Erinnerungen

Просыпаться от горячих ладонях под своей футболкой так же непривычно, как и видеть сонную моську Ландерса, мирно пускающего слюни на подушку. Эта картина умиляет, заставляя губы изогнуться в нежной улыбке. Его слегка красная щека из-за духоты в комнате манит своей беззащитностью, поэтому я осторожно укладываю на нее ладонь, пальцами мягко проводя по коже. Пауль на это вмешательство в его личное пространство отворачивается от меня, зарываясь лицом в подушку, и я шепчу тихое «прости» с усмешкой, переворачиваясь на спину. Глаза утыкаются в белый потолок спальни, и я довольно выдыхаю. Вечером Эрика на пару с Паулем уговорили остаться меня ночевать, и я просто не мог ничего сделать против этой парочки! Потому, под одобряющий кивок Антона Пауль утянул меня в комнату быстрее, чем мой засыпающий мозг успел что-либо сообразить. Разморенный домашним уютом и приятно уставший я начал засыпать чуть ли не прямо за столом, а пересев в кресло, задремал и там, пока Эрика не разбудила меня мягким поцелуем в макушку, как обычно делала в детстве. Конечно же, мне пришлось согласиться, что до дома Пауля я не дойду и мне точно-точно, вот прям совсем без вариантов, нужно остаться у них. Нет, я и сам был не против вновь засыпать в родной комнате Пауля, в кровати насквозь пропитанной запахом из самых теплых воспоминаний. Однако я не ожидал, что хитрая и наглая кошачья морда в лице Пауля, удобно пристроится рядом, окольцовывая меня всеми частями тела. Тут я тоже был не против, но, проснувшись посреди ночи от тяжелого дыхания на своей шее, будем честны, ахуел. Вихрем на меня налетают воспоминания о том времени, когда я чуть ли не каждый день засыпал и просыпался в этой кровати. Это было совсем давно, когда маленький Ландерс утаскивал меня, точно так же и сейчас, к себе и самостоятельно укладывал меня в свою постель, словно я был одной из его плюшевой игрушек. Собственно, сейчас мало что поменялось. Конечно, тогда тоже я не мог, да и не хотел, сопротивляться. Теперь же, было немного забавно вновь оказаться здесь спустя столько лет. Сбоку доносится сонный голос, оповещая, что Пауль наконец-то проснулся. Его рука тут же притягивает мою тушку к себе, а горячий выдох касается кожи на шее. Я разворачиваюсь, укладывая руку на талию парня, притягивая его ближе, на что получаю довольное мурчание этого кота. Губы растягиваются в насмешливой ухмылке, когда Пауль хрипло шепчет «привет», открывая лишь один глаз. Ну точно кот. — Доброе утро... — отвечаю таким же тихим голосом, ненавязчиво поглаживая лопатки Пауля. Он довольно морщится, а на лице появляется мягкая улыбка, и Ландерс ластится все ближе и ближе, тыкаясь носом в мою шею. По коже пробегает рой мурашек, и все тело невольно вздрагивает, на что ехидная моська этого кота еще больше растягивается в ухмылке. Спешно чмокнув в ключицу, он тут же поднимает голову, шкодливо заглядывая в мои глаза, и я не могу не рассмеяться. В этот момент, когда нас окружает только убаюкивающая тишина и мягкий солнечный свет, что падает озорными лучиками на кровать, говорить не хочется от слова совсем. Да и так понятно без слов. Моя рука осторожными движениями ласкает его спину и переходит на затылок, в то время как зеленые глаза загораются, будто миллиарды звезд. Пауль ладонями обхватывает мои щеки и, ласково улыбнувшись, притягивает к себе, сталкивая нас лбами. Я вижу как очаровательно краснеют его уши и как нетерпеливо размыкаются вишневые губы, заманивая снова попробовать их на вкус. И кажется, что перестаю дышать, рассматривая глаза напротив. По груди будто разливается молоко, такое с медом и маслом, прямо как из детства, обволакивая все тело своим теплом. В руках Пауля спокойно, он трепетно гладит пальцами мое лицо, пока щемящее чувство не затапливает его изнутри, и он не срывается, с некой жадностью целуя мои губы. Закрываю глаза, ощущая вновь полюбившийся немного кислый, но невероятно сладкий вкус на своих губах. Пауль целует нежно, однако я знаю с каким трудом он сдерживает себя. Внутри Ландерса всегда тихо ждут своего часа чертята в тихом омуте его внешнего спокойствия, но стоит им вылезти наружу, как они непременно захватят контроль над его разумом. Я знаю, уж поверьте. Такую картину я видел раза три за всю жизнь, и не то, чтобы хотелось повторения этого опыта. Правда тогда это была агрессия внутри бушующего подростка, а теперь это самая настоящая страсть, вырывающаяся из уже взрослого парня. Что ж, возможно я бы посмотрел на нововведения в тихом омуте своих давних знакомых. Пока отвлекаюсь на свои размышления, не замечаю, что Пауль кажется едва держит себя в руках. Его колено настойчиво раздвигает мои ноги, проталкиваясь дальше, а сама туша парня нависает надо мной одной большой угрозой. — Тише-тише. — усмехаюсь, отрываясь от его сладких губ, что после долгого поцелуя влажно блестят и отливают красноватым оттенком. Его руки нетерпеливо спускаются от моего лица к шее и намериваются проскользнуть дальше, однако я ловлю его ладони в свои, и преподношу к губам. Мягко целую запястья и костяшки пальцев, любуясь его завороженным взглядом. Пауль жадно всматривается в каждое движение, довольно улыбаясь, а после выдыхает. Он снова тянется за новым поцелуем, но хитро хмыкнув, я отворачиваюсь в последний момент, так что парень промазывает. Боковым зрением замечаю как в его глазах вспыхивает игривый огонек, и сам не могу удержаться от нетерпеливой усмешки. — Если ты продолжишь, то, я уверен, что живыми из комнаты мы не выйдем. — шепчу ему на ухо, следом целуя мочку, и с мягкой улыбкой отстраняюсь, выпуская его ладони. Пауль на это закатывает глаза, но все же кивает, перекатываясь на спину. Он вздыхает, бросая на меня озорной взгляд, и я чувствую как на секунду все тело прошибает мелкими разрядами тока, а возбуждение стягивается у низа живота. Нет, нам правда стоит заканчивать, иначе не сдержусь уже я. Ландерс тем временем поднимается с кровати, и, нагибаясь надо мной, чмокает в губы последний раз, после вставая с улыбкой чеширского кота. — Ладно-ладно, я вообще молчал. — он поднимает руки, будто сдается, но я-то вижу как ярко горит тот огонек в его глазах, когда он бегло осматривает мое тело. Ну вот, я снова экспонат? — Не пялься, Ландерс. — следом сажусь на постели и я, зевая и разминая затекшую руку. Одеяло, которое почти полностью утащил к себе Пауль, едва прикрывает торс, так что именно там обрывается голодный взгляд парня. Хмыкаю, прикрывая глаза и потягиваясь. Со стороны Пауля доносится недовольное фырканье, и я снова усмехаюсь. Ландерс начинает расхаживать полуголым по комнате в поисках своей одежды, ведь никогда не может сложить ее в одном месте вечером. Еще одна его привычка с детства, как и никогда не заправлять кровать. Это приходится сделать мне, как только я встаю следом за ушедшим Паулем. С первого этажа уже доносятся лязг посуды и шум воды из крана, а это значит, что Эрика давно на ногах и уже готовит свой очередной кулинарный шедевр. Кидаю взгляд на Пауля, он натягивает на себя футболку и озорливо улыбается мне. Дурачок. Губы сами растягиваются в улыбке, а сердце бьётся быстрее при виде такого окрылённого Ландреса. Знаю, что нам уже пора бы спуситься на завтрак, но ничего не могу с собой поделать. Одевшись, я подхожу к парню, который засматривается в телефон, проверяя сообщения. Мягко уложив ладони на его пояснице, скольжу дальше, охватывая и притягивая его ближе к себе за талию. Пауль даже не вздрагивает, наоборот его плечи опускаются да и все тело расслабляется от тепла рук. Нежно я целую его загривок, вдыхая запах Пауля, который постоянно сводит меня с ума. Парень на это коротко усмехается, отбрасывая телефон на кресло, и откидывается головой на мое плечо. —Удобно? — шепчу ему на ухо, мягко поглаживая пальцами подтянутый живот, медленно раскачиваясь из стороны в сторону. Ландрес кивает, и его яркая улыбка озаряет комнату. Серьзно, он мог бы заменить Солнце! Его руки опускаются сверху на мои, переплетаясь пальцами, а сам он позволяет укачивать себя. Вот-вот и замурчит, как и полагается коту. От сравнений в голове я хмыкаю, расцеловывая висок и скулу Пауля, на что тот довольно улыбается. До нас доносится звонкий голос Эрики, зовущий на завтрак, и Ландрес немного разочаровано вздыхает. — Идём, ма-ам! — кричит в ответ, а после одним движением разворачивается в кольце моих рук, обнимая за шею. Пауль целует нежно, прижимая к себе все ближе и ближе. И я поддаюсь ему, отвечая на такой желанный поцелуй. Происходящее действительно все ещё кажется каким-то сном, однако как только Ландерс неосторожно кусает за губу, осозновать реальность становится легче. Отстраняюсь от парня, закатывая глаза. Он усмехается, чмокая в ранку, и укладывается на плечо опять, обнимая крепче. — Тебе ведь тоже не верится, да? — Пауль говорит тихо и ласково, словно разговаривает с ребёнком. Отчего-то это согревает изнутри. — Вообще никак, словно сон все это. — выдыхаю, поглаживая по спине. Пауль снова кивает и, быстро чмокнув в шею, отстраняется от меня с нежной улыбкой. — Пойдём, иначе мама сама поднимется. — он утягивает меня за руку за собой раньше, прежде чем Эрика заглядывает в комнату. — О, доброе утро, мальчики! Скорее идите завтракать, а то остынет. — она осматривает нас обоих с ног до головы, будто сканирует, а после кивает нам, широко улыбаясь. Так и проходит все утро, Эрика что-то высматривает в нас, в то время как мы с Паулем недоуменно переглядываемся. Позавтракав отменными блинчиками с домашнем брусничным вареньем и сливками, довольные и сытые мы с Ландерсом сидим в зале на небольшом диване. Эрика чем-то снова занята и суетится на кухне. Она сразу после завтрака буквально выгнала нас из кухне, не дав даже слова сказать. Что-то странное творилось с фрау Ландерс, и даже Пауль не мог понять в чем же дело. Щелкая каналы на телевизоре, я лениво смотрел в экран, пока Пауль, лежа на моих коленях, что-то увлечённо читал в телефоне. — Вот она, современная молодёжь! — громкий голос из дверного проёма заставил нас обоих подпрыгнуть от неожиданности. Антон широким шагом прошел в гостиную, усаживаясь на кресле. С привычной ухмылкой он, как и Эрика, рассматривал нас, а как нашел, что искал, то как и жена, уверенно кивнул самому себе. Пауль неоднозначно вздохнул, но даже не поднялся, лишь бросил взгляд на отца, убирая телефон. — Пап, вы какие-то странные с утра. Антон усмехнулся, качая головой. Я в этот момент не понимал ничего. — Да вот не можем никак на вас насмотреться. — он говорил с усмешкой, расслабленно откинувшись на кресле, однако его глаза внимательно следили за каждым нашим действиям. Отчего-то в этот момент хотелось съежиться, будто в самый студёный мороз. Но во-первых почему, во-вторых тревожить кота, лежащего на своих коленях было себе дороже. Поэтому я точно так же осматриваю герра Ландерса, и пока мы вот так молча играем в гляделки, Пауль заметив что-то неладное, наконец-то поднимается с меня, громко вздыхая. Я слышу тихое «блять», сорвавшееся с его губ, и это хоть немного, но расслабляет. Хмыкаю, провожая взглядом его спину, в то время как сам Пауль устало стонет и откидывает телефон. Видимо что-то снова на работе или с Тиллем, собственно говоря, одно и то же. — Так, — грозно усаживется он, опираясь руками в колени, — нет, мы не спали в тот самом плане, пап. Чуть ли не давлюсь воздухом, вопросительно и даже ошарашенно смотря на Пауля. Это тут к чему нахуй? Антон же прыскает от смеха, ударяя ладонью по боковушке кресла. Пауль хмыкает в ответ, наконец-то расслабленно откидываясь спиной на подушки дивана. Вздыхаю, переводя все ещё недоумевающий взгляд с одного Ландерса на второго. Мягкая и теплая ладонь тут же накрывает мое колено, а перед глазами появляется довольная и насмешливая моська Пауля. — Забей, родители снова шутят. — он закатывает глаза, кидая взгляд на Антона, а тот лишь пожимает плечами. — Знаете, за три года я и забыл какие вы, Ландресы. — теперь усмехаюсь и я, ласково накрывая ладонь Пауля своей рукой. С подносом в руках в комнату буквально влетает, словно бабочка, Эрика. Она принимается расставлять чашки и чайник с подноса, командуя своим мужчинами, чтобы те сходили ещё и за оставшимся на столе. — Какие это мы, дорогой? — насмешливо спрашивает женщина, ставя передо мной чашку с чаем. Не могу не рассмеяться, в груди так тепло от той уютной атмосферы, что снова царит в доме. Пожимаю плечами в ответ Эрике, делая неоднозначный взмах рукой, на что фрау Ландерс тоже заходиться в смехе. Я и правда забыл какого это — иметь семью. Пауль с Антоном добавляют последние штрихи в нашем неожиданном чаепитии. Последним и завершающим общую картину является небольшая баночка варенья, и конечно же, вишнёвого. Дурацкая счастливая улыбка сама лезет на лицо и так и остаётся там. Завтрак проходит в подшучиваниях друг над другом и общем мягкой смехе. Пауль, теперь совершенно не стесняясь ничего и никого, открыто касается моего тела везде, где только может. От этого я каждый раз чуть ли не захлебываюсь чаем, кидая наигранно недовольные взгляды на ухмыляющегося Ландерса. Антон с Эрикой же тихо наблюдают за этой одной и той же сценой, ласково подшучивая над нами. Мы засиживаемся так долго, почти до самого вечера. За окном уже темнеет, на город опускаются первые сумерки, и Пауля уже заметно клонит в сон. Хоть Антон снова пытается уговорить нас остаться, в этот раз мне удаётся отвертеться отмазкой по типу «мы ещё придем обязательно, просто сейчас неудобно вас стеснять». Конечно за такие слова мне сразу прилетело и от Эрики, и от Антона, но нас все же отпустили. Чувствовал я себя тогда как школьник, ей-богу! Будто мне не за двадцать пять перевалило уже, а минимум за пятнадцать. Пауль же никак не комментировал ситуацию, лишь ехидно хихикал под боком, обвиваясь словно коала вокруг моей руки. Выйти из дома мы смогли только спустя минут сорок, когда Эрика сложила нам чуть ли не пол холодильника. Теперь же, довольные и сытые, а ещё с пакетами наперевес, мы топали обратно домой к Паулю. На улице на удивление стало теплее, даже несмотря на поздний вечер, поэтому довольный кот в лице Ландерса во всю наслаждался в меру прохладным ветерочком, вышагивая с расстёгнутой курткой. — Пауль, ты заболеешь так. — в очередной раз пытаюсь его убедить застегнуться, но тот лишь отмахивается. Его горячая рука сжимает мою, пока он рассматривает меня уж слишком внимательно. Не сдерживая улыбки, показываю ему язык, на что тот усмехается, корча другую рожицу. Так мы и идём, как два первокласника, по едва освещённым улочкам. Зелёные галактики поблескивают, отражая желтые лучи фонарей, и я никак не могу налюбоваться на Пауля. Осознание, что это долгожданное счастье теперь мое опьяняет лучше любого алкоголя, и я расплываюсь в улыбке. Ландерс лишь вопросительно смотрит на меня с привычной усмешкой на губах, а я в ответ качаю головой. Мы молчим, но даже так он понимающе кивает, сжимая мою ладонь. — Я был таким дураком, да? — приглушено спрашиваю, не отрываясь от разглядывания маленьких веснушек на его носу. — А кто сказал, что сейчас уже нет? — отвечает вопросом на вопрос в своей ехидной манере, и я беззлобно фыркаю. Пауль хихикает, кивая на мой вопрос. Теперь ясно как день, что, играя в прятки, я делал только хуже не только себе, но и всем близким. Вечно беспокойные мысли теперь затихли, давая место, чтобы как следует порефлексировать, пока рядом идёт настоящее счастье, игриво то и дело сжимая мою руку в своей. Как быстро все встало на свои места, стоило лишь вернуться домой.