— П-профессор?— прохрипела Гермиона, не в силах совладать со своим шоком.
Что уже успело такого произойти, что она очнулась в личных покоях зельевара? Как она могла не узнать его покои? Дура. Какая же ты дура, Грейнджер.
— Мисс Грейнджер, отомрите,— нехорошо усмехнулся Снейп, подходя к кровати.— Вы ещё должны мне объясниться.
Мысленно девушка чертыхнулась. Твою мать! Он увидел метку. Он точно увидел метку. Подобрав все свои оставшиеся силы, Гермиона поставила один из самых сильнейших оклюментных щитов на своё сознание. Не просто же так профессор зельеварения носит звание одного из самых опытных легилементов.
Тем временем Северус, всё-таки напоровшись на её внушающий щит, позволил себе ухмыльнуться. Неплохо... Что ещё умеет эта девочка, о чём я не знаю?
— О чём вы?— произнесла Гермиона собранным голосом. Нельзя давать перед ним слабину. Ни в коем случае!
— Не прикидывайтесь, мисс Грейнджер,— серьёзным тоном выдал Северус.— Мне известно о том, что несколько месяцев назад вы стали Пожирателем и выдали Тёмному Лорду мою тайную деятельность.
Ужас происходящего всё больше обволакивал гриффиндорку изнутри, тогда как внешне она излучала холодность благодаря оклюменции. Неужели он уже добрался до Дамблдора? Очевидно.
— Допустим,— отстранённо вздохнула она.— В чём же я должна перед вами "объясниться"?
Грейнждер буравила пытливым взглядом своего преподавателя по зельям, в то время как сердце пропускало удары при каждом его движении. Снейп молчал. Он бесшумно взял свободный стул в углу комнаты и, поставив его возле девушки, так же бесшумно опустился на него.
Их взгляды пересеклись. Его— беспечный и сосредоточенный и её— вопросительный. Девушка ждала ответ, в то время как Северус совершенно не собирался его озвучивать. Во всяком случае— так быстро.
Помедлив ещё пару-тройку секунд для раздумий, Снейп приблизился ближе к Гермионе.
— Я хочу знать причину, почему вы решили возомнить себя всемогущей героиней и занять моё место? Почему вы пошли на это? Как вы добились и продолжаете подниматься в рядах Тёмного Лорда?
Гермиона застыла. Она не могла рассказать ему об истинной причине своего решения. Не могла и не хотела. Не хотела вновь переживать тот ужас.
Пять с половиной месяцев назад.
<i>Объявили о начале комендантского часа. В большинстве коридоров Хогвартса уже погас свет. Гермиона старалась как можно тише добраться до башни Гриффиндора. В одной руке она крепко сжимала идеально подготовленный свиток по Древним Рунам. Оставалось только не попасться Филчу или его кошке.
Внезапный шорох за одним из углов коридора заставил девушку вздрогнуть и замереть на месте. По телу прошли мурашки от нехорошего предчувствия. Раздался приглушённый хлопок. Будто чьё-то тело упало на пол. Гермиона медленно обернулась и двинулась туда, откуда доносились звуки. Что-то подсказывало ей, что ничего хорошего из этого не выйдет.
Заглянув за угол, Грейнджер обомлела. Около стены на полу лежал Северус Снейп, со стороны не показывая никаких признаков жизни, кроме неровно вздымающейся груди от рваных вздохов.
Всё-таки скинув с себя наброшенную мантию обездвиживания, она кинулась к преподавателю. В голове гриффиндорки набатом звучали слова Дамблдора при последнем их разговоре.
"Это он с собрания вернулся?"
" Мерлин, у него же рана в левом плече!"
" Сколько раз это уже происходило?"
" В каком состоянии он постоянно возвращается от Волдеморта?"
Нерешительным беглым взглядом осматривая, Гермиона оценивала физическое состояние Снейпа. Рваная рана в плече, периодические вздрагивания— очевидно из-за Круциатуса.
—Профессор?— осторожно позвала его Гермиона, аккуратно зажав рукой кровоточащую рану. Он уже и так потерял достаточно крови.— Профессор Снейп, вы меня слышите? Может, вам надо позвать профессора Дамблдора?
— Нет,— тут же выдохнул Северус, всё так же не открывая глаз.— По.. Подземелья...
Чертыхнувшись, гриффиндорка подскочила с колен( когда только она успела протереть пол коленями?) и, помогая приподняться Северусу с помощью магии, молча поддерживает его.
Спустя десять долгих минут они всё-таки дошли до подземелий и личных покоев зельевара.
Буквально ввалившись в личный кабинет Снейпа, Гермиона успела про себя подметить удобное кресло в углу помещения вместе с книжным стеллажом.
Грейнджер перестала корректно мыслить ровно в тот момент, когда увидела Снейпа в коридоре. Когда увидела отголоски боли, отражённые на его лице. Что- то внутри девушки щёлкнуло. Так не может больше продолжаться.
Усадив Северуса в кресло, Гермиона стала беспомощно озираться по сторонам. Казалось, что она совсем потерянная и не знала, что нужно делать. Судорожный вздох за спиной стал каплей решимости. Грейнджер взмахнула палочкой и понадеялась, что двери в его личную лабораторию( о существовании которой она узнала из Истории Хогвартса) пропустят это заклинание.
Секунду ничего не происходило, но уже в следующее мгновение в руку девушки попала порция почти свежесваренного бадьяна.
Обрадовавшись, Гермиона подскочила к Снейпу. Взмахнув палочкой над участком его израненного плеча, девушка прошептала слабое режущее заклинание и разорванная ткань оголила рану.
Профессор зельеварения вновь вздрогнул и тихо, сквозь плотно сжатые зубы, зашипел, когда на рану Гермиона капнула зелье. Гермиона же, дабы облегчить себе работу, положила вторую руку ему на здоровое плечо, удерживая того на месте.
Залечив пострадавшее плечо, Гермиона очистила одежду Снейпа заклинанием и помогла ему добраться до спальни. Кажется, Снейп так и не понял, что это была она— его взгляд был затуманен и, судя по знаниям Гермионы в колдомедицине, у него скоро должна была начаться лихорадка.
Ком злости на беспечность директора начал нарастать в гриффиндорке и уже совсем скоро она не выдержала:
— Неужели Дамблдор не видит, в каком состоянии вы постоянно возвращаетесь с собраний Пожирателей?!— это прозвучало скорее как громкий шёпот, нежели яростный возглас.— Как можно так относиться к жизням других людей?! Чем вы хуже других?! Где хотя бы минимальная благодарность за то, что вы каждый день рискуете своей жизнью?
Слова гриффиндорки тихо звучали в спальне Северуса Снейпа до тех пор, пока Гермиона точно не удостоверилась, что профессор спит.
Вскоре на смену тихой ярости на директора пришла тоска и девушка, закусив нижнюю губу, уронила лицо в ладони и заплакала. Плечи девушки подрагивали, пока в спальне не послышалось учащённое дыхание и ворочанье в постели.
Подняв покрасневшие заплаканные глаза на кровать, Гермиона могла поклясться, что сейчас её профессора мучают кошмары. Грейнджер придвинулась к Снейпу.
Гермиона была не совсем уверена в том, как помочь ему от кошмарных видений, но смогла лишь нежно взять его ледяную руку в свою, а второй дотронуться до бледного лица зельевара.
Грейнджер знала, что своими действиями она полностью нарушает все правила допустимого между студентом и преподавателем, но когда Северус сжал ладонь девушки, у неё в груди что-то кольнуло.
Когда спустя несколько часов Гермиона поднялась с постели Снейпа её глаза пылали решимостью.
— Я спасу вас, профессор,— тихо прошептала она, не отводя глаз от фигуры своего профессора.— Я сделаю всё необходимое. Ради вас...
Северус заметил сразу— Грейнджер не будет рассказывать ему всю правду. Заметил уже тогда, когда она, незаметно для себя самой, застыла на несколько минут.
— Я просто спасала жизни,— тихо сказала Гермиона.
— Мне не нужна была ваша помощь, а уже тем более— ваше спасение,— прорычал Снейп.— Я прекрасно справлялся со своей работой, пока не влезли вы. Вы не знаете, во что ввязались!
— Я делала и делаю то, в чём уверена. Вы со своим пристрастием не протянули бы и года.
Казалось, Снейп напрочь не хотел замечать её ледяного тона.
— У меня было всё под контролем, глупая вы девчонка!— рыкнул он.
Злость на врождённый гриффиндорский идиотизм нарастала с каждой минутой.
— Не вам мне говорить о том, сколько я проживу,— усмехнулся он.— Вы кого собираетесь дурачить, мисс Грейнджер?
Что-то во взгляде профессора подсказало Гермионе, что он так просто её не отпустит. Снейп молчал. Очевидно, ждал осознания Гермионы, но она упорно отказывалась верить в это.
— Я должна сейчас сама о чём-то догадаться?— прервала она и так затянувшееся молчание.
— Ну что вы, мисс Грейнджер,— хищно глянул Северус на свою студентку.— Просто пока вы были без сознания, у меня выдалось достаточно времени для полного обследования вашего состояния.
Черт. Плохо дело.
— Вам перечислить всё, о чем я узнал?— прищурился Снейп. И, без ответа гриффиндорки, начал:— Разорванное плечо, периодические судороги, постоянный ментальный блок спровоцировал изнеможение нервной системы. А так же расширенные зрачки, замедленный пульс, низкое давление, синева под ногтями и мелкая дрожь в руках,— поймав осознанный взгляд Грейнджер, Северус усмехнулся.— А чего это вы на меня так смотрите, мисс Грейнджер? Думали, я не узнаю ещё одну вашу маленькую тайну? Кстати, после нашего разговора с директором я ещё узнал, что вы скрываете свои симптомы от него. Забавно, не правда ли?
— Он не должен знать,— стальным голосом проговорила Гермиона. Уже поняла, что так просто это ей с рук не сойдёт. Но, кажется, Снейп как раз этого и ждал.
— Неужели?— театрально изумился зельевар.— Какая жалость, ведь ровно перед началом нашего разговора я попросил Дамблдора заскочить на пару минут.
Гермиона, всё это время смотревшая в стену перед собой, замерла, а тело девушки невольно напряглось и поежилось одновременно. Теперь ей уж точно не избежать проблем.
Словно в подтверждение слов Снейпа, камин засветился зелёным пламенем и через мгновение в комнату ступил Альбус Дамблдор.
— Северус,— кивнув зельевару, директор подошёл к кровати и взглянул на Гермиону.— Мисс Грейнджер, рад, что с вами всё хорошо.
Гермиона уже хотела кивнуть в подтверждение слов Дамблдора, но и тут её смог прервать Снейп.
— Боюсь, это не совсем так, директор,— ехидно подметил он. Заметив замешательство на лице старика, Северус добавил:— Ваша уважаемая мисс Грейнджер скрывает от вас своё истинное состояние.
— Поясни,— напрягся Альбус.
— На протяжении длительного времени она принимает сильное тонизирующее зелье, которое вызывает некоторые отклонения в её здоровье. Я могу даже сказать чуть больше, если мисс Грейнджер соизволит ответить на мой вопрос: сколько она его уже принимает?
Гермиона сжала челюсть до скрежета. Больше всего бесило то, что он говорит так, будто в комнате её не было. Северус и Дамблдор обернулись на неё и уставились. В мыслях гриффиндорка уже сворачивала Снейпу шею.
— Три месяца,— окклюменция делала своё дело— голос звучал холодно и безэмоционально.— Но у меня всё под контролем, директор.
— Да-да, кончено,— съязвил Снейп. А с виду взрослый человек.— Под таким контролем, что вы должным были умереть ещё две недели назад. Тонизирующее зелье вызывает сильную зависимость и с каждой принятой порцией доза зелья должна увеличиваться.
— И что же ты предлагаешь, Северус?
— Как человек, знающий о последствиях этого своеобразного "энергетика", могу лишь предложить полностью исключить его и пристально наблюдать за мисс Грейнджер, так как зелье вызывает зависимость, одна она не сможет справиться с откатами и последствиями.
На последующие десять минут в личных покоях зельевара воцарилась тишина. Альбус Дамблдор явно витал где-то в своих мыслях, Северус Снейп ждал решения директора, со скучающим видом уставившись в окно, а Гермиона Грейнджер вновь и вновь прокручивал у себя в голове последние слова Снейпа и прикидывался все возможные пути "отступления".
— Тогда решено,— наконец нарушил молчание Альбус.— Мисс Грейнджер будет находиться под пристальным присмотром Северуса до тех пор, пока не излечится от зависимости зельем.
— Что?— в один голос воскликнули Северус и Гермиона.
— Ну нет, Альбус, я в гриффиндорские няньки не нанимался,— сказал Северус.— Ищите кого-нибудь другого, кто будет присматривать за вашей драгоценнейшей шпионкой.
Последние слова зельевар будто выплюнул, словно ненавидел и презирал Гермиону, отчего та прибывала в ещё большем удивлении.
— Северус, подумай сам, ты отличный зельевар, тебе знакомы признаки зависимости и ты не вызовешь лишних подозрений со стороны.
—«Не вызову лишних подозрений»? Вы в своём уме? Вы направляете мисс Грейнджер неделю жить у меня и это не вызовет подозрений? Да даже если она это время проведет в Больничном Крыле это будет меньше бросаться в глаза.
— Чтобы мисс Грейнджер находилась в Больничном Крыле, на это должна быть причина, а вот если она будет жить у тебя, мы с лёгкостью можем придумать историю про её отъезд, например, к родителям,— не сдавался Дамблдор.
— А можно я сама буду решать, где мне, что мне и на сколько?!— громко прикрикнула Гермиона, прервав спорящих зельевара и директора.
— Помолчите, мисс Грейнджер,— шикнул на девушку Северус.— Всё это случилось из-за вашей безалаберности и упрямости.
— Ничего бы этого не было, если бы вы не вмешались!
— Да, и бросил бы вас умирать.
— Можете не волноваться, бывало и похуже.
Снейп фыркнул:
— О, я не сомневаюсь, что было хуже. Это же так благородно— отмалчиваться, закрываться в своей комнате и дозами пить тонизирующее зелье.
Гермиона лишь закатила глаза, но больше никак не выдала своё негодование.
Северус задумался. В последних словах директора был смысл. Если Грейнджер хоть кто-нибудь заметит в Больничном Крыле, то уже на следующий день об этом будет знать весь Хогвартс. А ещё об этом узнают два остолопа с Гриффиндора и устроят восстание под дверьми Больничного Крыла. Ну вот, Северус, ты уже начал соглашаться со словами Дамблдора. Куда мир катится?
— Северус?— окликнул его Альбус.— Ты уже принял решение?
Снейп тяжело выдохнул и кивнул:
— Да, директор. Если мисс Грейнджер согласиться на лечение, то я согласен помочь ей в этом.
Два молчаливых взгляда уставились на Гермиону. Так, с этим пора завязывать.
— Если я соглашусь, то вы, профессор Дамблдор, сами объясните Гарри и Рону причину моего отъезда. Однако,— вдруг задумалась Гермиона.— Перед Волдемортом это тоже должно выглядеть правдоподобно. Вероятно, мне придётся пропустить пару собраний, что может вызвать подозрения. Поэтому когда я приду отчитываться перед Темным Лордом, я предоставлю ему воспоминания о том, что я решила исследовать защитные чары Хогвартса, которые смогли меня оглушить. После этого моё тело будет доставлено в замок, а затем я как бы случайно услышу ваш разговор с профессором Снепом о том, что вы нашли меня на границе Запретного Леса. При данном развитии событий у Волдеморта не возникнет ложных подозрений, а даже скорее укрепит моё положение. От вас будет требоваться только помочь мне с этими воспоминаниями.
Впервые за всё это время Северус испытал истинное восхищение гриффиндоркой. Даже сейчас она сидела с абсолютно спокойным выражением лица, на ходу придумывая идеальную историю для Волдеморта. Она была права— эти истории про родителей и исследование защитных чар действительно не вызовет подозрений ни у друзей девушки, ни у Пожирателей. А шпион она не такой уж и плохой...
Дамблдор тоже прибывал в смятении и удивлении от решительности Гермионы, но всё же согласился на её условия. Уже завтра утром в его кабинет явятся Поттер и Уизли, а ему придется рассказываться байку про родителей Гермионы, но сейчас он с любопытством разглядывал двух людей— точно копий. Профессор зельеварения сложил руки на груди и задумчиво-возмущенно наблюдал за тем, что происходит за окном. Гермиона же полностью повторяла его действия— насупившись, сидела на одеяле и недовольно гипнотизировала взглядом пустую стену.
Ещё раз отметив про себя схожесть двух шпионов, Дамблдор поспешил откланяться, ссылаясь на позднее время и нуждающуюся в отдыхе Гермиону.
Оставшись наедине со своим "надзирателем", Гермиона вновь глянула на зельевара. Тот, похоже, даже не собирался обращать никакого внимания на девушку. Пришлось чуть кашлянуть.
— Не переживайте, мисс Грейнджер, о вашем существовании забыть просто невозможно.
Грейнджер фыркнула.
— Эту ночь вы проведёте в этой комнате, завтра утром я покажу вам ваши покои и вы ознакомитесь с моим домом.
Гермиона вновь удивлённо вскмнула бровь. Его... домом? Он не живёт в Хогвартсе?
— Ванная находится там,— Снейп указал рукой на дверь, которую Гермиона раньше упустила из виду.— Но я не советовал бы вам осматриваться в ближайшие несколько часов— раны до конца не затянулись.
С этими словами мастер зелий круто развернулся на месте и бесшумно вышел из комнаты.
***
Как и ожидалось, Гермиона не смогла сомкнуть глаз этой ночью. И проблемой сна были не кошмары или захождения в судорожных конвульсиях. Во всяком случае, не первоначальной. Причиной послужило как раз то зелье, очередную дозу которого Гермиона не приняла вчера вечером.
Лёгкая тяга к дозе начала просыпаться и мешать Гермионе в десять вечера, а уже под полночь она изо всех сил боролась с собой, чтобы не рвануть в свои комнаты старосты. Да что уж тут говорить, Грейнджер даже пыталась выйти из комнаты зельевара и получить желаемое, но дверь оказалась попросту заперта. Он запер Гермиону в своей спальне и преспокойно ушел отдыхать. Чертов Снейп запер её!
Ещё несколько раз злобно дёрнув ручку вниз, она ещё пару раз прокляла про себя Северуса и медленно двинулась к кровати. Не до конца восстановившиеся ранения давали о себе знать.
Несколько попыток заснуть оказались тщетны и итог был один— Гермиона просыпалась от очередных криков пленных, пытки которых длились часами. А уже ближе к рассвету девушка вновь поднялась с кровати и направилась в ванную. Ей нужен был душ. Это стало неким ритуалом или даже рутиной— принимать хороший душ после каждой стычки с Пожирателями или Темным Лордом. Возможно, какая-то крупица разума Гермионы считала, что горячая вода и жёсткая мочалка снимут с неё все развратные и похотливые взгляды Пожирателей, очистят её от них, от запаха замка Волдеморта, пропавшего кровью, трупами и невидимой гнилью темных волшебников. А ещё смоет пытки и наказания. Да и на каком-то подсознательном уровне Гермиона более менее приходила в себя только после горячей ванны.
Как только Гермиона зашла в ванную комнату и включила свет, она застыла. Вся комната была выполнена в темных оттенках. Преобладающим, естественно, был зеленый. Душ, раковина, туалет и зеркало. Всё было выполнено либо в изумрудном мраморе, либо в черном цвете. Хотя, чего она ожидала от Северуса? Ярких красок? Пушистого коврика на полу? Розовую раковину? В голову внезапно прилетела как-то брошенная фраза Драко Малфоем в одном из коридоров Хогвартса. «Это Слизерин, детка»— отлично подходило под краткое описание интерьера подземелий.
«Придется снять бинты»,— подумала она про себя, не отрывая взгляда от своего отражения.
Аккуратно подцепив край эластичного бинта, Гермиона начала их разматывать. После того, как первый бинт упал упал под ноги девушки, она вновь взглянула на себя.
«Останется шрам»,— с сожалением подумала Грейнджер. Казалось бы, сожаления к такому не должно было оставаться— все, полученные Гермионой, раны после заживления оставались в виде шрамов. Некоторые были уже почти белые— давно зажившие. Другие же— более красные и наиболее выраженные на фоне её светлой кожи— упорно цепляли на себе взгляд обладательницы, каждый раз напоминая о том, что она пережила. Легче от этого не становилось.
Недавно полученная рана на боку оставляла желать лучшего, хотя плечевое ранение было получено позже, с боком обстояли дела не лучше. Едва затянувшаяся на тот момент схватки с Пожирателями, рана вновь разошлась и, насколько помнила гриффиндорка, сильно кровоточила.
В отличии от своей безбашенной— на тот момент это слово у Северуса постоянно ассоциировалось с Гермионой Грейнджер— подопечной, Северус спал преспокойно, что было редкостью за последний десяток лет. Какая-то вредная или надменная часть его сознания расслабилась от той мысли, что зельевар запер неугомонную в своей спальне.
Проснувшись почти с рассветом, первым делом Снейп вернулся в свои личные покои в Хогвартсе и проверил Гермиону. Кто же знает, может, она смогла заколоть себя от бешеного желания дозы тонизирующего зелья? Лучше перестраховаться, не то будет крайне затруднительно сначала прятать труп девушки, а потом отчитываться Дамблдору о её "внезапном" исчезновении.
Осторожно постучав в дубовую дверь, параллельно снимая запирающее заклятье, Северус замер в ожидании. Никакого ответа. Странно. Уже странно.
Решившись на такой отчаянный шаг, Снейп мягко нажал на дверную ручку и открыл дверь. В спальне девушки не оказалось, зато из ванной доносились звуки струящейся воды.
«Ей нужен был душ»,— промелькнуло в голове зельевара. Невольно он сам вспомнил то, как не мог даже спать нормально после собраний Темного Лорда без очередной порции горячей воды. Да, он не смывали раны или насущные проблемы, но на подсознательном уровне разум заметно очищался, а на душе становилось чуть легче.
Отметив про себя, что раз Гермиона решилась пойти в душ, то серьезных отклонений нет и Северус, оставив краткую записку для гриффиндорки, вышел из комнаты. Дверь закрылась так же бесшумно, как и открылась.
***
Вскоре Гермионе всё же пришлось заставить себя вылезти из под струй горячей воды. Сознание постепенно оттаивало от вчерашней окклюменции. Конечно, Гермионе иногда приходилось и подольше держать полную маску безразличия и холодности без перерыва. Но вот только не всегда в её состоянии, хоть и мягко, но пытались постоянно проникнуть в её сознание. Снейп искал ответы. Знать бы только, на что.
В спальне девушку ожидал кусочек пергамента, и по ровному, слегка наклоненному в бок подчерку, Гермиона легко узнала подчерк Снейпа.
«Мисс Грейнджер, приведите себя в порядок и спускайтесь в мой личный кабинет. Ваша чистая одежда на кровати, а волшебная палочка— в тумбочке рядом с кроватью. И поторопитесь!
С.С.»
Грейнджер даже не обратила внимание на то, что за время её отсутствия в комнате школьные домовые эльфы успели почистить и починить одежду девушки.
Когда Гермиона вошла в кабинет зельевара, Снейп уже ждал её. Он быстро оглядел девушку и в качестве приветствия молча кивнул. В таком же молчании они проследовали к одной из дверей, которые вели из личного кабинета. Северус приложил руку к поверхности, тихо шепнул пароль и только тогда, когда ручка двери, за которую он взялся, засветилась золотым свечением, он открыл её.
Гермиона не смогла подавить удивлённого вздоха. Они оказались в большом светлом доме, который был полной противоположностью его личных комнат в Хогвартсе.
Дверь вела прямиком в гостиную, поэтому первое, что смогла заметить Гермиона, это светлые стены и высокие потолки. Она не могла поверить глазам. Чтобы Гроза подземелий жил в таком светлом месте, а не в темных оттенках зелёного и черного. Около стен стояло несколько стеллажей , полностью забитых книгами. Грейнджер успела пробежаться взглядом по названиям на корешках. Многие были ей знакомы, тогда как остальные уже начали вызывать животный интерес. Невольно Гермиона подметила, что если бы она жила в доме, то он именно так и выглядел.
Заметив то, с каким удивлением гриффиндорка рассматривает интерьер его гостиной, Северус позволил себе ухмылку.
— Неужто вы думали, что я живу в таком незащищённом месте, как подземелья?— вскинул он бровь.
— Соглашусь, Хогвартс не очень то и защищён для такого шпиона, как вы,— повторила мимику своего профессора Гермиона.
Северус ещё несколько минут наблюдал за тем, как она рассматривает названия книг, а уже после перешёл как раз к той теме, которую хотел поднять ещё вчера вечером.
— Я бы хотел поговорить с вами, мисс Грейнджер.
Девушка отвлеклась от книжных стеллажей и напряглись. С лица сошла маска умиротворения и спокойствия. Гермиона кивнула, осмотревшись по сторонам в поисках чего-нибудь из диванной мебели— разговор обещал быть долгим. Северус увидел, как Гермиона ищет что-нибудь, на что можно присесть во время диалога, поэтому молча указал на пару кресел у камина . Он пристально наблюдал, пока она мягко опускалась на одно из них и, в скором времени, занял другое.
— Я понимаю, что вы мне не расскажите всей правды о причине своего вступления в ряды Тёмного Лорда, но у меня есть к вам предложение.
После этих слов его собеседница задумчиво нахмурились.
— Что вы можете предложить мне?
— Сделку. Я буду помогать лечить вас после собраний Пожирателей. Вы будете жить здесь и...
— Зачем?— прервала его Гермиона.— Зачем вы это делаете?
— По одной очень понятной нам обоим причине,— его голос смягчился.— Я знаю, какого это, приходить ночью в свои комнаты и знать, что тебя никто не ждёт, не поддержит и не поможет. Вы легко могли бы обратиться за помощью к Дамблдору, Макгонагалл или даже мадам Помфри, но не сделали этого. Почему? Даже на этот вопрос я знаю ответ. Потому что если вы попросите посторонней помощи, вам вновь и вновь придётся объяснять что-то своему "спасителю". Вас могут не понять, потому что не осознают всей серьезности и ответственности, что лежит на ваших плечах. Вы боитесь быть отвергнутыми. Это нормально. Но я,— Северус сделал паузу. Он знал, что сейчас, когда он раскроет все свои карты перед ней, она согласится.— Я знаю, какого это. Я прошёл через это. Проходил годами. И единственным человеком, кто поддерживал меня, как ни странно, была Минерва Макгонагалл. И когда я узнал ценность доверия между нами, было действительно легче всё выносить. Легче терпеть пытки Волдеморта. Осознавать, что меня ждут и что я не буду один.
Конечно, Гермиона знала о великой дружбе Северуса Снейпа и Минервы Макгонагалл. Декан Гриффиндора была единственным человеком, которому Северус спускал с рук колкости и шутки в свою сторону. Они поддерживали друг друга. У них была взаимовыручка. Каждый студент Слизерина и Гриффиндора удивлялся каждый раз, когда профессора трансфигурации и зельеварения отправляли друг другу несколько колкостей, обменивались ухмылками, или когда кто-то перенимал на время манеру поведения другого. В из общении и дружбе для студентов было шоком всё, хотя и наблюдали они за ними уже шесть лет.
— Я прошёл через то же, что и вы. Я видел то же, что и вы. И я знаю о шпионаже больше вас, чему могу вас научить. Я помогу вам освоить проклятия и повысить свой уровень в дуэлях. Вы нуждаетесь в помощи, а я могу её предоставить. Так прими те же её.
С одной стороны Гермионе показалось, что Снейп умолял её, но потом быстро отогнала эту мысль. Это же Снейп! Сказанное профессором тронуло Гермиону. Тронуло, потому что это была правда. Он смог рассказать и о своих, и о её чувствах, при этом приводя доводы своих раздумий. Да, это была чистейшая правда. Гермиона действительно переживала, что если попросит помощи, то он или она узнают о её "достижениях" и не смогут понять. Даже Дамблдору она не говорила всей правды. Он не знал, насколько плачевным было состояние Гермионы, когда она возвращалась с очередного собрания Пожирателей. Да, Снейп понимал её.
Но тут Гермиона задумалась. Что он потребует взамен? Ей придется раскрыть всю правду? Нет. Она не могла себе этого позволить. Что же тогда делать?
— Что вы хотите взамен?
— Вы будете принимать мою помощь. А ещё будете честны со мной,— здесь он сделал отдельный акцент.— Уверен, Дамблдор не может распознать маску безразличия на вашем лице. Он даже не догадывается о подлинности ваших эмоций. Но я— не он. Я уже давно научился это различать, как и заклятие Очарования. Хотя, должен признать, окклюменцей и легелименцией вы владеете действительно в совершенстве. Поэтому мои условия просты— честность за помощь.
Пока Гермиона обдумывала его предложение, её сознание будто разделилось на две противоречивые части.
«— Нельзя ему доверять. Ты довериться ему, дашь слабину, расслабиться, а он вторгнется в твоё сознание и подаст тебя»,— твердила одна.
«— Но он ведь действительно хочет помочь! Он искренен с тобой! Он понимает тебя! Это один из нескольких людей, кто знает, кто ты, что совершала и не отвергает, а предлагает помощь! Одумайся!»,— противилась другая.
И Гермиона потянулась ко второй стороне. Она хотела поверить ему.
— Хорошо,— спустя несколько минут раздумий, всё же произнесла Гермиона.— Я согласна на ваши условия.
Она заметила, как профессор облегчённо выдохнул. Так, будто он искренне надеялся на её соглашение, а в случае отказа вновь начал бы её убеждать.
— У кого ещё есть доступ к вашему дому?— решительное еревела тему она.
— Дамблдор может связаться с нами через камин, но пароля и доступа к дому из моих комнат в Хогвартсе у него нет. Ни у кого нет. Чуть позже я покажу вам систему защиты дома и дам доступ вместе с паролем.
— Я могу вас попросить дать доступ ещё одному человеку?— с надеждой взглянула Грейнджер на Северуса.
Он кивнул:
— Да, раз уж мы равноправные партнёры, то да. Кто это будет?
— Теодор Нотт.
