Часть первая. Пульс пробуждения

      Что может быть привычнее поездки на городском транспорте? Разве что поездка с пересадками. Сперва с некоего подобия маршрутного такси на автобус и, наконец, на монорельс, который отличался от того состава, на котором я прибыл, размерами и внешним видом — был меньше и лучше вписывался в окружающие каменные лабиринты. Ни тебе заваренных швов, ни металлических пластин поверх корпуса — просто несколько аккуратных вагонов, сцепленных друг с другом растягивающейся гармошкой, из-за чего внутри состав казался одним большим и вытянутым помещением. Ничего примечательного.       На третий час стало не хватать обычного неба. Очертания купола проглядывались повсюду, где расступались многоэтажки, и напрочь рушили иллюзию наземного города. Хотя не могу не признать, она так или иначе возвращалась, повторяемая такими мелочами, на которые в обычное время не обращаешь внимания: движением воздуха, разной силой света из-за висящей в вышине дымки, время от времени белеющей, словно облака, и… отличающейся от станции к станции температурой. Вот как, как создавался этот эффект? Как создавалось всё это?       Пусть город внизу я видел только мельком, а на его улицах так и не побывал — не считать же пробежку до вокзала полноценным знакомством с местными реалиями — окружение здесь воспринималось комфортнее, чем на 1-Б. Словно внизу находилась преимущественно промышленная зона, а здесь — деловая с жилыми районами.       В разделении этого вертикального мегаполиса на уровни определённо присутствовала логика. Понять бы ещё, какая на самом деле.       Честно сказать, я всё же выделялся униформой. Конечно, многие пассажиры также одевались похоже друг на друга, а на одной из остановок в монорельс и вовсе зашла группа людей в одинаковых строгих костюмах, однако я чувствовал лёгкое отчуждение всех вокруг, как если бы был полицейским или в этом роде. Чего говорить, я и сам бы напрягся, если б со мной в одном вагоне был кто-нибудь из силовых структур. Машинально, не отдавая себе отчёта, будучи совершенно невиновным. Просто из-за их репутации. И я не один такой, у многих так.       Но как бы то ни было, окружающие люди меня не слишком интересовали. Я обращал на них внимание по остаточному принципу, впитывая как губка всё, что видел из окна.       После того, как расплатился в маршрутке, продемонстрировав карточку, перед моими глазами стали проноситься многоярусные транспортные развязки и эстакады. Плотность движения автомобилей на них напоминала обычную для города активность. Разные указатели мелькали каждый поворот, подписанные аббревиатурами и цифрами, которые мало о чём мне говорили.       Время от времени в потоке легковых автомобилей возникали крупные грузовики с прицепами, цистернами или контейнерами, мало чем отличающиеся от тех, что я мог видеть на дорогах родного города. И машины тоже ничем не выделялись: ни футуристичных или ретро-футуристичных дизайнов, ни угловатых пикапов, ни трёхколёсных или ещё более экзотических форм… Да, вот прям знакомых моделей не было, но в общем чувство узнавания то и дело заставляло задумчиво хмуриться. Собственное лицо — и то не вызывало у меня такого же отклика.       «А ведь так видят мир люди, перенёсшие инсульт, — внезапное воспоминание пробежало мурашками по коже. — Они замечают знакомые объекты, но не могут их однозначно определить. Как слово, которое зудит на языке и вот-вот найдётся, но никак не получается. Да-да, прям чихнуть хочется», — невесело хмыкнул сам себе и вновь перевёл взгляд на город.       Смотреть в вагоне было откровенно не на что и не на кого. Табло, надпись на котором менялась каждую станцию, и то заслуживало больше внимания, но буравить его взглядом всю дорогу… Зато прямо сейчас монорельс свернул над дорожной развязкой, распустившейся четырьмя лепестками между небоскрёбов, и направился полукругом вдоль района, идущего с заметным уклоном вниз.       Здания на нём образовывали террасу и отличались от тех, которые окружали станцию межуровневого поезда. Я сперва не смог выразить словами, но, приглядевшись, понял, что между ними общего: они были гораздо, гораздо более монументальными. Что-то похожее я видел разве что в старой энциклопедии на изображениях нереализованных архитектурных проектов времён Советского Союза. Московский университет, город солнца, дворец советов… Хотя стоп, Московский университет всё-таки существует.       Так вот, я буквально прикипел взглядом к грандиозному собору с готическими шпилями, арками и бойницами, который подавлял выраженной в нём мощью. Особенно ярко выделялась облицованная золотом не то скульптура, не то фреска на самом верху, напоминающая раскинувшую крылья птицу. Возле арки с распахнутыми дверьми находились казавшиеся крошечные с такого расстояния статуи. И если я всё верно увидел, на улицах рядом с ним буквально не оставалось свободного места от людей.       На долю секунды мне захотелось сойти с монорельса и направиться к тому собору чтобы поближе на него взглянуть, но стоило мне только моргнуть, как странное и бесформенное чувство пропало без следа.       — Как думаешь, мне есть о чём с ним вообще говорить? — Ты не поверишь, с мужчинами нужно разговаривать, иначе они ничего не поймут, — внезапно услышал разговор двух женщин в деловых костюмах, сидевших неподалёку.       Я отстранился от окна и подошёл к поручню рядом с табло, на котором пробегало название следующей станции — «Торговый проспект 15». Сверился с планшетом и кивнул своим мыслям: да, это моя остановка. Потом надо через пешеходный тоннель направиться по аллее Героев, пройти центральную площадь и найти на улице Семидесяти пяти гвардейцев дом с номером LIV. Проблем быть не должно.       С усилием глотнув воздуха, поправил застёжку воротника и выдохнул. Казалось бы, чего волноваться, не на экзамен же еду, но вместе с тем до конца справиться с эмоциями не удавалось.       С одной стороны, мне просто некуда было больше идти. С другой, меня несло по течению и я никак на это не мог повлиять. К тому же накатывала усталость — не хотелось признаваться, но впечатлений я за эти несколько часов получил больше, чем за многие обычные дни. А что самое неприятное, так это то, что я по прежнему ничего не понимал и откладывал поиск ответов на более удобное время.       Интересно, оно вообще наступит?       Без лишнего шума состав стал тормозить, подъезжая к перрону, нависающему над пешеходной площадью внизу. Под колоннами, поддерживающими монорельсовую станцию, находилась парковка. Рассеянный свет от купола свободно проходил мимо шпилей соседних небоскрёбов и создавал впечатление облачного дня, клонящегося к закату.       — …на повышение ушла. Я теперь и за её отдел отвечаю, представляешь? — снова услышал я разговор двух женщин.       — Как можно уходить на повышение, не оставив заместителя?       — Ой, не говори. Её кандидатов проверила вышестоящая инстанция и отклонила их. Может, как руководители на своих должностях они и хороши, но для административной работы…       Я дёрнул уголком рта и услышал характерное шипение пневматики. Состав полностью остановился и сквозь узкие окошки в дверях я видел лица людей, ожидающих своей очереди сесть на монорельс.       — …дело практики, — с уверенностью произнесла другая женщина и вдруг воскликнула: — Молодой человек, выходить будете?       Пневматика зашипела громче и вдруг резко хлопнула. Двери, до этого на других станциях нормально открывавшиеся, остались неподвижны. Я, как дурак, смотрел на них и сжимал поручень.       — Раз-раз… — с шорохом помех раздался мужской голос. — Уважаемые пассажиры, возникла техническая неполадка с дверьми четвёртого вагона. Всех выходящих на этой станции прошу перейти в любой другой вагон и воспользоваться выходами там. В связи с неполадкой, остановка на станции продлевается… На полторы минуты. Приношу извинения за неудобства.       Помещение наполнилось недовольным ворчанием, однако стоящие позади люди развернулись и пошли в разные стороны.       — Нет, я точно подам жалобу на контрольную службу! — возмутилась дама в строгом костюме. Я шёл следом за ней серой мышью. — Как можно было допустить до работы вагон с дефектом?       — Жанна, это первый случай за несколько месяцев. Может, случайность…       — Пусть они и разберутся, — женщина вдруг скользнула по мне взглядом и без какого-либо интереса отвернулась. — Так я не договорила. Сейчас на мне два отдела, по-крайней мере, пока не найдут заместителя для…       Стоило выйти из вагона, как их разговор словно отрезало.       На аккуратном перроне играла музыка, отдалённо напоминающая хоровое пение с нотками органа. От шума снаружи прикрывал навес и ячеистые по периметру плиты. И, в целом, было сразу понятно, куда идти.       Я мысленно повторил угрозу той женщины и усмехнулся: «Да, не повезло тебе, мужик, она ведь точно напишет жалобу…»       Спуск со станции был возможен на лифте и по лестнице. Я выбрал второй вариант и не спеша нарезал круги вдоль однотонной кафельной плитки на стенах. Потом вышел из дверей и направился к освещённой площади.       Слишком много людей.       В монорельсе многие выглядели солидно, по-деловому, а здесь почти все памятники и спортивные объекты буквально осаждали подростки, одетые как попало. Некоторые разъезжали на одноколёсных велосипедах, другие прыгали на самокатах с поребрика на поребрик и с постаментов редких памятников на асфальт. Здесь даже были женщины с детскими колясками! Не знаю, отчего, но я даже замер на месте, пропустив прогуливающихся мам перед собой.       Единственное, чего не хватало площади — это деревьев, фонтанов и щебетания птиц, да хоть тех же голубей. Без указанных двух компонентов иллюзия обычного земного города оставалась неполной. Но честно, если бы я на другом конце этого свободного от зданий и дорог участка обнаружил набережную, то даже не стал бы задумываться, насколько она для этого места естественна. Но только нельзя было забывать, для чего я вообще спустился с перрона.       Найти аллею Героев оказалось сложнее, чем я думал: прошло едва ли не полтора часа, прежде чем сориентировался. Под конец меня так и подначивало остановить кого-нибудь и попросить совета, но от этого шага нечто внутри останавливало, казалось неправильным. Зато ходить, как идиот, пытаясь найти среди всех пешеходных переходов именно тот, что нужен лично мне — вот это я понимаю, правильно.       Видимо, злость на себя и помогла. Я просто стал внимательнее осматриваться и наконец нашёл нужную мне надпись на вывеске, после чего быстрым шагом спустился под землю и пошёл под светом желтоватых ламп, так неприятно контрастирующих с наружным рассеянным освещением, по низкому коридору. Он пах еле уловимой сыростью и влажной штукатуркой.       Только в середине стало понятно, почему так: в стене зиял пролом, который огораживала только строительная лента и кажущийся белым конус с табличкой «ведутся работы». Во мраке пролома мерно капало, как из плохо закрытого крана.       Какая-то незнакомая часть меня тянула заглянуть внутрь, но рациональная напоминала, что мне надо домой и что у меня нет даже фонарика, так что я прошёл мимо. Потихоньку странное желание сошло на нет, оставив лёгкий привкус непонятного разочарования.       Так или иначе, никаких значимых событий со мной не случилось ни в переходе, ни на центральной площади. Я всего лишь прошёл вдоль автомагистрали, неясно как вписанной между пешеходными зонами, и оказался на круглом пространстве между высокими зданиями со сверкающими стёклами. Они выглядели совсем как бизнес-центры, а вот более приземлённый и широкий комплекс тянул уже на торговую зону. Хотя с тем количеством рекламы, которая висела на нём, скорее тогда «торгово-развлекательную».       Озарение пришло без спроса.       Что я привык повсеместно видеть что по дороге на работу, что просто гуляя по городу? Рекламу.       А вот за всё это время я не видел здесь ни одного рекламного стенда. Ни в вагонах, ни на билбордах, ни на вывесках.       Вот только что делать с этим знанием, понятнее не становилось.       А хотя…       Тряхнув головой, я уверенным шагом направился к торговому центру. Он больше всего остального выглядел кусочком привычной мне реальности и мне следовало в этом убедиться. Если на самом деле всё и есть так, то я и со всем остальным смогу примириться. Наверное.       Да, согласен, странная мысль, но я ухватился за неё, как за соломинку.       На входе, правда, вместо раздвижных или вращающихся дверей находились всё те же массивные створки, похожие на гермодвери в московском метро, но стоило зайти внутрь, как взгляд разбежался, а ноги понесли сами по себе вдоль магазинчиков, кафешек, разных бутиков и эскалаторов.       Да, первое впечатление не обмануло — это и правда оказался торгово-развлекательный центр. Назывался он «Nord plaza» и, если я правильно понял карту, был высотой в десять наземных этажей. При этом за тот час, что я ходил только по одному этажу, обойти его целиком не удалось. Впрочем, кое-что подметить можно было и без детальной экскурсии: если на монорельсе я замечал людей занятых, деловых, на площади — прогуливающихся и неформальных, то здесь каждый третий одевался солиднее остальных. «Nord plaza» создавал впечатление места для респектабельных покупателей.       Я со своим рабочим костюмом вообще не вписывался в местный колорит, но вместе с этим никому до меня дела не было. Шёл себе такой, бродил по просторным коридорам среди искусственных растений, сидел на удобных скамейках и смотрел за тем, как вокруг ходят люди, и даже перекусил довольно аппетитной булочкой в одном из кафе. Там и попробовал напиток со странным названием «рекаф». Он слегка горчил, но пара ложек сахара исправили этот досадный момент.       Напоминает чай. Надо будет потом заварить его самому.       За то время, пока я ходил по этажу, зажглись декоративные лампы. Внешний купол торгового центра потемнел, совсем точно имитируя изменение времени суток — я глядел на него с самого низа возле лифтов, соединяющих все десять этажей.       Вечерело. Совсем скоро будут сутки, как я очнулся в этом колоссальном городе, и всё, что я успел за это время сделать — пересечь один из его уровней и вдоволь накататься на общественном транспорте, подремать, выпить бутылку воды и два раза поесть. Ах да, точно, ещё я ошибся дверью и попал в техническое помещение с серверами монорельсовой станции.       Невероятно плодотворный выдался день. Всегда бы так.       Уже машинально проведя своей карточкой по считывающему устройству, чтобы оплатить счёт, я вышел наружу под сверкающий иллюминацией купол торгового центра и пошёл к информационному стенду, чтобы не блуждать ещё несколько часов по здешним коридорам.       Разглядывая схему, я краем глаза заметил двоих охранников, которые совершенно точно шли ко мне. Бросил быстрый взгляд — нет, уйти не успеваю. Да и не стоит, пожалуй, главное держать себя в руках.       Один из охранников в строгой форме, отличавшейся от одежды остальных посетителей торгового этажа, ускорил шаг и достал что-то наподобие паспорта и продемонстрировал его мне.       — Здравствуйте. Я младший менеджер Вольх, а это мой напарник Адир. Прошу прощения за беспокойство, вы можете пройти с нами?       — Приветствую, — отозвался я и внимательно осмотрел обоих… менеджеров. Чёрные пиджаки с серебристыми нашивками, одинаковые причёски и гарнитуры, прикреплённые к ушам, четырёхконечная звезда там, где обычно охранники крепят шевроны с названиями своих организаций. Лица ничем не выделяющиеся, но явно не военного склада. Блин, у страха глаза велики. — Могу. Что-то случилось?       — О, нет, ничего требующего вашего внимания. Прошу понять нас правильно, ваше присутствие здесь… вызывает ненужное волнение среди посетителей. Вы уже провели инспекцию?       — Нет. Я здесь по частной инициативе, — слова находились как будто сами, мне только оставалось надеяться, что я не выдам то, что ничего не понимаю.       Менеджер кивнул. Его помощник достал планшет, пробормотал под нос какую-то белиберду и что-то начал на нём набирать.       Надо же, а у него экран сенсорный.       — Тогда мы сейчас оформим ваше посещение… Но вы всё равно пройдите с нами.       — Ведите.       «Во что я, чёрт возьми, ввязываюсь?»       Пока мы шли к эскалатору, ведущему на второй этаж, и потом поворачивали к помещениям для технического персонала, я пытался понять, что это сейчас всё было.       Что тогда на станции, что сейчас — окружающие люди видели во мне кого-то, кто имел право заходить в запрещённые для других места. И ещё оговорка про «инспекцию» тоже красноречивая.       Как же было проще, если бы на планшете у меня сразу была вся информация! Не возникало бы неприятного чувства, что я марионетка в спектакле, который не понимаю.       Свернув в коридор, мы прошли через контрольно-пропускной пункт, где менеджерам и мне потребовалось приложить свои идентификационные карточки, и оказались внутри скрытой части торгово-развлекательного комплекса, где работали все те, кто обеспечивал его функционирование.       «Квота по удивлению на сегодня превышена, режим безэмоционального робота активирован», — усмехнулся про себя, однако не без доли правды: с поезда усталость никуда не делась, только притворилась, будто стала меньше.       Мимо проходил обслуживающий персонал. Я видел и офисных клерков, и курьеров, и уборщиков. Мужчины и женщины разных возрастов, которые буквально жили, невидимые никому для посетителей снаружи этих невидимых комнат.       Коридоры также совершенно отличались от тех, вдоль которых располагались магазины, рестораны и другие заведения: однотонные бежевые с одинаковыми лампами через одни и те же промежутки, с многочисленными дверями, каждая из которых была подписана трёх и четырёхзначными цифрами.       По пути от нас отстал один из младших менеджеров. Второй же, убедившись, что я никуда не подевался, ускорил шаг, спустился по лестнице и через несколько минут остановился перед дверью, где висел знакомый мне символ шестерёнки. Дверь оставалась заблокированной — мой проводник не торопился прикладывать свой пропуск.       — Мы пришли, — судя по дыханию, менеджер Вольх немного устал. — Распорядиться насчёт дополнительных… Хм… Вам что-нибудь потребуется?       — Сначала ознакомлюсь с рабочим местом, если вы позволите.       — Конечно, проходите, — казалось, Вольх слегка стушевался.       «Откуда в моём голосе эти железные нотки?..»       Я достал свою порядком дырявую карточку, проигнорировал недоумённый выдох менеджера, и провёл по замку. Хоть бы сработало, м-мать…       Тонкий писк, отдавшийся в ушах, подтвердил, что всё удалось.       Из невидимого динамика раздался женский синтезированный голос:       — Технолог четвёртого ранга Мельхиор, доступ разрешён.       Вот и выяснили, кто я такой. Значит, меня зовут Мельхиор и я… технолог? Что ж, это должно многое объяснить! Но лучше узнать обо всём этом было бы в спокойной обстановке, а не здесь и сейчас.       — Четвёртый ранг? — переспросил младший менеджер, но судя по рассеянному взгляду, ответа не ждал.       Я бы всё равно не смог его дать. Мне бы кто дал.       — Никакого отношения к делу не имеет, но я только сегодня вернулся с нижнего уровня и не хочу у вас задерживаться. Поэтому я сделаю свою работу, а вы делайте свою.       — Вы были на нижнем уровне? — младший менеджер Вольх, судя по взгляду, неслабо впечатлился но прежде чем я что-либо сказал, вдруг резко запнулся и произнёс: — Хорошо, я вас понял. Когда вы закончите с инспекцией, вызовите любого из персонала. Вас проводят к выходу для сотрудников.       — Благодарю, — отозвался я и зашёл внутрь помещения, которое разблокировал ключ-картой.       И только закрыв дверь, расстегнул воротник, который слишком давил на шею и мешал нормально дышать.       — Да чего меня штормит так? — справившись с внезапной тревогой, пробормотал я и принялся ощупывать руками стену, на которую опирался.       Перед глазами потихоньку начали появляться контуры предметов вокруг, но я наткнулся ладонью на переключатель и зажмурился от резкого света и гудения лампы. Заработал вентилятор и повеял относительно свежий воздух.       Вокруг стояли полки с полными бумаг папками. Они заставляли все стены и скрывали за собой терминал в полный человеческий рост, который резко напомнил мне пункт наблюдения охраны. Экраны на уровне моей головы образовывали широчайшую изогнутую панель, похожую на профессиональный монитор.       Под матово блестящими экранами стоял принтер, в выходном лотке которого лежал жёлтый лист бумаги с уже виденными мной готическими символами и околорелигиозным текстом. Рядом же находилось подвижное кресло и связка свечей в уже подготовленной корзине.       — Сигния техно, — прочёл вслух пароль с бумаги, проигнорировав всю предварительную белиберду и взглянул на тёмные экраны.       Да нет, мне что, действительно придётся читать всё это?       Тонкий писк из внутреннего кармана комбинезона напомнил мне о планшете. Достав его, я без какого-либо выражения на лице увидел бегущую строку: «Соединение устанавливается, ожидайте…»       Писк стал прерывистым, неуловимо знакомым, если не сказать, понятным. Так по скрипу звуковых колонок можно было понять, что на мобильный кто-то звонит до того, как телефон принимал сигнал. И здесь я тоже чувствовал, что этот еле уловимый звук говорит об обмене информацией между моим устройством и… терминалом.       Когда я ещё его слышал? При покупке билета на поезд… При оплате карточкой… И вроде бы время от времени просто так, когда шёл по городу.       Хм, я же не хочу сказать, что каким-то образом стал чувствовать радиоволны? Очень уж сомнительный бонус для того, чтобы жить нормальной жизнью.       «Соединение установлено, подготовка отчёта…»       Экраны вспыхнули мешаниной из пикселей, которая рванулась мне навстречу. Я отшатнулся от мониторов и только потом нервно хихикнул — иллюзия цифрового окружения была совсем как в виртуальной реальности, и это без шлема или 3D-очков.       — Ничего себе технологии, — снова не удержался от комментария, лишь бы не молчать.       Писк никуда не пропал, и в такт ему открывались разные рабочие окна, командные строки, файлы… Я только мог наблюдать за процессом и думать, думать, думать…       Как же не хватает мышки. И клавиатуры… Или хотя бы сенсорного ввода. Помню, как-то после Винды попробовал поработать на Макбуке. А там совершенно иная архитектура, сочетания горячих клавиш и интерфейс операционной системы… Вот и что я должен сейчас делать? Я ведь просто уверенный пользователь персонального компьютера.       Бег данных на терминале завораживал, лишал чувства времени и тела. Конечно, не до конца, но в один момент я и впрямь потерялся.       Отчётливо промелькнула мысль: «Вот бы узнать… да хотя бы те же новости».       Один из мониторов вдруг погас, а потом снова включился и показал мне картинку из студии.       Мужчина уверенно смотрел прямо мне в глаза и со сдержанной улыбкой что-то тихо говорил.       — …согласно прогнозам ведущего банковского регулятора, уже в следующем квартале будет принят законопроект о снижении ключевой ставки на фоне благоприятной экономической тенденции планетарного субрегиона. Помимо этого выработка десятинных мануфакторумов достигла плана раньше расчётного времени, что позволяет создать излишки продукции на случай чрезвычайных ситуаций и сохранять текущую налоговую нагрузку. К новостям из других Городов-ульев — в Даршане началась забастовка в виду продовольственного кризиса по причине прекращения поставок прекурсоров из Ниобела. На данный момент известно о столкновениях между бастующими и протексами, что привело к отключению электроэнергии на низовых уровнях и блокировке гермозатворов. В целях подавления бунтов викарий Даршана обратился за очередным кредитом к планетарному губернатору в целях оптимизации аграрного сектора и к Адептус Арбитрес за помощью в подавлении бунта…       Соседние окна как будто уловили моё состояние и перестали мельтешить перед глазами.       Одну секунду, что я только что услышал?       Не успел отследить, когда вместо молодого человека на экране появилась моложавая девушка лет за тридцать — полная противоположность своему коллеге-диктору.       — К общесистемным новостям. Через неделю ожидается прибытие эскадры Его Имперского флота с целью набора экипажа и вербовки добровольцев в ряды Имперской гвардии.       — Напоминаем, что записаться добровольцем может каждый, кто обладает достойными физическими показателями, — сразу же добавил мужчина, сверкая дежурной улыбкой. — Вербовочные пункты на всех уровнях нашего Города-улья начнут работу сразу же после прибытия эскадры и стыковки с орбитальными доками.       — Рудовоз компании Алеф-Майнинг-энд-Ко потерпел крушение при стыковке со станцией Манор. Предварительной причиной работающие на месте эксперты Адептус Механикус называют отказ корректировочных двигателей в виду оскорбления машинных духов. Компании выдвинуты иски в общей сумме более пятнадцати тысяч тронов.       — Эксперты прогнозируют незначительные колебания на рынке редкоземельных металлов, однако ситуация с добычей ресурсов в открытом космосе остаётся под контролем.       — Продолжается строительство крейсера для Его Имперского флота. Силовая установка прошла тестирование и будет интегрирована в корпус с благословения магосов Адепта…       — Хватит, — шепнул я, садясь в кресло и сжимая пульсирующие виски, больше не слушая то, что мне говорили по ту сторону экрана, — пожалуйста, хватит. Я… Я больше не могу. Дайте мне время, кто бы… кто бы меня ни слышал, пожалуйста!       Последние слова я произнёс в полной тишине. Все экраны потухли.       Внезапно ожил принтер и медленно выдавил из себя распечатанный лист.       Я блекло пробежал взглядом по ещё влажным от краски строчкам о готовности отчёта и отсутствии ошибок при проверке, после чего положил его на стол к планшету и закрыл глаза.       «Вот, значит, что это за место…»       К этому нельзя было никак подготовиться.       «Адептусы, Города-ульи, Имперская гвардия…»       А ведь всё лежало на поверхности. Что мне мешало понять это раньше?       — Я оказался в Вархаммере. В долбанном Вархаммере. Какого же… Как же так?!