***
Огонëк со своей матерью уже несколько дней гостят у добродушной богомолихи. За это время отец безуспешно пытался дозвониться до Энн, но она не брала трубку. На работу не ходила, так как он сразу бы нашëл еë, Гриллби тоже в школу не ходил. И вот, очередное утро. Время завтрака. Агни, богомолиха, суетилась на кухне, Энн же помогла чем могла. Девочки готовились отправиться в школу. Мирно позавтракав Агни ушла проводить дочерей до школы. Энн с сыном остались в доме. Вскоре раздался стук в дверь. Возможно это Агни забыла, что-нибудь. Энн открыла дверь, а на пороге стоял он. Тут же у неë в душе вспыхнул вулкан негативных чувств. Не успел он слова сказать, как Энн начала свою гневную тираду. За всем этим наблюдало пламя. -Милая, послушай, — его вновь перебили. -Нет! Это ты послушай. К чему был этот цирк?! Зачем столько лживых обещаний? Зачем ты заставляешь нас с Лолой страдать? — на глаза наворачиваются горячие слезы- Я ей звонила, и мы поговорили. Ты обещал ей, что вернëшься к ней, но этого не происходило… Ты не хочешь бросать меня, но и еë не оставишь… Но я не могу быть с тем, кто не верен одной… — с каждым предложением еë голос становился всë тише и тише, пока совсем не стих. Сама она тоже понемногу угасала. -Энн… Я… Мне жаль… — со стороны Энн слышен нервный смешок. -Уходи. Видеть тебя не могу! — она с силой захлопнула дверь. Чьи-то маленькие ручки обняли еë сзади. Не выдержав она разрыдалась, упав на колени. Маленькие ручки гладили еë по голове. Иногда он целовал еë в лицо и вытирал слëзы. Наконец она перестала плакать, только иногда всхлипывала и дрожала. -Спасибо малыш, что-бы я без тебя делала? — еë голос был наполнен нежностью. Огонëк повалок еë за собой к дивану. Ей нужно прийти в себя.***
Энн и Гриллби обустраивали свой новый дом. Мать оборвала все контакты с уже бывшим мужем и теперь она с сыном жили на другом конце столицы. Квартирка была частью огромного каменного сооружения, как и все дома здесь. Места было мало, но весьма уютно. Жизнь налаживалась.•
•
•
Сегодня был замечательный день. Гриллби отучился свой первый день в новой школе, даже без происшествий. Энн нашла новую работу. И в честь начала новой жизни мать и сын решили прогуляться. Кругом были величественные здания, архитектура лишь немного отличалась. Новые соседи были весьма унылыми. Старое поколение тосковал по солнцу, а новое мечтало хоть раз взглянуть на настоящее небо. Но казалось, что Энн этого вовсе не замечает. Хоть она и значительно ослабла, но не показывала сыну свою слабость, хотя и огонëк знал, что она плачет по ночам. Вдруг, они заметили небольшую кафешку, где привлекательная на вид выпечка напомнила им, что они не обедали. Заведение было уютным и тихим, спокойная музыка приятно играла на фоне. Мать и сын чувствовали себя очень комфортно и расслабленно. Энн так увлечëнно рассказывала сыну о планах на ближайшее время, не обращая внимания на еду, Гриллби внимательно слушал. Время пролетело незаметно, и они решили вернуться домой. Вечером того же дня Энн снова заперлась в своей комнате. Огонëк давно понял, что стучись, не стучись всë равно не откроют. Уже который день это повторяется. Она практически перестала есть. Только если Гриллби сам не приготовит что-нибудь. Чтобы не обидеть сына, она ела. Огонëк ещë до этого замечал, что она пропускает приëмы пищи, но не придавал значения. Может она во время готовки закусывает. Но став жить в маленькой квартирке, она стала в постоянном поле видимости. Дни шли и Энн всë угасала. Гриллби было страшно за мать, но она уверяла его, что всë хорошо, что скоро она выздоровит. Он не верил ей. Вот опять, Энн заперлась в комнате из внутри. Замка не было, только крючок. Собравшись с силами пламя сосредоточился на магии внутри себя. Любое использование магии давалось ему с большим трудом, но он справился. Крючок больше не запирал дверь. Но не успел огонëк обрадоваться как тут же рухнул мешком на пол. Энн услышав шум быстро оказалась рядом. -Гриллби! Что с тобой?! Ты пользовался магией? Ты же знаешь, что врачи запретили тебе ею пользоваться... - Энн взяла пламя на руки и понесла в его комнату - Ты хочешь знать, что со мной...? Я угасаю, медленно, но верно. Мой организм не может преобразовывать пищу и топливо в магию, лишь частично. Но и с этим я перестаю справляться... Не смотри на меня так... Гриллби оцепенел. Его мать умирала. Он не хотел в это верить. -Почему я сейчас с тобой, не в больнице? А что они сделают? Я всë равно умру, но лучше я проведу остаток жизни с тобой, чем в больничной койке! Пламя с силой вцепился в мать и яростно замотал головой. Ему не мешало слабость и головокружение от магического истощения. -Тише, не плачь - еë нежные руки обхватили лицо огонька. Она впервые видит, как еë малыш плачет. Она чувствует как еë душа будто зажата в тиски. - Если не перестанешь плакать, то я тоже заплачу... Огонëк крепко обнимаю мать, будто она могла в любой миг рассыпаться пеплом. Хоть это и недалеко от правды. "Не оставляй меня"- руки не слушались, но он всё же донëс свою мысль, -"Не хочу твоего исчезновения. Лучше я буду нечасто с тобой видеться, чем вовсе без тебя" - Из-за сильных чувств, контроль над магией ослаб и магия начала потихоньку утекать из души -"Обещай мне, что будешь жить. Ради меня" -Всë что угодно! Только успокойся, не плачь! Тебе нужно сосредоточиться на магии! -"Обещай! " -Обещаю! А теперь успокойся... Потихоньку Гриллби начал приходить в себя. Магия больше не утекала из него, но он был слаб и долго не продержавшись отключился.