секрет

      мишель просыпается посреди ночи, в горле пересохло, та бутылка вина явно была лишней, поэтому девушка выходит из комнаты, направляясь на кухню. за окном тёмное небо, усыпанное звёздами и полная луна, которая ярко освещала кухню. девушка взяла бутылку минералки из холодильника, залпом осушив её, а после подошла к окну, глаза поднимая на звезды, взгляд задерживая на самых ярких. красиво, в такую ночь спать уже совсем не хочется. мишель хочется выйти сейчас на крышу, любоваться ночным небом и курить тихонечко, попутно наблюдая как дым из лёгких растворяется в воздухе и как тлеет табак в сигарете. для гаджиевой это самые красивые вещи в мире. а ещё лиза. для неё она тоже самая красивая, пусть и сама андрющенко видит в себе много недостатков, блондинка всё равно не перестанет так думать.       те слова вечером явно подпортили их отношения и лучше бы мишель этот секрет в могилу с собой унесла, чем вот так прямо сказала это брюнетке. но слово не воробей, далеко не воробей кстати, поэтому мишель вздыхает, отходя от окна. она сама не знает, почему так переживает из-за этих слов. наверное, потому что увидела, как лиза расстроилась после них? не хотела она её расстраивать просто, ведь так? но сердце, которое как бешеное стучит, стоит андрющенко замаячить рядом, говорит об обратном. мишель не может сказать, что влюбилась в неё, но… ладно, она влюбилась. поэтому и жалеет так о недавно сказанных словах.       блондинка от окна отходит, проходя тихо по коридору, витая в своих мыслях, но слышит звуки, доносящиеся из комнаты лизы. мишель ближе к двери подходит, прислушиваясь, понимает, что это всхлипы. в сердце больно кольнуло, ну правда не хотела она её расстраивать. — язык мой — враг мой, — шепчет совсем тихо мишель, качая из стороны в сторону головой и губы поджав, поднимает руку, чтобы постучать. медлит пару секунд, но как только слышит очередной всхлип, без колебаний стучит в дверь.       резко лиза затихает, походу её услышали. стук был отчётливый, такое не могло показаться. — лиз, открой, пожалуйста, — слышит через дверь андрющенко голос блондинки. открывать не хочется, только не ей, но ноги сами ведут к двери. — уходи, — произносит брюнетка, пальцы положив на замок. — пожалуйста, — голос у мишель такой, будто сама сейчас расплачется. и даже не смотря на то, как больно ей сделала девушка, она не хочет, чтобы мишель плакала. лиза отнюдь не тупая, прекрасно понимает, что они буквально никто друг другу и она вообще не должна злится на гаджиеву за это, но грудную клетку всё равно разрывает, слёзы всё равно текут. всё равно больно.       андрющенко замок поворачивает, открывая дверь. зачем и почему она сама не знает. но это не было самым плохим решением, потому что мишель сразу обнимает, носом зарываясь в тёмную макушку. лиза запах ванильных духов чувствует и становится как-то спокойнее. она неуверенно в ответ кладёт руки на спину девушки, утыкаясь в ключицу и дышит глубоко, стараясь успокоиться. — прости, — шепчет мишель, пропуская чёрные короткие пряди сквозь пальцы, — я не должна была говорить. — всё нормально, — лиза отрывается от неё, смотря в карие глаза, — мы никто друг другу, это я не должна была так реагировать. — никто? — опускает взгляд гаджиева. — а разве нет? — лиза бровь вскидывает, сначала убирая оставшуюся влагу с лица, а после складывая руки на груди. — тогда почему ты плакала, раз мы никто друг другу? — мишель не отпускает, руки всё также на плечах девушки держит. — миш, не надо, — лиза руки блондинки всё же скидывает, спиной к ней поворачиваясь, — не задавай мне этих вопросов.             мишель на это ответить нечего, да и пытать лизу она сейчас тоже не хочет, поэтому просто уходит, собираясь на крышу. в конце концов, ночь такая красивая.

***

      девушка сидит на самом краю, выкуривая уже четвёртую по счёту сигарету. луна постепенно начинает уходить, а звезды тускнеют. с другой стороны горизонта солнце начинает освещать небо, придавая ему голубые, фиолетовые и даже в некоторых местах зелёные оттенки. смена ночи на день, а по простому рассвет поистине завораживающая вещь. мишель в воздухе болтает ногами, выдыхая вверх никотиновый дым и окурок кидает, наблюдая как она летит с крыши девятиэтажного дома и всё равно продолжает тлеть, даже когда упал с такой высоты. гаджиева криво усмехается, даже окурок до последнего борется за жизнь.       не сразу блондинка замечает, что на крыше она не одна. лиза подходит сзади и аккуратно кладёт косуху на плечи, чтобы не испугать. мишель и это не сразу замечает, смотря на восход и думая, на самом деле, о лизе. в её голове мысли сменяются одна за другой, особенно в такие моменты. чувствуя тяжесть на плечах, которой раньше не было, гаджиева взгляз опускает на косуху, в после оборачивается, замечая стоящую рядом с ней андрющенко. — как узнала, что я здесь? — первое, что спрашивает мишель. — ты любишь сидеть на крышах или ещё где, — пожимает плечами девушка, — не сложно было догадаться. — лиз, — гаджиева слезает, к лизе подходя, руками придерживая кожаную куртку на плечах, — я не хочу быть с кристиной, — блондинка смотрит прямо в глаза, таким образом пытаясь донести до лизы, что она говорит чистую правду, — в ту ночь я была очень бухой, вообще не понимала, что делаю. — и зачем ты мне это говоришь? — вскидывает андрющенко бровь. после слов о кристине её вновь накрыла пелена злости. и вновь злость лишь на саму себя, что не может признаться гаджиевой, что не может въебать захаровой и жить в своё удовольствие. не может, слишком хорошо воспитана, — разбирайся с кристиной. — я не хочу быть с кристиной, — повторяет девушка, по привычке руки на плечи брюнетки кладя, — я хочу быть с тобой, — а мишель может, она всегда жила в своё удовольствие с полным похуизмом на чужое мнение и отказывать себе в этой роскоши не собирается. она обдумала всё, решила, что стоит попробовать, особенно если сердце такие кульбиты делает рядом с брюнеткой, поэтому улыбается чуть, прядки чёрных волос за ухо девушки заправляя. — ты… что? — только и успевает сказать лиза, как чувствует теплые пухлые губы на своих. гаджиева целует осторожно, руки перемещая на талию и притягивает к себе. лиза отвечает неумело и кажется, впервые в жизни наслаждается моментом. ей сейчас похуй, что после этого её в скором времени изобьёт кристина и вновь она будет мазать заживляющей мазью синяки на рёбрах, она просто целует в ответ, ладони кладя на шею блондинки. рассвет и правда потрясающий.