***
— Волнуешься за них? — Асума подошел к краю борта галеона, поежившись от холода. Ветер стоял такой, что поднимал крупные бураны волн и приносил брызги ледяными скопами, и это заставляло мерзнуть еще сильнее. Наруто же стоял в одной рубахе и, оперевшись руками на перила, всматривался в могучую стихию. — Мне нужен опий, — капитан повернулся к штурману, совершенно устало осмотрев его посеревшими голубыми глазами. — Ты почти два года не просил, с чего вдруг сейчас? — голос Асумы внезапно стал серьезным, даже недовольным. — Мне нужно всего две моих дозы, — Наруто отвернулся, поднимая голову наверх, на затянутый серыми грузными тучами небосвод, — иначе, мне кажется, я сойду с ума. Как бы ни противился этому штурман, отказать он не мог, иначе Наруто пошел бы искать самостоятельно. А тут хотя бы Асума знал продавца с качественным товаром и адекватной ценой, потому что кому-кому, а принять что-то с добавкой или разбавленное Наруто грозило концом света всему человечеству. — Капли или сигареты? — единственный вопрос, который должен был поставить точку в этом разговоре. — Капли. И чтобы больше никто не знал, — Асума согласно кивнул, направляясь к трапу, чтобы спуститься на берег. Он знал, что капитан в таком состоянии долго ждать не будет. Вот только почему впервые за два года он вспомнил это? Откуда же остальным людям было знать, как чертовки ужасно себя чувствовал Наруто последнюю ночь. Очень плохое предчувствие терзало сердце. Он не мог заставить себя даже спустится в трюм и увидеть этот пустой гамак у дальней стены. Мысли не просто заходились в голове, а рвали его, терзали. Как же хотелось от них избавиться, как же… Что там с ними? Живы ли? Прошли ли топи? А если нет? Если уже ждать никого больше не нужно? Нельзя было отпускать их двоих. Нельзя было этого делать… В голове пульсировало и было почти больно.***
Словно по какому-то приказу Шикамару раскрыл глаза. Он чувствовал себя намного лучше, даже почти превосходно, однако глаза едва различали очертания в ночной темноте. Лишь образ человека у окна давал понять, что он не один. — Саске? — силуэт повернулся на зов и тихой поступью приблизился к кровати. — Как самочувствие? — услышав знакомый голос, Шикамару облегченно выдохнул и стал подниматься. В какой-то момент ему почудилось, что это не его спутник у окна. Но нет, это всего лишь Саске. — Куда лучше, — Шикамару освободил кровать и указал на нее рукой, — твоя очередь, спи давай. Саске даже спорить не стал, просто потому что спать хотелось со страшной силой. Лишь когда нервы успокоились, тело стало подавать сигналы, что ему тоже нужен отдых. Уже в тишине послышался скрип кровати и шорох тканей. Саске заснул чуть ли не мгновенно, наконец-то позволяя себе расслабиться. Шикамару прошел к единственному стулу в комнате и сел туда, осматриваясь. Судя по карманным часам, он проспал почти пять часов. Что же, это очень даже неплохо для него самого. Однако как Саске все эти нагрузки выдержал? Он не казался ранее таким выносливым, а тут превзошел все ожидания. Втихаря Шикамару восхищался своим спутником, раньше он не ждал вообще ничего подобного, а теперь этот человек стал вызывать своего рода уважение, но надо сосредоточиться на плане. В течение нескольких часов Шикамару прокручивал в своей голове все их действия, учитывая все произошедшее, а также перебирал все варианты того, что могло произойти. Их основной задачей был подкуп: торговец, что им был нужен, появляется на рынке с утра, тогда же приходит и прислуга королевской семьи — закупают свежие продукты на ближайшие день-два. Вместе с ними обычно пробирался квартирмейстер и боцман команды Покровителя Азатота. После проникновения на территорию те же работники кухни разносят информацию всем доверенным лицам, и уже они сами являются за деньгами, чтобы сохранить молчание и подготовить встречу. За это время происходят разные события, например, ту стражу, что можно подкупить, проверяют на вшивость, сначала донося ложную информацию. Если в течение двух суток ею не пользуются, то после идет подкуп для реальной цели. В то же время подобное происходит с гувернантками, другими прислужниками, вплоть до конюхов и ответственных за псарни. Те же, кто не проходит проверку, благодаря главному слуге, до конца недели заменяются другими служащими по разным причинам, вплоть до нелепых заданий или внезапного отпуска. Окружение подготавливается тщательно, до наивернейших из всех. Самыми преданными лицами считались двое. Первый человек — одна из служанок, голубоглазая блондинка Ино, которая была для детей Наруто самым близким и доверенным другом, а она в свою очередь берегла наследников, как своих родных, и была верна во всем отнюдь не королю. Второй — управляющий этим поместьем, молодой, но уже седой мужчина с фамилией Хатаке. Пепельный цвет его волосы приобрели на военной службе, однако та история была лишь слухом, ибо распространять истину было запрещено. Одно ясно — он единственный выжил в некоем задании лишь благодаря Наруто, который смог вытащить его из пекла в то время, когда сам король бросил Хатаке. Пережитый ужас отразился не только в волосах, но и в преданности, которая теперь была отдана только одному человеку. Выждав несколько часов, Шикамару пришлось разбудить Саске. Как бы он чисто по-человечески не хотел дать тому выспаться, времени на это не было. Но несмотря на совсем короткий отдых, боцман вел себя как солдат: не пререкался, а слушался более опытного, вникал во все, что происходило, принимал все их направления и деятельность, как должное. Саске, словно губка, впитывал диалоги, запоминал пути, улицы и улочки, знакомился с людьми и явно что-то решал для себя в голове. Так это видел Шикамару со стороны. И что же, вот этому человеку он действительно готов позволить прикрывать свою спину, без сомнений: заслужил. Они смогли добраться до летней резиденции к вечеру третьего дня их путешествия. Оставалось всего четыре и два из них на дорогу. Действовать нужно быстро. Хатаке под прикрытием определил им в пользование самую отдаленную комнату прислуги, где стояли две односпальные кровати и маленькая тумба. Но Шикамару знал: это место здесь самое безопасное для них, потому что под одной из кроватей есть скрытый люк, ведущий за территорию пригорода. В случае необходимости они сбегут быстро, и никто не поймет, что здесь кто-то жил. Также была задача самим увидеть детей. И если Шикамару с ними уже был знаком, то Саске даже заволновался перед подобным событием. Хотя с чего бы вдруг? Подумаешь, два ребенка. Всего лишь наследники королевской крови. Саске старался думать именно так, пока к вечеру вторых суток в конюшню не привели двоих: мальчика — практически абсолютную копию Наруто, только в возрасте одиннадцати лет с короткими волосами, и прекрасное видение в виде девочки девяти лет. Рядом с ними стояла красивая девушка, которая, заметив нового боцмана, зарделась и смущенно отвела взгляд. Когда они собирались представиться, инициативу перехватил златовласый мальчик, который, едва заметив квартирмейстера, резко направился в его сторону. — Дядька Шикамару! — в некотором восхищении обратился наследник, радостно улыбаясь. — Смотрю, ты подрос, Боруто, — Шикамару усмехнулся и положил свою крупную ладонь на светлые волосы, растрепав их. — А то! — так называемый Боруто самодовольно покрутился, показывая то, как же он здорово повзрослел, тому, кем восхищался. Было благом то, что ума детям хватало держать язык за зубами и общаться на эту тему только с их приближенной служанкой. А красивая девочка с черными, как смоль, волосами и огромными голубыми глазами лишь стояла и смотрела на Саске. Она не стеснялась, просто рассматривала незнакомца. Казалось, этот ребенок будто бы понимал куда больше, чем остальные дети этого возраста. — А где Киба? — донесся тихим голоском вопрос со стороны девочки. — Он умер, милая, — Шикамару присел, опустив одно колено на землю и внимательно присмотрелся к детям. Боруто заметно посмурнел от услышанного, а вот его сестра в лице не изменилась. — Этот человек вместо него? — она перевела взгляд на незнакомца, но была спокойна. — Верно, я — Саске, — боцман согласно кивнул и наконец-то представился. — Химавари, — девочка подошла к нему и протянула руку. Вот только ладонь была поставлена ребром, словно для рукопожатия. Саске усмехнулся, но все же пожал маленькую ладошку. Необходимо было учитывать пожелания такой юной леди. Их короткая встреча прошла быстро, но за все это время в основном болтали Боруто и Шикамару, в то время как Химавари и Саске оказались немного поодаль и по большей части наблюдали за беседующими. Разговоры были поистине детские: об учебе, лошадях, других ребятах, каких-то праздниках и событиях. Наблюдая за подобным, Саске понимал, что ему некомфортно, ведь у него такого практически не было, а если и было, то он не помнил. Лишь почти в самом конце встречи Саске понял, что на него внимательно смотрят голубые глаза рядом стоящей девочки. Он повернулся, встречаясь взглядом с настолько знакомыми зрачками, что аж горло пересохло. Черт побери, как же эти глаза напоминали глаза Наруто. — Вы хорошо знаете моего папу? — негромко спросила Химавари, но, кажется, не из-за стеснения, а из-за того, что не хотела привлекать лишнее внимание. Чтобы было удобнее разговаривать, Саске немного наклонился к своей собеседнице. — Думаю, достаточно хорошо, — последовал ответ так же тихо, но четко. — Какой он сейчас? Саске слегка улыбнулся, думая, как же ответить этому прекрасному созданию так, чтобы не напугать. Если мальчик его слегка раздражал своим шумом, то девочка была приятная, спокойная. — Он отличный капитан, — признался Саске, — умело сражается, умен и хитер, да и в остальных качествах способнее многих людей. Я не знаю никого, кто был бы лучше, чем он. Саске не замечал, как улыбался при этих словах, но отметил изменение выражения лица девочки, потому что она тоже улыбнулась на сказанное, но, казалось, совсем по-взрослому, лишь уголками губ. Химавари немного помолчала, вероятно, думая о чем-то своем, а после легко кивнула головой. — Спасибо вам, Саске. Думаю, папе с вами повезло. Под удивленный взгляд на эти слова девочка позвала служанку и сообщила, что готова идти, да и отведенное время на эту встречу подошло к концу. А вот Боруто немного разнылся, но, уловив строгий взгляд сестры, затих и послушался. — Интересная девочка, верно? — Шикамару встал рядом со спутником, смотря как дети со служанкой уходили все дальше и дальше. — Мне кажется или она умнее своего возраста? — Саске скосил взгляд на старпома, который как-то слишком самодовольно улыбнулся. — Она не просто умнее, а выдающаяся в этом плане. Братец ее тоже смышлёный парень, но до нее ему далеко. А самое интересное, что она скрывает свой ум. Я сам знаю только потому, что Ино рассказала. Во внешний мир эта информация не выносится. — От детей Наруто другого и не ожидал, — усмехнулся Саске, разворачиваясь к другому выходу. Спутники втихаря пробрались в дальнюю комнату, которая служила им ночлегом. Уже закрыв дверь, они облегченно вздохнули. — На этом все? — Саске повернулся к Шикамару, который согласно кивнул в ответ. — Да, деньги мы отдали, дальше дело осталось за Хатаке. Он сказал, что в этот раз даже охрана подобрана так, что никто и словом не обмолвится. Я тоже просмотрел данные, что он мне дал, ничего подозрительного не нашел. Они будут ждать Наруто через четыре дня. Если что пойдет не так, то передадут информацию торговцу в город. Но пока все выглядит как надо. Шикамару уселся на кровать, облегченно выдыхая. С каждым разом это дело все проще. Даже как-то подозрительно в этот раз все идет совсем гладко. Или судьба им благоволит после произошедшего в лесу? Пускай будет так. По крайней мере, они проверили все, что могли. — Когда выдвигаемся? — послышался вопрос со стороны Саске. — Да, насчет дороги, — Шикамару нахмурился, — как ты смотришь на то, чтобы выйти до рассвета и не останавливаться пока не дойдем до того поселка, где оставили лошадей? — Хочешь все пройти одним днем? — Саске усмехнулся. — Чую, от ног у нас останется кровавое месиво, но ладно, давай. Кстати, твои волосы, — черные глаза чуть прищурились, осматривая то, как немного съехал хвост на голове старпома и вновь открылась зона срезанных прядей там, где до этого была рана. — Черт, — ругнулся Шикамару, вставая и добираясь до небольшого висячего зеркала в этой комнате, — отрастать будут долго. — Лучше уж волос, чем головы лишиться, — подначил Саске, укладываясь на свою постель. Что же, он может еще немного поспать. Шикамару отдавал должок и последние две ночи он позволял Саске больше сна, чем себе. — И то верно, — донеслось в ответ. Как и запланировали, они выдвинулись за пару часов до рассвета, но выбирались через люк под кроватью. Провожающим их был только Хатаке, который сам убирал все следы присутствия кого-либо в этой комнате, и он же запер лаз с обратной стороны. На деле, даже об этом люке из всего поместья знали лишь трое человек, включая него самого. Спутники выбрались наружу из туннеля позади одного из жилых домов, дверца открывалась так, что едва не задевала деревянную панель здания. Темнота все еще стояла над этой частью мира, но взять с собой факелы или лампы было нельзя. Две фигуры в длинных темных плащах двинулись по дороге из пригорода, освещаемой лишь луной. До первой зарницы они соблюдали тишину, оставаясь как можно более незаметными. Но даже в этой полутьме отлично различалась линия леса, к которому, по-честному, подходить не хотелось. Даже если та старуха говорила им правду и сегодняшняя ночь должна была быть последней из недели жатвы, покоя не было. Уповая на эту веру, спутники шли, не сбавляя хода, и все же старались не приближаться к деревьям. С первыми лучами солнца их стопы коснулись линии дороги, которая шла параллельно лесу. И каково было их удивление, когда за всего двое суток земля, что была болотистой, мягкой и проваливающейся, внезапно стала полностью сухой, твердой и даже хорошо протоптанной. Чертовщина, не иначе, решили они оба. Но нечто заставило Саске вздрогнуть; стоило им сделать не больше десяти шагов от линии леса, как до них донесся лающий рык. До боли знакомый звук заставил боцмана резко повернуться, наталкиваясь глазами на силуэт ужасающей фигуры меж деревьев, которая, словно одурманивающее видение, стала развеиваться, стоило солнечным лучам упасть на то место, освещая его. Шикамару повернулся позже, а потому не заметил ничего странного, хотя звук он тоже слышал. Но только то, что Саске резво прибавил ходу, заставило оставить все вопросы непроизнесенными. Что и говорить, старпому тоже последние ночи пришлись несладко: он отлично помнил то, как подставился сам и натолкнулся взглядом на те черные глаза, видя в них отражение собственной мучительной смерти. Каждый раз встречаясь с такими вещами, он надеялся, что это последний не относительно его смерти, а относительно дальнейшей спокойной жизни. Путь вдоль леса, на самом деле, держал в напряжении обоих. Как бы они ни решили между собой, что желающая их сожрать дрянь ушла еще на год с этого места, легче от осознания особо не становилось. Они не останавливались на привалы, хотя все же не пренебрегали потреблением еды и воды, просто делалось это на ходу. Неудобно, но сердцу спокойнее, хотя ноги были в отчаянии у каждого. Какими бы сильными они ни были, от непрерывной ходьбы уже пять часов подошвы начинали гудеть и натертые мозоли давали о себе знать. Однако стоило лишь допустить мысль, чтобы присесть прямо на эту пыльную дорогу и полюбоваться красотами леса, не говоря о том, чтобы сесть к нему спиной, — отбивало все желание, и дискомфорт притуплялся. Благо погода располагала, несмотря на серость, воздух был достаточно теплым, чтобы дышать полной грудью, а отсутствие дождя позволяло держать скорый темп. После полудня спутникам даже стало казаться, что они доберутся до ближайшего поселка раньше, чем они рассчитывали. Но в марте закат все еще ранний, а потому уже после трех часов дня стало казаться, что начинает темнеть. Из-за плотной облачности тени смыкались между собой. И здесь они уже понимали, что выдохлись — ход становился все медленнее и тяжелее. Но стоило глазам отметить то, что они ровно здесь и сейчас пересекли границу леса и он наконец-то закончился, Саске просто рухнул на землю, расправляя ноги. Шикамару хотел было удивиться, да только плюнул на все и сел рядом точно так же. При хорошем воображении могло показаться, что их ноги синхронно стали петь дифирамбы долгожданному отдыху. — Кстати, ты слышал разговоры на рынке в первый день? — Шикамару чуть повернулся в сторону спутника, наконец-то решив поговорить о том, что его ранее беспокоило: до этого территорию леса хотелось пройти в тишине, чтобы быть максимально внимательными. — Ты это о чем? — Саске тоже повернулся, уже более спокойно реагируя на Шикамару. Их изначальная неприязнь относительно друг друга притупилась за время этого задания, и взаимное доверие возросло. — В порту Вуллена прошлой осенью произошли жуткие убийства, — Шикамару внимательно следил за выражением лица подчиненного, ибо ожидал там найти ответ для самого себя, — убили того дворянина, которого мы ограбили. — Наверное, разобрались те, с кем его сделка не состоялась, — хмыкнул Саске, отводя взгляд и скучающе осматривая неприглядный пейзаж. Зато поднявшийся ветер начал разгонять тучи — кучерявые, темные, объемные облака прямо неслись по небу, подгоняемые стихией. — Вполне, — кивнул в ответ Шикамару, — вот только ему брюхо вспороли и кишки выпустили. Саске поморщился, но ничего не ответил. — А еще той же ночью нашли убитого барда, светловолосого, достаточно молодого, — старпом вздохнул, — ему глотку вырвали. А здесь стало заметно, как Саске замер. Затем он медленно повернул голову и как бы невзначай уточнил: — Глотку вырвали? А в голове словно некая запись пронеслась чужим голосом: «Если ты думаешь, что сможешь петь после того, как я тебе глотку порву…» — Ага, и это в одну ночь, когда мы покинули порт. — И зачем ты мне это рассказал? — вот теперь Саске явно реагировал: на его лице было заметно смятение от услышанного. Все-таки это точно связано, ведь тогда, когда Шикамару как раз менялся с Наруто на том ограблении, видел, как Саске общался с кем-то очень похожим по описанию. — Просто решил поделиться, такое в тех местах крайне необычное явление… — Почему это? — Саске нахмурился и, очевидно решив, что он достаточно отдохнул, стал подниматься. — Потому что это мирная зона и редко кто осмелится на подобное там. Это сделал человек, который не боялся быть пойманным, потому что, совершив такое, он нажил себе очень много врагов, в том числе из дворянской семьи, которая ищет всех, кто может быть причастен. — Значит, нам пока туда не стоит соваться, — Саске усмехнулся, отряхиваясь от пыли, — пойдем дальше. Шикамару кивнул и тоже поднялся, двигаясь чуть позади спутника, но хмурость и задумчивость Саске была заметна невооруженным взглядом. Его точно беспокоило услышанное. Однако он сам не мог быть причастным к этим убийствам, ведь старпом отлично помнил, что боцман почти двое суток не выходил с корабля. А вот капитан тогда пропадал очень долго. Хотя вместе с Асумой… Может, штурман что-то знает?***
Одна мачта была надломана, поэтому несколько человек удерживали ее у основания, а остальные — за канаты. Ямато умело обрабатывал дерево, сформировав несколько креплений, чтобы деревянный столб не рухнул. Благом было то, что это самая маленькая мачта и в принципе, если грамотно рассудить, они могли ее заменить с ущербом для кошелька, но все же само действие не так сложно, как замена основы. Асума не показывался из трюма уже более суток, все время находясь у Чоуджи. Штурман был не в состоянии для каких-либо дел и задач, а капитан стоял у себя в каюте и читал надпись на этикетке бутылька с желаемым содержимым: «Хотите успокоить нервы и четко рассуждать? Хотите обрести покой и крепкий сон? Воспользуйтесь нашими каплями, и они дадут вам необходимый настрой!» Перевернув тару, на обратной стороне было написано: «Максимально допустимая доза в сутки: не более трех капель на стакан теплого молока. Не смешивать с алкоголем и табачными изделиями.» Наруто усмехнулся, оглаживая прохладное стекло. В бутыльке осталось чуть больше половины, как раз вторая доза. Хитрая ухмылка не сходила с лица. Наруто вспоминал, как всего пару дней назад он сам отсчитал себе около сорока капель и слил их в ром. Опий даже крепкому алкоголю умудрялся дать непревзойденный вкус. Но пока надо воздержаться. Саске и Шикамару уже должны возвращаться. До завтрашнего вечера они должны быть тут, и если так, то Наруто может не успеть отойти от второй дозы, когда ему самому необходимо будет отправиться к детям. А перед ними в таком состоянии появляться ни в коем случае нельзя. Убрав бутылочку в один из сундуков и закидав его тканями, Наруто вышел на палубу. Злостная улыбка все еще играла на губах, когда глаза заметили развешенные мертвые туши женщин с рыбьими хвостами вниз головой на самой большой мачте. Пускай еще хоть одна посмеет довести его штурмана до того состояния, в котором он находился сейчас. И лишь Шикамару мог вытащить Асуму из ада его собственных воспоминаний. Боцман и квартирмейстер сейчас как никогда были нужны этому галеону. Те, кого так ждали обратно, уже совсем неспешно двигались по пыльной дороге. Местами они даже встречали других людей или повозки. Ветер стоял шальной, который хотел, казалось, обогнать все на свете. Но, благодаря ему, небо очищалось. Голубоватая часть небес раскрывалась из-под уходящих туч, которые, будто откинутое черно-синее одеяло, постепенно двигались прочь. Игра света увлекала взгляды, чуть дальше темное полотно освещалось едва проникающими лучами, и они словно подогревали до красного и розового цвета нижнюю часть облаков. Далее, где казалось, что небосвод соединяется землей, было настоящее огненное зарево. Сияющий свет ярко-оранжевого оттенка был пламенем, которое постепенно подавлял сумрак. Выглядело настолько потрясающе, что, даже не сговариваясь, спутники замерли, чтобы полюбоваться. Они понимали: темнота их накроет в ближайший час, но глазами уже различалась линия поселения, к которому они двигались. Это давало некую толику уверенности и покоя относительно страхов, а на маленьком кустике позади Саске и Шикамару сидела белоснежная голубка, приглядывающая за идущими. Широким шагом по палубе ходил взволнованный капитан. Он метался из угла в угол, внимательно всматриваясь в берег, надеясь, что вот-вот сейчас он увидит два силуэта возвращающихся людей. Солнце уже село, а тех, кого так ждали, все еще не было. Асуме за последние сутки стало хуже, и никто не справлялся с его состоянием. Наруто сдался: позволил притащить на корабль для штурмана столько алкоголя, сколько тому требовалось хотя бы для того, чтобы заснуть. Сам капитан даже не спускался туда, знал, что только навредит. Почти всю ночь Наруто не уходил с палубы, и казалось: еще один человек на этом корабле находился на грани отчаяния. Дошло до того, что руки дрожали, а мысли все чаще и чаще возвращались к той бутылочке в сундуке, что была запрятана тканями. Она бы сейчас помогла… Наруто предвкушал, словно чувствовал на языке, как он мог бы провалиться в то ощущение, когда не замечаешь время, чувствуя лишь ярость или похоть, зависело от ситуации. Раньше он спокойно увлекался наркотическими веществами, но ничто не пробирало так, как опиум. Тем более для него дозировки были неопасны ни в каком виде, но от них зависели желания и контроль. Если была возможность боя, то он мог порвать всю чужую команду в одиночку, оставшись без царапины. Если это были ночи с продажными созданиями, то чаще всего такие любовники на следующее утро не могли даже подняться с кровати от боли и измученности. Единственным минусом было то, что если после принятия наркотика удерживать эмоции и потребности в себе, то появлялось ощущение, что вены расплавятся и все тело может начать гореть огнем. Это было страшно больно, а потому Наруто стал аккуратнее их использовать только тогда, когда точно мог получить выход жажде. Но отчего-то, когда Саске появился на корабле, зависимость испарилась и не возвращалась до сих пор. Спустя пару часов таких метаний, едва сдерживаясь, Наруто попросил привести Конохомару. Отдав мальчику приказ: с вороньего гнезда высматривать боцмана и квартирмейстера, капитан ушел в свою каюту, больше никому не показываясь. Спать он не мог, как и думать о чем-то другом, кроме как о двух самых важных для него людях, либо о запрятанном наркотике. Расслабиться не получалось, и минуты, что складывались в часы ожидания, становились агонией. В какой-то момент, уже лежа на полу и смотря в потолок, Наруто понял, что готов нестись навстречу и выяснять, что происходит, но он не смел бросить галеон. С другой стороны, если здесь нет ни Шикамару, ни Саске, то зачем ему вообще этот корабль? Подхватил бы Графа в подмышку, отволок бы Асуму с Чоуджи к жене квартирмейстера и пустился бы восвояси. Оставил бы свои координаты только Джирайе, чтобы тот смог найти его, когда захватит ведьму, и все. Вот только если эти двое не вернутся, если они мертвы, то сможет ли Наруто сдержаться, чтобы не разнести всю землю к чертям? Было ощущение, что его сердце рвут на клочки. Когда стало светлеть и мир просыпался, Наруто обнаружил себя сидящим в кресле и перебирающим в руках бутылек с наркотиком. Он крутил стеклянную тару и смотрел, как жидкость в нем болталась туда-сюда. В голове стало совсем пусто, и глаза были заворожены метанием образовавшихся волн внутри закупоренного сосуда. Как же хотелось ощутить этот вкус. Спустя еще несколько минут он вытащил пробку и понюхал запах. Еще немного и… — Капитан! — позвучал громкий голос юнги за запертой дверью, — кажется, они возвращаются! Рука дрогнула и чуть было не выронила наклоненный ко рту сосуд. Распахнув глаза, Наруто подскочил, закрывая бутылку и вновь ее пряча от чужих глаз. — Конохомару, — он подошел к двери и привлек внимание подчиненного. — Да? — послышался детский голос с той стороны. — Как поднимутся на корабль, пускай сразу зайдут ко мне. — Есть, капитан! Глубоко вдохнув, Наруто прижался лбом к дереву и закрыл глаза. Вернулись. Наконец-то. Облегченная улыбка тронула губы, и даже дыхание немного сперло от радости. Простояв так пару минут, Наруто подошел к своему столу и немного присел на него, уже более спокойно дожидаясь, когда к нему зайдут те, кем так дорожил и чье возвращение значило, что в течение двух часов он тоже отправится в путь. Надо бы пока решить, что именно взять с собой. Немного погодя, до всех на корабле донесся звук швартовки шлюпки; лодку на волнах болтало и сталкивало с бортом галеона. Наруто слышал поступь сапог на палубе, и он уже давно открыл замок на двери. Скрип — заходят двое. Живые. Явно уставшие, даже вымученные, но живые. — Все готово, — Шикамару не улыбался, но по его лицу все равно было понятно, что он счастлив вернуться. Наруто лишь кивнул ему и, сделав несколько шагов вперед, протянул руку для рукопожатия. — Рад, что вы вернулись, — он пока не смотрел на Саске, но это ничего не значило. Просто для Шикамару еще есть дело. — Но разговоры позже, — капитан вздохнул, ловя удивленные взгляды, — иди к Чоуджи, у него Асума. Ему нужна твоя помощь. Шикамару замер на несколько секунд, забыв даже отпустить чужую руку, но после рывком вышел из каюты. Он-то знал, что в таких ситуациях ему нужно поторопиться. Едва дверь закрылась, и Саске даже не успел отвести удивленный взгляд от спины ушедшего старпома, как почувствовал чужое тело напротив себя и оказался в крепких объятиях. Наруто не хотелось говорить, ему лишь нужно было убедиться, что это не очередной лихорадочный сон, где у него отнимают этого человека. Саске же в свою очередь позволил себе прижаться лицом к чужому крепкому плечу и дать сердцу успокоится. Спустя некоторое время, когда Наруто отстранился, он внимательно осмотрел любовника. — Вы припозднились, — светлые брови нахмурились, когда было отмечено то, насколько вымучено выглядел Саске. – Что-то случилось? Боцман вздохнул и принялся рассказывать все их путешествие. Вот только умолчал их разговоры с Шикамару. А за реакциями Наруто Саске и вовсе не поспевал, тот то улыбался, то хмурился, то совсем казался напряженным, то на лице мелькала мягкая улыбка, то вновь становился смурным, а в конце и вовсе — грустным. Последним из рассказа Саске пояснил то, что у них сложилась проблема с лошадьми и им пришлось еще часть пути пройти пешком, а не ехать верхом, оттуда и задержка. Кивнув, что все понял, Наруто вновь прикоснулся рукой к бледной, прохладной коже, огладив линию челюсти. На черном плаще была заметна дорожная пыль, как и в темных волосах. Прекрасное лицо казалось очень уставшим, а по глазам явно отмечался многодневный недосып. — Тебе бы в баню сходить, — Саске усмехнулся на эти слова. Он был абсолютно согласен неделю в кадке с теплой водой провести, лишь бы отмыться. — Пойдешь со мной? — они периодически проводили так время вместе, но в этот раз Наруто отрицательно покачал головой. — Не сейчас, я уйду сразу, как поговорю с Шикамару. То, что Саске расстроился, было видно сразу, да тот и не скрывал своих эмоций, уже явно не от этого человека. Оставалось лишь упиться этой краткой близостью, позволить себе приблизиться, уловить чужое дыхание, прикоснуться к сухим губам собственными, обветренными. И наслаждаться тем, что даже несмотря на то, что они на корабле, на ласку отвечали. Может, Наруто так и не дал согласие словами на просьбу Саске касаться его, когда они здесь наедине, но, судя по действиям, он уже был не против. — Нару…то, — в каюту ворвался Шикамару, распахивая дверь, и притормозил лишь из-за того, что застал капитана и боцмана целующимися. Только спустя несколько мгновений он понял, что дверь-то надо закрыть, да и те двое оторвались от лиц друг друга. Однако был кое-кто на палубе в этот момент. Тот, кто своими светло-серыми глазами заметил творящееся в каюте капитана. Тот, кто замер, пытаясь понять, померещилось ли ему или нет. — Что такое? — Наруто выпустил Саске из объятий. — С Асумой все нормально, когда вернешься, он будет в порядке. Ты через сколько уходишь? — Шикамару едва справился с лицом, стараясь не хмуриться, но все же ту картину, что он здесь застал, видеть бы не хотелось. — Могу хоть сейчас, мне лишь нужен твой отчет, — убирая в кожаный чехол белый кинжал, который отдал Саске, Наруто прошел к столу, усаживаясь в кресло. Шикамару кивнул и вновь рассказал всю ту историю, что уже поведал Саске. Для капитана было приятным открытием то, что боцман сумел передать информацию ничуть не хуже квартирмейстера. Это было полезно, и даже какая-то внутренняя гордость от обладания таким человек приятно колыхнулась. В течение получаса от галеона Покровителя Азатота отшвартовалась очередная шлюпка. Наруто постарался уйти как можно дальше от корабля, чтобы поток энергии не дошел до него. Затем остановился у одного дерева, закрывая глаза и заставляя себя сосредоточиться. Когда же веки раскрылись, зрачок там отсутствовал. Человек с полностью белесыми глазами двинулся в путь, минуя все возможные встречи с людьми, двигаясь с неестественно быстрой скоростью и заставляя землю подрагивать от собственной поступи. — Что произошло с Асумой? — проводив капитана, Саске подошел к Шикамару. Тот лишь вздохнул и перевел взгляд на трупы висящих хвостатых женщин. — Они без нас плавали на грабеж и на обратном пути натолкнулись на русалок. Говорят, что Наруто быстро разобрался, но так как за штурвалом был Асума, его успели задеть. — Задеть чем? — Саске не совсем понимал, о чем речь. — Песнями, они же голову одурманивают. — И что такого? — все-таки было совершенно непонятно. Саске помнил, как чуть более полутора лет назад он сам впервые услышал русалок, но что-то не припоминал какого-то сильно прошибаемого эффекта. А Шикамару недовольно цыкнул, затем осмотрелся и, подав сигнал рукой, зашел в каюту капитана. Саске проследовал за ним. — Русалки своими песнями завлекают, заставляют вспоминать лучшее, что было в жизни и идти к этому, не позволяя понять, где реальность, а где иллюзия. — Это я знаю, — боцман кивнул, всем видом показывая, что он внимательно слушает. — Вот они и напомнили Асуме о его семье, — констатировал факт Шикамару, считая, что он донес всю информацию. Однако по лицу Саске было понятно, что ему ничерта не понятно. — У него семью убили много лет назад, — еще немного прояснил старпом. — Я этого не знал, — фыркнул Саске, недовольный тем, что на него смотрели, как на идиота. Он же не умеет мысли читать, чтобы о подобном догадываться. — В общем, Асума в королевском флоте был одним из самых молодых штурманов, уже до двадцати лет выделялся в этом деле. Тогда же он по уши влюбился в одну девушку, они свадьбу сыграли, и через пару лет она забеременела, — Саске резко поменялся в лице, услышав последнее; брови нахмурились, губы поджались, — Асума же все это время периодически уходил в дальние плаванья на месяцы по приказу короля и ни разу не ослушался, был предан настолько, насколько возможно. Когда его жена родила, он узнал об этом из письма и рванул домой. Шикамару замолчал ненадолго, словно переводил дух. — Когда он вернулся, то нашел лишь кровавое месиво вместо своей семьи. Как оказалось, одному из главнокомандующих очень понравилась его жена и тот склонял ее к близости, насильно, а она не поддавалась и, в очередной раз сопротивляясь, располосовала ему ножом лицо. Он взбесился: из-за такой раны могло возникнуть много вопросов, в том числе от его собственной супруги. Саске сжал кулаки, смотря куда-то в сторону. Отчего-то он очень хорошо понимал, что мог почувствовать Асума в тот момент, отчего-то мог разделить эту боль, а Шикамару все продолжал: — В отместку этот ублюдок не пожалел ни женщину, ни новорожденную девочку. Асума успел дочь подержать на руках лишь перед тем, как захоронить. Но даже не смог лица увидеть, ибо то, что с ним сотворили, делало его... неузнаваемым. Именно поэтому Асума оказался на пиратском судне. Он ненавидит государство, ненавидит короля и эту власть, ведь, когда он донес это, требуя справедливости и возмездия, в суд, в полицию, ему отказали в расследовании, и, когда попытался обратиться к самому королю, ему тоже отказали. — Быть не может… — удивленно прокомментировал Саске, во все глаза смотря на Шикамару. — Может, еще как. Тот офицер просто купил всех. Он был выше рангом, он имел куда больше власти, поэтому со стороны закона это ему сошло с рук. Не знаю, как именно Асума попал в команду, я сам пришел на несколько лет позже. Но в очередном подпитии он мне рассказал, что произошло, а я уже был квартирмейстером и смог узнать про того офицера. И тогда мы отомстили, хотя тот гаденыш к тому времени чуть было не забыл о содеянном, — Шикамару усмехнулся, — но Асума сам довел его до такого состояния, что он выложил все, что помнил и знал, а потом мы приковали всю его семью в их доме вместе с ним и спалили к чертям, так что от его позорного имени и наследия не осталось ничего, кроме пепла и костей. — Вы… и детей убили? — Саске с трудом сглотнул, представляя себе муки той семьи. Убить того, кто сам причинил вред стало даже для него сладким делом, но остальные-то причем? — Не жалей их, — Шикамару нахмурился, — ибо эта семейка состояла целиком из садистов. Они убили не только семью Асумы, но то, что творилось у них в подвалах и чердаках… — старпом заметно повел плечами, словно пытаясь этим действием что-то сбросить, — даже тот монстр из леса был не настолько страшен, насколько обнаруженное там. Не нужно им сочувствовать, ведь ты никогда не знаешь, что скрывается за чужими дверьми и закрытыми окнами. — Я могу чем-то помочь ему сейчас? — Шикамару на этот вопрос сначала покачал головой, но затем немного прищурил глаза. — Может быть. Но давай сначала сходи в город с командой, отдохни эту ночь, а завтра подсобишь мне. Согласно кивнув, Саске направился выполнять приказ, все еще оставаясь мыслями в недавнем рассказе. И сердце рвалось от услышанного.***
От странного чувства темноволосая девочка раскрыла глаза в своей постели и осмотрелась. Резко поднявшись, она потерла свои веки, а после удивленно уставилась голубыми глазами в сторону окна. Ведь там, лицом к восходящему солнцу, стоял высокий широкоплечий мужчина в серой рубашке и черных штанах, с хвостом длинных светлых волос. На шевеление со стороны кровати он повернул голову, и самая мягкая улыбка отразилась на загорелом лице с тремя родимыми пятнами-полосками на каждой щеке. — Папа? — неверяще прошептала маленькая леди, а, заметив согласный кивок, быстро стала выпутываться из-под одеяла, почти падая в нем. Не прошло и минуты, как Химавари тихонько, но шустро рванула в объятия к отцу, который к тому моменту присел на одно колено и развел руки в сторону. — Здравствуй, милая моя, — прошептал Наруто, обнимая дочь так бережно, словно она хрустальный сосуд. Хотя от ее объятий, казалось, сейчас ребра захрустят. Через несколько мгновений он почувствовал, как намокает ткань его рубашки на плече. — Не плачь, родная, я же обещал приехать весной. — Я очень скучала, — шептала девочка, как можно сильнее вжимаясь в отца, от которого пахло солнцем и морем, и пыталась сдержать слезы. — Я тоже, — Наруто прижался носом к темным волосам, словно зарываясь у виска. От дочери веяло ароматом каких-то приятных трав. Этим запахом он был готов дышать вечно. — Сможешь тихо сходить за братом? Химавари кое-как сумела оторвать себя от самого любимого человека в этом мире и лишь кивнула, едва улыбаясь и пытаясь больше не плакать: она уже взрослая для слез. Накинув на себя аккуратный девичий халатик, маленькая леди вышла из комнаты, оставляя отца одного. А Наруто показалось, что с ее уходом она кусок сердца у него забрала, вырвала вместе со своими слезами, ведь это он был причиной грусти дочери. Если бы только можно было забрать ее с собой… Спустя бесконечные десять минут дверь в спальню маленькой леди открылась, и, совершенно заспанный, но взволнованный мальчик вошел туда, а следом за ним его сестра, закрывая замок. Не веря своим глазам, Боруто подошел к отцу, даже не реагируя на возможность объятия, а лишь только чуть потрогал за руку. — Настоящий, — прошептал мальчик, но голос все равно дрогнул, а следом покатились слезы, горькие, но облегчающие. И не было для этих двух детей никого более важного, чем тот, кто сдержал свое обещание, тот, кто про них не забыл и точно их любит, несмотря на то, что так долго отсутствует. Может быть, в мыслях иногда они и злились, что отец не рядом, но в этот раз никто не потратил и секунды на недовольство. Как ни странно, но за все десять дней Наруто не поймали ни разу. Это выглядело слишком подозрительно, а потому возвращаться он тоже решил через лаз в отдаленной комнате прислуги. Прощание с детьми было тяжелым, но, вероятно, они стали взрослее, потому оно прошло без слез и просьб остаться подольше. Младшие наследники лишь взяли обещание приехать на день рождения Боруто: оно было раньше, чем у Химавари. Наруто поклялся всем, чем мог, что обязательно приедет, потому что именно за эти дни так явно ощутил причину, из-за которой оставил их в свое время. И дело необходимо было завершить. Закончить начатое. Выйдя из туннеля позади жилого дома, он пока спокойным ходом двинулся в сторону галеона. Однако, отойдя совсем недалеко, Наруто почувствовал что-то странное: не подавление своей силы, а словно ее отголосок, частицу где-то рядом. Резко обернувшись, Наруто замер. Ибо увидел того, кого не видел очень долгие годы — мужчину, что выглядел куда моложе своего возраста, с такими же светлыми, но короткими, волосами и ясными голубыми глазами. Он стоял совершенно один на этой дороге и с легкой улыбкой осматривал собственного сына. — Здравствуй, Наруто. А тот, к кому обратились, стоял, не двигаясь, словно статуя. Большую часть эмоций относительно этого человека занимала злость. Но то чувство любви к собственному родителю, которое жило в нем все детство и оберегало еще тогда чистое сердце, все равно не позволяло даже попытаться ему навредить. — Что ты здесь делаешь? — процедил Наруто, вновь осматриваясь вокруг. Но нет, все-таки они были одни. Он напрягся всем телом, используя свою силу, пытаясь уловить хоть что-то лишнее, однако ничего не почувствовал. Но когда отец стал приближаться к нему, тело само сделало пару шагов назад. — Тебе нет нужды бояться меня, — ответ прозвучал мягко и спокойно, — но не только ты хочешь видеться со своими детьми. — Из тебя вышел паршивый отец, Минато, — Наруто усмехнулся, с вызовом посмотрев в такие же глаза, словно в отражение, что раздражало. — Тебе виднее, — согласился старший, наконец остановившись. Все равно Наруто не позволял сильно сократить расстояние. Между ними тяжелой пеленой повисло молчание, болезненной, сумбурной, давящей. В какой-то момент Наруто осознал, что просто устал от клокочущих эмоций внутри него, тем более относительно недавно у него получилось переосмыслить некоторые детали своего побега. — Почему ты дал мне уйти? — Минато немного приподнял брови, словно пытался понять суть вопроса. — Когда? — В тот момент, когда ты с советниками ждал меня на корабле, разрисованный рунами, подавляющими мою силу, — фыркнул Наруто, немного обижаясь на то, что ему пришлось произнести это вслух. — И с чего ты решил, что я сам позволил этому случиться? — усмешка так и звучала в вопросе, но только она была наигранная. — Потому что тогда ты еще был сильнее меня, — Наруто заметно нахмурился, всматриваясь в такое знакомое, но словно забытое лицо. — Ты мог меня остановить, воспользоваться силой, ведь, как я узнал позднее, подобные руны рисуются конкретно на человека, а не на ту силу, которой он обладает. Эти руны не подавляли тебя, только меня. Усмешка с чужого лица заметно исчезала, а вот глаза, казалось, стали более грустными. Все же позволив себе подойти ближе, замечая, что Наруто перестал отстраняться, Минато положил ладонь ему на плечо и несильно сжал. — Потому что я был против снятия проклятия лишь из-за того, что тебе придется пожертвовать любимым человеком. Когда твоя жена пережила роды, я решил, что случилось невозможное, и после боялся, что тебе самому придется убить ее из-за твоей идеи, а после смерти девушки предполагал, что с тебя потребуют жизнь одного из детей. Сейчас же я не знаю, принадлежишь ли ты еще кому-то всецело… — Минато вздохнул, понижая голос, — чтобы суметь выполнить твою задумку. Я не хотел лишать собственного ребенка возможности прожить счастливую жизнь без очередных потерь, не хотел, чтобы тебе пришлось снова испытать боль, тем более от убийства любимого человека собственными руками. — Откуда ты знаешь про жертву? — Наруто отшатнулся, во все глаза смотря на отца. — От твоего деда, — тот горько улыбнулся, — мы всегда знали, просто никто из нас не мог принести эту жертву. У нас редко у кого было по двое детей. Да и убить собственного ребенка… никто из нас не смог бы. Как и в дальнейшем, если мы кого и любили, то не могли ими пожертвовать. — Нет, есть и другой выход, — резко возразил Наруто, пятясь назад, — я найду иной способ. — Хорошо, — Минато согласно кивнул, — тогда пусть будет светел твой путь, сын. Но на это уже никто не ответил. Наруто сорвался, он бежал со всех ног подальше от этого человека. Все ложь. Будет другой выход. Он найдет. Он придумает. Может, ведьма уже попалась в капкан? Может, уже возможно сделать следующий шаг? Но надо вернуться на галеон. Вернуться к Саске. Благодаря силе отчаяния в сердце, Наруто сумел добраться до корабля всего за одну ночь. Ему казалось, что он не почувствовал за всю дорогу ни жажды, ни голода, ни усталости. Но когда он вернулся на палубу, Саске там не оказалось. От Шикамару Наруто узнал, что тот с Асумой и другими бойцами сейчас в городе. Ненадолго задержавшись на корабле, Наруто спустился на землю. Он очень хотел увидеть Саске. Сейчас этот человек был нужен как никогда.