий, о каком тролле и шахматах упомянул Рон.

***

Перед тем как покинуть Большой зал, староста Слизерина Аманда Корнфут привлекла внимание однофакультетников своим решительным настроем, когда, перегнувшись через стол к первокурсникам, строго сказала: — Поттер, ты задолжал нам объяснение! — она говорила таким тоном, что Гарри не рискнул спорить, а только кивнул. Он не смог увидеться с Северусом до ужина и не знал о том, что его ожидает не наказание, а награда, хотя он так и не понял пока еще, за что именно. Догадки, конечно, были, но они казались нереальными, потому что касались тайных сведений. — И мы хотим услышать объяснение в ближайшее время и со всеми подробностями, — выставил условие Оливер Риверс, прекрасно знавший, как умеет выкручиваться Поттер, если не хочет о чем-то говорить. — Если декан позволит, — пожал плечами Гарри, тем самым продемонстрировав, что опасения старосты были не напрасны. — Я сам спрошу у него разрешения, — пообещал Оливер, намекая, что отговорки в этот раз не спасут. Позже в гостиной факультета Поттеру все же пришлось рассказать о происшествии не только старостам, а практически всем желающим. Само собой, весьма сжато, а также по требованию Снейпа пока вовсе не упоминая Квиррелла. Если о преступлении профессора ЗОТИ поползут слухи, то источником ни в коем случае не должны стать слизеринцы — таково было его условие Поттеру. Так что Гарри все равно не смог полностью удовлетворить любопытство товарищей по факультету. — Так с кем же ты сражался, Поттер? — уже отправляясь спать, спросил Блейз Забини, втайне завидовавший статусу Поттера в их мире. И если раньше он скептически относился к его званию героя, то теперь — после заверений Дамблдора о проявленных совсем недавно храбрости и благородстве — ему до дрожи хотелось узнать, чем тот заслужил такие дифирамбы великого волшебника. — Что-то я так и не понял, в чем твоя заслуга. — После расследования в Аврорате узнаешь. Уверен, об этом наверняка будет хотя бы крошечная заметка в прессе. Репортеры ведь такие проныры… Гарри фыркнул, вспомнив, как однажды зимой в Косом переулке его атаковала вызывающе выглядевшая репортерша. Он тогда был с наставником, но тот как раз отвлекся на раскланивание с кем-то — после приема в Малфой-мэноре его многие узнавали. Благо именно тот, с кем они столкнулись, и отвадил ту дамочку, заявив, что Рита Скитер — самая скандальная журналистка и от нее следует держаться подальше или хорошо ей заплатить, чтобы репортаж был в позитивном ключе. — Планируешь попасть в новости? Да ты высокого мнения о себе, Поттер. — Блэйз, хватить завидовать, — протянул Драко, давно уже разобравшийся в причинах нападок того на Гарри, время от времени случавшихся с самого начала учебного года. Таков уж был характер Блэйза. — Давайте спать. — А тебе самому не интересно? — Забини поерзал в постели, укладываясь поудобнее. Не то чтобы он и впрямь хотел вывести Поттера на чистую воду, но и чувствовать себя менее значимым ему не нравилось. — Интересно, но я потерплю и подожду, — заявил Драко, мысленно радуясь, что на правах близкого друга уже в курсе случившегося, потому что при ином раскладе и его сейчас одолевало бы любопытство.

***

Дамблдор после ужина попытался уговорить Снейпа подежурить и сегодня по школе, предполагая, что студенты могут захотеть выяснить, что же скрывается в запретном коридоре. Но Северус наотрез отказался, заявив, что прошлой ночью ему не удалось нормально отдохнуть, так что пускай сегодня остальные деканы подежурят. Он был бы и не против помочь с ловлей нарушителей дисциплины, считая озабоченность директора обоснованной, но еще днем получил сообщение от Вэй Усяня через блокнот о том, что их ожидает встреча с Люциусом. Поэтому Северус проверил слизеринцев перед отбоем, напомнив им про необходимость придерживаться правил и предупредив, что в этот вечер патрулировать коридоры, скорее всего, будут все деканы. Таким образом, заручившись надеждой, что его подопечные не выкинут ничего неподобающего, он с партнером отправился незримым путем в Малфой-мэнор.

***

Люциус, учитывая прекрасную погоду, решил подождать своих поздних гостей на улице. Ему было интересно, как же Вэй Усянь сможет исполнить свое обещание, если не будет открыт доступ на территорию Малфой-мэнора. Когда в означенный час на дорожке прямо у входа в дом показались Снейп и Вэй Усянь, Люциус был не просто удивлен, а крайне озабочен, потому что понял — защита территории мэнора несовершенна. — Как вам это удалось? — спросил он напрямик, поприветствовав пришедших, хотя они уже и виделись сегодня утром. — Я — заклинатель, а не волшебник. У меня свои способы колдовства. И ты об этом в курсе. Я использую другой принцип перемещения в пространстве. При этом мне удается обойти запреты защиты. Возможно, так будет не везде и не всегда. Но то, с чем я сталкивался до этих пор, проблем не создавало, — Вэй Усянь имел в виду защиту Хогвартса, но говорить об этом вслух не стал, да и вообще не собирался распространяться на этот счет, так же как и упоминать, что это способность друидов, а не заклинателей, чтобы не пугать Малфоя сверх меры. — Люциус, можешь не переживать, я никогда при обычных обстоятельствах не приду к тебе, не предупредив и не спросив твоего согласия. — А я могу как-то защитить свой дом от заклинателей? Ты же не единственный на это способен? — Малфою все равно было немного не по себе, зная, что его дом не так надежно защищен, как он думал раньше. — Не один, нас всего двое таких: я и А-Лин. От его имени я обещаю, что он тоже не станет пользоваться своим умением, чтобы приходить к вам без спроса. А насчет того, как не пустить нас сюда… Честно скажу — не знаю. Никогда не задумывался о том, как защититься от меня и моих способностей, — Вэй Усянь бесшабашно улыбнулся, а затем серьезно заметил: — Люциус, я продемонстрировал тебе свою способность не для того, чтобы показать, насколько я крут, а чтобы ты знал — я всегда приду на помощь твоей семье, если вы в ней будете нуждаться. И никакие щиты этому не помешают, где бы вы ни оказались. Главное, чтобы я там хотя бы раз побывал ранее. — Как при аппарации, — кивнул Малфой. — Приму твои слова к сведению. И спасибо за доверие, за то, что не скрыл от меня такое. Давайте пройдем в кабинет. У нас впереди серьезный разговор. По пути гости молчали, давая Люциусу время обдумать ситуацию и заверения Вэй Усяня, сделанные не спонтанно — это был продуманный шаг, демонстрация лояльности, переходящей границу простого знакомства и двигавшейся к понятию крепкой дружбы.