In the Wake

      Сэм задремал на водительском сиденье в бледных сумерках перед рассветом. Он смотрел на дорогу перед ними, не думая ни о чём конкретном. В следующее мгновение парень понял, что его лицо прижато к краю окна, шею сводит судорогой, а Би подталкивает его подголовником, предлагая устроиться поудобнее на заднем сиденье. Сэм не помнил, как пошевелился, но, видимо, так и было, потому что когда он проснулся в следующий раз - Скальпель копошился у него на груди, заглядывал в рот, готовясь к этому. Уитвики свернулся калачиком на заднем сиденье. Би нежно укачивал его, всё сиденье сдвинулось под Сэмом, как колыбель. Голос автобота был мягким и успокаивающим.       — Всё в порядке, Сэм. Ты в безопасности. Я держу тебя.       Сэм хотел возразить. Разве Би не видит, что Скальпель был рядом? Но это было смешно. Если бы он забрался в кабину, Бамблби знал бы об этом, так же точно, как Сэм знал, когда десептикон заполз в него. Тёплый воздух обдувал волосы парня из вентиляционных отверстий, так же приятно, как будто пальцы гладили их. Уитвики пробормотал и перекатился на бок, вслепую вытянув руку, чтобы собрать как можно больше автобота, до которого он мог дотянуться. Он не был уверен, сдвинулось ли водительское сиденье назад к нему или заднее сиденье сдвинулось вперёд, но ему удалось зацепиться рукой за водительское сиденье, прижавшись к нему, как плюшевый мишка. Кожаная обивка была теплой под щекой. Прижавшись к ней, Сэм заснул. Впервые за несколько месяцев кошмары не преследовали его.

* * *

      Сэм проснулся от запаха кофе и ужасающего осознания того, что он пускает слюни на обивку Би.       — Чёрт, — пробормотал он, приподнявшись на локте и вытирая рот. Бамблби слегка вздрогнул под ним и Сэм поморщился, изо всех сил стараясь вытереть кожаное сиденье рукавом свитера. — Прости, Би, — пробормотал Сэм, покраснев от смущения.       — Разве это естественно для людей, что у них так вытекает смазка во время периода перезарядки? — под осторожным нейтральным голосом Би Сэм уловил намек на отвращение и покраснел еще сильнее. Слава Богу, что он только пускал слюни, а не видел мокрый сон или что-то в этом роде.       — Да, — пробормотал он. — Иногда. Прости, я знаю, это отвратительно.       — Это было...неожиданно, — сказал Би.       Отчаянно надеясь сменить тему, Сэм спросил:       — Как долго я спал?       Автобот в какой-то момент затемнил окна, и по свету в кабине парень даже не мог определить, ночь сейчас или день.       — 14,85 часа, — ответил Би. — Сейчас 6:04 вечера.       — Ого, — Сэм зевнул и потянулся, пытаясь размять затекшую спину. — Я не спал так долго уже несколько месяцев. Даже годы.       — Тебе это было необходимо, — сказал Би.       — Да, — признал Уитвики, передёрнув плечами. — Эй, — сказал он. — когда я проснулся, мне показалось, что я чувствую запах, — он запнулся, заметив, что в переднем подстаканнике дымится чашка с кофе. — Ты - лучшая машина в мире, — сказал Сэм, забираясь на водительское сиденье. — Во всей вселенной.       Би прихорашивался, на приборной панели мерцали огоньки и парень похлопал по рулю, устраиваясь на водительском сиденье. Сэм отпил кофе и улыбнулся, слегка хмыкнув в знак благодарности. Бамблби заказал кофе именно так, как он любил, с неочищенным сахаром и всем остальным.       — Что бы я без тебя делал? — спросил Уитвики, делая ещё один глоток.       — Наверное, тебе бы снилось меньше кошмаров, — ответил Би, заработав шлепок по приборной панели.       Сэм откинулся на спинку кресла и стал пить свой кофе, положив одну руку на руль, хотя ему не нужно было делать вид, что он ведёт машину с затемнёнными окнами. Этим утром он чувствовал себя ближе, чем обычно, к Бамблби. Неудивительно, ведь он провёл весь день во сне внутри автобота. Мягкий гул двигателя Би пробирал парня до костей, ровный шёпот шин по бетону звучал как музыка, а кожаное сиденье казалось тёплым. Живой. Сэм усмехнулся при этой мысли. Конечно, Би был живым. Он доказал это в тот момент, когда «украл» себя из его дома. Но иногда было легко забыть, что Бамблби был не просто крутым роботом, который мог превращаться в такой же крутой Camaro, и ещё легче забыть, что он был не просто другом, даже лучшим другом, который когда-либо был у него. Би был...Сэм не думал, что найдется достаточно прекрасное слово, чтобы описать его, по крайней мере, на английском языке. Кроме своих родителей, он не мог представить себе никого другого, кто бы поехал через всю страну, чтобы вытащить его из задницы. Уитвики не мог вспомнить никого другого, кто бы так явно заботился о нём, как Бамблби. Сэм не осознавал, что кончиками пальцев потирает маленькие круги на руле, пока автобот не издал звук, удивительно похожий на то, как человек прочищает горло.       — Сэм?       — Что? — Сэм понял, что он делал и покраснел, отпрянув в сторону. — Прости.       — Это...не неприятное ощущение, — тихо сказал Би.       Что-то дрогнуло в животе, хотя парень не мог сказать, что именно. Стараясь не смотреть на Би, что было трудно, учитывая, что он был в нём, Сэм протянул руку и погладил ещё один медленный круг на рулевом колесе. Оно слегка дрогнуло под его рукой и Бамблби издал тихий удивлённый звук. Уитвики крепко сжал руль и вернул руку на колени, покраснев еще сильнее, чем прежде.       Ручка радиоприемника бешено вращалась, игла настройки скользила от станции к станции, пока Би наконец не остановилась на песне в стиле блюграсс. «Покачай меня, мама, как колесо повозки. Качай меня, мама, как хочешь. Эй, мама, покачай меня».       Сэм разразился смехом над музыкальным вкусом Би. Всё ещё краснея, он подпевал припев, когда тот зазвучал в следующий раз, постукивая ногой по коврику на полу. Бамблби слегка подтолкнул его, явно довольный. Тонировка на окнах резко потускнела, заливая кабину лучами низкого вечернего солнца. Сэм окинул взглядом незнакомый пейзаж и улыбнулся. Он не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя настолько расслабленным. Находясь в кабине Camaro, парень почти забыл о буре дерьма, которая должна была произойти по возвращению домой. Часть его души желала, чтобы им вообще не нужно ехать домой, чтобы они с Би могли просто путешествовать по стране вместе в бесконечной поездке.       К сожалению, другая его часть настаивала на том, чтобы они прекратили ездить и поскорее. Сэм ёрзал на своём сиденье, жалея, что Бамблби не спросил его раньше о вытекающей смазке. Иногда он думал, что быть гигантским роботом, наверное, ужасно приятно. Его друзьям-автоботам, возможно, приходилось иметь дело со случайными десептиконами, но им никогда не приходилось сталкиваться с постыдными, а иногда и просто неприятными фактами органической жизни.       — Эй, Би? — сказал Сэм и радио затихло, чтобы ему не пришлось кричать через него. — Может, найдём заправку или еще что-нибудь? Мне нужно в туалет.       К его облегчению, Бамблби только ответил:       — Конечно.       Би поступил ещё лучше и нашёл заправку с бургерной. Удовлетворив свою самую насущную потребность, Сэм задержался в туалете, чтобы умыться и надеть свежую футболку из своего рюкзака. Пока он переодевался, в мужскую комнату зашел пожилой мужчина и бросил на него подозрительный взгляд, после чего скрылся в кабинке. Сэм подумал, не считает ли старик его бездомным. Если так, то у него, по крайней мере, есть одна очень крутая машина, в которую можно пересесть. Ожидая очереди в бургерную, парень размышлял, что сделает Би, если он попросится пожить в Camaro.       Уитвики планировал поесть в одной из кабинок, но, собирая поднос, заметил Скальпеля, прятавшегося за мусорным баком. Сэм вздрогнул, удивляясь, почему он был настолько глуп, решив, будто одна ночь сна означает, галлюцинации закончились. Когда он нёс свою еду к выцветшему столику для пикника у бензоколонки, сказал себе, что хочет почувствовать ночной воздух. Это не имело никакого отношения к жёлтому Camaro, стоявшему на парковке.       Когда Сэм уселся на занозистую скамейку для пикника, зазвонил его мобильный телефон. От волнения у него заныло в животе и Уитвики осторожно достал телефон из кармана. Он ждал звонка от родителей с тех пор, как оставил сообщение на автоответчике. Ему было обидно, что они не ответили раньше, хотя бы для того, чтобы накричать на него. Если бы Би не приехал, оставили бы они его на произвол судьбы? На удивлению, когда Сэм взглянул на определитель номера, там не было написано «мама и папа».       — Би? — спросил парень, открывая телефон. Он уставился на Camaro на стоянке, размышляя о том, что не может подождать, пока вернётся в машину.       — Ты в порядке? — спросил Бамблби.       Сэм вздохнул.       — Би, я сижу в шести футах перед тобой и ем гамбургер. Ты знаешь, что я в порядке.       — Мгновение назад у тебя участилось сердцебиение, и адреналин захлестнул твою систему, — сказал Бамблби, не теряя надежды. — Что-то напугало тебя.       — Ничего страшного, — сказал Сэм. — Забудь об этом. Это было глупо.       — Что бы это ни было, ты можешь сказать мне, — упорствовал Би.       Заметит ли кто-нибудь, если он бросит картошку фри в свою машину? Парень ненадолго задумался об этом, размышляя, стоит ли возможное смущение того. Конечно, картофель фри был вкусным и ему придётся потом отмывать кетчуп с Camaro. Вздохнув, он сдался.       — Это была очередная галлюцинация, — признался он. — Мне показалось, что я видел Скальпеля.       Фары Би мигнули. Даже с такого расстояния Сэму показалось, что он слышит тихое гудение его сканеров.       — Я не улавливаю никаких следов присутствия десептиконов, — сказал Бамблби.       — Я знаю. Я же говорил тебе, это глупо. Вот почему я не хотел ничего говорить.       — В сентябре ты пережил необычайный стресс, — сказал Би. — Неудивительно, что теперь ты справляешься с его последствиями.       — Моя еда остывает, — сказал Сэм. Автобот понял намёк и повесил трубку.       Чувствуя себя ничтожеством, парень спокойно закончил есть и задумался, куда делось его хорошее настроение. Двадцать минут назад казалось, что всё в мире хорошо. Теперь он даже не мог определить, какие эмоции его переполняют. Ему было стыдно за то, что он набросился на Би, хотя чрезмерная заботливость автобота его раздражала. Он злился на себя за то, что вообще беспокоился о глупой галлюцинации. Он переживал, что они никогда не прекратятся. Он переживал, что родители больше никогда не будут с ним разговаривать.       Сэм ещё раз взглянул на свой мобильный телефон. Может быть, родители звонили, а он просто не заметил. Зная Би, неудивительно, если бы автобот заставил его телефон замолчать, пока он спал. У него не было новых голосовых сообщений и пропущенных звонков. Сглотнув, Уитвики положил телефон обратно в карман и понёс поднос в дом. Взглянув на Camaro на парковке, он снова почувствовал беспокойство в животе. Он надеялся, что Би не сердится на него за то, что сорвался на парковке. Он чувствовал себя таким близким c Бамблби. Меньше всего ему хотелось ранить чувства автобота после того, как тот так много сделал, чтобы помочь ему. Идя обратно к стоянке, Сэм решил всё исправить.       — Би, — сказал он, садясь в Camaro.       В то же время Бамблби сказал:       — Сэм...       — Мне жаль, — сказали они в унисон.       Сэм разразился смехом, прислонившись лбом к рулю. Под ним Би тоже трясся от смеха.       — Я был придурком, чувак, — сказал Уитвики. — Вся эта история с галлюцинациями просто выводит меня из себя.       — Ты был прав, когда злился, — сказал Бамблби. — Я понимаю, что иногда слишком опекаю тебя. Прости меня, Сэм. Мне тяжело видеть, как ты страдаешь, не имея возможности помочь.       — Я знаю, — сказал Сэм. — Я просто не уверен, что кто-то может мне с этим помочь, Би. Мне кажется, что я схожу с ума. Может быть, мне просто нужна серьёзная терапия. — парень похлопал по рулю и сел прямо, потянувшись за ремнем безопасности. — Можно я поведу? — спросил он. По крайней мере, вождение на некоторое время отвлечет его от мыслей.       Бамблби послушно включил зажигание и Сэм задним ходом вывел их со стоянки.       Долгое время они ехали в тишине, пока Би работал с радио. Когда он не использовал тексты песен для общения, музыкальный вкус автобота был в лучшем случае эклектичным. Он переходил от пульсирующих басов хип-хопа к концерту для флейты, а затем переходил к электронике или танцевальному кантри. Сэм нажимал на ручку радио, когда Би выбирал что-то слишком странное, но в остальное время просто ехал и слушал. Только когда Бамблби дважды подряд включил одну и ту же песню (Garbage «Tell Me Where It Hurts»), Сэм понял, что его машина немного отвлекается.       Проверяя свою теорию, парень убрал ногу с педали газа и снизил скорость до предельной. Обычно Би ворчал, когда он настаивал на том, чтобы ехать меньше двадцати, но Camaro затормозил без протеста. Нахмурившись, Сэм перевёл их в правую полосу. Он успел сбросить скорость до сорока миль в час, прежде чем Бамблби перехватил у него управление.       — В чем дело? — спросил Би, мчась вперед достаточно быстро, чтобы завизжать шинами.       — Я собирался задать тебе тот же вопрос, — сказал Сэм. — Ты выглядишь немного не в себе.       — Я отвлёкся, — признался Би.       Сэм подождал мгновение, но Бамблби не сообщил больше никакой информации.       — Мелочь за твои мысли? — сказал наконец Сэм.       Двигатель Би зажужжал, пока он искал идиому.       — Я изучал твоё...состояние, — наконец сказал автобот. — Это кажется вполне нормальным для людей - реагировать на тревожные события так, как ты.       — Синдром посттравматического расстройства, — сказал Сэм. — Я знаю. Я читал об этом. — он напрягся, гадая, что будет дальше. Ожидал списка симптомов или, может быть, советов из Интернета. Вместо этого следующие слова Би поразили его.       — Ты знаешь, что я однажды прошёл через нечто подобное?       — Серьезно? У трансформеров может быть посттравматическое стрессовое расстройство?       — У наших видов много общих эмоциональных черт, несмотря на наши физические различия, — сказал Би. — У нас другое название этого синдрома, но да, мы им страдаем.       — Когда ты его получил? — спросил Сэм. — Я имею в виду, если ты не против поговорить об этом.       — Я не против поговорить об этом с тобой, — заверил его Бамблби. — Я начал испытывать симптомы, похожие на твои, после того, как столкнулся с Мегатроном на Тайгер Пакс.       — Когда ты потерял голос, — вспомнил Сэм. Би и раньше упоминал ему об этой встрече, но никогда не рассказывал о ней подробно. Из того немногого, что парень слышал об этом, он не винил его.       — Да. Это был...неприятный опыт. Мегатрон оставил меня умирать. В течение многих лет после того, как я восстановился физически, мне было трудно входить в период перезарядки по ночам. Фрагменты воспоминаний воспроизводились в неподходящее время.       — Как тебе стало лучше? — спросил Сэм. — Я имею в виду, тебе ведь стало лучше, да?       — Да, — сказал Би. — Как и ты, сначала я пытался скрыть свой недуг. Мне было стыдно, что на меня так повлияла встреча с Мегатроном. Я говорил себе, что настоящий солдат выдержал бы это лучше. Однако мои товарищи по команде в конце концов распознали мои симптомы. К счастью, как только Рэтчет диагностировал заболевание, вылечить его оказалось относительно простым процессом.       — Правда? — спросил Сэм.       — У обоих наших видов синдром, похоже, имеет одну и ту же причину. Травмирующий файл памяти настолько испорчен, что наши процессоры, наш мозг, если хочешь, испытывает трудности с его правильным хранением. Таким образом, память никогда не переходит в долговременное хранение, а остается открытой, заставляя страдающего человека переживать её снова и снова.       — В этом есть смысл, — тихо сказал Сэм. — Как Рэтчет вылечил тебя?       — Не он, — сказал Бамблби, к удивлению Уитвики. — Это сделал Оптимус Прайм. Он помог мне правильно сохранить файл памяти.       — И это всё?       — Это всё, — подтвердил Би. — Я могу обращаться к этим воспоминаниям, но они не влияют...на меня так, как раньше.       Парень скривил губы.       — Хотел бы я, чтобы посттравматический стресс у людей лечился так легко.       Бамблби молчал несколько миль. Даже радио не издавало ни звука. Сэм откинулся на сиденье, полагая, что разговор окончен.       — Возможно, я смогу тебя вылечить, — тихо сказал Би.       — Что? — Уитвики уставился на приборную панель. Он сглотнул, в горле внезапно пересохло. Сердце колотилось в груди.       — Насколько мне известно, связь такого рода, какую Оптимус Прайм установил со мной, никогда не пытались установить с человеком, — сказал Бамблби. — Однако это возможно. — он немного поколебался, а затем сказал. — Я хотел бы попробовать это с тобой, Сэм.       — Это будет больно? — спросил Сэм.       Би задумался.       — Возможно, поначалу. Я не уверен, как твоя нервная система воспримет первоначальное соединение.       — Какого рода связь? — спросил Сэм, чувствуя, что нервничает. — Мы говорим о проводах? О розетках? Я не готов к инвазивной хирургии, Би.       — Ничего подобного, — поспешил заверить его автобот. — Я просматривал медицинские файлы о человеческом мозге. Конечно, я не такой эксперт, как Рэтчет, но считаю, что ты должен быть способен производить мозговые волны на достаточно высокой частоте, чтобы получить беспроводной доступ.       — Как телепатия?       — Подходящее сравнение, — признал Би. — Хотя в этом нет ничего мистического. Думай об этом как о защищённой сети. Я бы помог тебе закодировать файлы памяти и отсортировать их в нужной последовательности в твоём сознании.       — Когда ты так говоришь, это звучит почти скучно, — сказал Сэм.       — Это не так, — пыл в голосе Бамблби удивил. — Это будет...интимно. Обычно эту процедуру пытаются делать только самые близкие друзья, — Би поколебался, а потом добавил. — Конечно, если ты не хочешь пробовать это со мной, я пойму.       Сэм положил руку на приборную панель.       — Что мы должны будем сделать? — спросил он.