Вселенная №70014923852H
В доме номер четыре в проезде Отшельника, который всякие приезжие по ошибке называли Приватной улицей (или наоборот — заблуждались местные), всегда было тихо. Респектабельная семья: родители, их сын и племянник. Идиллия. Увы и ах! Три четверти данного семейства действительно были вполне нормальными по меркам городка Литтл Уингинга. Зато оставшаяся четверть в лице племянника Дарсли (которых иногда называли Дурсли, на что те очень обижались) Гарри Поттера перевешивала почти всю нормальность этой семейки нормалей в Фигг-знает-каком поколении. Надо бы описать всех членов этой семьи. Начнём с главы. Вернон Дарсли был невысоким, крепким, цвета бордо мужчиной в самом расцвете сил. Единственные две вещи, которые позволяли отличить его от огромной свиньи, — глаза и моржовые усы, которые не принадлежали Вернону, ведь это Вернон принадлежал им (например, по улице шли в первую очередь усы, а их «хозяин» поспевал сзади, будто влекомый на поводке). Дядя Гарри Поттера был человеком неглупым, но упрямым, благодаря чему его работа шла в гору; он был директором фирмы «Grunnings», производящей дрели. Да, такая работа ему подходила, потому что сверлить он умел и любил. Его жалобы на правительство и Гарри, нравы молодёжи и Гарри, мотоциклистов и Гарри… Никто не любит Гарри, бедный мальчик! Петуния Дарсли, жена мистера Дарсли, не обладала «шеей удвоенной длины», как сплетничали о ней соседки. Зато то, что она была похожа на лошадь — сущая правда. Под стать Вернону Петуния производила впечатление хозяйственной и умной женщины. Готовить она умела на славу. Вот если бы ещё воспитывала своего дорогого сыночку правильно… Петуния не очень любила своего племянника Гарри, который был сыном её родной сестры Лили, которую (и её мужа Джеймса заодно) она тоже отнюдь не жаловала. В основном это проявлялось в недостатке еды для маленького Поттера и работе по дому для него же (почти равноценный обмен, ха). Ладно, пора немного рассказать про третьего в семье Дарсли по старшинству и первому с половиной по власти и влиянию. Дадли Дарсли, он же Дадличек, деточка и просто солнышко. О родители своего чада! Избалованный, но хорошо социализованный (на вкус родителей, разумеется) Вернон-номер-два страдал от излишка веса и зависимости от благ человечества. Кроме того, ему не были привиты нормы поведения в отношении тех, кто был слабее его, поэтому все соседские кошки, все птицы и Гарри знали, что если Дадли берёт рогатку, то непременно жди беды. Надо ли говорить, что этот поросёнок в штанах был не только хулиганом, что окружающие напрочь не замечали, да и заметить им бы не дали неустанно опекающие дитятко родители, но также умел быть милым и обходительным маленьким джентльменом. За икс фунтов, конечно же. А вот Гарри Поттер, который до четырёх лет думал, что его зовут «эй, ты», и лишь потом узнал своё настоящее имя — «маленький паршивец», был совсем не похож на своих родственников. Он был невысокий, но худой, волосы у него были чёрные, как смоль, а глаза — ярко-зелёные. Он носил очки и имел страшный-страшный шрам на лбу, в виде молнии. Этот самый шрам он скрывал за длинной чёлкой, чем создавал впечатление настоящего эмо. Правда, тогда они были не так известны, к тому же добропорядочные жители Литтл Уингинга с «такими чудиками» (цитата, о любых «недобропорядочных» людях) не якшались. Поэтому все называли Гарри просто «мальчик» или «Поттер», в самых худших случаях — «горшок». Родители Гарри умерли, оставив того одного, что было ещё более страшной-страшной тайной, нежели шрам. Дарсли не хотели запятнать свою репутацию, а потому всеми силами старались подавить Гарри, подчинить и переманить на свою сторону печеньками. Факт, что печеньки были уже как много лет заплесневелые, отбрасывался, как неважный. Жителю чулана и такое сгодится. Что ещё надобно сказать, небольшая деталь относительно характера Гарри. Нет, все мы понимаем, что с таким воспитанием дети вырастают: а) злыми, б) забитыми, в) мёртвыми. Гарри был вариант г). Он был жив, не тряпка, но сопротивляться не пытался, понимал — это того не стоит. Он жаждал свободы от крепостной зависимости, но выкупить себя не мог, оставалось лишь ждать. Ждать. Да, пожалуй, именно так. И, как вы думаете, дождался?***
— ПО-О-ОТТЕР! — громыхнуло существо по имени Вернон. — МАЛЬЧИ-И-ИШКА! СЮДА-А! ЖИ-ИВО! Топот ног, и Гарри предстаёт перед дядей. — ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ ДАДЛИ? — Н-ничего, — Гарри смотрел в пол, лишь краем глаза наблюдая за Дадли, который из-за спины отца корчил гримасы. Полчаса назад Гарри убегал от двоюродного братца по улочкам Литтл Уингинга. Поттеру было девять лет, он немного вырос, поэтому за счёт длины своих ног и разницы в IQ обгонял страдающего лишним весом и недостатком интеллекта Дадли. Он уже выходил на финишную прямую к дому, там бы его вряд ли тронули, когда тупенький братец споткнулся о кошку, разбил колено, а поднявшись обнаружил себя владельцем парочки свеженьких шрамов во всю левую руку. Всё было бы не так страшно, но Дадли решил, если он сам не сможет досадить Гарри, то почему бы не пристроить к этому бесплатную рабочую силу в лице Вернона, который сегодня, в воскресенье, был дома. — НИЧЕГО? А ЭТО ЧТО? — Вернон указал на любезно выставленную на обозрение руку Дадли с залитыми йодом полосами от когтей благодарного кошачьего. — К-кошка, — тихонько сказал Гарри сущую правду. — КОШКА? Я ТЕБЕ ПОКАЖУ КОШКУ! — Зачем? Я и так видел, — Гарри было всего девять лет, иначе он не стал бы злить дядю. Вернон вдохнул со свистом. Нет, стёкла не выбило, но ударная волна от рёва всколыхнула воздух, заставив ни в чём неповинную пылинку попасть в нос Гарри… — Апчхи! — чихнул Гарри, взмахнув рукой в нелепом жесте. И надо же было в его руке оказаться небольшому, но увесистому камушку, который, описав изящную дугу, установил контакт со лбом дяди Вернона, позволяя тому ненадолго попасть в астрал. Мистер Дарсли в отличие от камня упал совсем не изящно, а очень даже громко. — А-а-а! — завопил Дадли. Прибежала поливавшая в саду цветы Петуния. Увидев лежащего на полу мужа с синяком на лбу, она завизжала. Единственный выживший в доме таракан, обитавший в туалете, решил, что настал Рагнорёк и принял решение биться до конца. Он совершил стремительный марш-бросок и напал на то, что оказалось ближе всего. Это был Вернон, которому насекомое заползло в ноздрю. Старший Дарсли проснулся. В воздухе повисла гробовая тишина. Все понимали, скоро похороны.***
Гарри всеми силами отбрыкивался от руки дяди, который тащил его в машину. Терпение Вернона лопнуло, и никакие уговоры, призывы и угрозы Петунии не могли остановить его от свершения вмиг родившегося приговора. Дядя Гарри Поттера намеревался сделать непоправимое. Интересный факт. У Гарри Поттера любезно подкинутого родственникам не было бумаг. Разумеется, позднее Вернон их оформил, заплатив копеечку. Такой копеечкой можно было и подавиться. Так вот, бумаги оформил, всё по закону. Всё, кроме малю-у-усенькой детальки, сущая мелочь. Документы были подделкой. Удивительно, не правда ли? Как так получилось уже вряд ли кто-нибудь скажет, но Вернон продолжал использовать липовые бумаги, чтобы Гарри мог учиться в школе и прочее. Тем не менее Дарсли были в курсе ситуации с документами, правда менять ничего не собирались. А теперь к нашей проблеме. Документы фальшивые, людей, которые знают Поттера лично — по пальцам можно сосчитать. Просто простор для творчества. Нет, бросать ребёнка на произвол судьбы где бы то ни было это плохо, но Гарри же не ребёнок, он волшебный. Примерно так рассуждал дядя Вернон, когда связывал племяннику руки и затыкал рот кляпом. Машина остановилась в лесу, удалённом от Лондона примерно на сто километров. Начинало темнеть. Мистера Дарсли начала мучить совесть, но он легко её поборол, решив однако, что выкидывать на улицу Гарри — это слишком, лучше просто припугнуть. Вернон достал Гарри из машины, вынул изо рта Поттера кляп. Мальчик тут же закричал, и Вернон вернул кляп на место. — Ну, что, допрыгался, Поттеровское отродье? — зловеще прошипел Вернон. Ответом ему было нечленораздельное мычание. — Завтра я за тобой приеду, а ты подумай над своим поведением. И советую оставаться здесь, я не намерен искать тебя по всему лесу. Убежать у тебя всё равно не получится, здесь нет ни одного населённого пункта поблизости, — Вернон сел в машину и уехал, оставляя Гарри в полном одиночестве. Маленький Поттер тихонько заплакал. Где-то надрывно каркала ворона… Дядя Вернон не приехал и на следующий день, и на послеследующий. Гарри мучили голод и жажда. Он смог избавиться от кляпа во рту, но есть в лесу было нечего, грибов ещё не было, а ягоды было не разглядеть средь мешанины мха, травы и гнилой древесины. Страшнейшее истощение маленького организма повлекло за собой галлюцинации и видения. Поттер был в бреду и умер бы, но на третий день дядя вернулся за ним. Обнаружил он полутруп с закатившимися глазами и кровоточащим шрамом. Причиной такого опоздания Вернона стала поломка машины. Дарсли здраво, как ему казалось, рассудил: это судьба, значит дрянному мальчишке так и надо. Гарри выжил. Его отвезли в больницу, где сказали, что он сбежал из дому и наелся каких-то подозрительных грибов. Объяснение прокатило, штраф заплатили, и ладно. Было бы, если с того дня Гарри Поттер не начал странно себя вести. Во-первых, он больше не отзывался на своё имя, и, чтобы привлечь его внимание, нужно было долго дёргать мальчика за плечо. Более того, он вообще ничего не говорил, разве что на автомате. Во-вторых, когда удавалось обратить взор Гарри на себя, то казалось, что это глаза не живого человека, а мертвеца, решившего прогуляться вне кладбища. Было ощущение, что Поттер смотрит сквозь вещи в какую-то бесконечно далёкую пустоту. А ещё он не моргал. Наконец, в-третьих, с того дня Гарри Поттер перестал реагировать на боль. Дадли это очень расстраивало: что за груша для битья, которая даже не вскрикивает, а продолжает молча пялиться в никуда. Причину таких изменений сложно назвать, но можно сказать с уверенностью. Гарри Поттер слышал голоса в голове, и никто не знает, что он им отвечал.