> Sext me

В комнате, в которой собрались трое студентов, было серо, душно и тесно. От бьющего в окно дождя клонило в сон и казалось, что кроме горящей тёплым жёлтым настольной лампы тут нет ни одного больше источника света, хотя солнце ещё вовсю дарило своё тепло. Точнее, должно было бы дарить — четыре часа, разгар дня. Но осень диктовала свои условия, затягивая небо синими почти тучами, дрыпая промозглым мелким дождём и заставляя всех окружающих зевать и тереть сонно глаза. Найт сидел за единственным в их комнате рабочим столом и время от времени поглядывал с волнением то на спящего слева от него в кровати закутанного по самую макушку Киллера, то на сидящего справа и заглядывающего достаточно-таки навязчиво ему через плечо Эррора. — Что? — прищурил золотистый глаз тот, не выдержав и подав голос, когда Кошмар просканировал его фигуру в очередной раз с острым сомнением во взгляде. Найтмер хмыкнул и качнул головой, отчего чёрная отросшая и отведённая в сторону чёлка соскользнула с уха и упала на лицо: — Да вот смотрю на тебя и решить пытаюсь, друг ты мне сегодня, или не друг. — Чего-о?! — не ожидающий такого начала «делового общения» Эррор вытянул лицо возмущённо: — А ты не прихерел часом, приятель? — искривил брови, позволяя правой выгнуться вверх под крутой дугой. Найт тут же шикнул на него, прислонив палец к губам, щурясь и указывая на спящего, мол «тш-ш, разбудишь же». Эр скривился, но возмущаться продолжил уже значительно тише: — Наглый, как я не знаю что! «Друг или не друг сегодня», жадная твоя задница? Я тебе обещал помогать финансово не каждый день, жидёныш, а единожды за конкретную услугу, которую я пока вот нифига не наблюдаю выполненной! Ничего не смущает? — Ой-й, да не об этом я… — махнул на него рукой вышеупомянутый жидёныш и скривился. — Всё-то тебе только деньги на уме. Эррор фыркнул на такое глупое обвинение и закатил глаза. Вот уж конечно! Ага, только то и делает что считает и пересчитывает. Поджал губы на одну сторону. Уж у кого тут и были лишь деньги на уме, так это у Кошмара. Это он вторым после фразы «здрасте» озвучил наглое «друг или не друг», умножая на ноль все попытки Эррора начать хоть приблизительно нормальное общение. Это он, стоило Эррору прийти к нему в комнату и усесться в непосредственной близости, всё вертелся и косил взглядом, постоянно отвлекаясь, вместо того чтобы уйти в поиски нужной личности, как и обещал, с головой: — Ты б лучше делал что должен, а не трындел всякую фигню, — попытался он его подтолкнуть к желаемым действиям, но напрасно. Найтмер отвернулся от ноута окончательно, словно нарочно пытаясь вывести из себя, и наклонился к смуглому лицу ближе, откровенно нервируя минимально-комфортным расстоянием к своей бледной в лучах осеннего унылого и холодного солнца моське: — Сделаю, не переживай, только после того, как ты мне кое-что пообещаешь. У Эррора от неверия даже на секунду пропал дар речи — нет, ну он всё-таки серьёзно… да неужели этот наглец решил вдруг поднять свою цену? Поторговаться? Выцыганить дополнительные плюшки с податливого Эррора? Ну даёт. Но черноволосый удивил: — Мне бы гарантию, что ты уже перебесился и Кильку трогать больше не будешь… — неверие на смуглом лице заменилось откровенным растерянным непониманием — что? Найтмер продолжил: — Я тут это… с ним, как бы, поговорил, и он типа сожалеет… вроде, но прощения просить не будет ни в жизнь. Упрямый же. И… Эррор фыркнул, наконец понимая, почему внимание этого парня постоянно ускользало сегодня от «рабочих вопросов”- Кошмар просто переживал. И как было не додуматься сразу? Он видимо заметил не особо приятные взгляды, что то и дело падали на спящего, и решил друга защитить от возможных посягательств. Пха! Можно подумать, Эррор бы к нему имел дело — заняться ему больше нечем. Да и, сказать на чистоту, он уже перегорел в своей злости, постоянно отпускающего глупые шутки недо-гота стало даже немного жалко, а простуда художника, что являлась результатом его наглой выходки позволила с ним быть рядом немного больше, чего Эр себе ранее так просто позволить не мог. Да и на Киллера сейчас достаточно было просто посмотреть, чтобы утолить свою жажду мести — его уже и так судьба не слабо наказала в плюс к устроенному недавно купанию. Вид он имел не здоровее того самого художника, от которого, забежав на полчасика и напоив того чуть ли не насильно ромашковым чаем с мёдом, Эррор и притопал сюда: — Да не собираюсь я его трогать, успокойся. Если он сам на меня прыгать не станет, конечно же. Он сотворил ерунду, соответственно получил за ерунду, а дальше... я не собираюсь заниматься буллингом, никогда не страдал подобным. Х-хах, твоя драгоценная крошка в полной безопасности, — хохотнул, откидываясь назад, делая вид что для удобства упирается в стену, чем отвоевал для себя немного больше пространства, и с вызовом заглянул уже издали в тёмные глаза: — Но ты с ним как с дитём своим носишься, честное слово. Хех, нянька Найтмер, не думал, что у тебя такой мягкий характер на самом деле, ты… — Ой, да заткнись, — буркнул Кошмар, тут же тушуясь и отворачиваясь обратно к лаптопу, защёлкал клавишами. — Делать тебе нечего, только мой характер обсуждать? Ты, кажется, не за этим сюда пришёл. Эр улыбнулся довольно — ну наконец-то! Наконец-то он взялся искать! Он пододвинулся к краю кровати и с интересом уставился в экран — в данный момент Найтмер пытался войти в облачное хранилище, к которому, судя по всему, тупо забыл пароль: — Угу, ты мало того что мамка, так ещё и склеротик оказывается. Вот сокровище кому-то достанется, я не могу. Его прожгли убийственным взглядом: — Хрена с два я кому-нибудь вообще достанусь. И это не моё хранилище, дебил. Я пытаюсь пролезть на диск Дрима, это он у нас с Инком гулял часто, они даже праздники вместе проводили большой компанией. У него должны были остаться какие-то фото. — А-а-а… — протянул Эр задумчиво и взглянул на барабанящего пальцами по клавиатуре парня с сомнением. — И ты сможешь взломать… — Я смогу угадать… наверное, — Найтмер задумался на секунду: — Надеюсь, Дрим не потерял своей нежной наивности, и его пароли всё такие же примитивные как и прежде. Та-а-ак… дай-ка подумать, может дата рождения? — застучал пальцами по цифрам он и скривился недовольно: — Нет. Год? Не-ет. Кличка что-ли? Эррор вытянул шею, чтобы заглянуть на буквы, читая вводимое поочерёдно в нескольких вариантах, раскладках и регистрах «Мечтатель», поморгал на красную надпись «Ошибка пароля или имени пользователя». Найт хмурился: — Не Мечтатель. Хмм… Ну, братец, ну что же ты там такое вписал? Ну не «мир во всём мире» же честное слово. А что если… нет, ну бред конечно же, но а вдруг, — поднял голову, резко вглядываясь в серую промозглость за окном, словно только вот что-то вспомнил или поймал какую-то стоящую идею. «Найти» — выбил на клавиатуре с силой, от которой, как показалось Эррору, чуть не повыскакивали клавиши со своих законных мест, ткнул в Энтэр и уставился тупо на экран, что медленно заполнялся ровными рядами квадратиков фото. — Пиздец. Эррор полюбовался искренне офонаревшим не то от своей догадливости, не то от содержания пароля, установленного его братом, лицом Кошмара и нетерпеливо толкнул того локтем в бок — разбираться почему вдруг Найтмера удивило наличие его имени в качестве пароля на сервисе хранения фото брата не хотелось, ждать, пока он отвиснет сам и опять начнёт моргать и дышать, тоже: — Ну! Шевелись давай, я не собираюсь тут сидеть у тебя весь вечер! Найт буркнул невыразительно, словно на автомате, всё таращась куда-то вперёд стеклянными глазами: — А ты мне за срочность не доплачивал. — Аг-х-х, да как ты заебал со своими деньгами, прям сейчас тебе на карту перевести?! — А? — уставились на Эррора не мигая, будто увидели его сегодня впервые. — Что на карту? Куда? А, да нет, не надо, шучу я… — мотнул он головой и взялся за мышку — ряды изображений, отсортированных по дате, побежали вверх: один месяц, второй, третий… Эр вылавливал то один запечатлённый навечно момент из чужой жизни, то другой, с жадностью и интересом всматриваясь в цветные картинки с знакомыми лицами. Вот Инк возле своего готового мурала — совсем недавно, если судить по той же длины волосам; Дрим, объедающийся с довольным лицом румяными яблоками; закинувший ноги на стену и тыкающий в камеру фак художник в превращённой в откровенный пиздецный бардак комнате; Найтмер со спины, держащий гитару на каком-то студенческом мероприятии; начало учебного года… Эррор протёр зудящие от резкого света монитора глаза — линзы сушили чувствительную слизистую, надо было бы возвращаться к ношению стандартных очков и не маяться дурью с возникшими недавно фетишами… Он моргнул несколько раз, отвлекаясь от мыслей, возвращая своё внимание мелькающим на экране лаптопа изображениям. Вот ещё несколько снимков с первого сентября и следом летние фото Дрима с какой-то незнакомой девушкой, и ещё, ещё, ещё — целый прошлый год проплыл стройными рядами по белому фону окна браузера. Эррор вылавливал то тут то там лицо художника, с интересом отмечая происходящие с ним метаморфозы: фыркнул от его глупого вида с подобием кривого каре, подобранным сзади цветными заколками, улыбнулся с серии снимков с Блу, который широко лыбился, держа один на двоих с художником плакат с надписью «Посвящение первокурсников», нахмурился нескольким десяткам фото, где на лице «прошлого Инка» вместо привычной улыбки застыла грусть и разочарование, и снова заскучал, просматривая очередное лето. А потом вместе с Найтмером замер, когда на паре фото, что стояли в списке друг возле друга, рядом с Инком нарисовалась фигура высокого парня с невыразительными, будто выгоревшими на солнце глазами. Лопатки почему-то покрылись гусиной кожей, и Эррор поймал себя на том, что стиснул челюсть слишком сильно — лицевые мышцы свело болезненной судорогой, и он попытался расслабить щёки и заодно кулаки, что сжались, кажется, сами собой, совершенно не спрашивая. Он его обнимал. Светлый, будто не видящий солнца никогда в своей жизни, с выкрашенными в тёмную седую платину волосами, на корнях которых проглядывал неясный на фото цвет, серые глаза, волевой подбородок, жилистые руки, что так по-хозяйски прижимают талию счастливо улыбающегося Инка… Эр дёрнул подбородком в нервном движении вверх — он никогда не видел художника улыбающимся Такой улыбкой. Та, что играла у него на лице сейчас, в сравнении была лёгкой тенью этой, или вовсе ненастоящей маской. Наигранностью, воспитанной учтивостью, кривой грустью, натянутой дружелюбностью, пошловатым вызовом — чем угодно, но не настоящим счастьем, которое тут вот, на этом фото сквозило всюду, даже в прищуренных немного глазах. Он любил его — это было сразу понятно, сильно любил. Вспомнилось, как Инк нехотя рассказывал о разорванных отношениях тогда, когда ввалился в его комнату впервые, как жался в плечо и впивался ладонями в бока. Нет, он действительно любил. И от этого закипала кровь в венах — от злости. Даже ярости. Как можно было? Ну как можно было предать? Как можно было позволить себе не просто сделать больно и бросить, а и после продолжить разрушать его, ломать по кусочку, занимаясь шантажом и скидывая фото в чат? Кем для этого надо было быть? По фото было непонятно: обычная рыжая футболка, невзрачные джинсы, никакие кроссовки. Не выделяющийся совершенно ничем парень — хрен запомнишь, хрен найдёшь, даже если захочешь. Эррор скрипнул зубами: — Ты его знаешь? Найтмер пожал плечом: — Знал бы — сказал… Нет, не помню такого, впервые вижу, наверное. Надо забить в поиск по социальным. Эр уставился прищуренными глазами в открытую и растянутую на весь экран страницу — количество результатов поиска не внушало надежды — сотни наверняка, считать и проверять свою догадку о количестве откровенно не хотелось. — Уф-ф, у меня уже в глазах рябит, надо бросать это гиблое дело. Спрошу ещё у своих, может кто из них его знает. Ну познакомился же он как-то с радужным, а значит возле нашего универа шлялся. Чем чёрт не шутит… — откинулся Найт на спинку кресла, сохраняя фото на жёсткий диск, а следом отправляя себе же на почту. — Контакт продиктуй, я и тебе отправлю. Эр кивнул согласно, продиктовал номер, убито наблюдая, как Кошмар вбивает его в свой телефон, подписывая воспринятым стоически «Псих», а потом и сам внёс в телефонную книгу нового абонента, от которого прилетело изображение в телегу, как «Мамка-каракатица», ухмыльнулся, услышав тихий смешок видимо подсмотревшего за ним Найтмера. — Куда щас? — коротким вопросом дали понять, что пора бы уже и оставить его одного, и поднялись на ноги. — Не твоё дело, — ответил грубостью на явное негостеприимство Эррор, тоже поднялся, отряхиваясь и явно собираясь уходить — нечего навязывать своё общество, если оно оказалось не желанно, развернулся уже в дверях: — Если твои не знают, как искать будешь? — А тебе-то что? — с точно такой же недовольной интонацией буркнул в ответ Найтмер, убил несколько раз глазами и… протянул руку: — Увидимся? — поднял вопросительно выглядывающую из-под длинной чёлки бровь. — Увидимся, — сжал бледную ладонь Эррор. — Ладно, звони если понадоблюсь, — бросил вполне миролюбиво, ступил в общий коридор и прикрыл за собой дверь, останавливаясь на секунду и решая, куда же направиться в первую очередь, и улыбнулся — из-за двери донеслось облегчённое «Ёпта, я думал он уже никогда не уйдёт, Найт, ты чё не предупреждаешь? Я чуть не обосрался прям в кровати, когда увидел этого бешеного спросонья. Хорошо спящих не бьют» и усталое «Да не будет он тебя бить, придурок…» Дальше Эррор не слушал — у него были в планах вещи поинтереснее подслушивания разговоров Кильки с его новоиспечённой мамочкой. Он собирался сегодня ещё раз проведать Инка. И всыпать ему пиздюлей, если он опять ничего не ел или не рассасывал те пастилки, что были предоставлены ему вчера вечером. … — Почему чай стоит на столе холодный?! — хмуро наступал он уже спустя пять минут на кутающегося в одеяло с головой распатланного, похожего на дикого домовёнка Инка, размахивая параллельно с этим возмущённо руками. — Я для кого его заваривал? Ты почему его не пил? Мне что, тебе питьё через капельницу поставлять в организм, или насильно клизмой заливать через задницу? На возмущённый, в целом полностью риторический последний вопрос отвечать не стали, так же как и на все предыдущие, лишь зарылись в одеяло глубже, розовея, кряхтя, что-то сипя и фыркая — Эррор предпочёл думать, что это художника давит кашель, а совсем не смех: — Чего прячешься? Отвечай когда спрашиваю! Почему оно стоит тут холодное, как ноги у мертвеца? Ты почему не пил? А? Инк выставил из-под одеяла одни лишь глаза — судя по приподнятым нижним векам и их осоловелости, он всё же не кашлял, а давился смехом. — Потому что заснул, — прокаркал он срывающимся в писк голосом, скривился не то от боли в горле, не то от собственного звучания, оглядел красующегося сегодня в памятной чёрной рубашке Эррора и покраснел ещё больше обычного, принялся дёрганно поправлять гнездо на голове, что наверняка с утра гордо именовалось пучком и отводить глаза. Эррор с умилением молча понаблюдал несколько секунд эту потешную картину, он сам не знал почему, но отчаянные попытки художника не выглядеть при нём как чучело приятно грели душу, а его заспанная физиономия нравилась даже больше, чем то отстранённое идеальное лицо, которое он в большинстве случаев строил на парах: — Так, ладно, фиг с ним с этим чаем, спящая красавица, пусть. А леденцы- то ты хоть сосал? Инк округлил глаза, прыснул в сложенные перед собой предплечья и зашёлся опять беззвучным смехом, падая лицом в груду одеяла, собранного бесформенным комком на груди, пропищал что-то неразборчивое. — Чего-чего? — переспросил Эррор, упрямо игнорируя явно сегодня несерьёзное настроение некоторых и нежелание признаваться в том, что на просьбу придерживаться графика «четыре пастилки в день» откровенно говоря забили — Эр уже успел заметить почти не начатую пачку на полке, приныканную между тетрадей. Но что за глупое ребячество — хихикать вместо нормального ответа… температура у него опять, что ли? Инк похлопал старательно глазами из-под шапки взбитого кучей одеяла: — Говорю, чего я в этой жизни только не сосал, — просипел этот король глупого сарказма. — Леденцы, — невозмутимо перебил его Эр. — Меня сейчас волнуют исключительно они, остальные сосательные истории и приключения можешь оставить при себе. Ну так?.. — Да, Эррор, да. Сосал. Ты доволен? — сдавленно кашляя, через смех выдавил Инк, вытирая слезинку с уголка припухшего от долгого сна глаза. — Нет, — мстительно выдал Эррор, в процессе разговора жамкая добытый из пакета апельсин и впиваясь ему обгрызанными до основания ногтями в шкурку. У него сегодня, как ни странно, тоже было вполне себе глупое настроение. Даже ругать непослушного больного не хотелось. — Потому что мало. — А я думал, потому что не тебе, — выдало это чудо, и смуглые пальцы чуть ли не раздавили несчастный оранжевый фрукт, вместо того, чтобы аккуратно снять с него кожуру. По коже прокатилась прохладная капелька сладкого сока и зависла на основании запястья прежде чем сорваться вниз и разбиться незамеченной об пол. Эр впился глазами в глаза напротив, внимательно изучая каждую точечку и полутон светлой радужки, что сегодня через повышенную влажность напоминала цветом благородный и популярный сейчас в интерьере фельдграу, не отрываясь, будто пытаясь найти в них ответ на неозвученный вопрос «Опять просто пошлая шутка или практически не завуалированное предложение?», шагнул к кровати с замершим недвижимо Инком ближе, отложил пострадавший апельсин на тумбу и, не разгибаясь, попытался присесть в непосредственной близости, чтобы… — Ой нет! Ахтунг! Алярм! Варнинг! Запрещённый контакт с заражённым объектом! Просим покинуть опасную зону и немедленно пройти дезинфекцию! — прошипел резко художник, толкнул отрезвляюще Эррора в бок коленом и накрылся одеялом с головой, тут же отбирая все возможности близкого контакта и возвращая в реальность окончательно заливистым кашлем. Эррор вздохнул разочарованно и опустил глаза, нехотя отодвигаясь от художника дальше — это случалось уже не в первый раз на самом деле — Инк морозил какую-то, казавшуюся намёком ерунду, а потом отталкивал его от себя, будто ничего и не было, спрыгивая на удобное, как Эррору казалось, оправдание «я заразен». Конечно оправдание, потому что, разве он важен ему настолько, чтобы уж так сильно переживать за его здоровье? Они же почти никто — даже друзьями друг друга не назвали, так, знакомые. Так с какой стати Инк стал бы его ограждать? Правильно — только для своего комфорта. Вот тебе и запрет на вторжение в личное пространство — логично и понятно, наталкивает на определённые невесёлые мысли и расстраивает неимоверно. Пока Эррор предавался неприятным сомнениям, под одеялом шуршать перестали и успокоились окончательно: — Всё? Ты уже отодвинулся от меня? Вот и молодец. Ты б вместо того чтобы на меня бросаться с обнимашками, лучше рассказал бы мне что-то интересное, — прозвучала неожиданная хриплая просьба, и Эр задумался, а что, собственно, интересного он мог сейчас рассказать? Сказку? Историю? Или что он вообще просит? — Ну хоть что-то: где был, что делал, чем занимался? — В универе практическую пересдавал, потом дома, потом у тебя, а потом у Найта был в комнате, — на автомате ответил задумчиво Эр, решая про себя, что из перечисленного можно обсудить детальнее и назвать интересным. Но единственное, что было более-менее увлекательным он рассказывать как раз и не хотел, всё ещё не бросив затею сделать Инку приятный сюрприз, разобравшись с его обидчиком, а потому детали поисков его же бывшего художнику рассказывать-таки не стоит. — Поговорили с ним немного, фотки посмотрели, так, ничего особенного… — Угу, у Найта значит, — почему-то сразу надулся Инк, повертелся, поморщил нос, заглянул взволнованно в глаза, похмурил брови и прескочил резко на прежнюю тему. — А знаешь, а дай-ка мне сюда те пастилки, — закусил губу и проворчал себе под нос уже почти неслышно: — А то болеть мне чего-то резко… перенравилось… *** — …вот, так что дата нашего будущего пира напрямую зависит от того, как быстро мы найдём этого чудика, — закончил объяснять друзьям свои мотивы Кошмар. — Да и просто помочь ему можно было бы. Он конечно ненормальный на всю голову, но всё ж бухали вместе… Гул одобрения прокатился по нестройному ряду собравшейся вместе компашки. Найтмер пробежался глазами по своим, с недовольством отмечая почти полностью отсутствующую концентрацию внимания и непривычную рассеянность: Хоррор предпочитал совмещать их тёплые посиделки с приготовлением перекуса как всегда, против чего никто в общем ничего не имел — все любили похрустеть его творениями; Киллер в рядах последними днями не стоял, а лежал, укутавшись тёплым пледом, и совсем не ровно, а изображая полудохлого лебедя; Кросс, светящий свеже-заживающим бланшем под глазом, вместо того чтобы внимательно слушать всё косился на закуклившегося Килла, окончательно сбивая видимость авторитета и лидерства; а оставшегося Даста, не пойми бодрствующего ли вообще под тенью своего вечного капюшона, для подавляющего большинства не хватало. Потому ряды и были объявлены Кошмаром нестройными. Найтмер подумал немного, вздохнул недовольно и кашлянул, привлекая к себе всеобщее внимание: — Эй, ну можно хотя б вид сделать, что вам интересно о чём я говорю? — и продемонстрировал всем фото искомой особи, пользуясь моментом, пока пристыженные на несколько минут своим поведением друзья все как один уставились на него. — Короче, я не заставляю вас его прям искать, но гляньте на это крашенное чучело внимательно, может кто его знает… А нет, так буду тебя, Хоррор, просить своих бывших подключать. Тот скривился в ответ недовольно: — Не хотелось бы. Может как-то по-другому? Скины за так просто тебе ничего делать не будут, будто ты не знаешь, Найт. Зачем потом в должниках ходить? Да и… — он вгляделся в изображение, демонстрируемое Кошмаром на телефоне, и хмыкнул. — Не думаю, что они этого черта знают, больно уж стандартный, неинтересный. Это если бы хоть капля азерской или чёрной крови… тогда да, а так… а на одного из них он не похож, да и я бы знал бы. — Ясно, — кинул Найтмер коротко и ткнул в нос горящим ярко экраном уже Кроссу. Киллера всё равно спрашивать было бессмысленно — если бы он знал этого крашенного дядьку — давно бы сказал, молчаливость — явно не его сильная сторона. Даже с больным горлом. — М-м? Знаешь, не знаешь, видел, встречал, через окно твоё лазил? — засыпал вариантами ответа беловолосого Найт. Тот лишь головой помотал. Да что ж такое? Надежда на то, что Найтмеру не придётся напрягаться и идти за именем к Дриму таяла на глазах. Он нахмурился задумчиво, вспоминая глупый пароль к облаку и сделанное явно на нычку фото… Помириться, что ли? Тихие слова, что были сказаны практически на ухо заставили подпрыгнуть от неожиданности на месте. Найтмер схватился за сердце, округливая глаза и прижимая телефон к груди: — Даст, мать твою, да сколько раз просил не подкрадываться со спины?! Шо ж ты делаешь? Так и инфаркт схлопотать не долго. — Прости, — прошелестели всё так же над плечом. — А покажи-ка мне его ещё разочек. Кошмар глянул на друга с сомнением, но фото-таки продемонстрировал. Веры в то, что тихий и не общающийся визуально вообще ни с кем Даст мог кого-то знать не было, но отказывать смысла не было вдвойне. — Ну? — с полуулыбкой спросил Кошмар, готовясь услышать тихое сипящее немного «нет, не знаю», или вообще не услышать ничего — Пыль иногда брезговал словами, когда можно и нельзя заменяя их на выразительные взгляды и движения. Но Даст удивил, хмыкая почти безэмоционально и выдавая шипящее: — Так это же Соль, ты чего? — и отступил обратно за спину Хоррора, посчитав, что его миссия полезности на сегодня исполнена и он выдал достаточно информации. — Что ещё за Соль? — переспросил Кошмар, усиленно соображая, почему имя показалось ему таким знакомым. — Ну, Найт, Соль! — повысил Даст голос, достигая негромким возгласом максимума своей выразительности. — Барыга местный. Китайские соли впихивает, а ещё колёса разные и чё полегче. Он наш район крышевал ещё в позапрошлом году. Ну? Вспомнил? — А ты откуда знаешь? — заморгал на него удивлённо Найт, но кроме таинственной улыбки и пожатия плеч так ничего и не получив, углубился в мысли. Теперь он вспомнил, почему ему показалось знакомым это имя. Точнее, сокращение имени. Хорошо известный в кругах употребляющих Солар, ну или как тёзка основного своего товара — Соль, был у него в своё время на слуху… Ну как на слуху, как и любой покупающий, Найтмер знал позывной — где искать и у кого покупать, и пусть не встречался с ним никогда лично, но заочно знал этого придурка как и все причастные, зависимые и не очень. И тихо до сих пор его ненавидел, вполне эгоистически вешая все проблемы в своей жизни на своего поставщика винта, на который пришлось присесть однажды. Он поиграл телефоном в воздухе и сдержал себя, чтобы не потереть руки в предвкушении. Теперь искомого Эррором Сола стало найти ещё интереснее. И даже не просто найти и отдать адрес, а увязаться хвостом и увидеть его в лицо самому. Найтмер улыбнулся и почесал костяшки сжатого накрепко кулака: — Кажется, у нас на ближайшие выходные намечается рейд по притонам, — он разблокировал успевший погаснуть и уснуть телефон, настрочил по-быстрому короткое сообщение и кликнул на «отправить»: «Я знаю кто это» — улетело напечатанное за несколько секунд. «Сейчас буду.» — высветился тут же ответ, и Кошмар спрятал в карман мобильный гаденько улыбаясь. Это сотрудничество ему начинало нравиться всё больше и больше.