(***)
Буми окружили целых десять бойцов нашей группы и, наставив на него оружие, провели перед строем сдавшихся солдат Царства Земли. Это было сделано намерено. Азула хотела показать противнику, что даже их царь был побеждён и сдался. И это видели не только защитники Омашу, но и простые жители города, что пытались незаметно поглядывать из своих домов. К утру уже весь город будет знать, что он захвачен людьми Страны Огня. После этого Буми, как и многих других солдат противника, отвели в центральную тюрьму Омашу. Местные камеры создавались таким образом, чтобы они могли сдерживать покорителей земли. Их стены были выполнены из металла. — Прощай, царь Буми, — сказала Азула, когда я с лейтенантом завёл правителя Омашу в камеру. — Хе-хе-хе… Ещё увидимся, — улыбнулся он. — Не думаю, — на лице Азулы тоже мелькнула улыбка. Следом она развернулась и пошла на выход. Буми, почесывая опаленную бороду, проводил её задумчивым взглядом. Царю Омашу явно хотелось что-то у нас спросить и он даже успел открыть рот, но в ту же секунду его сердце было пробито огненным кинжалом. Он являлся слишком опасным противником. Оставлять его в живых очень глупо. Этого мнения придерживалась Азула и я сам. Она дала чёткие указания, что следует делать с Буми, когда о его поражении узнают солдаты. Моральных дух защитников Омашу был сломан окончательно и больше царь не мог принести нам хоть какую-то пользу. Не успело тело царя упасть на пол камеры, как я его тут же поджёг. Следом ко мне присоединился лейтенант. Вместе мы стали довольно быстро избавляться от улик. Можно было убить его перед толпой собственных солдат, но это наоборот принесло бы вред. Недавно сдавшиеся люди воспылали бы праведным гневом. А сейчас эти солдаты считают, что царь, как и они сами, в плену. Его жизнь ещё одна причина не вести с нами сражение. Своего царя, несмотря на его чудаковатость, жители Омашу ценили. — Вновь вся грязная работа на нас, — с печальным видом высказался лейтенант. Но не сказать, что он действительно имел что-то против методов Азулы. Просто хотел отдохнуть после боя, а тут его заставили выполнять особое задание: помочь избавиться от самого правителя Омашу. — Если ты стоишь сейчас рядом со мной, это значит, что принцесса Азула тебе доверяет. Гордись этим. — Я так понял, что про смерть царя не должен узнать никто? — Да. Царь Омашу по слухам должен быть живой и находиться в этой камере. — Ловушка для тех, кто не сдался? — спросил лейтенант. — Да, — кивнул ему, — ты всё правильно понял. Размести в соседних камерах десяток наших бойцов. Пусть ловят на «живца». Когда от царя Буми остались почти что одни кости, лейтенант совершено без всякого стеснения и переживаний за свою жизнь задал новый вопрос: — Капитан Лонг, а правда, что вы спите с принцессой Азулой? — Я удивлённо на него посмотрел. Лейтенант это понял по своему. — Повезло… И вы её любите? — Я не… — на секунду я задумался, что хочу сказать, а затем закрыл рот и плотно сжал губы. — Признаваться в своих чувствах не грех, капитан Лонг, — ответил мне лейтенант, смеясь. — Иногда я забываю, что вы достаточно молодой человек. Поверьте более старому товарищу, лучше быть честным с собой… — Лейтенант, вы выбрали не подходящее место для таких разговоров, — я с намёком посмотрел на тело царя Буми. — Хорошо. Не хотите после пропустить по рюмке? Отметим взятие Омашу? То ли лейтенант осмелел после опасного сражения, то ли уже считает, что после проведённого времени вместе мы можем считаться приятелями… — Только по рюмке, лейтенант, — ответил ему положительно, ибо с людьми нужно поддерживать хорошие отношения, чтобы использовать их в будущем. — Мне не следует забывать о своём долге по охране принцессы Азулы. Лейтенант скептически на меня посмотрел, будто бы говоря, что знает, каким именно образом я «охраняю» Азулу. Как позже выяснил, большая часть солдат с нашего корабля действительно знает. Свечи и сильные эмоции… Мы особо-то и не скрывались в последнее время. Но лейтенант на всякий случай велел своим людям держать язык за зубами. Хороший товарищ.(***)
За Омашу, что был освещен первыми лучами утреннего Солнца, со шпиля здания какого-то аристократа наблюдала с задумчивым видом принцесса Азула. Кое-где был виден дым. Пожары удалось потушить совместными силами покорителей земли и огня. Некоторым солдатом было главным не изгнание противника из стен родного города, а спасение мирных жителей. Поэтому они преклонили колени перед Азулой с просьбой дать потушить горящие трущобы. Взамен обещали верную службу или не сопротивляться, если принцесса решит их в итоге так же арестовать, как с теми солдатами Омашу, что нам противостояли. Верить им, конечно, не стоило, но целый город был гораздо лучше руин, поэтому Азула всё же приняла их предложение. Так же совсем без покорителей земли Омашу банально не сможет нормально функционировать. Многое в городе завязано на почтовую систему, которая приводится в движение как раз магами земли. Без них даже нельзя открыть защитные врата… Я же сидел на крыше здания, прислонив спину как раз к тому шпилю, на котором была Азула. Медитировал. Точнее пытался. В голове почему-то постоянно прокручивались слова лейтенанта о признании своих чувств. Открыл глаза и тяжело вздохнул. Азула эта услышала. Со шпиля раздался обеспокоенный голос: — Рана всё ещё болит? Рана. Честно говоря, когда царь Буми нам сдался и лейтенант отвёл его в сторону, я успел попрощаться с принцессой. По собственным прикидкам мне оставалось жить довольно мало. Удар кулака правителя Омашу… Он был силён. Очень. Буми явно применил какой-то приём ци. Не привычное покорение земли, а именно приём на самой энергии. Ибо старик с такой силы ударить просто не мог… Броня в районе живота была смята. На ней чётко отпечатался кулак правителя Омашу со всеми его перстнями. До сих пор помню, как из рта брызнула кровь, и в глазах неожиданно потемнело. Я ещё в тот момент понял, что уже могу считаться трупом. Поэтому и начал прощаться с Азулой, как получил возможность. И… мне было даже жалко покидать этот мир. Причём не из-за того, что я не изучил всю доступную магию. Мне не хотелось оставлять принцессу… По идеи удар подобной силы должен был разорвать мои внутренние органы. И они действительно пострадали, раз я натурально брызнул кровью из рта. Умер бы от внутреннего кровотечения… Но проходили минуты, а я всё ещё был жив. Думаю, меня спасла собственная ци, которую я по привычке начал гонять по телу, чтобы снять усталость и боль. Ну, ещё захотелось протянуть чуть больше в компании принцессы. Насладиться последними моментами с ней… Конечно, так просто излечиться не удалось. Смерть прошла слишком близко. Я успел ощутить её дыхание и костлявую руку на своём плече. К этому моменту у меня буквально весь живот стал синим, одним сплошным синяком. Но в целом я даже мог относительно нормально двигаться. Сражаться в ближайшее время противопоказано, но никаких других ограничений для себя не назначил. Думаю, ещё одной из причин, почему Буми всё же был убит, причём от моих собственных рук, являлось то, что принцесса Азула желала отомстить. Изначально она даже сама хотела его убить, но я взял на себя эту обязанность. Принцесса быстро уступила мне, говоря, что я так же имею право на голову царя Омашу… Предполагаю, что она сама не обеспечила бы ему столь лёгкую кончину. Судя по бросаемым Азулой взглядам на Буми, он определённо пожалел бы, что появился на этом свете. Не услышав от меня хоть какого-то ответа, принцесса Азула быстро спустилась со шпиля. Было видно, что она не знает, что делать, но желает помочь хоть как-то. — Ты принял лекарства? — Да, принцесса, принял. Со мной на удивление почти всё хорошо. Сомневаюсь, что она поверила мне. Ведь ночью я с ней прощался, продолжая некоторое время истекать кровью. — Может всё же отдохнёшь? Поспишь как следует? Разумно. Во сне организм восстанавливается быстрее. Но… не хочу. Мне не спокойно. Как только думаю о том, чтобы поспать, разум охватывает иррациональный страх. Кажется, что я усну и больше не проснусь в этом мире. Дурацкое чувство… Даже если так, я же не умру окончательно! Мне нечего бояться! Всего-то больше никогда не увижу принцессу Азулу. Она далеко не особая. Одна из многих, кого я потеряю навсегда с новым перерождением. — Тебе всё же больно, да? — голос принцессы стал заботливым и грустным. Она присела рядом со мной на колени и протянула руку к моему лицу. В начале я не понял, зачем она это сделала. В следующее мгновение Азула вытерла что-то на моей щеке. С удивлением осознал, что это слезы. Мои слезы. Она аккуратно обняла меня за плечи, пытаясь не задеть травмированную область. Руки сами собой легли на её талию. — Мне невероятно больно, принцесса… — наконец ответил ей, а затем коснулся губами её щеки. — Боль просто ужасная…