Зов глубинных хладных вод

      В три часа ночи, к удивлению Асумы, Наруто вышел из своей каюты и направился к рулевому на смену.       — Ну и чувство времени у тебя, — даже не скрывая эмоции, Асума уступил место и сел на пол у ограждения, рассматривая сбоку Наруто.       — Это не у меня, Граф разбудил.       — Да ладно тебе врать, это же просто кот.       — Я не вру, — в свете зажженных бортовых фонарей было заметно, как Наруто недовольно нахмурился.       — Ладно, считай, как сам хочешь, — Асума выдохнул и закрыл глаза, прижавшись затылком к дереву. Ночной воздух был достаточно холодным, но не морозным. Такой, что позволяет лёгким дышать так, словно на полную их раскрывая и насыщая организм кислородом. Море было беспокойным, как и в обычную позднюю осень. Белые бураны на волнах иногда мешали взгляду и, казалось, что там, в толще жидкости, виднеется нечто иное. Или некто.       — Асума, — громкий голос словно разбудил штурмана, и он вздрогнул, сбрасывая с себя сонливость. — Забери Графа и идите в трюм, там теплее, — Наруто нахмурено смотрел совсем не на море, а на то, как его кот обнюхивал ноги пленника на палубе. Послушавшись, Асума покинул его, оставляя в одиночестве. Но пристальному взгляду голубых глаз было сложно оторваться от привязанного человека к мачте. В голове вновь вспоминался образ Саске, в каком виде он пришел после этого ублюдка. Злость в венах закипала. Но сейчас надо сдержаться. Ведь осталось немного.       Несмотря на свою первоначальную уверенность и твердость пытать пленника все то время, которое галеон будет плыть к нужному острову, Наруто так и не смог воплотить желаемое в действительность. Шикамару нужен был капитану по иным вопросам, которые они решали вместе. Саске принимать участие отказался, а остальным из команды он даже не предлагал. Ибо их это не касалось.       Позднее слова Асумы подтвердились — после полудня уже были заметны очертания острова, где находилось Пиранье озеро. И Саске этот небольшой клочок земли показался достаточно любопытным для изучения. Как минимум из-за того, что внешние природные очертания очень напоминали спящее животное. Позволив воображению разыграться, Саске увидел нечто похожее на лису, свернувшуюся клубком. Вершины небольших скал казались ушками, а словно специально высаженные кем-то деревья образовывали пушистый хвост.       Саске засмотрелся настолько, что даже не поучаствовал в швартовке, которая потом показалась опасно близкой. Лишь после напрямую заданного вопроса Асума объяснил, что здесь коварный берег и буквально в паре метров от него — резкий обрыв. Пропасть, что вычерченная ровно вокруг. По приказу капитана, к земле на шлюпках отправилась вся команда, кроме Асумы, Чоуджи, Нейджи и Джирайи. Это было редкостью, Наруто обычно никогда не нарушал правило о том, сколько человек должно быть на судне, если там не оставался он сам. Защитой никогда не пренебрегалось.       Пленника волокли люди из абордажной команды, как и юнгу. Отчего-то Конохомару до одури боялся идти вместе с остальными. Приказав Шикамару увести всех к Пираньему озеру и все подготовить, Наруто остался на берегу наедине с мальчиком.       — Подойди, — негромко произнес он, жестом руки подманивая Конохомару к себе, — давай же.       Словно трясущийся осиновый лист, Конохомару едва-едва сделал пару шагов навстречу. Все инстинкты требовали бежать и от этого человека, и с этого судна подальше. Но куда денешься посреди открытого моря? Приходилось слушаться. А Наруто был терпелив. Но это относилось лишь к детям и крайне малой группе людей. Точнее, во вторую категорию входили только Шикамару и Саске. Ко всем прочим сердце черствело и темнело, будто внезапное солнечное затмение, что наводило ужас на человечество. Да и терпение имело свойство заканчиваться.       — Я не обижу тебя, иди, — немного мягче произнес капитан, слегка наклоняясь вперед. Дождавшись наконец, когда Конохомару подойдет, Наруто лишь положил ладонь на его темные растрепанные волосы и взлохматил их еще больше, чуть улыбнувшись.       — Тебе не нужно бояться нас. Если не провинишься — никто тебя не тронет. А в случае нападения — мы прикроем, — глаза Конохомару удивленно распахнулись и застыли, смотря на чужую улыбку. Что-то было не так в этой ситуации, но юный мозг еще не осознавал ложь в этих словах. Хотелось верить, чтобы просто успокоиться.       — Как скажете, капитан, — тонкий детский голос чуть тише необходимого прозвучал в ответ. Но и этого было достаточно. Похлопав Конохомару по плечу, Наруто повел его вместе с собой, словно уберегал. Вот только это было не так, ибо этот ребенок не имел значения. Он лишь должен выполнять свои функции. Пройдя совсем короткий отрезок пути, спутники вышли к небольшому озеру, зона вокруг которого была покрыта яркой зеленой травой и расцветающими кустарниками. И это в ноябре-то месяце.       Саске с легким прищуром наблюдал за юнгой и капитаном, и отчего-то так неприятно кольнуло в груди. И так это место было странным в своем цветении, количестве плодов, запахов, растительности и живности. Так еще и Наруто возился с этим мальчишкой, словно тот совсем ребенок. Саске совершенно так не считал, ведь ему самому пришлось очень рано повзрослеть. А Конохомару уже двенадцать. Однако, поймав взгляд Наруто, который явно смотрел на Саске и легко ему кивнул, давая некий знак, исчезло все негодование. Через пару мгновений все взоры привлек тяжелый стон, доносившийся со стороны озера.       Когда команда Покровителя Азатота впервые попала на этот остров, возле природного водоема уже была деревянная пристройка. Она состояла из нескольких ступеней лестницы, небольшого плоского деревянного покрытия и высокого крепления, заканчивающееся крюком над серединой озера. То, чем решил воспользоваться Наруто в этот раз, было давно придумано кем-то другим. Но странно, что сколько бы они не рыскали по этому месту, ни одного постороннего человека здесь не находили. Так что кем было изначально оно обнаружено и подготовлено — оставалось загадкой.       Сейчас же, непонимающий и напуганный, связанный с щиколоток до плеч тугими и жесткими веревками, пленник без слов пытался молить. Или молиться, не зная ни одного религиозного текста. Шикамару, стоящий рядом с их жертвой, удерживал его и для равновесия, и для того, чтобы тот не кинулся в воду, желая быстрее все закончить. Нет, то, что предложил Наруто, было ужасно, отвратительно и поистине удручающе. И ни в коем случае не быстро. Что же натворил этот человек? Для Шикамару это все еще оставалось загадкой, и узнать информацию он мог только от Наруто. А тот лишь кратко отвечал: «Он заслужил то, что получит».       Для Шикамару происходящее было чем-то новым, ведь их капитан обычно не упивался жестокостью на пустом месте. Убивать во время боя, назначить наказание провинившимся — это одно. Но просто так измучивать другого человека? Самому пытать и причинять боль, а затем еще и такую страшную смерть вынудить принять? Это было совсем не похоже на Наруто. Вновь что-то происходило. Но что? Отсутствие ответов сводило с ума гениальный разум.       Из глубоких размышлений вывело легкое прикосновение к плечу: Наруто немного похлопал Шикамару, возвращая этим действием в реальный мир.       — Дальше я сам, — Наруто перехватил пленника, удерживая того на месте, — и спасибо за подготовку.       Согласно кивнув, Шикамару отошел и спустился к остальным. Не просто так была выведена почти вся команда на это место. Это тоже затея Наруто. Ему нужно удерживать свою власть; ему нужно показать то, что эти люди не просто в пиратской команде. Они все — в капкане. В его собственной клетке. Те, кто дадут достигнуть желаемого их жизнями, рискуя, убивая, умирая ради одного: исполнить цель их капитана. Наруто хотел лишить силы собственного отца и иных выживших предков, а также уберечь своего сына от тех потерь, что пережил сам. Но самым темным желанием было сохранить это могущество лишь для одного себя.       Пока платишь – я служу.       Влагу жизни отдавая, ты получишь абсолютно все.       Эти слова были буквально выжжены в мозгу с того момента, как Наруто их впервые услышал в своей голове. Тогда он первый раз убил человека, когда защищался. В тот момент он и узнал, что сила скрывалась в нем. А про нее более подробно рассказал дед, но отнюдь, совсем немного. И ведь мог поведать еще больше, если бы отец не запер его, не позволяя никому близко приближаться. Да и сам король ничем не поделился, до первых схваток у его снохи. И после, пытался удержать Наруто в границах, стараясь запретить буквально все. Даже хотел запереть, но наследник сбежал.       Эти воспоминания настолько не вовремя нахлынули и вновь взбудоражили злостью нутро, что Наруто слишком резко зацепил острый крюк за веревки со спины, поцарапав кожу пленника. Не успев и поднять того наверх, как упавшие пару капель крови в тихую, словно стоячую воду, взбередили нечто. Жидкость забурлила, будто закипела. Казалось, там были тысячи рыб, изголодавшиеся, учуявшие желанную влагу и предстоящий пир. А пленник испуганно вытаращил глаза и начал дергаться, пытаясь освободиться, хотя бы как-то выбраться. Сердце грохотало от страха и ему казалось, это слышали все. Но Наруто не торопился и крепко держал канат, который не позволял опуститься жертве к воде. Десятки чужих глаз были прикованы к происходящему.       — Не смейте отводить взгляд от того, что произойдет с теми, кто посмеет предать меня, — жесткий голос, пронизанный ненавистью, пронесся по открытой местности и коснулся каждого слуха. Наруто даже не смотрел на них, но знал, что от происходящего никто не посмеет отвернуться. Страх за собственную шкуру всегда самый важный. Инстинкт самосохранения сильнее жадности, гордости, жажды похоти. Капитан не учел лишь одного человека, который во все глаза смотрел на него не со страхом, а с восхищением. Но и сомнений в этом создании у Наруто не было. Отчего-то тот безумный рассудок казался самым верным среди всех остальных. Тот, кто будет предан до самого конца.       Когда Наруто позволил канату чуть выскользнуть из рук и босые ступни пленника совсем немного погрузились в воду, он смотрел на Саске, стоящего ровно позади связанного человека, с той стороны озера. И получал такой же ответный взгляд, словно немой диалог. В этих непроизнесенных словах было все: от благодарности до признания того, что произойдёт с любым, кто посмеет навредить. Лишь истошный крик прервал их и заставил перевести внимание на человека, в чьи ноги впивались острыми зубами плотоядные рыбы. Прозрачная вода наполнялась кровью, а вопли не прекращались. Все остальные замерли, смотря на чужую агонию, и каждый подумал: «Главное, что там не я.»       Кажется, прошло чуть меньше минуты, когда Наруто резко дернул канат, подтягивая пленника наверх. На всеобщее обозрение показались искусанные, с оторванными кусками плоти подошвы. На них, все еще вгрызаясь, висело несколько небольших рыбешек. И они держались крепко, цепляясь челюстями за мышцы и сухожилия, не отпуская добычу. Связанный человек подвывал от боли, соленые слезы градом стекали по его лицу. Вода под ним все еще кишела.       Наруто понимал, что при таком кровотечении долго играть они не смогут, но все же, надо получить весь тот выход, что было возможно. А потому, резко отпустив канат, он позволил жертве окунуть ноги по колени и, выждав не более десяти секунд, снова поднял. Крики не прекращались все это время. Теперь на изувеченных ногах вцепившимися зубами по всей голени дергались плотоядные твари. Некоторые, наконец откусившие свои куски плоти, падали в воду, под очередной болезненный вопль. Наруто провел подобную экзекуцию еще пару раз. Но на третий, под ошарашенный взгляд пленника и очередной животный вой, уже не стал поднимать, оставляя связанное тело по пояс в воде.       Даже сквозь кровавую вспенивающуюся жижу, Наруто смог заметить мелькнувшую белизну обглоданной кости. Крики становились тише — пленник был почти без сознания от болевого шока. Но все еще доносились болезненные стоны агонии, настолько пробирающие от текущей картины, что у некоторых комок к горлу подкатил. Но они сдержались. А Наруто не мог себе представить, насколько адская боль билась в венах его жертвы. Лишь искренне надеялся, что этого было достаточно для расплаты. По крайне мере, эти крики и зрелище освобождали его самого от агрессии, делали рассудок чистым и здравомыслящим. Он отомстил.       Словно очнувшись ото сна, пленник в последний раз взвыл от боли, когда особо крупная рыбка оторвала знатный кусок кожи от бедра, и стало тихо. Неимоверно тихо. Внимательно присмотревшись, Наруто понял, что у его жертвы остановилось сердце. Он чуть нахмурился, надеясь до этого поиграть подольше хоть на несколько минут, и разжал руку. Мертвое тело целиком упало в воду, создавая негромкий всплеск и дикий ажиотаж среди плотоядных тварей. Вода бесновалась, по затихшему месту разносились хлопки маленьких плавников и хвостов. Будто бы даже можно различить звук отдираемой от кости плоти. Наруто внимательно следил за этим алым безумным представлением, но на деле, ему уже стало скучно. Эмоциональная часть отпустила.       Осмотрев команду, Наруто, кивнув Шикамару, дал понять, что все закончилось. И первым делом Шикамару попросил Ямато забрать Конохомару обратно на корабль. Судя по бледному лицу мальчика, ему стоило немного отсидеться в знакомом месте. Остальные же расслабились, заметив, как спадало общее напряжение. Однако осадок остался.       Саске до последнего смотрел за уходящим на дно трупом, который испарился из его жизни. Точнее, переварился. Когда оцепенение спало, он осмотрелся. Некоторые переговаривались между собой, кто-то просто скучал и ждал команды возвращения на корабль. А ему самому внезапно приспичило по нужде, и для уединения, Саске прошел немного вглубь деревьев, скрываясь от чужих глаз. В какой-то момент, уже закончив свои дела, Саске стоял и смотрел на странного вида ярко-оранжевый цветок, распустившийся на ветке дерева. Выглядело потрясающе притягательно и даже хотелось потрогать, но за спиной раздался шорох веток и травы. Обернувшись, он увидел одного из участников абордажной команды, а точнее, новенького — Мидзуки. Последний был высоким и крупным, со светлыми грязными волосами длиной по плечи и абсолютно неприятным лицом. Даже не желая разговаривать, Саске решил просто обойти этого человека и вернуться к остальным. Но крепкая рука перехватила его за плечо, и взгляды столкнулись.       — Не хочешь остаться со мной? — негромко процедил Мидзуки, как-то слишком приторно улыбаясь.       — И зачем мне это? — Саске нахмурился, одергиваясь, стараясь отцепиться.       — Мы могли бы приятно провести время. Я слыхал, у тебя большой опыт, — жесткая хватка никуда не делась, и обнаглевший человек тянул Саске на себя, считая, что тот никуда не денется. Но не тут-то было. Уже наученный горьким опытом, Саске умело вцепился свободной рукой в чужую шею позади, жестко сдавливая пальцами нервы возле позвонков и причиняя ощутимую боль. От такого давления Мидзуки зашипел и расслабил хватку, немного наклоняясь вперед, пытаясь отстраниться от болезненного ощущения. Казалось, из такого захвата было достаточно легко выйти, но Саске прервал эту попытку, вытащив освободившейся рукой маленькое лезвие из чехла за пазухой и приставляя его к чужому горлу. Соперники замерли, смотря друг на друга. И если Мидзуки тяжело дышал и это было достаточно шумно, то Саске, казалось, был спокоен и холоден.       — Не заинтересован, — негромко произнес Саске, все еще не отпуская наглеца из захвата. Но тихий шорох отвлек его, и он повернул голову, сталкиваясь взглядом с нахмуренным лицом Наруто.       — И что здесь у вас происходит? — Наруто двинулся к своим подчиненным, наблюдая за тем, как Саске убрал лезвие и отпустил нового бойца.       — Да ничего особенного, — усмехнулся Мидзуки, все еще не сводя взгляда с желанного объекта, который уж больно резво сопротивлялся. Но не в этот раз, так в другой повезет, верно?       — Вас Шикамару собирает, — Наруто приблизился к Саске и показательно положил свою ладонь ему на плечо, ловя недоуменные взгляды обоих собеседников. Саске был удивлен, все-таки такой жест был рискованным и мало ли, какие слухи могли разойтись по их команде. Но Наруто лишь смотрел на Мидзуки, словно напоминая о том, кому надо подчиняться. И Мидзуки послушался, слегка кивнув, и направился в сторону озера, скрываясь за деревьями и кустарниками. Но абсолютное недовольство тем, что его прервали и не дали получить желаемое, заставило обернуться. Присмотревшись, он удивленно приподнял брови. Ведь если его зрение не обманывало, то он увидел то, как капитан, стоя напротив боцмана, был очень близок и его лицо… Либо он что-то говорил ему, либо… Они целовались? Не было понятно, что происходит, но явная близость отмечалась чётко. А Саске ведь совсем не отступал и не противился. Скрипнув зубами, Мидзуки двинулся обратно к Шикамару, пока гаденькие идеи заполняли его голову.       — Что он хотел от тебя? — тихий вопрос обжег ухо, и Саске вздрогнул. Он не ожидал того, что ему вообще уделят время до ближайшего населенного пункта, а потому просто наслаждался тактильным ощущением от объятий.       — То же, что и большинство, — Саске хмыкнул, — переспать, конечно.       Не мог же Саске видеть, как изменился взгляд Наруто, когда тот услышал ответ, ведь он прямо сейчас мягко касался носом его шеи, словно играясь. Не мог узнать, с каким скрипом натянулась очередная струна во взбешенном рассудке.       — Он касался тебя? — вновь тихо, будто на таком расстоянии их кто-то мог услышать. Саске больше переживал за то, что они достаточно близко к остальным и их в любой момент могли заметить. Но все же не отстранялся. И почему от этой фразы было такое дежавю?       — Не особо, я бы все равно не дался, — ловко покрутив в руках маленькое лезвие на деревянном креплении, Саске показал его Наруто и услышал явную насмешку.       — Смотрю, ты сделал такой же, как у меня.       — Да, Ямато научил основание вырезать.       Довольно улыбнувшись, Наруто оставил мягкий поцелуй на шее Саске, а затем отпустил из объятий.       — Нам надо идти, мы не будем здесь ночевать. Нужно отплыть, пока светло, — Саске согласно кивнул, уже более терпеливо относясь к этим коротким мгновениям ласки и расслабленности. Он просто дожидался новых.       В течение ближайшего часа, когда все наконец-то оказались на борту, паруса были опущены с легким шорохом и свистом из-за ветра. Казалось, что все вернулось на круги своя. Даже Конохомару достаточно быстро отошел от увиденного и вовсю отмывал палубу от крови и иных нечистот. Саске делал обход корабля, проверяя на наличие поломок, протечек и гниения дерева, ведь им предстояло долгое путешествие и пока что была возможность отследить подобное и исправить, при необходимости.       Саске наконец-то нашел относительно общий язык с плотником. Ведь ранее, когда Саске был юнгой, ему казалось, что Ямато вообще не в курсе его существования. Настолько отрешенный человек, который практически ни с кем не разговаривал, даже в подпитии, — оставался загадкой. Но в силу обязательств боцмана следить за состоянием корабля, теперь им приходилось проводить оценку судна совместно. Как оказалось, Ямато очень даже умел общаться, только односложно и по делу. Это позволяло Саске более удачно притираться к команде и дальше. При этом ему пока было невдомёк, что за продолжение их путешествия человек с обозленной и обиженной душой наблюдал за ним. Мидзуки старался быть осторожным и ненавязчивым. Выстраивал свой план. Однако еще не совсем осознавал, что было между капитаном и боцманом на том острове.       Когда галеон команды Покровителя Азатота остановился недалеко от небольшого города, Мидзуки хотел было тогда уловить свой момент. Ведь ему нужен был лишь шанс. Один раз, чтобы поставить галочку в выполнении желаемой задачи. Но отнюдь, его не взяли вместе с капитаном. А вот Саске ушел вместе с Наруто.        Через несколько дней они снова двинулись в путь, но до того, подходящего момента не представилось. Но никто же не запрещал наблюдать, присматриваться. Начинать отмечать то, как капитан обращался к Саске, иногда касался, словно ненароком. То, как они смотрели друг на друга, думая, что их никто не видит. Мгновениями, секундами, но и это подмечалось глазами бывалого бойца.       На следующей остановке Мидзуки повезло больше, ведь он нес вместе с другими участниками награбленный товар на сдачу. К вечеру, в очередном питейном заведении, он вновь наблюдал за боцманом. А вот Наруто в этот момент видно не было. Когда уже совсем стемнело, Саске, словно хорошо поддатый, нетвердой походкой направился к арендованным комнатам. Решив, что это и есть его шанс, Мидзуки поспешил за боцманом, но лишь успел повернуть в коридор и остановился, вновь удивленно раскрыв глаза. Ведь не могло ему снова показаться, что это капитан немного вышел из открытой двери и сам завел Саске внутрь. Подойдя к той самой комнате, боец приложил ухо к деревянной перегородке, прислушиваясь. Но ничего не разобрав, он решил просто подождать. Но ни через десять минут, ни через двадцать никто не вышел. Будучи удрученным, Мидзуки собрался уходить, когда до его слуха донесся негромкий протяжный стон, очень знакомого характера. Затем звук повторился, как раз из комнаты, куда зашёл Саске. И голос, похоже, тоже был его. Мозаика сложилась, и итог был ясен как никогда. Вот только, знает ли об этом кто-то еще?       Но к следующему отплытию и причалу все было тихо. Похоже, никто ничего не знал. Мидзуки понимал, что не может просто так разболтать, что капитан спит с боцманом. Он лишь прислушивался, присматривался к команде. Кто что говорит, кто чем занимается. Какие отношения у этих людей между собой. Мидзуки подмечал, что, оказывается, капитана-то не особо любят в некоторых вопросах. Но до новенького доносились и иные странные разговоры, про какую-то силу. Однако, когда был задан прямой вопрос по этим слухам, отвечающие увильнули. Новоприбывшие не знали секрет капитана, и разбалтывать было опасно.       Спустя несколько дней, когда вновь путь был спокоен и стало даже немного скучновато, большая часть команды сидела в трюме и играла в карты. Саске в это время стоял у штурвала. Капитана и квартирмейстера тоже не наблюдалось рядом. Осмотревшись и решив начать действовать, Мидзуки словно ненароком произнес:       — А ведь боцман-то у нас хорош…       На этот комментарий сидящие рядом люди переглянулись, но промолчали. Следующий игрок бросил карты на середину, делая свой ход. Будто никто не заметил и не услышал.       — Что, неужели никто не согласен? — Мидзуки удивленно вскинул брови. Он-то постоянно слышал всякие истории из борделей и иные рассказы о прекрасных созданиях. А сейчас-то вдруг почему все молчат?       — Смотря, в каком смысле ты это говоришь, — Асума лежал в одном из ближайших гамаков и, глядя в потолок, словно самому себе прокомментировал вопрос. Остальные же воздержались от слов, но все-таки заинтересовались возможным диалогом.       — Так очевидно, ты же сам видел его внешность, — собеседник усмехнулся, — да и то, что он вытворял на том ограблении, умелый же ро…       — Забудь об этом, — достаточно резко осадил его штурман. — Капитан не приемлет подобное.       — А? Почему это? Из-за ревности, потому он с ним сам спит? — Мидзуки хитро прищурился, заметив, как на этот вопрос Асума подскочил в своем гамаке. Ведь штурман-то как раз знал о том, что это правда.       — Не неси чушь, — рулевой чуть было не плюнул на собеседника, — Наруто не разрешает водить женщин на корабль и не одобряет отношения между участниками на судне. Это было давно решено, просто ты не все знаешь.       — Не одобряет значит... — хмыкнув себе под нос, Мидзуки сделал свой ход в игре. А в его голове все назревали и назревали темные мыслишки. От нелепого желания отомстить за то, что никак не удается получить самому, сформировалась идея сдать этих любовничков. Но похоже, его словам никто не поверит. Тогда чьим? Кому об этом надо узнать? Само собой — квартирмейстеру.       Следующая остановка была последней из знакомых мест для команды Покровителя Азатота. Вновь сойдя на берег, Мидзуки напрямую двинулся за капитаном, якобы следуя приказу. Не мог же он знать, что Наруто заметил слежку и специально взял с собой именно этого подчиненного в сопровождение. Вечер проходил как обычно — пираты отдыхали в свойственной им манере. Но Мидзуки не пил, лишь наблюдал за окружающими его людьми.       Вот к Саске подошла милейшая девушка, явно заигрывая, и казалось, что боцман отвечает ей. Он улыбался, позволял касаться себя, что-то шептал. Но спустя время, красавица покинула его и в скором времени ушла с совсем другим клиентом. А за другим столом сидел Наруто, который так же общался с продажным созданием, но совсем недолго. Прошло не более десяти минут, как капитан встал и направился к боцману, что-то шепнув тому на ухо. Это было резко, быстро, словно они обменялись какими-то знакомыми словами или паролями. Саске лишь кивнул, и Наруто ушел один. Но спустя небольшой отрезок времени, боцман тоже покинул свое место, направляясь к арендованным комнатам. Словно ненароком, и в этот раз Мидзуки за ним проследил. Да, опять тихий стук, и кто-то открыл дверь, впуская Саске внутрь.       Вновь задерживаясь ненадолго, до слуха Мидзуки донеслись очередные характерные шорохи и звуки. Люди за стенкой явно не беседовали о каких-то рабочих делах. Усмехнувшись, он спустился обратно к команде, подмечая заскучавшего паренька. Как раз того, с кем так мило общался Наруто буквально полчаса тому назад. Вот он — удачный козырь.       — Скучаешь? — словно едва заинтересованно обратился Мидзуки к продажному созданию.       — Ага… — удрученно донеслось в ответ. — Что-то хотите?       — Да просто странно что-то у вас сегодня, как я приметил, клиенты-то уходят… Что от одной девушки вашей, что от тебя вот… — Мидзуки разочарованно вздохнул. — Неужели с вами что-то здесь не так? Болеете чем?       — Да нет же! — собеседник возмутился, явно показывая негодование. — Это не из-за меня он не остался! Это… — юноша отвел взгляд, — он сказал, что у него другие планы на ночь…       — Жаль, этот клиент наверняка хорошо платил, да?       — Ага… Девчонки говорят, что к нему пошел кто-то другой, но они его впервые видели. Вот бы узнать, кто это…       Мидзуки хотел было настроить парня на то, чтобы он попытался узнать информацию от Шикамару, который должен был завтра здесь появиться. Но побеседовать больше им не удалось, так как явилась хозяйка заведения и увела своего подопечного. Оставшись один, Мидзуки осмотрел заполненное людьми помещение и, надеясь как-то извернуться и воплотить свои хитрые домыслы в завтрашнем дне, направился в свою комнату. Проходя мимо двери, в которую ранее вошел Саске, боец остановился. Не переборов свое греховное сознание, он прильнул ухом к деревянной поверхности, прислушиваясь. Тихие звуки доносились до него, но понять не получилось. Одно оставалось ясным. Там все еще двое людей, и они явно не спят. С некой толикой самодовольства Мидзуки отправился к себе. Но от чего-то заснуть ему не удавалось.       Небо уже начинало потихоньку светлеть. Безоблачное и безветренное. Ночная темнота рассеивалась и словно вновь позволяла вдохнуть кислород в легкие вселенной. Это был тот час тишины, когда казалось, что в мире спит абсолютно все. Когда кажется, что застывает вода и исчезает ветер. Не колышется трава и листва, нет ни единого шевеления в мире. Именно в это время мир кажется безупречно восхитительным и вызывает лишь восторг, если успеваешь уловить этот момент. Двое людей в этой тиши, уставшие и разморенные, отдыхали. Наслаждались размеренным обществом друг друга, скрываясь от чужих глаз за стенами и дверьми. Тихо переговаривались, все еще не прекращая касаться друг друга, делиться теплом тел. Это становилось нормой, постоянством. Не было уже чего-то необычного в этих движениях, в чужом голосе, обволакивающем сознание. Но при этом, каждый все еще чувствовал тягу и необходимость в своем партнере. Не было ощущения пресыщения, лишь удовлетворения и покоя.       — Думаешь, он долго там стоял? — Саске буквально шептал, хотя нужды в этом не было. Будто бы их мог кто-то услышать.       — Навряд ли, на него бы все косились, как на ненормального, — и Наруто говорил негромко, спокойно, между словами продолжая касаться губами четко выступающей ключицы любовника, что сидел на его бедрах.       — Если он знает, то может кому-нибудь рассказать.       — И что с того? — Наруто чуть улыбнулся, ловя взглядом то, как пролегла глубокая морщинка между нахмуренными черными бровями. — Даже если кто-то узнает, ничего не изменится.       Саске слегка опешил от этих слов и даже наклонился ближе, всматриваясь в голубые глаза. Сейчас он слишком устал, чтобы чётко понять: говорят ему правду, или подшучивают. А после и вовсе отвлекся на то, как горячие ладони скользнули с бедер вверх и огладили поясницу. Мягкие прикосновения и тепло давно разморили его, и хотелось спать. Но все-таки то, что Мидзуки явно за ними следил, очень беспокоило.       — То есть не изменится? Команда же…       — Не изменится. Я лишь не позволяю водить на корабль женщин, чтобы они его в бордель не превратили. Если, конечно, речь не о добыче. Там и у меня руки связаны. А вот вне моего галеона могут делать, что хотят, мне все равно.       — А мы? — Саске хотел это услышать. Как бы он не научился понимать своего любовника с полуслова, нечто хотелось уловить слухом.       — Ты останешься со мной, — это было не предложение и не вопрос, а факт. То, что само собой разумеется. То, в чем нет нужды сомневаться. На этих словах Наруто немного подался вперед, улавливая губы партнера для поцелуя. Легкая нега, тяжесть в конечностях от усталости и его разморили, и казалось, еще немного и они оба отправятся в царство Морфея. Но нервная система Саске все еще не сдавалась на покой. Потому, едва отстранившись, он вновь нахмурился.       — Но Мидзуки может выдумать и что-то похуже, чем просто кому-то рассказать.       Наруто чуть было не закатил глаза так, что они угрожали обратно не выкатиться. Капитан откинул голову, опираясь затылком в стену, и судорожно вздохнул. Ему крайне не нравилось то, что речь опять зашла про какого-то другого человека. Это даже бесило.       — Мне показалось, я достаточно тебя вымотал, чтобы ты перестал думать, — Наруто сильнее надавил ладонями на спину любовника, заставляя того прогнуться и уткнуться лицом в загорелое плечо. Саске шумно выдохнул и прикрыл глаза, ощущая горячее дыхание у своего уха: — Забудь о Мидзуки, сейчас в твоей голове не должно быть никого, кроме меня.       Саске усмехнулся, сдаваясь на эту наглость, ощущая очередной поцелуй на своей шее, а затем на плече. Вновь позволил увлечь себя, уводя мысли в иное русло и вообще стирая способность рассуждать на время.       Лишь когда первые лучи пробились и заскользили по этой части земли, разогнав ночной мрак, Наруто медленно поднялся в кровати. Он уже научился понимать, когда Саске погружен в глубокий сон и не заметит его отсутствия на короткий промежуток времени. Тихо одевшись и покинув комнату, капитан вышел на улицу. Ему нужно было сделать одно дело, которое никого другого не касалось.       Стараясь как можно незаметнее двигаться, Наруто сновал между улочками и домами, пока не вышел к почтовому отделению. Осмотревшись, понимая, что остается незамеченным, он ловко вытащил маленький запечатанный конверт с широким росчерком фамилии «Узумаки» и кинул его в ящик для отправки. Затем, как ни в чем не бывало, направился обратно. Необходимо было вернуться к тому человеку, что грел его постель. И эта мысль заставила улыбнуться. Хороший настрой оставался таковым, пока Наруто не заметил движение краем глаза, уже возле знакомого заведения. Обернувшись, капитан наткнулся взглядом на абсолютно довольного собой Мидзуки.       — Смотрю, никак не можешь уснуть, — боец усмехнулся, — наш боцман не смог тебя достаточно вымотать?       — И давно ты за мной следишь? — голубые глаза прищурились, а небольшая толика гнева стала растекаться в голове.       — Да не слежу я, вышел воздухом подышать, пока тихо, а тут смотрю, ты словно крадешься откуда-то, — Мидзуки был на пике наглости и некого удовлетворения от самого себя, понимая, что он застал врасплох своего собеседника. Наруто хмыкнул, желая уйти от этого человека, ибо толку с ним разговаривать не было. Но в спину донесся комментарий:       — Неужели ты даже не будешь отрицать, что спишь с Саске? — Наруто остановился. На деле, ему самому не очень хотелось, чтобы об их связи кто-то узнал, ибо тогда боцману могли навредить на его же судне. А караулить его днем и ночью не представлялось возможным.       — Ну допустим, отрицать не буду. Но и распространения этой информации мне не нужно, — капитан развернулся, внимательно осматривая подчиненного. — А ты же наверняка что-то хочешь за молчание, ведь так?       — Хочу, — Мидзуки понизил голос, но самодовольство его никуда не делось, — отдай его мне на одну ночь.       — Он не вещь, чтобы его передавать туда-сюда, — Наруто внешне был спокоен, даже слегка усмехнулся. Но кто бы знал, что прямо сейчас в своей голове он делал с собеседником после услышанного. Какие там пираньи, там целые кровавые игрища с дичайшими истязаниями сменялись быстрее, чем бился пульс испуганного колибри. Но надо было держать лицо. – Если тебе очень хочется, предложи ему сам, глядишь, может, и согласится.       — Я предлагал, — разочарованно вздохнул Мидзуки, бегло осматривая капитана, — но раз ты не возражаешь, то может… — он сделал пару шагов к Наруто, хитро улыбаясь, и совсем тихо продолжил, — против двоих он не будет таким прытким. Я не прочь поделиться, если поможешь держать…       — Предлагаешь изнасиловать его? — а в голове все стучало, что надо удержаться. Мидзуки же еще не трогал Саске. Изначальное намерение убивать было только относительно тех, кто прикасался с определенными замыслами, но если прямо перед собой видишь человека, который напрямую готов навредить, то… нужно ли сдерживаться? А Мидзуки не знал, не замечал того, как сильно изменилось настроение капитана и все говорил:       — Говоришь так, будто бы насилие для нас — это не обычное дело. А судя по тому, что я слышал о Саске, ему наверняка не впервой.       Это было последней каплей. Наруто не смог удержать себя в руках, несмотря на то, что место было открытым, а солнце вставало все выше и выше. В любой момент их могли увидеть, но сейчас в голове пульсировало не здравомыслие. Мидзуки лишь успел договорить, когда капитан быстро обошёл его и заломил одну руку за спину, силой заставляя рухнуть на колени. Второй рукой Наруто закрыл рот собеседнику, не позволяя издать и звука. Лишь наклонился к уху своей очередной жертвы и тихо признался:       — Несколько недель назад я зверски убил двоих людей, что просто касались его, желая лишь тела. На твоих глазах я скормил пираньям еще одного, потому что он изнасиловал Саске. Как ты думаешь, — наполненный злостной ревностью шепот продолжал изливаться, заставляя Мидзуки даже задержать дыхание от услышанного, — что я хочу сделать с тобой? Я терпел тебя эти недели только потому, что ты хороший боец и был в моей команде. И ты не трогал его. Но теперь… — Наруто замолчал, решив, что остальное договаривать не нужно. Крепче прижав пальцы к чужим губам, словно вновь заковав свое сознание в железные тиски, капитан с силой рванул заломленную руку его подчиненного наверх, полностью выламывая плечо, ломая суставы и кости, разрывая мышцы и сухожилия, почти отрывая конечность от тела. Но Мидзуки даже вскрикнуть не мог из-за ладони, что силой держала его рот, лишь застонал протяжно и слезы потекли по щекам. Отпрянуть назад было нереально, ведь тогда эта страшная боль усилилась бы, и наоборот, хотелось уйти от нее вперед. Лишь когда первая волна прогрохотавшей агонии отпустила, Наруто выпустил свою жертву, позволяя со стоном упасть лицом в землю. Затем обошел и присел у головы на корточки, осматривая покалеченное тело.       — Но теперь ты не можешь быть хорошим бойцом… Что же делать, раз ты стал настолько бесполезным? — словно по-звериному улыбнувшись, под ошарашенный взгляд его жертвы, капитан выудил маленькое лезвие и быстро сделал глубокий надрез в области шеи, точно по артерии. Мидзуки хрипел, пытаясь что-то сказать, но не смог. Последние слова так и остались невысказанными и неуслышанными.       Наруто поднялся, осматриваясь. Никого вокруг не было. Хмыкнув и вытерев лезвие о собственную кожу, он направился обратно в свою комнату. И так задержался. Саске мог уже проснуться и заметить, что он отсутствовал. А так не хотелось, чтобы боцман вновь о чем-то беспокоился. Все остается как прежде, на своих местах; и место Саске именно рядом с его капитаном. И не важно, в каких обстоятельствах. Не трогало то, что Наруто убивал просто по своей прихоти обладания кем-то. Хотелось еще. Больше, большее, большего. Осознание собственный силы и непревзойденного могущества будоражило. Власть над чужими жизнями была сладкой и словно чувствовалась на языке.       Отдаленно в собственном рассудке Наруто признавался, что его первый порыв, из-за которого он пытался снять проклятье, изменился на совершенно иной. Ведь изначально он просто хотел уберечь собственное дитя от боли, неосознанности, страха навредить кому-то. От того, как ему самому приходилось учиться контролировать собственные эмоции и силу. Сопротивляться этому голосу, который жаждал свою плату. А теперь Наруто спокойно шел на поводу у этих темных желаний и даже сам всем управлял. Словно опьяненный этими мыслями, он вошел в арендованную комнату и, будто не узнавая, уставился на спящего человека на кровати.       Саске спал на боку, спиной к двери. Тонкое покрывало, что буквально имитировало одеяло, прикрывало лишь обнаженные ноги и бедра. Это создание. Этот человек. Наруто чуть не задохнулся от того, что просто забыл о дыхании. Задержал вдох, смотря на эту спину с тонким шрамом. Все мысли о могуществе куда-то растворились. Все вытолкнула необходимость соблюсти тишину, чтобы не разбудить спящего. Дать ему покоя. Вот только этого же покоя хотелось для собственного сердца, что заходилось от грохота в крепкой груди.       Наруто присел на край кровати, не сводя взгляда с белой полоски, явно выделяющейся от плеча до противоположного бока на коже любовника. Капитан хорошо помнил, от чего этот шрам. Этот глупый мальчишка, а ведь Саске все равно таким оставался в некоторых вопросах, хотел спасти чью-то жизнь. Ту девицу, которая, по мнению Наруто, не стоила ни единого удара того хлыста по этой спине. А Саске все равно продолжал гнуть свою линию, если уже не спасая, то хотя бы заботясь о пленных на их корабле. Боцман не смел идти против своего капитана, да и было очевидно то, что от этого человека предательства ожидать — просто нелепо. Но его сердце явно чище. Возможно, одно из самых чистых в этой команде.       Слегка улыбнувшись своим мыслям, как можно тише Наруто снял свою одежду и лег к Саске, мягко обнимая, утыкаясь носом в холку и вдыхая запах кожи. Такой знакомый, естественный. Даже в этом не было лжи и притворства. В голове так и проносились мысли, что этот чертов мальчишка, юнга, боцман, друг и иные определения, что использовались относительно Саске, делал Наруто лучше. Не хорошим или плохим, а тем, кто заставлял ощущать себя иначе. Кем-то значительно большим, чем до него. И власть над всем миром уже не нужна была, осознавая, что в рассудке этого человека он выше всех стихий и богов. С ощущением полноценного удовлетворения собственного эгоизма лишь тем, как Саске даже во сне немного ближе прижался к партнеру, Наруто расслабленно улыбнулся, погружаясь в сон. Не только Графу было хорошо спать с этим человеком.             Но выспаться им не удалось. Спустя всего пару часов громкий стук обрушился на дверь, от чего Саске и Наруто резко проснулись и удивленно на нее уставились.       — Капитан, у нас проблема, — голос Асумы даже из-за двери казался взволнованным.       — Сейчас выйду, — так же громко ответил Наруто, а затем провернулся на Саске, — не вставай пока, чтобы он тебя не увидел.       Дождавшись согласного кивка, капитан быстро поднялся и, натянув одежду, шустро вышел из комнаты, не впуская в нее никого и даже не позволяя заглянуть внутрь. Лишь в коридоре, закрыв за собой дверь, Наруто внимательно посмотрел на обеспокоенного штурмана.       — Мидзуки мертв, — мгновение, и лицо капитана выразило абсолютное удивление. Такая искренняя ложь не заставила Асуму усомниться в том, что об этом впервые слышали. Хотя слышал-то Наруто как раз впервые. Вместе с капитаном они проследовали к телу их абордажного бойца, которого буквально облепили люди. Кто-то крестился, кто-то ужасался, кто-то усмехался. Но никто не понимал, что произошло. Лужа крови вокруг тела уже почти вся высохла, впиталась в землю. А Наруто стоял, смотрел на дело рук своих и не испытывал ни капли сожаления за отнятую жизнь.       — Надо найти того, кто это сделал, — Асума сильно нахмурил брови и посмотрел на капитана. Но в ответ донеслось лишь одно:       — Нет, не надо. Уберите его отсюда. Если не лень, закопайте.       — Наруто, — капитан наконец поднял свой взор на штурмана, выглядя абсолютно спокойно, — как это не надо?       — Нам завтра отплывать, некогда этим заниматься. Судя по виду, убили его давно. А нас никто не тронул. Значит, сам на что-то нарвался, — Наруто пожал плечами и развернулся с намерением уйти. Асума же удивленно всматривался в спину удаляющемуся командиру и не находил слов. С ними ранее такое не приключалось, чтобы кто-то, возможно, даже в потасовке, отнял жизнь товарища. Да, они пираты, но они и команда как-никак, почему же реакция на произошедшее настолько безликая и беспечная? В последний раз, когда на них нападал ёкай и отобрал жизни людей, Наруто от злости заставил воду кипеть. Что здесь иначе? А может… Штурман внимательно присмотрелся к покалеченному телу трупа, и от чего-то вспомнился недавний диалог про боцмана. Могло ли быть это связано?       Асума подошел к Мидзуки и рассмотрел повреждение руки. Даже через одежду было понятно, что та почти оторвана. Чтобы провернуть такое, необходимо обладать не дюжей силой. И в голове штурмана беспокойно мелькала мысль: «Не мог ли это совершить сам капитан?» Но вслух он не посмел спросить подобное. Лишь позвал еще нескольких бойцов из их команды, вместе они оттащили труп и закопали его в канаве. Такие ситуации напоминали им всем то, как закончится их собственный путь. И хорошо, если все-таки кто-то положит в могилу, а не просто бросит гнить на всеобщем обозрении.       Вернувшись в свою комнату, Наруто рассказал о смерти Мидзуки. Но вместо ожидаемого удивления, Саске слишком пристально смотрел на него и даже не дрогнул в лице. Они словно играли в гляделки, сидя на кровати. Это напрягало. В какой-то момент показалось, что разум подвергается молчаливой пытке.       — Значит, это уже второй, правильно?       Наруто не понял вопроса и слегка нахмурил брови, пытаясь найти смысл. Но Саске лишь пододвинулся ближе, позволяя прикрывавшему наготу покрывалу почти соскользнуть с тела, и совсем тихо спросил, будто поясняя свои слова:       — Это же ты его убил, верно? Из-за меня? Он второй после того, кого сожрали пираньи.       Тишина словно зависла в этой комнате и сгущалась между двумя людьми. Наруто опешил от услышанного и пытался понять, где он прокололся и с чего у Саске такие выводы. И самое главное: какую получит реакцию, если скажет правду. Тем более о том, что отнюдь, это не второй человек, а четвертый. А Саске словно не мог ждать этих отсутствующих ответов и прижался носом к щеке, которую уже покрывала густая светлая щетина. Мягко провел кончиком до виска и прошептал:       — Спасибо.       Наруто резко выдохнул, будто до этого он не мог это сделать. На мгновение ему показалось, что он тонет. Но все-таки зря он усомнился, ведь Саске был подстать ему. Они подходили друг к другу абсолютно правильно и иное не могло существовать и подразумеваться. Словно уронив собственную голову на крепкое, обнаженное плечо, Наруто закрыл глаза. Он буквально слышал чужое сердце, совсем рядом. Чувствовал спокойное дыхание, ощущал тепло. И сам расслаблялся.       — Не говори остальным.       — Само собой.       К вечеру остаток команды Покровителя Азатота вернулся на борт, и Асума рассказал Шикамару о произошедшем. Однако штурман не поделился догадкой о том, кто это сделал. А квартирмейстер, покидая корабль на эту ночь, пообещал поспрашивать информацию, якобы для успокоения их любопытства. На деле, и Шикамару был недоволен ситуацией, все-таки потеря умелого бойца была ощутимой. Всегда приходилось делать перепланировку боя, учитывая все слабые и сильные стороны своих подчиненных. Нельзя же каждый раз на чужую палубу закидывать одного Наруто, чтобы он со всеми разбирался. Зачем ему тогда вообще команда, если они во всем будут полагаться только на капитана.       А к следующему вечеру на четырехмачтовом галеоне вновь опустили паруса, и теперь их пунктом назначения были воды Яванского моря. Однако при смене у штурвала посреди ночи Асума заметил то, насколько удрученно выглядел Шикамару. Штурман пытался узнать, связано ли это со смертью Мидзуки, но получил лишь краткий отрицательный ответ. О большем информация не предоставлялась. Асума ушел в трюм разочарованным, ведь он привык, что старпом с ним делился буквально всем. Он был уверен, что даже когда Шикамару узнал о беременности своей жены, первым точно рассказал ему. Что тогда было здесь? В команде что-то происходило, и это напрягало. Одно дело — внешние враги, но беспорядки внутри — тревожный звоночек. А сейчас ситуация не давала четкого понимания, и казалось, надо переспать с этими мыслями, чтобы сложить их воедино.       Лишь спустя сутки Шикамару направился к капитану, все еще находясь в смятении. Перед этим он приметил Саске, стоящего у штурвала, и как-то слишком пристально задержал на нем взгляд. Зайдя наконец в каюту, он застал Наруто, сидящим за своим столом и что-то вырисовывающим на подробной карте того острова, куда они направлялись.       — Наруто, — негромко позвал старпом, заставляя обратить на себя внимание. Заметив поднятый на него пристальный взгляд голубых глаз, он чуть нахмурился. — Ты же знаешь, что я расспрашивал людей о смерти Мидзуки.       — Ага, узнал что-то?       — По делу — нет, но знаешь… — Шикамару постепенно подошел к столу, опираясь на него руками, и посмотрел прямо в глаза своему другу, о котором думал, что знает абсолютно все, но ошибся в который раз, — один из твоих постоянных мальчиков мне пожаловался, что ты совсем забыл о нем. Я сначала не обратил внимание, — старпом заметил, как замер капитан. — Но ты же знаешь, насколько болтливы бывают люди. И он все говорил, что к тебе пошел некий красивый юноша и этот продажный мальчишка так завидовал, так подробно расписывал, что я не смог не прислушаться.       — Хватит увиливать, говори напрямую, — голубые глаза прищурились, буквально испытывающее впиваясь взглядом в человека напротив.       — Ты спишь с Саске?       — Да.       Наруто даже не стал врать, ни секунды не раздумывая над своими словами. Смысла лгать этому человеку не было. Но чертов Мидзуки даже после смерти смог довести ситуацию до подобного исхода.       Шикамару, услышав ответ, удивлённо распахнул глаза. Спустя несколько секунд, сжав ладони в кулаки, он с силой обрушил их на стол, в ярости смотря на Наруто.       — Как давно? — любого другого человека этот голос бы пробрал до состояния тихого ужаса, но, само собой, не того, к кому обращались. Ни один мускул на загорелом лице не дрогнул.       — Несколько месяцев.       — Ты… — Шикамару, казалось, шипел. — Ты хоть понимаешь, что делаешь?       — Абсолютно, — у Наруто даже тон голоса не изменился. Он лишь сложил руки на столе, опираясь локтями, сцепил ладони между собой и прижался к ним подбородком.       — А мне кажется, ты ни черта не соображаешь. Ты представляешь, что будет, если остальная команда узнает? Любой от возмущения может прирезать его во сне хоть сегодня ночью, да даже не дожидаясь ее. Или использовать для давления на тебя.       — Я никогда не считал тебя болтуном. Неужели пойдешь рассказывать всем?       — Нет, но я даже не об этом! — будто от отчаяния, Шикамару запустил свои руки в волосы, распуская хвост и массируя себе кожу головы. Словно пытался успокоиться. — Прекрати это, слышишь? Хватит, тебя окружает огромное количество шлюх, бери любого.       — Я не хочу прекращать, — светлые брови нахмурились, выдавая первую реакцию своего хозяина. На такой ответ у Шикамару, казалось, глаза на лоб полезли.       — То есть не хочешь? Только не говори мне… — старпом замер, не шевелясь, — ты что, влюбился в Саске?       — Не неси чушь, — резко огрызнулся Наруто, вспылив на эти слова. А для Шикамару это было явным сигналом к панике и стихийному бедствию.       — Черт побери, — руки, что только ерошили темные волосы, безжизненно опустились вдоль тела их владельца, — ты и вправду влюбился.       — Шикамару, — Наруто чуть ли не рычал, — я не влюблен в него, забудь об этом. Да, мне нравится с ним спать, но на этом все. Если я захочу от него отказаться, сделаю это в любой момент.       Голубые глаза прямо темнели от злости, клокотавшей внутри тела. А Шикамару бестолково стоял и смотрел на своего капитана. И не верил ни одному слову. Зато видел все реакции, что так явно бушевали, и им доверия было больше, чем чему-либо другому в этой ситуации.       — Ты врешь сам себе, и я даже не знаю, что хуже, — эти слова эхом отдались в разъяренном рассудке, и Наруто понял, что он еле сдерживается, чтобы буквально не порвать на клочки своего старого друга за сказанное.       — У тебя есть другие вопросы? — звук стального голоса вспарывал кожу без ножа. Но и без того было несладко.       — Наруто, ты должен понимать, какой опасности его подвергаешь. Он же обычный человек, более того, он еще совсем юн, даже глупый, а связавшись с тобой… Он умрёт куда раньше тебя, — Шикамару старался звучать как можно убедительнее, строго и четко. Надеялся достучаться до этого непробиваемого эгоиста. Ведь если с Саске что-то случится, это Шикамару придется сдерживать Наруто, и он даже не мог себе представить, как сам сможет с этим справиться. Если от потери малой части команды капитан заставил кипеть воду, то что он совершит после смерти Саске? Вынудит землю расколоться? И это даже в хорошем случае.       — Как и ты, — послышалось в ответ.       — Что?       — Ты тоже умрешь раньше меня, — Наруто буквально не моргал, и злость, исходящая от него, ощущалась физически. — Вы все умрете раньше меня. Я отлично об этом помню.       — Наруто, ты же сам добьешь его вашей связью, ты…       — Пошел вон.       Шикамару замер, не веря собственным ушам. Капитан ни разу его не выгонял. Но пропитанным ядом приказ повторился:       — Я сказал, вон отсюда. И пока я не позову, не смей заходить.       Не прошло и десяти секунд, как дверь в каюту капитана хлопнула. Наруто остался в одиночестве. Он всеми силами старался успокоиться, не позволяя бушевавшей внутри силе выйти наружу и уничтожить все вокруг. Он не влюблен, ни в коем случае. Никаким образом он не испытывал подобного, просто не мог, это невозможно. Лишь удовольствие, дело было только в плоти. На этом все. Все.       Не знали ни капитан, ни старпом, что у их разговора был невольный свидетель. Тот, кто стоял сбоку у окна каюты и слышал абсолютно все. Тот, кто недавно уступил место у штурвала Асуме и затаил дыхание, улавливая каждое слово, что донеслось до слуха. Тот, у кого замирало сердце.