Няня мистер Джерард Уэй

      Гудок. Еще один.       — Алло, — сонным голосом ответил Майки.       — Майки, приедь ко мне, пожалуйста, — проговорил Джерард.       — Что-то случилось? Ты где?       — Ничего не случилось, — Уэй посмотрел на огоньки на другой стороне реки. — То есть кое-что личное. Я в Новом Орлеане.       — Это бар? Где-то в твоем районе?       — Это город. В Луизиане.       Майки немного помолчал, а потом спросил:       — И что ты там делаешь?       — Паникую.       — Лааадно, — протянул брат. — Я буду… эээ… часа через четыре? Если повезет с рейсом.       Пискнул электронный замок двери в гостиничном номере, который Джерард снял сразу на двоих, а ключ для брата оставил на ресепшене.       — Ты чего там прячешься? — спросил голос Майки.       Джерард угрюмо промолчал. Неужели незаметно? В удобной одежде укрывается одеялом с головой и пьет какао из кофейни напротив отеля. Это помогает маленьким детям против тревожности, и ему тоже должно.       Брат вздохнул, видимо, заметив еще парочку стаканов на тумбочке. А потом залез к нему в одеяльное укрытие.       — Ты обитаешь тут все время, пока я ехал?       — Почти.       — Что у тебя случилось?       — Я абсолютно непрофессиональный няня. Поступил неэтично.       — Отлупил хулиганистого ребенка, что ли?       — Как ты мог такое про меня подумать?! — возмутился Джерард.       — А что тогда?       — Кажется, я люблю своего работодателя.       — Просто уточню: директора «Амбреллы» или…       — Или, — выпалил быстро и потупил взгляд.       — Ну и… — Майки явно хотел сказать «Ну и что тут такого?», но благоразумно передумал. — Уже поздно, давай-ка ложись спать, а завтра погуляем и поговорим.       Майки забрал пустой стаканчик и откинул одеяло. Взбил подушки, поправил их, потом толкнул Джерарда в плечо, заставляя лечь. Тот улыбнулся, но быстро уголки губ снова опустились. А брат укрыл его одеялом по шею и потушил свет.       Майки отправился в душ, потом перебирал вещи из своего багажа, тихо общался со своей девушкой по телефону из ванной. Это уютное шебуршание успокаивало, убаюкивало, Джерард повернулся на бок и постарался сосредоточиться именно на окружающих звуках, а не на лице Фрэнка Айеро.       Джерард засунул в рот последнюю картофельную дольку из своего завтрака, который они взяли на вынос в одной из кафешек. Он выбросил картонную упаковку в мусорку рядом. Детей учил мусор сортировать, а сам кидает в общую кучу, потому что не хочется двигаться до конца улицы, где есть разноцветные баки. Еще у него была запланирована передача ненужных вещей детей в благотворительный магазин, но походу все запланированные мероприятия идут лесом.       Он засунул ладошки в рукава дутой куртки и как можно ниже опустил в нее голову. Под флисовые штаны, которые он спросонья переодевать не стал, просачивался холодок. Волосы даже не расчесал. Наверняка выглядел сейчас, как медвежонок Фрэнк Айеро. Джерард застонал и подтянул к себе колени. Ну вот - он еще и ноги на скамью ставит!       — Короче, все началось с того… — начал Джерард. — Нет, оно, конечно, началось гораздо раньше. Но катализатором стал поцелуй. Фрэнк… мистер Айеро меня поцеловал в Хэллоуин.       — Так у вас взаимно! — облегченно сказал Майки.       — Ничего не взаимно! — фальцетом выкрикнул Джерард из своей куртки. — То есть да…       — Ты путаешься в показаниях.       — Я пытаюсь сказать, что это неважно.       — Ну я бы не сказал.       — Майки, я сто лет не целовался! Всё один и один, и меня это в конце концов устроило. И в этом на самом деле нет ничего плохого и ненормального, никогда бы не упрекнул никого одинокого. Мог позволить себе влюбиться в кого-то издали, никогда не ожидая взаимности — и понимание этого делало меня спокойнее. Пойми, я не привык, я не знаю, как. Я боюсь. Каково это — иметь постоянный контакт с человеком, обнимать его, целовать? Не говоря уже об интимной близости… это вообще из области фантастики! Не смогу, Майки! Стесняюсь. Не получится. Я люблю Фрэнка Айеро, но лучше мне любить его на расстоянии. И вообще, чувства разрушают мою репутацию!       Майки скептически поднял брови, но промолчал. Пусть уж выговорится.       — Просто таких отцов я не встречал. Как правило, это были богатые бизнесмены. А этот… несчастней детей. И когда узнаешь его ближе… Аааа! — Джерард уткнулся в колени.       — У меня еще картошка осталась. Хочешь?       — Хочу, — буркнул старший Уэй, вытянул руку и схватил жирненькую дольку. А потом забрал всю коробку.       — Слушай, Джи. Отношения — это не страшно.       — Ты в них постоянно с восемнадцати! Поэтому тебе не страшно.       — Поначалу бывает и боязно, — пожал плечами брат, — особенно когда подходишь знакомиться.       — Ты хотя бы имеешь смелость знакомиться.       — Джи, вы можете вообще поначалу не касаться друг друга. Если у вас притяжение, вы нравитесь друг другу, влюблены… не обязательно сразу кидаться в физическую страсть. Попривыкайте. Ну то есть ты попривыкай. Фрэнку Айеро, судя по всему, этого не нужно. Но если он тоже тебя любит, то поймет.       — Майки, мне уже не двадцать, чтобы вот так с головой бросаться в омут. Это кажется таким неестественным. Вот как: подойду и обниму по собственной инициативе?       — Двадцать, сорок, шестьдесят… да какая разница! Не можешь ты проявлять инициативу по части обнимашек первым — предоставь это право партнеру! Обниматься очень приятно. И полезно, между прочим. Чувствуешь, будто тебя защищают, укрывают, как одеяло, снижается беспокойство, потому что ощущаешь поддержку и безопасность. В твоем случае просто дефицит контакта. Когда начнешь обнимать своего Фрэнка Айеро, то поймешь, как это тебе нужно. Не объятия в принципе, а именно его объятия.       Джерард дожевал картошку. Он не мог смириться с этой нахлынувшей лавиной. Влюбляться во Фрэнка он начал еще… он не мог точно сказать, когда. Никаких бабочек в животе и тумана в голове не было. Просто однажды посмотрел на него и все понял. Захотелось рисовать его, делать какие-то приятности. Боже, он в его рубашки положил ароматное саше! Уэй не мог с собой ничего поделать — когда видел Фрэнка, хотелось улыбаться. И тогда он начал себя контролировать и нарочито гримасничать в серьезность. Но мало получалось. Так старался, когда пек для него пирог с вишнями из сада!       Так не должно было случиться! И с профессиональной, и с моральной точки зрения — это такое нарушение…       Звякнул телефон. Джерард открыл сообщение. Уже не первое от Фрэнка.       «Мистер Уэй»       «Джерард, прости, пожалуйста. Я сделал что-то не то?»       «Да, наверное, сделал, иначе бы ты не пропал вот так внезапноо»       «Прости меня»       «Я больше не буду. Только возвращайся. Мы все забудем»       «Ответь мне, пожалуйста. Шелли о тебе спрашивает. Я сказал, что заболел брат Желторотика. Синеглазик :) И ты отправился срочно домой»       Джерард улыбнулся. Синеглазик… самый лучший папа.       — Что ты сделал после того, как он тебя поцеловал? — поинтересовался брат. Вот же любитель мелодрам.       — Ничего, — пожал плечами Джерард. — Я отстранился, кашлянул и ушел в свою комнату. Не сделал ему выговор. Лишь промолчал. А с утра отвез детей в школу и уехал в аэропорт.       — И как тебе поцелуй?       — Я не разбираюсь в качестве поцелуя. И вообще не считаю, что у него должно быть качество. Как-то одна девочка в одной из прошлых семей, где я работал… она не была моей подопечной, меня нанимали лишь для ее брата-малыша, но бросить девочку я тоже не мог. Так вот, она была старшеклассницей, и однажды пожаловалась мне, что парень, который ей нравился, после поцелуя сказал, что она целуется плохо. Я ответил, что так не думают люди, которым действительно нравится тот, кого они целуют. Что такое «хорошо целоваться»? Как девица с улицы красных фонарей? С которыми, видимо, тот парень перецеловался, тоже мне знаток! А на деле просто хотел унизить скромную одноклассницу. Нельзя «хорошо» целоваться или «плохо». Главное — ты делаешь это с тем, в кого влюблен. Нежно, аккуратно…       — Рассказывает тот, что «сто лет не целовался».       — Я теоретик, — надулся Джерард.       — Ну так как тебе поцелуй Фрэнка?       — Не знаю. Ничего такого я не почувствовал. Может, только коленки задрожали.       Майки захихикал. Покрасневший Джерард снова спрятался в куртке.       — По контракту я могу прекратить свою деятельность, когда посчитаю нужным, — серьезно сказал он. — В семье Айеро стало лучше. Малышка больше не боится спать, средний брат теперь за нее горой, двойняшки стали спокойнее. Бабушка может помогать сыну и внукам. Там все нормально. Думаю, я могу закончить.       — Джерард, нет! — воскликнул Майки. — Не делай этого! Как же так? Тебе надо успокоиться. Бери еще один отпуск и спокойно подумай. Подумай о том, что ты потеряешь. Возможность стать счастливым?       — Я был счастлив и один.       — Но теперь не будешь! Потому что знаешь, что тот, в кого влюблен ты, испытывает то же самое по отношению к тебе! Осознавать подобное — это радость.       — Я не могу, — простонал Джерард.       — Иди сюда, — Майки потянул его за пуховик и крепко обнял - поддерживающе и успокаивающе.       Но Джерард все еще не знал, что делать. С одной стороны, хотелось обратно в свой мирок, где его не беспокоит внезапная ответная любовь. Сидеть тихо вечерами и рисовать перед окном. С другой - подсознательно он очень желал испытать, каково это. Но боялся разочарований. Не отношений и не во Фрэнке. В последнем он был уверен. Это был заботливый семейный человек, который всего себя отдаст. Джерард боялся разочаровать сам - своим отчуждением, боязнью. Как дикий кот, принесенный в дом. Ему будет стыдно просить пока его не трогать. Фрэнк подумает, что ему нужно к психотерапевту. Может, и нужно, кстати. Но, кажется, сейчас его обнимал очень неплохой доктор. Вот у него же все хорошо? Он обнимает и целует свою Кристин. И вроде ничего? Его брат так не сможет, что ли?       Дзынь.       «Джерард, ответь мне, или я вызываю полицию и подаю заявление о пропаже человека»       — Он настойчивый, — улыбнулся Майки, заглянув в в экран. — Напиши что-нибудь, а то он волнуется. Хотя я бы посмотрел, как тебя полицейские повезут к любимому… просто кино.       «Простите, мистер Айеро, был занят…» — начал Джерард, но Майки прервал:       — Ну не пиши так официально. Убери этого «мистера».       — А что писать? — вот он и превратился в подростка, которому первым написал мальчик.       — Что ты берешь больничный. Нет, очередной отпуск по семейным обстоятельствам. Они у тебя действительно семейные — любовь и семья ходят вместе. Извинения оставь. И еще напиши, что все в порядке.