***
Три недели назад. Последняя пара наконец подошла к концу и можно со спокойной душой покинуть университетские стены. Так ли от этого радостно? Мне предстоит возвращение не в самый приятный для меня дом. Раз в неделю, по пятницам, прямиком из университета еду к брату на ночёвку, однако Арсений на следующий же день приезжает за мной. Чтобы не вызывать у Руслана лишних подозрений, приходится оправдываться тем, что мне удобно оставаться у него после вечерних курсов английского, которые проходят недалеко от его дома. Якобы муж не может встретить меня, так как поздно возвращается с работы. Небольшая компания – три девушки и один парень – собралась возле выхода из университета. Мы обсуждали проект, что получили на сегодняшней паре. В начале этого семестра я стала ближе общаться с некоторыми одногруппниками, с которыми мне и предстоит работать над последним заданием. Было приятно проводить с ними время, пытаясь забыться, прогнать плохие мысли. – Тогда я расспрошу отца, чтобы раздобыть необходимую информацию. Отправлю в беседу всё, что смогу узнать, потом уже от этого будет зависеть направление, в котором будем копать, – проговорила невысокая девушка, покачивая головой. – Арина, – ко мне обратился Тигран – парень, стоящий рядом – и закинул руку на моё плечо, – сможешь попросить мужа просмотреть архивы? Может, сможем найти из старых новостных выпусков и статей что-то полезное. Он же работает журналистом? Я кивнула головой, однако в груди неприятно заныло. – Я попробую. – Салтевская, – Тигран с ещё большим интересом смотрел мне в глаза, – а почему ты не сменила фамилию? – Слишком долго придётся возиться с документами. – Понял. Как тебе семейная жизнь? – Всё прекрасно, – Ответ, который от меня ждали, однако с языка чуть не слетело совершенно противоположное прилагательное. – Это хорошо, – Тигран слегка поник, что не осталось незамеченным остальными. – Завидуешь? –Засмеялась миловидная девушка азиатской внешности. – Или же ревнуешь? Парень прыснул от смеха. Кажется, из всех только нам с ним последнее предположение показалось до боли абсурдным и смешным. Возможно, он вспомнил о семейных проблемах, окружающих его. В прошлом я случайно услышала разговор его и друга, в котором Тигран рассказал о постоянных ссорах родителей, изматывающих его морально. Это и стало причиной его переезда. – Кто тут ревнует мою жену? – неожиданно раздался мужской голос за спиной, из-за чего я резко обернулась назад. Болконский стоял совсем рядом, на губах играла фирменная ухмылка. Она казалась совсем безобидной, однако только я могла увидеть огонь, пылающий в его глазах – он зол. Пока мужчина подходил к нам, Тигран успел убрать руку и вежливо улыбнулся. – Привет, милая, – Арсений поцеловал меня в щёку. – Решил заехать за тобой. Если бы к моей улыбке прилагался звук, то сейчас бы раздался противный скрежет. Всю дорогу Болконский косо поглядывал на меня, однако не стал раздувать из этого ссору. От меня тоже не последовало никаких объяснений, ибо я не хотела ничего ему доказывать. Спустя три дня мы встретились с Тиграном возле дома Арсения, тогда одногруппник передал мне документы, касающиеся нашего проекта, а я ему – несколько листов с распечатанными новостными статьями и флэшку с эпизодами из давних эфиров. Мой муженёк всё же раздобыл полезную информацию. Тигран сам предложил подъехать ко мне, так как офис его отца, где он пребывал, находился всего в десяти минутах езды от меня. На улице была прекрасная погода, поэтому мы постояли ещё порядка тридцати минут за весёлым разговором. – Я так понимаю, твой муж очень ревнив, – усмехнулся Тигран. Он смотрел в сторону многоэтажки, где я проживала. Проследив за его взглядом, я увидела в окне Болконского. – Очень, – ядовито бросила я и улыбнулась другу. В день рождения Арсения, спустя неделю с большим, меня окатили новостью, которая прозвучала, как гром среди ясного неба. Утром я смогла отогнать всю неприязнь и поздравила мужа с его праздником. В подарок оставила на кухонном столе покупной торт с клубничным вкусом. Он будет рад, учитывая его аллергию на эту ягоду. Однако я ведь не изверг какой, потому рядом положила антигистаминный препарат. Стоило мне только зайти в аудиторию, как преподаватель отправил меня в деканат, сославшись на какой-то документ, прикреплённый к журналу группы. С недоумённым видом я зашла в деканат и попыталась выяснить причину подобного поведения преподавателя. – Салтевская Арина, – назвала себя и стала ожидать ответ девушки, стоящей за компьютерным столом. – Вы были переведены на временное дистанционное обучение по состоянию здоровья. – Простите? Дистанционное обучение? – Я была уверена, что произошло недоразумение. – Это какая-то ошибка. – Нет, всё верно. В базе написано именно то, что я вам сказала. К тому же в деканат поступили официальные документы со всеми подписями и подтверждениями. Дома Болконский объяснил это тем, что необходимо на пару месяцев сузить мой круг общения. Он всё высказал мне насчёт встреч с Тиграном, после чего наставил ещё дополнительных запретов: ключ будет только у него, разговоры по телефону только с семьёй и подругой, выходить на улицу можно только в его сопровождении. Ссора была долгой и громкой, однако она ни к чему не привела. Я пыталась угрожать ему разводом и полицией, но его угрозы были сильнее – жизни родителей и брата. В итоге, я сломалась. Всю ночь утопала в слезах и пыталась заснуть, дабы встретиться с тем, кто меня ждёт. Утро было болезненным, в частности от того, что встреча во сне так и не состоялась. Сердце жгло сильнее лишь от одной мысли, что Лука, возможно, мучается в полном одиночестве.***
31 декабря 202… года В последние полтора месяца моя жизнь походила на турецкий сериал, наполненный до краёв драмой. Оставалось лишь запастись бумажными салфетками и вытирать слезы. День и ночь проходили в одной квартире, которая служила мне настоящей клеткой. Я же – птица со сломанными крыльями, пытающаяся хоть как-то залечить раны. Стала чаще говорить по телефону с мамой и Алисой. Я смеялась и шутила, однако стоило лишь взглянуть в зеркало, стоящее напротив кровати, как от собственного отражения меня бросало в дрожь. Тусклый, опустошённый взгляд не менялся даже в то время, когда я смеялась, разговаривая по телефону: улыбались губы, глаза – нет. Алиса иногда приходила ко мне, когда Арсений находился на работе. Она ругалась на меня, говоря, что я стала похожа на мертвеца. Я более не скрывала от неё свой несчастный брак, но обещала рассказать причину тогда, когда буду готова. Подруга доверилась мне, однако пообещала вмешаться в момент, когда уже не сможет стерпеть того, что происходит. На меня давили четыре стены: первая – мужчина, при виде которого меня душило изнутри; вторая – дистанционное обучение на последнем курсе университета, включающее своевременную сдачу всех нужных работ; третья – постоянная ложь родным людям, которые искренне переживают за меня и верят этому грязному вранью; четвёртая – терзающие душу переживания о Луке, сны с которым не видела с той самой последней встречи. Пять дней назад наконец поступил в продажу первый тираж моей книги после тщательного процесса написания, редактирования, согласования и всех остальных манипуляций. Болконский помогал руководить всем на всех этапах, которые пришлось преодолеть до её итоговой печатной версии. Что бы мой муж ни делал, я старалась не обращать на него внимания, словно его не существует вовсе, на что он ужасно злился. Спустя время он привык, как и я привыкла стойко держаться. Предприняв несколько попыток отпереть клетку, в которую меня заточили, бросила эту идею. Решила дождаться начала января, когда его запреты будут сняты. Если до свадьбы я уже смирилась с этим браком, то сейчас – нет. Я сделаю то, к чему морально готовилась с момента зарождения этой идеи. Последней каплей стало предновогоднее утро.***
Крупными хлопьями падал снег, покрывая землю всё большим слоем снега. Детишки резвились на детской площадке, сооружали снежную крепость и строили забавного снеговика, для носа которого морковку выпросили у мимо проходящей женщины. Эту зимнюю картину я наблюдала из окна, пока на плите варились овощи для праздничного салата. Закрыв от холода окно, подошла к столу, что был забит различными ингредиентами, из которых я буду мало-помалу мастерить блюда на вечер. К нам должны приехать Руслан, Алиса с Даней и Кирилл, прилетевший в Москву на праздничные выходные. Арсений возился в гостиной части комнаты, пыхтя над сломавшимся электрическим камином. – Да что ему не нравится? Всё ведь должно работать, – продолжал ругать то, что своими же руками сломал. – Чёрт! Железный предмет, название которого мне было неизвестно, с грохотом упал с верхней части камина. Я перестала наблюдать за его жалкими попытками и отвлеклась на звонящий телефон. – Перестань разрушать то, к чему притрагиваешься и ругайся тише! – прокричала я мужчине. – Дай с мамой поговорить. Мужчина наградил меня тяжёлым взглядом, на что я закатила глаза и приняла вызов. – Привет, мам. Он всё продолжал копаться в задней части камина, где находились разные провода. – Мама, подожди секунду, – прервала я мамин рассказал и обратилась к мужу. – Ты, когда пытался подключить гирлянду, задел провод, идущий от камина. Из её вилки аж искры полетели. Ты либо разберись с вилкой, а не самим камином, либо прекращай копаться. Я раздражённо отвернулась от мужчины к плите и продолжила разговор с мамой. – Милая моя, если ты такая умная, подойди и реши проблему, – съязвил Арсений, однако я пропустила его слова мимо ушей. В одной моей руке лежал нож, другой рукой придерживала варёное яйцо, лежащее на разделочной доске. Непроизвольно потянулась к уху, дабы поправить наушник, через который я вела разговор. Лезвие ножа, находившегося именно в этой руке, прошлось по щеке, оставив небольшой порез. Я зашипела от острой боли и отложила кухонный прибор, чтобы смыть водой кровь, появившийся на месте пореза. – Что случилось? – забеспокоилась мама. – Ничего страшного, просто порезалась, – Я достала из шкафа перекись. – Ладно, мама, я позвоню чуть позже. Иначе рискую остаться без пальцев. Как только я завершила вызов, меня за плечи развернули в сторону гостиной. Арсений обеспокоенно разглядывал кровоточащую рану. В секунду его глаза потемнели, и он отступил на шаг. – Что сделала с лицом? – спокойный, но такой давящий тон. – Случайно порезалась. Хочешь обработать? – Я протянула ему маленькую баночку и издевательски усмехнулась. Арсений снова сократил расстояние и сжал щёки, надавливая на порез. – Хватит дерзить! – Снова его руки разжались, и я резко убрала их от себя. – Не смей портить лицо! На этот он уже кричал, заливаясь гневом. Я засмеялась на всё помещение, точно злодейка из детских сказок. – Так личико нравится? А-а-а, тебе ведь оно действительно нравится, – с притворным восхищением проговорила я, указывая пальцем на своё лицо. – Так бы и любовался целыми днями. Арсений смотрел на меня в смятении, словно я говорила на ином языке. – Что за чушь ты несёшь? – Ты ведь меня даже не любишь, признай. Ты любишь, – Подпёрла ладонями щёки, – моё личико. А знаешь почему? Дотянувшись до телефона, стала листать галерею в поисках нужной фотографии. – Арина, успокойся. Согласен, я погорячился снова. Просто я испугался, что ты сильно поранилась. – Испугался? Ты взгляни на это фото, – Я направила на него экран устройства. – Правда, она моя копия? Или же я являюсь её копией? Болконский неотрывно смотрел на фотографию, которую я нашла несколькими днями ранее в его кабинете, когда искала книгу. На ней изображена девушка, лицом похожая на меня. Арсений выхватил телефон и отбросил в сторону. – Никогда, – Он сжал моё запястье, предотвращая мою попытку подбежать к отлетевшему устройству, – не ройся в моих вещах. – Ты с ума сошёл? Зачем было разбивать мой телефон? – Я схватилась за его руку, сжимающую мою. – К твоему сведению, я нашла фотографию среди книг, к которым мне доступ открыт. Прятать нужно лучше. Снова его ладонь поднялась вверх, готовясь приземлиться на мою щеку. Мои глаза с вызовом смотрели в его – полные готовности завершить задуманное. Он не посмеет ударить меня, если видит во мне свою драгоценную бывшую. Непроглядная пелена начала постепенно спадать с глаз, смотрящих в мои. – Ты всегда была права, – Мужчина отпустил мою руку и повернулся спиной ко мне. – Ты всего лишь её копия, тешащая мои глаза. Он сел за починку камина, я медленно зашагала в сторону, к счастью, целого телефона. На плите продолжали вариться овощи, на столе лежали недорезанные яйца, а за окном шёл снег. Во время праздничного ужина в тарелку с порцией, предназначенной для мужа, из горлышка маленького флакона упали две первые капли яда. Пока никто не видел, стеклянный флакончик упал в карман миниатюрной сумки, где покоился второй такой же. Один флакон должен закончиться в течение трёх-четырёх недель, постепенно покапывая в еду мужчины. Яд будет действовать медленно и незаметно. Обычно подобные использовали в древние века, таская с собой везде, куда бы не пошли. Известный всем турецкий сериал является тому примером. Я вынуждена, иначе рискую потерять и семью, и себя. Стрелки часов перевалили за полночь. Пока мы сидели за столом, держа в руках бокалы с шампанским или соком, Арсений, почти касаясь губами мочки уха, прошептал: – Поздравляю, твой арест закончился, дорогая, – Он ухмыльнулся и отпил глоток игристого, ни на секунду не прерывая зрительного контакта. Я приподняла уголки губ, смотря в его глаза, затем опустила взгляд на его тарелку. После того как он отправил ложку горячего в рот, я подняла бокал и глотнула налитый в него гранатовый сок.