> Sext me

— Ну и чего он надулся, спрашивается? — скакал Эр по лестничной вниз, застёгивая на ходу куртку и пытаясь параллельно с этим откусить кусочек отросшего невесть каким чудом ногтя на указательном левой руки. Он спешил. У него сегодня планировался насыщенный день, не смотря на то, что на календаре был красной циферкой выделен праздник. — Ну единственный же раз отказал ему, а он… ох уж эти художники, ох уж эти капризы, скорей бы выздоровел. Лучше слушать пошлые шуточки, чем это обиженное… не пойми что… — всё ворчал он, вышагивая по почти не освещённому коридору к комнате Кошмара, вспоминая надутую моську Инка, который, что вчера, что сегодня утром, удивил своим поведением неимоверно. Это действительно было непохоже на него — сутулить тонкие плечи, хлопать глазами, поджимать обиженно губы и растерянно молчать, не в состоянии подобрать нужных слов. — Ну и что? Что это значило? — Эррор ничерта не понял, к чему был этот цирк вчера, и к чему его продолжение случилось, собственно, сегодня… «Но постой, как это так, уходишь? А кто это там тебе написал? А что? А куда? Что, прямо сейчас, на ночь глядя? А к кому? К Кошма-ару?» И надутые губы бонусом. Эр почесал макушку, пытаясь связать реплики и реакции болеющего воедино и найти во всём этом определённый смысл, впрочем, не особо успешно. Ну подумаешь, не удалось поговорить, как хотелось, так Инк не особо-то и мог… разговаривать — скованное простудой горло до сих пор не позволяло, так что, это было бы очередным мучением для Эррора, а не нормальным разговором. Но видимо, художнику эти мучения нравились, потому что, как Эру показалось, расстройство по поводу его стремительного вчерашнего ухода было более чем искренним. Не понятно только, чем оно было вызвано. Да и сегодня утром. Ну вот скажите, ну вот что это было? «Как это целый день будешь занят? Ну не-е-ет. Останься со мной. Давай посмотрим фильм вместе или… или не знаю, в карты сыграем, в шахматы, в морской бой. Нет? Кроссворды? Ну тогда сходи мне за продуктами. Ой мне так срочно и так много! Почему потом? И в аптеку же надо, я слышал, полоскания очень хорошо помогают. Ты купишь? Вот прямо сейчас купишь и поможешь разобраться, как это всё правильно делается? А то у меня голова кружится-а-а, я сам не прочитаю. М-м? Ну так купишь?» «Куплю», — ответил тогда Эррор в недоумении, заваривая малиновый чай в термос. «Вот буду возвращаться вечером с… прогулки с Маром, зайду и обязательно куплю. И продукты и полоскания», — вручил термос, посмотрел в горящие почему-то укоризной глаза и прикрыл заботливо одеялом какого-то лешего выставленные художником на прохладный воздух общаги голые ноги. Надо сказать, красивые и стройные голые ноги, от вида которых захотелось сглотнуть. Но, мать его, ему опять тридцать девять и полведра жаропонижающих захотелось, что он выставляет свои куриные лапки вплоть до филейной части на обозрение, ой, то-есть на обморожение? «Опять с Кошмаром?» — кривясь, как от горькой пилюли, переспросил художник разочарованно и, пожевав губы и трубно высякав заложенный покрасневший нос, совсем тихо спросил: «А отменить или перенести ваш поход совсем нельзя? Я бы с вами… как выздоровел бы…» «Ой не-не, совсем перенести нельзя, да и… тебе с нами будет скучно», — округлил глаза Эр, представив, как они с Инком и Маром на пару шастают по притонам, не объясняя кого, собственно говоря, ищут, а потом и физиономию его вообразил в полной красе, когда тот понял, чем они тут на самом деле занимаются. Художник же на отказ надулся совсем, набычился обиженным шариком и, буркнув что-то наподобие «ну и ладно, ну и вали к своему придурку, раз он тебе важнее», отвернулся носом к стене и закутался по самую макушку в одеяло. Эррор тогда только вздохнул тяжело, кинул тихое «увидимся», закрыл за собой дверь и вот, он уже стоит над шнурующим осенние кроссовки Найтмером: — План действий? Кошмар поднял глаза и натянул шапку, заталкивая под плотную тугую вязку чёрную прядь прямых волос: — На повестке дня две «точки», одна похуже, вторая… наверное с неё и начнём. Вряд ли на первой найдётся кто-то вменяемый, мы ж с тобой не спид и гангрены ищем, правильно? — Угу, — задумчиво согласился Эр, с сожалением взирая на свои белые новые зимние уже кеды и мысленно отпевая им панихиду. — Хотя, гангрену я б найти не против, если она будет на одном конкретном индивидууме. Мар хохотнул: — Какой ты доброжелательный. Ладно, хватит языком чесать, пошли, день не резиновый. И уже через неполных полчаса Эррор понял, что, во-первых — нихрена не знает города, в котором живёт всю свою жизнь, оглядывая непригодные для жизни, на его взгляд, районы и сглатывая сладкую слюну, что то и дело подкатывала к горлу от местных видов и ароматов; и во-вторых — он совсем и ни капельки, как оказалось, не достиг возможного дна, как думал о себе до этого. Как минимум половина из здешних обитателей, попадающихся ему на глаза, выглядели практически так, как он в моменты обострения своей болячки, а некоторые и того хуже. Казалось, что он попал, ни много ни мало, в параллельную реальность, которую наполняли сплошные бомжи, жертвы насилия и прочая шваль с взглядом серийного убийцы и наверняка припрятаной за поясом заточкой. Он уже и сам несколько раз к ряду тепло вспоминал о лежащем дома на тумбе складном ноже, которым он обычно намазывал паштет или варёную сгущёнку на хлеб, прикидывая, что, случай чего, он бы не сильно пострадал, размажь он им один разочек чью-то кровь о распоротую одежду. Надо было взять, чего ж хорошие мысли приходят всегда так поздно? Использовать его он конечно не стремился, но… Размазать чьи-то внутренности по лезвию всё же лучше, чем размазать свои мозги по асфальту… Из смурных мыслей вырвал подавленный голос, принадлежащий Найтмеру: — Пришли. Эррор остановился на покалывающих от нервного напряжения ногах, оглядел низкое кирпичное здание, возле которого они оказались — походящее больше на склад неопределённого профиля мелкого завода или приватного предприятия, нежели на жилой дом, оно одноэтажной коровьей лепёшкой стояло на углу узкой улочки, что особенно растерзанными мусорниками и расписанными пошлыми графити заборами среди остальных не выделялась буквально ничем. — Значит так, — спокойно и деловито заявил Кошмар, будто штурм притонов являлся его еженедельным развлечением, не иначе. — Обходим по кругу, осматриваем, есть ли дополнительные выходы-входы, обращаем внимание на не занавешенные шторами окна — это тоже дверь, если ты не в курсе, и возвращаемся сюда. — Ок, — только и смог выдавить с себя Эр, борясь с нахлынувшим вдруг переживанием, стараясь невидимым движением размазать о одежду бегущий по спине вниз ручеёк пота и не подать вида. Было… ссыкотно. Ему не нравилось это слово, но другого более подходящего у него подобрать никак не получалось. Внутренности сжимало липким холодным узлом, а позвоночник начинало ломить в поясничном отделе. Он будто чувствовал, что внутри в этом пристанище страждущих их ждут немалые проблемы, а жопочуйка его редко когда подводила. Но может… он с неприязнью оглядел ещё раз неприятно-голые стены фасада, закрытые от посторонних взглядов окна, отвалившийся подоконник, что валялся прямо так, на асфальте… сглотнул с тревогой и надеждой — может просто угнетающий вид здания действует на нервы? И заставил себя обойти квадрат дома кругом, не заметив почти ничего интересного, кроме кривого окна, попросту закрашенного синей краской да единственных дверей, недалеко от которых они и остановились. — Значит так… — заключил Найт. — Два выхода: тут и то окно. Синее. Ты заметил? — Эр кивнул утверждающе. — Есть ещё не забитая форточка из санузла, за ней тоже, возможно, нужно было бы присмотреть, но это вряд ли, совсем на крайний случай. Да и не знаем мы, есть ли там кто-то из барыг сейчас, может там и ловить некого, сплошные конченные да гонцы… — он нахмурился и помассировал пальцами подбородок. Зыркнул на Эррора оценивающе: — Нервничаешь? Ага-ага, вижу. Так всё, молчать и слушать, ничё страшного. Единственная наша задача сейчас — найти банчилу. Ты поймёшь как его увидишь — он единственный там более-менее нормально выглядит, скорее всего, не обдолбанный, а ещё лучше — не его взять, а забрать у него телефон. Нам же нужны контакты именно к Солу, а Солька у нас к дилеру дослужился ещё когда я… давно в общем. И это… береги руки, под ноги смотри и не упирайся куда попало, на использованный баян нарваться раз плюнуть, ещё струну словишь и… не нужно оно тебе, короче. Сам справишься? От последнего вопроса у Эррора чуть глаза из орбит не полезли: — Охуевший?! — Понял, иду с тобой. Только всё равно разделимся, чтоб быстрее и наверняка не умотали. На торчков мы с тобой не похожи, так что банчила, скорее всего, мотать будет. Ладно, погнали, случай чего — ори. — Да понятно же, — Эррор сглотнул густую слюну. Честно? Он был готов заорать прямо сейчас, развернуться к дому передом, а к Кошмару задом, включить пятую повышенную и не переставать драть глотку до тех пор, пока не окажется от этого гребучего дома-убийцы нервных клеток на расстоянии хотя бы несколько километров, а лучше миль. Провёл нервно по волосам, зализывая их на одну сторону холодным потом с ладоней, прижал пальцы друг к другу плотнее, пряча предательски дрожащий мизинец, и поспешил за Кошмаром, который, не желая растягивать такое прелестное занятие как визит к наркоманам надолго, быстрым шагом двинулся к входу. Десять шагов, кажется, миллион ударов сердца и синие расплывчатые пятна перед глазами, гулкий стук в висках и скрежет собственной зубной эмали о эмаль. Скрипнули петли отворяющейся послушно под давлением длинных пальцев двери, в нос ударил запах затхлости, сладко-кисло-солёного чего-то с примесью перепаленной химии и фитиля свечи, ещё какой-то похожей на хлорку дряни и пыли, и Эр сделал внутрь первый шаг. Под подошвой хрустнул пластик использованного шприца, и он, стараясь не замечать пожелтевших замасленных стен и какого-то наркомана, сидящего прямо тут, на полу в проходе, рванул вперёд — чем быстрее они справятся, тем быстрее покинут это угнетающее место. Найтмер махнул ему рукой обгоняя и, не проронив ни слова, нырнул в арку направо, не оставив Эррору совершенно никакого выбора в дальнейшем направлении движения. Доступной осталась только одна дверь. Он переборол поднимающийся изнутри рвотный позыв, переступил через порог не широкого проёма и зашагал дальше, в полумраке небольшой комнатки замирая перед взглядом сразу четырёх пар глаз, две из которых не задержались на нём надолго, закатываясь в кайфе и закрываясь опять. Внимание сосредоточилось на оставшихся двоих. Кулаки напряглись сами собой, сжались в плотные камни, заставляя сухожилия натянуться, а сеточку вен вздуться, являя синеватую сетку узора сквозь смуглую кожу тыльной стороны руки, сиплый выдох через зубы, почти рычание — подходить или хоть как-то контактировать с подобными отбросами ни чуточки не хотелось. Хорошо, что трое из присутствующих и не рассматривали возможности такого контакта. Тройка людей неопределённого возраста полу сидели на диване: двое, наплевав на весь мир, резались с упоением по дёснам, а третий сосредоточенно делил ножом к столу колесо какой-то таблетки, даже не удосужившись поднять глаза. Эр стрельнул взглядом по четвёртому, который за время его замешательства успел подняться на ноги и шатким шагом теперь подбирался к виднеющейся на задней стене двери. — Смотрящий? Или купец? На бегунка ты не похож, — выдал этот представитель человеческого вида дёрганной и путаной речью и сделал ещё несколько шагов к выходу. Эррор принялся судорожно рыться в памяти, выискивая нужное слово… как же он сказал тогда? Как же? Ах, ну да же! — Банчилу мне надо видеть, — он надеется, что такое требование воспримется нормально, по крайней мере, просить у такого потрёпанного жизнью субъекта контакт к дилеру было явно глупо и бессмысленно. — Банчилу? Так он… телефон не терял, — хихикнул отчего-то и вырячил глаза явно вштыренный парень в ответ и, нервно дёрнув щекой… рванул бежать. — Да блядь! — ругнулся Эр, проклиная свою медлительность, с места со всей возможной скоростью бросаясь за ним. Надо было во что ни стало догнать. Если это чучело поднимет шум — не видать им этого, как его, торгаша короче. Он сомневался, что за такой короткий промежуток времени Найтмер уже успел найти нужную личность, да и шуму бы тогда было в помещении явно больше, так что включить ноги было просто необходимо. Он протаранил плечом косяк неудобно-узкой двери, влетая за убегающим в следующую комнату, а потом и в коридор, немного поднажал, схватил за шкуру хромающего отчего-то наркошу как раз когда тот пытался нырнуть в очередные открытые настежь двери, скрутил, заводя руку за спину на болевой и вжал лицом в стену: — Где?! — выдохнул через зубы. Сквозь тихий скулёж пробился знакомый смех: — Да тут… Вижу ты не умеешь по-тихому, и тут всё через задницу и кулаками. Эррор скосил глаза, находя взглядом наклонившегося над валяющимся на полу мужиком Найтмера — тот сейчас как раз проверял тому карманы, постукивая по лежащему без признаков жизни и с наливающемся кровоподтёком на затылке телу боком ботинка и, нащупав там что-то явно твёрдое, хмыкнул, зыркнул раньше на Эррора, а потом и на прижатого им к стене скулящего парня исподлобья: — Тащи-ка сюда этого джона, пусть мне вытащит мобилку. А то чего-то свои руки туда я, блядь, сажать не хочу. — Почему? Брезгуешь? — поднял бровь Эр, немного расслабляясь в знакомой компании. Его нервы при виде здорового и неповреждённого Кошмара рядом наконец отпустили, оставив по себе лишь смутное чувство тревоги, что всё никак не покидало. — Канюля, — отрицательно помотал головой Мар, будто это слово для Эррора хоть что-то объясняло. — Говорю, шуруй сюда давай! — рыкнул уже на притихшего изрядно наркошу, резко меняясь в лице. Тот булькнул что-то себе под нос испуганно и замотал головой, пытаясь выкрутиться, вырваться с рук и убежать, и Эр приложил того с тихим удовольствием несколько раз о стену, а потом и отправил в полёт Кошмару к ногам с чувством выполненного долга — пусть уже сам заставляет того копаться в чужой одежде, если так хочет. Судя по всему, у Найта практики общения с такими вот отбросами было немного больше чем то «ничего», которым мог похвастаться он сам, потому неспешно подождать у стены и умыть руки казалось хорошим решением. — А ну-ка быстро… — начал было тянуться к упавшему тот рукой, но так и застыл посреди движения, с округляющимися глазами, моментально бледнея и вслушиваясь в долетевшие к ушам крики «Менты, шухер!» и последующий грохот вбиваемой в стену чьим-то сильным ударом двери. Пнул с досадой и рычащим «А твою ж мать» лежащего и, схватив замешкавшегося Эррора за шкирку, потащил его в коридор, почему-то заворачивая совсем не в сторону двери, куда тот было дёрнулся, а обратно. Пролетел на всех парах по коридору, судорожно заглядывая во все проёмы: — Сюда, бля!!! — втолкнул внутрь и захлопнул за собой дверь, щёлкая замком и опрокидывая будто специально тут стоящую для сооружения баррикад этажерку. Потянул за барки к окошку, что светилось прямо над туалетом чуть выше уровня груди и впился уверенным взглядом в растерянные золотистые глаза. — Вперёд давай, чего встал как вкопанный?! Проблем захотелось? Вали! И Эррор отмер. Взлетел на толчок, к которому его подпихивали цепкие руки, дёрнул на себя хлипкую конструкцию окна, распахивая ту на полную, чуть не выдрав ручку вместе с половиной рамы, подтянулся, сыпя проклятиями на скользкую плитку на стене, что не способствовала качественному альпинизму, с благодарностью чувствуя подталкивающие под колени руки, вывалился ногами на тот самый лишённый металлического окапа подоконник, придерживаясь за раму, чтобы не свалиться, и стал тянуть на себя показавшуюся за секунду из той же форточки фигуру Мара: — Ёб-твою! — чуть не сверзся вниз под его тяжестью, когда тот вместо окна для сохранения равновесия схватился за грудки Эррора, а потом сиганул на серый влажный асфальт вместе с матерящимся Найтмером и притупил за ним со всей силы. Найт вырвался вперёд, махая руками и командуя, куда бежать и где поворачивать, и остановился только пробежав несколько перекрёстков и сменив несколько улиц, прижался спиной к грязному забору, тяжело дыша: — Блядь, ну и везение! Ещё на притоне меня не брали, вот же ж! Да блядь! Ну почти же нашли! А мать его! Сука! Эррор понаблюдал немного за тем, как Кошмар уничтожает пинками висящую в креплении пластиковую урну, и перевёл дыхание: — Идём, — сердце потихоньку успокаивало свой темп, а руки переставали дрожать. — Успокойся, главное же смылись, всё нормально, найдём его как-то по-другому. Или вернёмся ещё раз сюда через несколько недель. — Да бля, ноги моей тут больше не будет! Курва! — Кошмар приложился последний раз, разламывая точечным ударом пятки несчастный мусорник окончательно и сплюнул эмоционально. — Я не для того бросал, чтобы опять завязнуть в этом дерьме по самую макушку. Вот же ж пиздец! — он стянул с себя шапку, растрёпывая волосы, выдохнул небольшое облачко пара в ставший окончательно по-зимнему холодный воздух, выровнялся и подтёр покрасневший после бега нос: — Думать будем. Эррор взглянул на него с состраданием — он уже знал, что у Найтмера когда-то были проблемы с зависимостью, и оценил на самом деле те риски, на которые он пошёл ради его маленького дела, согласившись опять полезть в самое сердце того ада, что уже однажды чуть не разрушил его жизнь полностью: — Есть ещё какие-то варианты, как добыть контакт? Другие. Черноволосый парень пожал плечами, мотнул неопределённо головой и цокнул языком: — Спросить у Дрима, но… я не хотел. Это немного… Ой всё, — встрепенулся он, оглядываясь по сторонам. — Хватит об этом, и торчать тут хватит, а то дождёмся ещё каких проблем на свою голову. Я обещал найти — значит найду, спрошу у тебя только… ты со мной к нему пойдёшь? Эр решил не озвучивать никаких колкостей в ответ на явно смешное малодушие, лишь кивнул в согласии. Ну надо же… Бояться поговорить с собственным братом, это ли не самый глупый страх, который он когда-либо встречал? Но язвить не хотелось, и он просто нагнал вырвавшегося вперёд Найта, что чётким шагом направлялся к автобусной остановке, явно желая поскорее добраться домой, и толкнул его в плечо, привлекая к себе внимание: — Спасибо, — улетело в серое осеннее высокое небо, и на Эррора устремился взгляд прищуренных остро глаз. — За то, что чуть не попались ментам? Это сарказм? — Нет, — покачал головой Эр. — За то, что не бросил меня там одного, потащил меня за собой и спас от них мою задницу, пока я хлопал глазами. Найтмер хмыкнул и расплылся вдруг в широкой улыбке: — Да-а, геройское спасение твоей задницы, хех… Надо бы с Инка за это магарыч стребовать. Так благородно спасти его предмет поклонения и обожания! — фыркнул он. — Или уже не просто обожания, а полного пользования? — Иди в жопу! — со смехом припечатал кулаком в плечо идущего рядом Рор. Найтмер с тихим хрюканьем удар вернул: — Не, спасибо за предложение, но я анальный не практикую. Так что, с этими радостями не ко мне. Но признание принято, теперь буду знать, что тебе дарить на новый год. Ты, кстати, какую предпочитаешь, гелевую или на водной основе? — Да иди ты… — запнулся Эр, против воли покрываясь стыдным румянцем, вспоминая момент, когда этот же вопрос был ему озвучен другим… ох… — Да спасибо уж! — уже ржал в голос Мар. — Туда я тоже ходить не собираюсь, оставь путёвки на хуй для некоторых других своих знакомых. Он, кажись, будет совсем даже не против… — он перевёл дыхание, унимая душащий грудь смех. — Кстати, как там у вас? Свадьба скоро? — Заткнись, — пробурчал Эррор, моментально впадая в уныние. — Я не гей, и у нас с ним ничего нет, и вообще, к твоему сведению, я ему, судя по его поведению, совсем не интересен, так что забудь. — Ага-ага, верю-верю… — И завали хлебало, если не хочешь опять получить по зубам. И вообще, я тут подумал… — помялся немного на одном месте Эррор, тормозя и переступая неуверенно с ноги на ногу. — Я в аптеку, а потом в магазин иду. Вам… что-то брать? — О-о-о, вот это вопрос так вопрос, ну надо же! — Найт сверкнул кривой улыбкой и закинул руку на плечо, нагло со всей присущей ему чеплючестью обнимая: — Бухаем? — Да… — смуглая щека дёрнулась в нервном тике, — …но если ты не уберёшь от меня сейчас же свои руки, то бухать будешь с помощью Киллера через лейку, потому что я, блядь, тебе их-Оторву-СЕЙЧАС-НАХРЕН, не трогай меня! — он дёрнулся, стряхивая с себя чужие руки и добавил уже спокойнее: — Я этого не люблю. — Да понял я, понял, бешеное создание, — помахал раскрытыми ладонями перед лицом Мар, отступая немного в сторону и возвращая Эррору каплю личного пространства. — А знаешь, так вот ещё немного, и я начну радужного даже жалеть… — Знаешь, так вот ещё немного, и я передумаю покупать бутылку. — Вот всё, вот рот на замке, аргумент услышан и понят, — фыркнул Кошмар, нагло при этом ухмыляясь. — Я заткнулся. Триггер пойман. Ни одного больше намёка на ваши радужные отношения, ни одной шутки о принадлежности твоей полосатой задницы некой пирсингованной особе, никакой голубизны и смазок… — Найт, ты щас докрякаешься. — Да ладно тебе, Псих, расслабься уже, чувство юмора у тебя… отсутствующее. Да молчу я уже, молчу… А ну прибавь-ка ходу — автобус проебём… … Стоит ли что-то говорить о том, что в тот вечер Эррор не пошёл к художнику? Купленные продукты и порошок из аптеки так и остались лежать на пятом у кровати на тумбе, а сам он завис в комнате Найтмера до самого утра. Одной бутылки, которую встретили вместе с щедрой закуской к ней довольным гудением, конечно же, оказалось мало — почему-то Эр не сообразил, что покупает не на троих, а на шестерых — когда он вошёл, его встретили глаза не только Кошмара и Киллера, но и Даст с Хорькой и даже тот парень, что пропускал их с Инком когда-то лазать через окно своей комнаты, имя которого он вспомнил не сразу, уже присутствовали во владениях Кошмара и не собирались явно никуда уходить. Потому, после распития первой, был весёлый групповой поход в магазин, очередной минус с карточки Эррора, звенящий стеклом рюкзак и пакет с чипсами. А потом — шумные длинные разговоры. Найт то и дело перебиваемый взрывами хохота пересказывал их сегодняшнее приключение, Хоррор всё вздыхал и жалелся, что не смог пойти с ними, Киллер в обнимку с Кроссом с глупыми улыбками снимали импровизированное выступление на видео, а Даст тихо уничтожал съестные припасы. Эррор уже и позабыл, когда в его жизни случались такие душевные посиделки… хотя, как можно позабыть то, чего на самом деле у тебя никогда прежде и не было? Ясное дело, что разговоры увлекли, алкоголь расслабил, а атмосфера приглушила восприятие времени настолько, что он опомнился только, когда половина присутствующих тупо спала, а из бодрствующих остались лишь Найт и Даст, а за окном уже вовсю светила полная луна, частично заслонённая редкими тучами. Впрочем, идти куда-то в таком состоянии Эр всё равно бы не решился — он сомневался, что созерцание его шатающейся от выпитого тушки могло вызвать позитивную реакцию у художника, а потому так ничего и не предпринял. Не присоединился к Дасту, когда тот тихо махнул рукой и ушёл домой, и согласно завалился прямо в одежде на гостеприимно предложенный размотанный на полу посреди комнаты каремат. И забылся мёртвым сном под сопение остальных «уставших» участников их незапланированной попойки. Чтобы утром едва разодрать глаза, со стоном втянуть в себя полбутылки минералки и, переступив через ещё спящего на полу Хора, поплестись к себе домой. И взвыть, обнаружив под своей дверью шатающуюся фигуру маящегося призрачной тенью Инка. Руки моментально похолодели от его вида и от выражения лица. — Ты где был всю ночь? Я тебя… искал… — хриплые слова почувствовались тонким кинжалом, что невесомо скользнул по коже шеи и замер острием возле самой яремной вены. Эррор сглотнул горькую слюну, частым дыханием вторя ошалелому ритму сердца. Заглядывая в серые глаза и отчаянно не понимая, что же там сейчас видит. Порицание, злость, отчаяние? Разочарование? Усталость? Не может же это быть… ревность: — У… Кошмара? — от кружащего голову переживания интонация низкого обычно голоса ушла в тонкую вопросительную неуверенность, и он взметнул вверх ладони и протянул их к шатнувшемуся и побледневшему моментально художнику. — Инк, ты только не ругайся, я не забыл о тебе, просто… Последний попятился назад, лопатками тараня закрытую на ключ дверь, раскрыл рот, чтобы глотнуть немного воздуха, оттянул ворот свитера, судорожно вцепившись в его вязку пальцами и закрыл лицо дрожащей мелко ладонью, заслоняя ею казавшиеся мутными при таком освещении глаза. — Инк? — зависло испуганное в тишине полутёмного коридора на бесконечно долгую нескончаемую секунду, пока Эррор собирал себя в кучу, боролся с напавшим на тело так не вовремя нервным параличом и решал судорожно, за что ему хвататься, что делать, что говорить или куда бежать. — Да мать твою… — вот этого ему только к полному счастью и не хватало….