Глава II.
Холод.
Новое утро, всё такое же лишённое солнца и тепла. Единственное, что излучало хоть какое-то тепло - завтрак, приготовленный на скорую руку матерью, которая уже опаздывала на работу. Спешно поставив тарелки с едой на стол, Серена быстро собрала жирные волосы в небрежный пучок, надела старое выцветшее пальто с туфлями и выбежала из дома, ни сказав ни слова и не посмотрев в сторону обеденного стола, за которым сидела мужская половина семьи. Магнус не пил утром, за ночь от трезвел, его тошнило, про себя он клялся больше никогда не притрагиваться к бутылке в своей жизни, но вечером он давал слабину и налегал на золотой резерв, что не собирался кончаться в ближайшее время. -Почему щека красная? - неожиданно спросил отец, отрываясь от своей стынущей еды и смотря исподлобья на сына, который сидел на противоположном краю стола. - Опять чем-то матери не угодил? Ответа на его вопрос не последовало, рот мальчика был полон еды, что почти не имела вкуса. Ему не хотелось упускать шанс поесть в кое то веки чтобы ответить на вопрос, ответ на который отец сам прекрасно знает. Серена имела привычку поднимать лишний раз руку на сына. Мешал он её или нет, особо не волновало женщину, ей нужно было хоть как-то выместить всю ту злобу и все те фрустрации, что скопились за 10 лет брака. На Магнуса было сложно поднять руку, всё же Серена намного уступала ему и в силе и в росте, а мысль о потери целого дома и возможность оказаться на улицах полностью убивало любое желание и возможности пройти против мужа. ... -Перестань сейчас же, мне некогда с тобой возиться. Если я сейчас не приготовлю завтрак для вас, двух паразитов, мне прилетит по моей уже и так больной голове. - холодно и резко, почти бурча про себя, готовя у плиты, вымолвила Серена. - Ты же любишь маму? Так пожалей её лишний раз и сгинь куда подальше. - повысив голос и чуть прикрикнув, продолжила отгонять от себя ребёнка женщина. -Но.. - совсем тихий, вялый и хриплый мальчишеский голос последовал вслед за угрозами. -Хватит мне перечить, выродок! - без остатка какой-либо капли терпения и сожаления, мокрая от воды рука отпустила грязную тарелку и разрезала воздух вдоль, затронув бледную детскую щёку. - Ещё одно слово из твоего поганого рта и я запру тебя на чердаке без еды и воды., понял? ... Взгляд, слова и удар матери повторялись из раза в раз в голове мальчика, пока он ел. Еда всегда казалась безвкусной либо вовсе несъедобной в зависимости от степени оскорблений и угроз. Однако мама была единственной, кто готовила. Она могла долго не появляться дома из-за работы, от чего надеяться на постоянный готовый обед или ужен было невозможно. -Не бойся давать отпор лишний раз. Будет довольно забавно посмотреть на её лицо, когда ты всё же ударишь в ответ! - давая не самый лучший совет, посмеялся Магнус. - Я тебе за такое может в наследство оставлю всю свою выпивку! Хоть Серена и не испытывала материнской любви к сыну, не очень то и хотелось уподобляться отцу-тирану и опускаться до его уровня. Всё же ни отца, ни маму мальчик не любил, но маму он не любил намного больше, чем отца. Иногда не самые морально правильные мысли всё же приходили в десятилетнюю голову, детальные планы о побеге, мести и о многом другом. Но всё это были лишь мысли, мечты и невыполнимые планы. День тянулся долго. Отец либо читал газету в своём кресле, попивая кружку чая, либо ковылял по коридору, бурча что-то себе под нос и непрерывно почёсывая свою густую бороду. Только с наступлением вечера он садился за стол, не забыв при этом достать новую бутылку виски из подвала. Единственная лампочка висела прямо над столом, она светила, без привычного абажура, совсем тусклым светом, не охватывая даже половины квадратного стола. Об неё своими тельцами бились моль и мелкая мошка, с каждым ударом издавая небольшой треск. Магнус любил курить и только свежий дым, исходящий от зажжённой сигареты, немного отпугивал насекомых от единственного источника света во всём доме. Пробка, что затыкала горлышко бутылки с фамильным алкоголем, с хлопком вылетела в сторону тьмы. Резкий звук вольно-невольно заставлял маленькое сердце пропустить пару стуков и прислушаться к источнику. -Тебе налить? - в шутку спросил Магнус сына, который сидел возле нерабочего камина в надежде на то, что тот загорится сам по себе. - Уже не маленький, осилишь хоть один то глоток. Было довольно неожиданно услышать такие слова от отца. Повернув голову в сторону выпивающего, мальчик лишь округлил свои большие глаза. Он не знал, что отец хотел услышать в ответ, какие слова были верными. -Ответа не слышу, приму как согласие. - придвинув к себе второй стакан, Магнус налил в неё немного виски. - Садись, я не прислуга - к тебе прямо в руки не принесу. Всё ещё не понимая, что происходит, мальчик поднялся на ноги и нерешительно подошёл к столу с отцом. Отодвинув дряхлый стул, он сел за стол, незаметно для себя копируя позу, в которой сидел отец - немного склонившись и сложив руки в полочку. -Разве, можно... - набравшись смелости спросить, пролепетал детский голос. -Пей. - отрезав, сказал мужчина, не желая слушать и сделав глоток, запрокидывая голову назад. Глаза пристально изучали каждое движение взрослого: как пальцы держат стакан, как быстро мотается голова из стороны в сторону после глотка, как морщатся глаза и густые рыжие брови. В голову приходил лишь одни план действия - повторить всё до мельчайших деталей, без ошибок, без запинок. Захватив большой стакан маленькими и хилыми плацами, сделав глубокий выдох и не дыша, был сделан резкий и такой противный глоток. Гадкий вкус спирта, его терпкость и вязкость ополоснули всю полость рта и прошлись жгучей струёй вниз по пищеводу, легко оседая приятным теплом в животе. Не забыв помотать головой влево-вправо и уже по своей воле зажмурив глаза, водя носом из стороны в сторону, ребёнок поставил стакан на стол со звучным ударом стекла об дерево. -Понравилось? - всё это время внимательно следя за действиями сына, сказала Магнус. - Ещё будешь? Ответом было резкое мотание головой и мычание в неодобрительном тоне. -Ну и ладно, мне больше достанется. - легко пожав плечами, мужчина убрал стакан из маленьких ручонок, налив себе ещё один стакан. Снова сделав выдох, запрокинув голову, чуть фыркнув и прорычав в знак одобрения, Магнус выпил всё содержимое. Хоть у виски и был отвратительный вкус и запах, кое-что в нём было и приятное - тепло, что пронизывало всё тело, делая его тяжёлым, а голову такой лёгкой. Послевкусие проходило, языку не хотелось вылезти изо рта, нос больше не воротился от запаха, оставалось лишь тепло. Было приятно, жарко даже, хоть дом и толком не отапливали. Всё же хотелось, чтобы это тепло оставалось и никуда не исчезало, но больше не хотелось пробовать этот яд на вкус. Возникшая дилемма привела к выводу, что возможно другого шанса не будет, нужно пользоваться моментов. Протянув руку вперёд в сторону пустого и сухого стакана и посмотрев отцу в глаза через полуприкрытые веки, согревшееся тело попросило о повторе. -Всё же понравилось. Мне кажется я знаю в кого ты пойдёшь, когда вырастешь. - с лёгкой улыбкой на лице отец дал стакан маленькому собутыльнику, налив ему немного жидкой бронзы. ... Ночь проходила очень смутно, мало что было понятно. Тусклый свет казался таким ярким, словно на маленьком кабеле висело целое Солнце, слепящее юные глаза. Позвоночник начала прогибаться под весом тяжёлой головы, которая набирала вес с каждым глотком. Ноги заплетались в косичку, сложно было сказать, какая из них правая, какая левая. Желудок был готов вернуть всё то, что в него влили. Несмотря на все эти неприятные чувства, было почему-то так приятно, легко и даже чуть-чуть весело. Казалось, что всё было страшным сном, жизнью другого человека, плохим и дешёвым фильмом. Щёки, что так редко имеют другой цвет помимо белого, покрылись ярким румянцем. Голова лежала правой стороной вниз, позволяя левому глазу смотреть вверх в потолок на свет, что так слепил. Потихоньку подступала мигрень, но было так безразлично и хорошо, что даже она казалась приятным нововведением. Отца не было за столом, бутылка была пустой, свет на кухне не горел. Не похоже, что Серена вернулась с работы. Может всё и правда было лишь дурным сном. С трудом подняв голову, пьяный разум и затуманенный взгляд пытались понять происходящее вокруг, но мешал звон в ушах и плывущие картинки перед глазами. Посидев за столом некоторое время, тело начало чувствовать угасание тепла, оставалось лишь боль в голове, горле и тягота в ногах. Приятные эффекты алкоголя прошли, оставь за собой лишь неприятные побочные. Снова этот холод дома, он затронул тонкую кожу и просочился через неё в самое нутро. Свет на кухне. Серена вернулась поздно ночью с работы. Сильный порыв ветра без приглашения зашёл вместе с женщиной в дом. Она стряхнула с себя хлопья снега, что начали потихоньку таять на волосах и такой же, как и они, белой шее. Под ей почти белыми глазами виднелись фиолетово-синие синяки, начинающие принимать форму мешков, а на щеках не было даже намёка на румянец от холода. Сняв с себя верхнюю одежду, Серена перевела взгляд на стол, стоящий в обеденной комнате. На неё в ответ смотрели слегка покрасневшие глубоко посаженные глаза, что выражали чувство ненависти и желания избавиться от неё. -Ты плакал? Папа что-то обидное сказал? Или.. - произнесла она непривычно ласковым тоном. Она замерла на секунду и, сменив свой тон на более грубый, продолжила - ...ты меня не рад видеть? -Холодно. - фраза не отвечала ни на один из вопросов, заданных Сереной, но её было достаточно чтобы женщина престала задавать вопросы. -Конечно холодно, я дверь открыла ненадолго. Что мне теперь, домой не приходить вообще, чтобы тебе холодно не было. - в её словах слышалась жёлчь и надменность. В доме больше не ощущалась тепла, тусклый свет снова начал светить лишь в пол силы. Тёплой компании отца нигде не было, была лишь мама и её холод. Пробирающий до костей холод.