Во власти грёз

      Стуки в дверь не прекращались до тех пор, пока Арсений не открыл её и не крикнул «убирайся». Это был всего один громкий крик, всего одно слово, разнёсшееся эхом. Она ушла в последний раз с презрением взглянув на мужчину. Из-за шума соседи пригрозили вызвать полицию, на что Кирилл виновато улыбнулся им, сказав, что всё уже разрешилось и никого вызывать не нужно. Несчастная дверь снова захлопнулась, погрузив квартиру в тишину, кажущуюся немного непривычной после предыдущих криков, нервного топота и стуков.       Никто не осмеливался нарушить воцарившееся молчание, а уровень напряжения продолжал держать высокую планку. Арсений сидел мрачнее тучи, заламывая пальцы рук. Он смотрел на пол из-под опущенных ресниц. Я расположилась на диване в гостиной и изучала невероятно интересные узоры на ковре, временами бросая взгляд на хмурого Болконского в то время, как его друг шумел посудой на кухне. Мне было интересно узнать, кто же эта девушка.       Если меня не обманывает память, то именно её я видела в аэропорту Москвы. Спросить лично Арсения я боялась, казалось, будто он накричит и на меня. Уж слишком нервный. Поэтому я решила действовать через «посредника». Слегка прихлопнув себя по коленям, я встала и направилась в сторону кухни, где уже вкусно пахло едой. Кирилл стоял перед духовкой и наблюдал за почти приготовленной лазаньей.       – Вкусно пахнет, – Я прислонилась к стене, сложив руки в замок. – Готовите лазанью?       Мужчина переключил внимание на меня и улыбнулся:       – Да, решил вот приготовить, – Неловко потерев костяшки пальцев. – Мне жаль, что так всё вышло. У нас не получилось по-человечески познакомиться и спокойно обсудить нашу будущую совместную работу. Надеюсь, мы это исправим за ужином.       Вот оно! Он сам дал мне верёвку, за которую можно ухватиться.       – Действительно, вышло не так, как планировалось. Это была знакомая Арсения?       Кирилл достал из духовки горячее блюдо и поставил на стол.       – Они знакомы – это правда, – Он начал расставлять кухонные приборы и посуду. Было видно, что он не был намерен продолжать тему. – Кстати, как долетели?       – Хорошо, – На свой страх решила упомянуть аэропорт. – К слову, мы видели её в Москве перед самым вылетом. Она из Москвы, получается?       Со стуком закрывшаяся дверца шкафа шла в контраст с секундной тишиной, стоявшей на кухне после моих слов.       – Арина, не думаю, что нам стоит обсуждать то, что произошло между Арсением и той незнакомой. Вам не о чем беспокоиться, она вас не потревожит, – его тон был строгим, а брошенные слова походили на приказ.       – Прошу прощения, что повысил на вас голос. Сами понимаете, произошедшее выбило из колеи. Знаю, что это не повод так с вами разговаривать, поэтому ещё раз извиняюсь перед вами. Садитесь за стол, а я пойду за нашим другом, – Перед выходом из кухни он повернулся ко мне. – Если же она попытается вам что-то рассказать, не верьте ей. Она недавно была в психиатрической клинике: проходила лечение.       Он поджал губы и покинул помещение. Стало ли мне менее любопытно после его предостережения? Определённо – нет, напротив, я сильнее зажглась желанием разузнать об этой незнакомке. Затем я задалась разумным вопросом: «зачем». Не знаю. Это сойдёт за ответ? Лично меня устраивает.       За ужином мы обсудили детали моей предстоящей должности и уточнили заработную плату. Мои все вопросы были исчерпаны, а сомнения развеяны. Однако любопытство так и не получилось утолить. За столом не было сказано ни слова о той нежданной гостье.       – Спасибо, Кирилл. Твоя лазанья как всегда была потрясающей. Тогда мы поехали.       – Спасибо вам, Кирилл, за предложенную работу и за ужин, – Мы стояли уже в прихожей, намереваясь покинуть скромную обитель нового знакомого. Время близилось к десяти вечера.       – Был рад помочь и угостить вас. С вами, Арина, мы созвонимся позже насчёт первого вашего задания. Не забудьте навестить перед отъездом. В прошлый раз ты так и уехал, забыв попрощаться со мной, друг мой, – Кирилл сверил серьёзным взглядом Арсения, после чего у них состоялся немой диалог, суть которого поняли только они вдвоём.       – Мы обязательно заедем, – Арсений казался уже менее разозлённым.       За окном автомобиля мелькали огни ночного Санкт-Петербурга. Весь город был усеян искусственным светом, заменяющим дневной. Казалось, город оказался во власти нескончаемых светлячков.       – Мы остановимся ненадолго возле супермаркета. Я быстро, – Машина припарковалась перед круглосуточным магазином. – Может, тебе что-то нужно? Я куплю.       – Нет, спасибо, Арсений, – Я осталась сидеть в салоне и прислонила голову к холодному стеклу.       На улице всё не утихали шум автомобилей и голоса случайных прохожих. В двадцати метрах от супермаркета небольшая территория была усеяна цветочными клумбами, освещёнными всего одним фонарным столб, который стоял в самой середине разноцветной красоты. Редкий свет падал на цветочные грядки и четыре садовые скамейки, на одной из которых виднелся слабый силуэт. Человек слегка откинулся назад, прислоняясь к спинке скамьи. Фонарный свет осветил сидящего и показал черты его лица. Я придвинулась к окну, вглядываясь в силуэт, словно меня что-то тянуло к нему. Что-то необъяснимое и невидимое. Спустив оконное стекло, просунула голову – тщетно. Вечерний воздух казался не таким холодным, чтобы можно было замёрзнуть в тонкой кофте. Я вышла из автомобиля и сделала несколько шагов в сторону сада, не отрывая взгляда от нужной скамейки. Человеческое лицо проявлялось всё чётче. Я стояла уже почти рядом с садом, когда в той фигуре заметила сходства с таким знакомым человеком. Рука невольно потянулась к серебряной подвеске и с волнением сжала её. Его волосы, профиль. Кажется, свет и тени решили зло подшутить надо мной. Его здесь нет, не может быть. Лука. Я увидела в нём того самого парня. Мой ночной свет. Мой Лука. Ноги сами вели к этому силуэту. С каждым шагом становилась ближе к явному разочарованию. Он не может быть Лукой. Мой разум осознавал это, однако сердце верило в то, что там сидит именно он. Разве могла я в этот момент пойти против собственного сердца, разрывающегося от безысходности и отчаянной надежды? Стоит ли послушать остаток разума и пойти назад к машине? Я всё продолжала медленно идти вперёд, не выпуская из сжатой ладони холодный металл.       Остановилась перед той самой скамейкой и вгляделась в человека. Он сидел уже с опущенной головой, опираясь локтями на колени. Волосы такие же кучерявые, такой же ореховый оттенок. Широкие плечи, тонкие пальцы, обхватившие голову. Сердцу не хватало места в грудной клетке, а в лёгким – воздуха. Я была так близка к нему. Была близка к радости так же, как и к разочарованию.       – Лука, – мои губы сами прошептали имя. Оно само слетело с уст. Голова сидящего напротив не поднялась. Своё следующее действие я предпочту оправдать затуманенным рассудком. Моя рука легла на его правое плечо.       – Лука...       Парень вздрогнул и посмотрел на меня с вытянутым в удивлении выражением лица.       – Простите, вы звали меня?       Глубоко в душе я была уверена, что меня ждёт горькое разочарование. Однако уверенность в подобном исходе я старалась закопать ещё глубже. Сейчас же мне пришлось её вновь откапывать сломанной лопатой столь хрупкой надежды. Казалось, рвущееся из груди сердце замерло на несколько секунд, и без того дефицитный кислород перестал поступать в лёгкие, заставляя их гореть ещё пуще прежнего. Это не он. Как я могла так ошибиться? Как я могла пойти на поводу ложных догадок? Глупо. Настолько глупо, что хочется плакать из жалости к себе.       – Извините, – голос дрожал так, будто сорвётся на плачь, – я обозналась.       Я быстро развернулась и зашагала в сторону автомобиля. Руки тряслись, а по щекам ручьём потекли солёные дорожки. Пальцы соскользнули с подвески, и рука безвольно повисла вдоль туловища. Подняв на ходу голову к небу, попыталась задержать слёзы и аккуратно вытереть пальцами образовавшиеся мокрые дорожки. Глупая. Наивная. Осталось совсем немного до дверцы авто, чтобы открыть её и сесть в салон. Глупая. Сидя на тёплом сидении, я прислонилась лбом к бардачку и дала себе пару секунд на сопли. Арсений мог вернуться с минуты на минуту, поэтому нужно было привести себя в порядок как можно скорее. Не хочу плакать перед ним и объяснять причину резкой смены настроения. Задрав голову, я глубоко вдохнула и выдохнула.       Мужчина, как и предполагалось, вышел спустя две-три минуты после того, как я успокоилась.       – Ох, Арина, извини. Мне пришлось пробыть там больше ожидаемого времени.       – Ничего страшного. Ты смог купить то, что хотел?       – Да. Не зря ведь столько искал и простоял в очереди.       Он спокойно завёл машину, а затем выехал на дорогу. Весь оставшийся путь я была погружена в свои мысли, совсем не замечая ночные городские пейзажи за окном. Последний сон с Лукой мне снился пять дней назад, поэтому неудивительно, что он причудился мне.       Как только зашла в выделенную мне комнату, я с глухим стоном повалилась на кровать. День выдался утомительным, полным на эмоции. На часах большая стрелка показывала на одиннадцать, следовательно, в Касабланке девятый час. Алиса и Даня выбрали для свадебного курорта интересную страну – Марокко. На вопрос «почему» у них нашёлся не менее интересный ответ: Франция Францией, но Марокко звучит заманчивее. Я не стала вдаваться в подробности, лишь попросила отправлять мне побольше фотографий и привезти с собой сувениры кроме брелоков и магнитов.       – ... этот мужчина продал нам три джеллабы по цене двух, даже не заметил. Поэтому один мы привезём тебе.       – Отлично, будем считать, что мне суждено было получить эту джеллабу. Правда, я даже не могу представить, что это, – Я засмеялась, ощущая лёгкость, окутывающую уставшее за весь день тело. – Теперь куда путь лежит?       – Завтра днём сходим на местный рынок и покинем Касабланку. Мы поедем в Марракеш – город творчества, роскошных дворцов и сверкающей ночной жизни. Точно, ещё говорят, что там можно посетить очень красивый сад Анима. Думаю, там получится очень много красивых фотографий. После трёх дней изучения достопримечательностей Марракеша мы отправимся в старый город Эссувейру и на следующий день поедем в Агадир, где остановимся на неделю точно. Есть на что посмотреть, к тому же имеется пляж.       – Ого, у вас насыщенный курортный план. Не забывай отправлять мне фотографии интересных мест.       – Конечно.       – И..., – я не успела договорить.       – И про сувениры. У тебя как дела? Как Питер?       – Питер прекрасен, правда, я не смогла ещё нигде прогуляться.       – Поговорили с будущим руководителем? Как он тебе?       – Да, всё обсудили. Пока ничего не могу сказать о нём. Показался довольно приятным человеком.       – Старый?       – Али-и-и-с, – Я по привычке закатила глаза, – он одного возраста с Арсением.       – Не закатывай глаза там, я чувствую, – Подруга засмеялась. – Красивый?       – Не в моём вкусе. Прекрати.       – Что «прекрати»? В мире есть хоть один парень, который окажется в твоём вкусе? Арсений тоже не в твоём вкусе. Лука не в счёт.       – Почему это? – не подумав, возмутилась я.       – Ты ещё спрашиваешь? – Зная её, она сейчас подняла одну бровь и посмотрела в правый нижний угол.       До меня дошла несуразность моего вопроса, от того закрыла глаза.       – Ладно. Ты ведь не бросишь меня на старости лет, если останусь одна?       – Типун тебе на язык!       Наш разговор продлился недолго, хотелось спать как мне, так и подруге. Напоследок Алиса рассказала про утренний сюрприз.       – Я проснулась, услышав дверной хлопок. Смотрю в сторону выхода и замечаю человека, стоящего ко мне спиной. Незнакомый парень, предполагаемый грабитель, копошился около двери, пытаясь что-то сделать. Я шире распахнула глаза и в ужасе стала искать твёрдый предмет, чтобы огреть его по голове. Из ванной доносился шум воды, поэтому я подумала, что Даня принимает душ. Я тихо встала с постели, взяла декоративную вазу и пробралась ближе к темноволосому. Подняла руку и с размаху ударила вазой по голове. Парень зашипел и повернулся в мою сторону, держась за голову. Мне казалось, что больше утреннего грабителя в номере меня уже сегодня ничего не удивит, но я тогда ещё не видела лица незнакомца. Ко мне повернулся Даня! Даня! Он вернулся вчера поздно вечером, когда я уже спала, поэтому я даже не увидела новый цвет его волос, – Алиса уже не могла сдержать вырывающийся смех, на заднем фоне послышались возмущения Дани. Мы с подругой звонко засмеялись от недовольных комментариев её мужа.       – А зачем ты перекрасился, Дань?       – Он сказал, что хотел это сделать к свадьбе в качестве сюрприза, но что-то там не вышло.       – Это из-за того, что тебе блондины не нравятся?       – Даня – исключение. Однако признаюсь, ему идёт быть шатеном.       Послышался отдалённый голос Даниила:       – Не думай, что я всю жизнь буду ходить с тёмными волосами. Это некий эксперимент.       – А что с ванной? Откуда шум воды?       – Он оставил кран включённым, чтобы наполнить ванну.       Мы закончили наш разговор, когда время перевалило за полночь. Сладко потянувшись, я зевнула и закрыла глаза, готовясь погрузиться в долгожданный сон.

***

      Парень в белом одеянии стоял ко мне спиной, наблюдая за двумя воронами, клюющими разбросанные зёрна. Он как обычно держал в руках свою верную свечу. Свет пламени стал ещё слабее с нашей последней встречи. Моё лицо озарилось улыбкой. Если бы я имела крылья, уверена, они распахнулись бы в этот же миг и понесли меня прямо к нему.       – Лука, – «свет мой» произнесла лишь в мыслях.       Парень отвлёкся от птиц и обернулся на своё имя. Его чёрные глаза устремились прямо на меня. Он замер, лишь огонь свечи полыхал, рисуя тени на светлом и до боли знакомом лице. Уголки его губ поднялись, образуя дугу. Я скучала. Мне хватило лишь одного его шага в мою сторону для того, чтобы побежать к нему. Приблизившись к парню вплотную, я застыла. Он разорвал зрительный контакт и преодолев оставшееся расстояние, заключил меня в объятья. Холодные руки обхватили плечи и талию, зарывая меня в мужское тело. Я сцепила руки на его крепкой спине, притягивая парня как можно ближе. Разве могут такие холодные руки согреть тело? Могут. Не только тело, но и сердце. А я сделаю всё, чтобы согреть твоё, свет мой. В нос ударил родной запах лаванды, пробираясь в самые лёгкие. Я в блаженстве прикрыла веки, вслушиваясь в сердцебиение. Над ухом послышался тихий голос:       – Ma cherie, наконец вы явились. Я волновался, – После слов почувствовала на лбу тепло его губ и лёгкое дыхание. – Вы в порядке?       Он не отпускал, продолжая сжимать меня в объятиях. Я не хотела ничего говорить, поэтому просто кивнула, зарываясь лицом в широкую грудь. Лука убрал одну руку с талии и дотронулся до моих волос, проводя по ним вниз. Затем положил ладони на мои щёки и поднял голову, заставляя смотреть прямо в глаза.       – Я скучал по вас настолько, что пытался создать ваш образ. Вы настолько неповторимы, ma cherie, ведь все мои попытки заканчивались крахом. Вероятно, вы примите меня за сумасшедшего. Верно. Я совсем сошёл с ума от ожидания встречи с вами, ma cherie. Настолько я привязался к вам. Настолько я полюбил вас, ma cherie, – Он чуть наклонил голову, приближаясь к моему лицу. Между нашими лицами оставалось несчастных пару сантиметров. Если бы мне сказали описать все мои чувства в данный момент, мне бы не хватило и целой книги. Внутри меня бушевал ураган, в сердце горело пламя, живот скручивало от приятных ощущений и волнения. Его неравномерное дыхание опаляло мои губы – настолько мы были близки.       – Я тоже очень сильно скучала по вас, свет мой. Настолько, что видела вас во всех, кто был хоть немного схож с вами. Настолько, что пыталась заснуть вновь после ночного сна или в выдавшиеся лишние полчаса времени, лишь бы увидеть вас в своём сновидении.       Казалось, мы перестали дышать, пожирая друг друга глазами.       – Ma lumière*, – Он расплылся в тёплой улыбке.       – Ma lumiere?       – Вы назвали меня своим светом, – Выждав секунду, он нежно коснулся подушечкой большого пальца моей нижней губы и аккуратно провёл по ней. – Разрешите?       В горле пересохло, от того я сглотнула. Я кивнула, заставляя трепетать сердце в приятном ожидании. Лука поддался вперёд, стирая жалкие сантиметры, отделявшие нас друг от друга. На своих устах почувствовала его мягкие губы заместо раннего тёплого дыхания. В первые секунды он лишь целовал мои губы, легонько касаясь их. Затем он начал медленно сминать, смакуя с наслаждением. Я пыталась отвечать ему, пыталась расслабиться во власти его рук. Дальше этих действий парень не заходил: поцелуй оставался слегка невинным, не переходя во французский. Одна его рука крепко придерживала меня за талию в то время, как вторая касалась подбородка, слегка приподнимая мою голову. Лука старался передать через этот поцелуй всю свою любовь, тоску, желание и даже отчаяние с болью. Я почувствовала всё до единой капли, впитывая в себя. Он оторвался от моих губ, оставив на них последнее лёгкое касание. Я смотрела на него с раскрасневшимися щеками, пытаясь унять сбившееся дыхание. Сердце скакало, как горная коза. Грудь парня так же вздымалась от частых вдохов, глаза беспорядочно бегали по моему лицу.       – Je te jure, ma chére, j'ai eu beaucoup de mal à m'arracher à tes douces lèvres. Cependant, je ne pouvais pas faire autrement. Si tu savais à quel point je ne veux pas te laisser partir. J'ai juste peur de te faire peur, mon amour. Combien je t'aime. Combien je veux être avec toi et dans ton monde. Je veux te protéger de tout mal. Si seulement tu me souriais et n'étais pas triste. Si seulement ils étaient heureux**.       – Вы снова говорите на французском, Лука.       – Я сказал, что люблю вас. Только в более развёрнутом варианте, ma cherie.       – Как выше здоровье?       – Я в порядке, вам не о чем беспокоиться.       – Однако ваш болезненный вид говорит об обратном. Вы стали бледнее, Лука.       Он усадил меня, заставляя опереться спиной на его грудь.       – Я всегда был таким, – Парень поставил перед нами свечу и сцепил руки на моём животе. – Лучше дайте мне поведать вам о своём новом воспоминании, ежели это будет вам интересно.       – Конечно! Я с удовольствием послушаю. Воспоминание снова о ней? – Мне действительно было интересно слушать об отрывках из его прошлого, ведь так я могла узнать его ещё ближе. Пусть в его прошлом была женщина, дарившая ему такую же любовь, это не мешает мне радоваться каждому новому воспоминанию.       – Нет. О ребёнке...