Зарисовки с Ким Сокджином pt2

      – Он не продается, – голос Намджуна заставляет Джина очнуться от оцепенения и вздрогнуть, прежде чем сделать шаг назад и вырвать свою руку из чужого, крепкого захвата. Он видит, как глаза напротив опасно сужаются и темнеют, что разливает по телу Джина еще и страх. До этого момента Джин думал, что он в полной безопасности, но человек, стоящий напротив него, доказывает обратное.       – У тебя продается абсолютно все, Намджун-хен, – сквозь зубы рычит альфа, но при этом все еще не отводит глаза, пожирая его желанием и яростью. Сокджину приходится сделать шаг ближе к Намджуну, и это никак не нравится альфе напротив, имя которого он не знает, да и видит впервые в своей жизни. – Да ладно, хен, сколько? Я утрою эту сумму, – нагло заявляет альфа, но Намджун полностью закрывает Джина собой и качает головой.       – Он не продается, Чонгук, – повторяет старший строже, но все так же спокойно, будто он уже имел дело с этим темпераментным клиентом. – Тебе лучше выкинуть его из головы, – советует Намджун, и альфа напротив поднимает свои красные глаза на него, будто готов бросить вызов. – Успокойся.       Минутная, тяжелая тишина заканчивается тем, что Чонгук кивает, отступая назад. Его глаза приобретают более ясный оттенок, будто он смог за эту минуту побороть свое внутреннее животное и приобрести ясный ум.       – Скажешь мне первым, когда он сломается, – напоследок говорит альфа с усмешкой, заглядывает в глаза Джина слегка наклонив голову и подмигивает ему. Намджун оставляет это без ответа и дожидается, когда альфа выйдет из комнаты.       – Он тебе ничего не сделал? – не поворачиваясь спрашивает Намджун. Его тон намного серьезнее и тише, чем было до этого, что подтверждает догадки Джина – перед ним был не просто человек, а кто-то намного больше и опаснее. Подавляющие феромоны все еще витали в воздухе, тяжелые и плотные, хоть и смешанные с успокаивающим запахом Намджуна. Это вызывает у него легкое головокружение и тошноту. Слишком интенсивно для него.       – Нет, – тихо говорит он, не упоминая о том, что Чонгук оставил пару синяков на его запястьях, когда пытался удержать. Это была мелочь, по сравнению с тем, что хотел сделать альфа до прихода Намджуна. Он пытается скрыть дрожь, которая проходится по всему телу, и кладет свою руку на плечи альфы, слегка сжимая. – Я в порядке, Джун, просто не ожидал такой настойчивости.       – Я должен был предупредить тебя, прежде чем пускать сегодня в зал. Чон Чонгук… если с ним будут проблемы, зови меня. Ты один с ним не справишься, – дает наставления Намджун, прежде чем выйти из комнаты для сотрудников. Джин успевает только кивнуть, когда слышит звук закрывающейся двери и садится на стул, почувствовав усталость во всем теле, будто он действительно боролся с альфой.       Весь остальной вечер проходит сносно, людей для такого уровня заведения как у Намджуна не много, но и не мало. Все, кто присутствует в помещении, очень богатые и имеющие в своих руках власть люди, среди которых были преимущественно альфы и несколько столов омег и бет. Он обслуживал именно последних, по указаниям Намджуна, да и никто из других сотрудников не возражал, так как от альф можно было добиться вечера с продолжением за дополнительные деньги. Джин же себя предложить не мог, у него были свои причины для того, чтобы работать в публичном доме, но при этом не продаваться. Ему сильно повезло, что лучший друг его сводного брата Намджун, держит данное место, да еще и законно, и для него нашлось место. Точнее для него это место нашли, так как Джин испытывает финансовые трудности последние полгода, да и график его полностью устраивал. Днем он был абсолютно свободен и мог проводить больше времени с Хосоком и младшим братом - Чимином, которому было всего 5 лет. Вся ответственность за Чимина легла именно на них с Хосоком, когда их родители решили умереть, отравившись ядом и оставив их двоих с младшим на руках и с огромными долгами на шее. Хосок, хоть и был против его идеи, но Намджун обещал ему и Джину полную неприкосновенность в баре и хорошую заработную плату.       Первое время он не мог привыкнуть к вечным приставаниям, прикосновениям и пошлому флирту, но Намджун держал свое обещание и никто не пытался его купить. Многие облизывались смотря на него, но никогда не предлагали деньги за тело. Кроме сегодняшнего грубого случая, когда его прижали к стене и предложили отсосать за хорошие деньги. Джин конечно же вырвался и попытался скрыться в комнате для сотрудников, но не совсем трезвый альфа не отстал от него так легко и практически сам затащил его в комнату, захлопнув дверь за собой. Они даже не разговаривали, только лишь сканировали друг друга глазами и Джин видел уже этот знакомый взгляд похоти и желания, смешанный с более животными инстинктами. Он не смел двигаться или моргнуть, тем самым хоть и на миг потерять бдительность, которая могла стоить ему дорого, например, целостности тела.       – Сколько ты хочешь? – чужой взгляд наконец-то отпускает его глаза, но с нетерпением оглядывает его тело и Джин уже жалеет о том, что вообще согласился работать на Намджуна и одеваться как остальные сотрудники, но такова была политика клуба и условие Джуна. Когда деньги так необходимы, некуда деваться, как и в случае Джина. Он согласился обнажаться, но не был согласен продавать тело.       – Господин, я уверен, Вы можете найти в этом клубе более подходящий Вам вариант, – пытается он спокойно говорить, но интенсивный и ухмыляющийся взгляд, заставляет его тяжело глотнуть.       – Ты работаешь в борделе, где все имеет свою цену. Не играй благородство, – рычит альфа без намека на игривость и пьяные не от алкоголя глаза, становятся стеклянными и начинают менять цвет. Это, конечно же, опасно в первую очередь, но не для него, так как он сам является альфой. Джин поддается своим инстинктам и с наслаждением наблюдает, как меняется лицо напротив в ответ на его цвет глаз. Они были такими же синими, как и у всех альф.       – Я не продаю свое тело, тем более альфам, – рычит он в ответ, и отталкивает от себя наглого мужчину и поправляет жалкое подобие одежды на себе. К слову, это были короткие шорты и топ, которые больше были похожи на нижнее белье, чем на наряд, и стоит ли говорить, что под шортами у него ничего не было? Он уже готовился праздновать свою победу, когда цвет глаз напротив начал гаснуть, но в следующую секунду его крепко прижимают к себе и начинают целовать остервенело и жестко, показывая всю свою сущность. Ему стоило колоссальных усилий, чтобы прервать поцелуй, но альфа не собирался так быстро сдавать позиции и вернулся с новыми, более грубыми действиями.       Стена холодит его обнаженную кожу, он хоть и альфа, не так силен и физически развит, как мужчина, который без особых усилий прижимает его своим телом к стене и начинает тереться, имитируя секс. Джин на миг теряется в ощущениях, забывая кто он и поддается властным губам, впуская горячий язык и моментально стонет, когда их языки встречаются.       – Сколько? – оторвавшись от него, спрашивает прямо в губы альфа, и Джина будто отрезвляет. Он отталкивает силой мужчину и демонстративно вытирает рот тыльной стороной, что не особо нравится альфе.       – Я уже сказал свой ответ, – говорит он, сверкнув глазами.       – Сокджин! – Намджун и пару охранников врываются в комнату для сотрудников, застывая на ходу. – Чонгук? Что ты тут делаешь?       – Пытаюсь купить эту куколку, – не оборачиваясь, говорит альфа, и Джин закатывает глаза. Намджун же напротив хмурится и отпускает охрану, и как только за ними закрывается дверь и он обходит Чонгука и встает перед ним, внимательно заглядывая в его глаза.       – Ты под наркотиками, – говорит Джун, неодобрительно качая головой.       – Это имеет значение? – дерзко спрашивает альфа, поднимая глаза на Намджуна, и Джин удивляется его храбрости.       – Да, если бы ты был чист, то заметил бы что Джин – альфа, а не омега, и далеко не бета, – строго, словно старший брат, говорит Намджун и дает ему сигнал уходить.       – Сколько он стоит, хен? – ухмыльнувшись, спрашивает Чонгук.       – Он не продается, – качает головой Намджун.       – Брось, хён, у тебя все продается, – не унимается альфа и заглядывает на него. – Я готов заплатить любую сумму.       – Чонгук, повторяю в последний раз, Сокджин зарабатывает честным трудом, если хочешь кого-то купить, можешь выбрать любого, но не его, понятно? – без намека на доброжелательность говорит Джун, и Чонгук смотрит на него серьезным взглядом, будто пытаясь прочитать ответ в его глазах.       – Ты сам не прочь его трахнуть не так ли, хён? – приходит к выводу своим затуманенным мозгом Чонгук, и Джин слышит, как ругается под нос Намджун и качает головой. – Хорошо, я тебя понял, раз он твой, я не буду на него претендовать, но не забудь осведомить меня, когда он тебе надоест, – сказав это, мужчина разворачивается и выходит из помещения.       – Какой же урод, – цедит сквозь зубы он, и кладет свою руку на плечо напряженного Намджуна, пытаясь успокоить. Джин чувствует все напряжение друга, которое витает в воздухе. Ему становится неловко, что он своим появлением доставляет проблемы младшему, но ему по правде говоря некуда идти.       – Держись от него подальше, хён. Я знаю Чонгука и уверен, что он попытается получить желаемое разными способами и не ведись на его красивую наружность, – не разворачиваясь к нему говорит Джун, кладя свою руку поверх его, слегка сжимая. От этого незначительного жеста, кровь приливает к лицу, но он не спешит вырывать руку. Детская влюбленность все еще живет в нем и сколько бы времени не прошло, он все еще помнит трепет к Намджуну.       – Хорошо, – говорит он тихо и Джун первый убирает свою руку, и кивнув перед собой, уходит, оставив его одного в комнате.       Он благодарен младшему альфе, за то, что он не стал рассматривать его, иначе он бы все понял, что привело бы их уже к обоюдной неловкости. Последнее, что хочет Джин — это смущать Намджуна своими чувствами. Скорее всего, младший всегда догадывался о его нездоровой влюбленности, но деликатно молчал, пока ублюдок по имени Чонгук не решил все это разворошить. Он понимает реакцию Намджуна. Никто не хочет быть связан с альфой, который спит с другими альфами, хоть и не за деньги. Никто не хочет нести такой крест и шлейф насмешек, какими бы не были чувства. Таких как он всегда только используют, чтобы удовлетворить свои сексуальные фантазии, но с такими как он никогда не строят отношения. За все свои 29 лет он это уяснил как дважды два.

***

      Как ни странно слухи о нем и о Намджуне не распространились со скоростью лесного пожара, всем будто было плевать на то, что творится между ними, хотя, объективно ничего не было. Сокджин хоть и жил в здании борделя несколько дней в неделю, но никогда не пересекался ни с кем из сотрудников во время их «работы» или с их клиентами, не знал, в какой из комнат кабинет хозяина клуба или что-то схожее. Многие сотрудники хоть и общались с ним, но больше сторонились, и только несколько из них разговаривали и вели себя с ним по-дружески. Он понимал, что они все догадываются о его ориентации, просто либо тактично молчат, либо их попросили молчать. Скорее всего, второе. Никто не хочет терять лакомое и теплое местечко из-за него. Намджун обеспечивал для своих сотрудников не только конфиденциальность, но и безопасность, питание, медицинскую страховку и больничные. В мире проституции это место считалось раем и никто в здравом уме не хотел оказаться вне ее поля.       В следующий раз, когда Сокджин встречает Чонгука, последний трезв. Как он это понял? По его глазам, которые лишь на мгновение задержались на нем и сразу же нашли объект поинтереснее. Его это вполне устраивало и не было причин не быть довольным. Поэтому он делает свою работу, обслуживает в основном бет и омег, которые одаривают его щедрыми чаевыми и другими ценными подарками и только изредка работает с альфами.       Он понимает, что недооценил «желания» Чонгука, когда тот просит в абсолютно вежливой форме, как оказывается он умеет, обслуживать их столик и по регламенту Джин не может отказаться от своих прямых обязанностей. Ожидания его, конечно же, не оправдались, альфа не пытался его закадрить или же намекнуть на что либо непристойное, он просто наблюдает за Джином словно зверь, готовый атаковать в любой момент.       – Почему ты обслуживаешь столик Чон Чонгука? – Намджун появляется на кухне, пока Джин ожидает свой заказ и заставляет его застыть от холодного тона. Он медленно поворачивается к другу и жмет плечами.       – Это моя работа, – просто говорит он, но Намджун будто не верит ему и внимательно наблюдает за ним. – Серьезно, Джуни, я не могу избегать его только из-за одного эпизода домогательств. Сегодня, он кстати, даже не пытается распускать руки, – добавляет он, но Намджун качает головой.       – Не обманывайся этой тишиной. Я хорошо знаю Чона и не в его характере оставлять начатое дело. Если он что-то захотел, он обязательно этого добьется. Это его девиз по жизни, – Джун смягчается в лице и слабо улыбается ему. – Все будет хорошо, Джинни.       – Заказ готов, – кричит кто-то за прилавком, и Джин улыбнувшись и кивнув альфе, подхватывает свой поднос, идя к выходу.       Он проходит между рядами и как только попадает в поле зрения Чона, чувствует его взгляд на себе. Ему на миг хочется остановиться и посмотреть в направлении альфы, но он этого не делает. Сидящие за столом омеги встречают его со смехом и наперебой делают ему комплименты, а кто-то из них сует крупную купюру в кромку шорт. Сокджин профессионально справляется с задачей улыбаться и кивает на каждый комплимент, но его мысли далеки от прекрасных омег. Его мысли где-то около Чон Чонгука и он придумывает тысячи сценарий развития событий, и ни одна из них ему не нравится.       – О, Сокджин, – альфа по имени Юнги перехватывает его за руку, когда он лавирует между столиками, чтобы дойти до столика Чона, который вызывает его. С Юнги у него хорошие отношения, и он искренне улыбается альфе, полностью разворачиваясь к нему.       – Как дела, Юнги? – альфа улыбается, обнажая десна и кивает.       – Все отлично. Рад тебя видеть, – смущенно говорит альфа и Джин умиляется. Ему хочется потрепать альфу за щеку, но он сдерживает себя. – Мы с Тэ сидим за 7 столиком, будем рады, если ты к нам присоединишься на время, как закончится твоя смена. Намджун сказал, что ты сегодня до полуночи.       – Да, завтра Чимину к доктору, я уеду пораньше сегодня, чтобы успеть отдохнуть до утра, но я подойду, Юнги. Давно не видел Тэхена, – заверяет он альфу и неосознанно переводит свой взгляд на столик Чона и вздрагивает. Альфа Чон смотрит на него, будто даже не моргая, на лице нет ни одной эмоции, но вот глаза горят огнем. – Извини, я пойду, клиенты ждут.       – Конечно, кстати, отлично выглядишь, – делает еще один комплимент Юнги и они расходятся в разные стороны. К счастью или к сожалению столик Юнги хорошо просматривается со столика Чона и Джин ругается себе под нос. Он понимает, как это все будет выглядеть со стороны.       В шумной компании Чона свои разговоры и свое веселье, но вот Чонгук не слышит и не видит никого, кроме официанта, который не продается. Для него это как вызов, как игра, где он должен выиграть. Он наблюдает за Джином весь вечер и понимает, что не ошибся с выбором. Длинные, стройные ноги, которым могут позавидовать лучшие модели мира; тонкая талия украшена цепью делает акцент на великолепности тела и, конечно же, несравнимой красоты лицо, миндалевидные глаза будто с миллионами звезд в них; пухлые соблазнительные губы, которые хочется целовать безустанно. Даже мысль об этом заставляет его член реагировать. Чонгука абсолютно плевать, что Джин альфа, для него это не проблема, да и по последним данным Джина привлекают такие как он сам. Ничего не потеряно и в один день этот альфа с длинными ногами, проснется в его постели. Это всего лишь вопрос времени.       – Господин, желаете что-то еще? – Джин смотрит на него в ожидании ответа, и ему хочется сказать, тупое, пошлое «тебя на этом столе», но он пресекает себя. Такой ответ точно оттолкнет Джина снова, а это последнее что он хочет. Чонгуку нужно добиться доверия и когда оборона даст трещину, он сможет действовать открыто.       – Да, пригласите, пожалуйста, ко мне Лу, – говорит он и Джин кратко улыбается, кивая.       – Конечно, господин. Я уточню, не занят ли сейчас Лу и вернусь к Вам с ответом, – поклонившись, уходит Джин и Чонгук не может отвести взгляда от чужих ягодиц в коротких шортах.       Лу появляется в сопровождении Джина через время, улыбаясь так ярко, что Чонгука начинает раздражать его улыбка, но он переводит взгляд на Джина, который профессионально улыбается, и снова уходит, но Чонгук успевает уловить во взгляде альфы капельку зависти. Значит, он все-таки во вкусе Сокджина, но потом он видит, как альфа смотрит на Намджуна и понимает, что так он на него смотреть не будет. Но это не имеет значения, его цель трахнуть этого альфу, а не испытывать к нему чувства. Лу приступает к своей работе, оглаживая его, обещая ему незабываемое времяпровождение, но Чонгук все еще не может отвести взгляд от официанта, который ему не доступен.       – Он не продается, – шепчет на ухо ему Лу и Чонгук, наконец-то, переводит свой взгляд на чужое лицо. – Твой интерес очень очевиден, но я могу дать тебе совет?       – Какой?       – Забудь о нем. Сокджин влюблен в Намджуна. Об этом знают абсолютно все.       – А Намджун? – спрашивает он и Лу поджимает губы, будто призадумавшись.       – Шеф у нас натурал, – коротко сообщает Лу, а затем улыбается снова. – В чем кайф трахать альфу? Они ведь не такие, как мы. Ни нежности, ни ласки, ни смазки в конце концов.       – Есть в этом свое удовольствие, Лу, – отвечает он своему собеседнику. – Раз он мне не светит, покажи чем ты лучше его, – бросает он вызов омеге и тот хитро улыбается, встает со своего места.       Чонгука тянут за собой, но он встречается взглядом с Сокджином, который отворачивается от Намджуна, мило улыбаясь. Его улыбка сползает, когда он понимает, на кого смотрит и плавно переводит свой взгляд на сцепленные руки, а затем снова поднимает глаза на лицо всего на секунду, чтобы отвернуться обратно к Джуну. Чонгук ухмыляется, намеренно прижимает к себе Лу и оставляет поцелуй на сладко пахнущей коже. На сегодня цель достигнута, но он будет возвращаться снова и снова, пока не достигнет самого Ким Сокджина.