Erinnerungen

Я хватаюсь за его плечи, как за спасательный круг, пока он крепко держит меня с этим его дурацким насмешливым выражением лица. Дыхание перехватывает от осознания в какой позе мы сейчас находимся и где это вообще происходит. Я хочу выглянуть за спину Пауля, но не могу заставить свой прилипший взгляд оторваться от этих завораживающих зелёных глаз. Стоит только взглянуть туда, и в миг тревога в голове затихает, сменяясь одной большой ватой спокойствия, в которую я падаю с головой. Он смотрит ласково, едва ощутимо сжимая пальцами мой свитер на талии, отчего мне хочется растечься в его руках, как масло. А Пауль ещё больше усугубляет ситуацию, отключая мой мозг окончательно. Цепляясь за запястье, он мягко обхватывает его пальцами, спускаясь к ладони, и берет мою руку в свою. И вот теперь я не могу вздохнуть лишний раз, и вовсе забывая об окружающем мире. — Чего застыл, глупый? — он спрашивает с ехидной улыбочкой, но с интонацией, с которой обычно замуж зовут. Или это я сейчас себе придумываю? Не важно. Пауль уже тянет меня в сторону столовой, в то время как мне все ещё кажется происходящее сном. Каким-то супер сюрреалистичным и слишком хорошим, чтобы быть правдой. Тем не менее, Паулю удается увести меня за собой и усадить за стол, пока Антон помогает Эрике с оставшиеся мелочами сервировки стола. И в принципе, совсем не удивительно, почему я так легко поддаюсь ему, что даже собственное тело слушается не меня, а его. Эрика заканчивает накладывать ароматный суп по тарелкам, ставя последнюю мне. Она двигает все наготовленные салаты, закуски и блюда ближе, с нежностью в глазах мельком усматривая наши все ещё сцепленные в замок руки. Я все ещё не могу пошевелиться, и лишь когда Пауль отпускает мою руку, я хотя бы выдыхаю, за что вновь получаю смешок от Антона. — Рихард, кушай скорее, пока горячее! — Эрика слегка хмурит брови, усаживаясь на свое место. На что я запоздало киваю и наконец-то беру ложку. Руку немного покалывает, и я бросаю быстрый взгляд на уже приступившего к еде Пауля. Он словно знает, что я вот-вот посмотрю, и насмешливо улыбнувшись, ловит мой взгляд, отчего колоть начинает и сердце. Я все ещё не понимаю что тут блять вообще происходит, но кажется у меня тахикардия. Ландерсы продолжают обедать, переговариваясь между собой какими-то незначительными фразами. Пауль совсем немного рассказывает о работе, Эрика интересуется делами и здоровьем матери Тилля, а Антон, слушая своих двух болтушек, молча накладывает жене её любимого салата. Не замечаю как съедаю тарелку супа, не проронив не слова, все ещё находясь в прострации, видимо летая где-то в космосе. Все-таки немного заземляясь, я тихо хвалю Эрику за блюдо, на что женщина расплывается в улыбке, и даже не спрашивая, накладывает мне ещё и салат. Я лишь усмехаюсь, с благодарностью принимая чуть ли не полную тарелку обратно. Пауль тем временам спрашивает о делах отца и о том, как идут заказы. Антон отмахивается, привычно отвечая, что все стабильно. Я принимаюсь тыкать вилкой в листья салата, когда Эрика спрашивает с беспокойством почему я такой тихий. А мне что сказать? Я, кажется, уже давно влюблен в вашего сына, но мы все ходим вокруг да около, тем более я пропадал из его жизни на несколько лет, а еще я вам чуть ли не такой же сын и у нас разница в возрасте четыре года? Какую мне реакцию ждать, если я так и скажу, вот в чем вопрос. Тем не менее, в ответ я лишь улыбаюсь, все-таки откладывая вилку от себя подальше. Пауль тут же заметно затихает, с плохо скрываемым интересом кидая на меня любопытный взгляд, а Антон лишь ухмыляется, ведь наверняка уже успел прочесть мои мысли, даже когда я сам еще не в курсе что там происходит. — Все хорошо, просто суп был настолько вкусным, что я аж язык проглотил, честно говоря. — пытаюсь отшутиться и вижу как Антон с довольным лицом на что-то кивает сам себе, усмехаясь. Все-таки у меня как обычно написано все на лице, да? Пауль тоже усмехается, а Эрика принимает и такой ответ, но напоследок еще раз пристально смотрит мне в глаза в попытке найти истинную причину. Чтобы она поверила наверняка, я снова улыбаюсь, и специально запихивая в рот четверть от всей тарелки салата. Тогда женщина одобряюще улыбается и вновь отвлекается на беседу с мужем. Пауль же откидывается на спинку стула, благодаря за еду, и с прищуром рассматривает меня, почти не сводя глаз. Дурак, ты можешь хотя бы настолько не палиться? Вздыхаю, во второй раз откладывая вилку, и отодвигаю тарелку от себя. — Спасибо, все как обычно на уровне пяти звезд Мишлен! Не пойму, когда они наконец заметят твои шедевры? — Эрика смеется, отмахиваясь от меня рукой, переключаясь на разговор с мужем. Кажется, Антон специально отвлекает её, чтобы Пауль смог вновь меня увести. Что ж, в этот раз моя очередь. Я сам беру его за запястье, все так же ласково и так же под столом, несмотря на то, что уже абсолютно все в этой комнате заметили наши руки в недружеской близости. Я мягко обхватываю его руку, ведь иначе просто не могу, и тяну его за собой наверх в комнату, вставая из-за стола. И он, как послушный щеночек, идет следом, едва ли хвостом не машет. А позади нас слышится приглушённый смех супругов Ландерсов. До комнаты добираемся быстро, но прихожу я в себя, только когда усаживаюсь на кровати. Однако моя координация меня опять подводит. В какой там раз? Сотый? Я не удерживаюсь в нормальном положении сидя, проваливаясь вниз по вине слишком мягкого матраса, и вот уже второй раз за день меня ловит Пауль. Я вам не принцесса в беде, блять! Хочется конечно так и сказать, но Ландерс подтягивает меня за руки наверх, усаживая в этот раз устойчивее с усмешкой на губах, и какие-либо возмущения тут же испаряются. — Ты сегодня прям неваляшка, или уже настолько не можешь без меня просто стоять? — он усмехается, не отпуская моих рук. Пауль остается стоять прямо перед моим носом, пока я смотрю на него снизу вверх. Мне даже дышать без тебя сложно, не то что стоять на ногах. — Да уж, зато ты как принц на белом коне. — немного расслабляюсь от его мягких поглаживаний моих запястьев, не в силах сдержать смешок, и на его лице вновь появляется та улыбка, что навсегда выжжена в моем сердце. Пауль молчит, рассматривая моё лицо с такого ракурса, улыбаясь как-то слишком хищно, отчего мне становится жарко. Я буквально вижу как его зрачки медленно расширяются, ведь он не сводит с меня глаз, и мои ладони начинают потеть. Я шумно сглатываю, опуская голову вниз на секунду, сдаваясь в этой схватке, прежде чем снова посмотреть в лицо Паулю. — По-моему, я уже говорил, что не экспонат в музее. — Хотя такой же старый? — он с вызовом смотрит мне в глаза, в то время как у него самого чертята разжигают костер и заводят свой хоровод. Пауль несильно сжимает мои пальцы, но вплоне ощутимо, чтобы заставить меня не отрываться от него ни на секунду. Как будто я действительно могу это сделать. Мы ведь оба знаем, что нет. Усмехаюсь, пихая его коленом, пока он продолжает стоять надо мной. Он растягивает губы в улыбке, и я чувствую как к щекам ударяет кровоток, разливаясь рекой через край по моей шее, стекая к ключицам, наконец добираясь от сердца. Ландерс все еще не шевелится, продолжая сжимать руками мои. Нет, так больше не может продолжаться, иначе я не выдержу. — Пауль, нам нужно поговорить, помнишь? — произношу осторожно и слышу как он тяжело выдыхает, а в его глазах огонь тут сменяется ледяным озером. Ландерс выпускает мои ладони, садясь на другой край кровати, и попытавшись улыбнуться мне, ложится на спину. Он молчит пару секунд, прежде чем прокашляться и начать говорить, уткнувши глаза в потолок. — Зная тебя, хочу сразу сказать, что нет, я не злюсь на тебя, Рихард. Злился и обижался я, когда ты только пропал... Все мозги тогда Эми проел, — он усмехается, закрывая лицо ладонями, а я кажется перестаю дышать, — Потом остыл, наверное, просто пришло осознание, что тебя бесполезно искать. Дальше начался колледж, параллельная работа у Тилля, Эмили тогда совсем загибалась, ей тоже нужна была поддержка. Может даже больше, чем мне, поэтому я решил окончательно отпустить ситуацию, и забыл. — он усмехается слишком горько, все еще не отнимая рук от лица. А я еле дышу, словно сам проживая все это за него, сидя сейчас в комнате, где, можно сказать, все начиналось. Пауль сжимает пальцы в кулак и рывком садится на кровати, разворачиваясь ко мне, и я замираю. — Вернее, я пытался. Пытался убеждать себя в этом. Блять..Мне ведь даже показалось, что у меня почти получилось, а потом это твоё дурацкое сообщение в пять утра! Ты хоть можешь себе представить, что я тогда почувствовал? — он делает паузу, словно давая мне время, но тут же сам прерывает тишину, — Конечно, нет, ты издеваешься? Пауль всплескивает руками, недоуменно и слегка обижено смотря в мои глаза. Он закрывает глаза, медленно вдыхая и выдыхая, стараясь успокоиться. Через несколько секунд он продолжает едва ли не шепотом. — Послушай, что бы ты чувствовал, когда человек, которого ты любишь чуть ли не с пеленок, внезапно пропадает, оставляя после себя дыру размером с ебучую TON 618, и ты не знаешь где он, как он и что с ним? Изводишься, блять, весь за эти три года, а потом этот человек как ни в чем не было просит тебя забрать его с вокзала?! В горле встает ком и разом пропадает весь воздух из легкий, поэтому я могу лишь тупо моргать, наблюдая как Пауль сначала пугается своего же крика и моей реакции, а после совсем нежно и ласково улыбается, двигаясь ближе. Он начинает невзначай гладить меня по спине, говоря почти шепотом. — Вот и я о том же. Пока ехал тебя забирать, мне казалось это таким сюрром, я и не знал как себя вести. Представляешь, Я и "не знать как себя вести"! — он специально пытается рассмешить меня, накрывая своей рукой мою опять. И ему правда удается меня немного отвлечь, — Ну, прям анекдот, скажи же! Киваю, ощущая тепло, исходящее от его рук, которое постоянно передаётся мне так же, как и спокойствие Пауля. Он смотрит внимательно как я расслабляюсь рядом с ним, и начинает рассказать дальше, продолжая поглаживать мою руку. — Прозвучит, конечно, ванильно сейчас, но я и никогда не переставал любить тебя, глупый. — и вот опять кто-то снова отключает мой мозг, пока Пауль тихо смеётся. — Эй-эй, живём-живëм! Я держу тебя, Рихард. А он и вправду держит, крепко и нежно одновременно, смотря на меня влюбленными глазами. И я смотрю на него точно так же, я уверен. Фу, мы все-таки действительно до ужаса сладкие Ничего не говоря, Ландерс притягивая меня к себе, укладывая головой на свои колени, а сам упирается спиной в изголовье кровати, все ещё не отпуская мою руку. — Вообще-то, я жду ответного признания. Ты молчишь уже пять минут, Рих. — с усмешкой говорит он. Оказывается я настолько был в шоке или что? Смешок слетает и с моих губ. — Раз уж нам терять нечего, а это определенно так, то я тоже. — Что «тоже»? — Тоже люблю тебя, дурак. Клянусь, я вижу как в его глазах загораются звёздочки, а сам он от переизбытка чувств закусывает губу, чуть ли не до хруста костяшек сжимая мою руку. Я и сам не могу перестать улыбаться, и раз уж нам действительно нечего терять, то можно же повторить вчерашний вечер, да? Пауль, кажется, научившись читать мои мысли, как свой отец, сам тянет меня ближе, укладывая свою ладонь мне на затылок, и едва соприкасается губами с моими. Я ложусь рядом с ним, обхватывая его лицо ладонями. А он, чертёнок, дразниться специально, хотя самому неймётся. Усмехаюсь в вишнёвые губы и первым поддаюсь ближе, рывком притягивая Ландерса к себе, переворачиваясь на спину. А Паулю и этого оказывается мало, помимо того, что он буквально набрасывается на меня как голодный зверь, так ещё и по-хозяйски перебрасывает свою ногу через мои, занимая почётное место на коленях. И я не могу сдержать смешка, отрываясь от него, спускаясь руками к его талии, одновременно с этим придавливая его тушку к своим бедрам. — А вы не обнаглели, герр Ландерс? — его зрачки снова расширены, а губы влажно блестят, как спелые ягоды вишни на солнце. Невозможно оторваться от этого зрелища, особенно когда эти самые губы растягивают в дерзкой улыбке, больше похожей на жадный оскал. — Могу себе позволить, это расплата за несколько лет ваших похождений, герр Круспе, — он ухмыляется, но в противовес этому, трепетно гладит большим пальцем по моей щеке, а следом коротко целует в нос, — Пойдём, мама уже точно подала на стол свой фирменный пирог. И он встаёт, продолжая ухмыляться, словно что-то задумал, а я чувствую как мои колени быстро остывают без его тепла. Пауль протягивает мне руку, заглядывая в глаза, и по коже рассыпаются мурашки от настолько нежного взгляда, и я не сразу вкладываю свою ладонь в его, залюбовавшись огнями в зеленых глазах. Ландерс с усмешкой удовлетворенно кивает, направляясь из комнаты, и теперь уже я иду за ним послушной собачкой. Мы спускаемся вниз, на этот раз не пряча руки. Пауль, гордый собой, идет впереди, в то время как я осторожно ступаю следом. Подняв взгляд, я вижу с какой теплотой нас рассматривает Эрика и как одобрительно кивает сыну Антон. И вот теперь в моей голове точно не остаётся никаких сомнений — они все знали с самого начала. Все так же вместе, мы усаживаемся за стол. Эрика начинает раскладывать нам кусочки малинового пирога, а Антон не спеша разливает нам чай. Из груди вырывается облегченный выдох, когда, повернувшись, я чувствую нежность взгляда Пауля и тепло его руки, крепко держащую мою. Остаток вечера проходит как никогда уютно и спокойно, почти в тишине, но настолько комфортной для всех присутствующих, что под конец чаепития я чуть ли не засыпаю. Эрика будит меня своим тихим мелодичным смехом, мягко поглаживая мою макушку. Пауль все это время держит меня за руку, лишь иногда укладывая её мне на колено, отчего я несколько раз давлюсь чаем. Ну, зато он остаётся более чем довольным своими выходками, не переставая светится, как солнышко, весь вечер. Антон с Эрикой тоже выглядят счастливыми, смотря как ярко улыбается их сын. Эрика ласково обнимает меня, когда я оказываюсь на кухне, помогая прибираться. Она ничего не говорит, только её руки крепко сцепляются на моей спине, а сама она спокойно выдыхает, словно поздравляя меня. Антон же, одобрительно хлопает меня по плечу, когда проходит мимо, чтобы отнести оставшиеся тарелки со стола. И за все это время, у меня устают губы растягиваться в бесконечно счастливой и сладкой улыбке, а сердце не может успокоиться не на секунду. Теперь все на своём месте.