* * *
Хайд надел пальто и цилиндр. Взглянув на себя в зеркале и убедившись в свой совершенности, он схватил свою любимую трость и покинул жилище. На улице была настоящая зима: буквально недавно бушевала метель, и только-только установилась тихая снежная погода. Но Эдварду было безразлично на это. С трудом пробираясь через сугробы, он успел сотни раз проклясть свое решение переться на чертов праздник. Еще и дышать от холодного воздуха было больно и тяжело. Удачное начало. Стараясь как можно более незаметно добраться до, хотя бы, черного входа в особняк доктора (только бы поменьше шастать по морозной улице!), мистер Хайд и не подозревал, что сейчас он как черная ворона на белом снегу, поэтому когда он услышал озлобленный оклик, то не сразу понял, в чем дело. — Эй, ты! А ну-ка стой! — гневно выкрикнул кто-то. Обернувшись на звук, Эдвард увидел тучного мужчину. Из рабочего класса. Вновь. — Это ведь ты тот самый, что решил, будто имеешь право творить беспредел на улицах нашего мирного Лондона? Разбиваешь прилавки, колотишь людей и беззащитных детей! Ты обязательно поплатишься за все свои деяния, монстр! Будь уверен, тебе все вернется! На громкую «ораторскую речь» работяги стала собираться небольшая толпа. По ней прошлась волна недовольства по отношении к Хайду и согласия с тем мужчиной. «Я видел, как этот господин пытался насильно затащить официантку в трактир!» «А он покалечил меня своей тростью! До сих пор все болит…» Толпа становилась все шумнее, возмущение в ней все нарастало, но мистер Хайд держался на удивление хладнокровно, несмотря на редеющее чувство волнения в груди. Не желая больше терпеть этого, тот громко воскликнул: — Никчемные людишки! — злобно начал джентльмен, — Вы, жалкие представители низших слоев, думаете, что имеете право на свой самосуд? Что, раз вам дали право говорить, можете теперь глаголить истину в глазах других? Трактовать, как жить мне, как обращаться с вами? Что ж, ладно! Делайте, как считаете нужным! Но не слишком будьте слепы в уверенности своей, ведь чтобы ходить и оглядываться зрение необходимо… — самоуверенно закончил Хайд. Он ехидно улыбнулся, угрожающе оскалив зубы, а в глазах его блеснул красный огонь d'aplomb Это произвело необратимый эффект на «публику». В толпе изменилось настроение, и люди из уверенных в своих словах вдруг стали боязливыми и робкими. Многие стали расходиться, говоря вслух что-то по типу: «Ой, да что мне этого сумасшедшего слушать» чтобы скрыть свое смятение, вызванное данным казусом. А Эдвард, не теряя шанса покинуть место происшествия, тут же скрылся.* * *
Сумерки укутали вечерний Лондон. На небе только-только стали появляться первые звездочки, когда Натали торопливо направлялась к особняку доктора Джекила. Стараясь не подскользнуться на подледеневшем снеге, она так же пыталась добраться до дома Генри как можно скорее. Поэтому, когда показались знакомые грани здания, на душе ее немного отлегло. Посмотрев на по-теплому встречающие окна, в которых приветливо горели огоньки света, Наташа аккуратно постучалась в дверь. Неудивительно, что ее встретил Пул. — Добрый вечер, мисс Макарова. Прошу вас, входите. Девушка вежливо поблагодарила дворецкого и вошла внутрь. В особняке царила приятная светская атмосфера и было намного теплее, чем снаружи. Закрыв на мгновение глаза от мурашек, что пробежались по ее коже от резкой смены температур, Натали громко выдохнула, чтобы немного прийти в себя. Снова открыв глаза, она окинула взором всех присутствующих. Было не так уж много людей; среди них она увидела и самого Джекила, беседовавшего с другим господином. Леди подошла к ним и поздоровалась. — Добрый вечер, господин Джекил. — Ох, Натали! — тот не заметил, как она подошла, — Добрый, добрый. Прошу вас, не пугайте меня так больше! — Прошу простить, — рассмеялась девушка, — А не представите мне вашего друга? — она взглянула на рядом стоящего мужчину. — Ах, конечно! Позвольте, мой хороший давний друг — господин Габриель Джон Аттерсон. Аттерсон кивнул. Наташа улыбнулась и протянула руку для рукопожатия, но господин Аттерсон лишь посмотрел на нее, ничего не сделав. Это смутило девушку. Она робко убрала руку и сказала: — Безмерно рада нашему знакомству. Меня зовут Наталья Макарова. — Приятно познакомиться, мисс Макарова. Позвольте задать вопрос, — Натали уже чуть было не обрадовалась заинтересованностью собеседника, однако следующая фраза загнала ее в тупик, — кем вы приходитесь Джекилу? Я вовсе ничего о вас слышал. Генри сделал замечание своему другу: «Аттерсон, не стоит допытывать даму! Мы ведь с вами не на допросе…» Но Натали отмахнулась. — Ничего страшного! Мне ведь не составит труда рассказать это… — она обратилась к господину Джону, — На самом деле мы с доктором Джекилом лишь недавние знакомые. Впервые познакомились мы только прошлой зимой, когда я сильно захворала и матушка, сильно огорчившись, отправила меня к Джекилу, обусловив это тем, что он — лучший врач во всем Лондоне. И это действительно так, поскольку я вскоре стала чувствовать себя намного лучше, за что я ему очень благодарна. После этого случая мы иногда пересекались, и я даже познакомилась и подружилась с Маргарет… — девушка взглядом стала искать ее, — А, кстати, где она? — Ей сегодня не очень хорошо… Надеюсь, что вскоре она поправиться, — горестно вздохнул доктор Джекил. Мисс Макарова понимающе кивнула. — Позволите мне ее позже навестить? — Конечно, как только ей будет лучше, думаю, она будет рада вас видеть.* * *
Эдвард стоял поодаль ото всех, укрывшись в тени уединенного местечка. Он пристально наблюдал за остальными гостями, изредко поглядывая на Аттерсона, Джекила и Макарову. «Зачем я вообще решился прийти сюда? Лучше бы и дальше сидел дома или хотя б прошелся до паба! Узнал бы, как обстоят дела у того паршивого заведения, пха-ха-ха!.. но не-ет, надо же было зачем-то сюда переться!.. ДА, ЭДВАРД?!.. А так, пришел, да и толку?!» — Хайд со скучающе-недовольным лицом вновь оглядывал гостей. Хах, они, наверно, даже и не подозревают о том, что он стоит совсем рядом с ними! Интересно, как бы они отреагировали, узнав об этом? Тем не менее, когда взгляд мистера Хайда случайно пал на Натали, то он понял, что она его обнаружила и тоже смотрит на него. Что-то сказав, своим собеседникам, девушка отошла от них и направилась в его сторону. «Вот черт! Что ей от меня надо?! Неужели того раза в публичном доме ей было мало?» — подумал мистер Хайд.— Ох, чуть не вылетело из головы. Джекил, я хотел поговорить с тобой насчет твоего подопечного…
Наталья подошла к Эдварду и поздоровалась. — Здравствуйте, мистер Хайд. Рада вас видеть. Как вы? — Tout allait bien jusqu'à ce que tu m'aies approché — произнес парень с максимально озлобленной интонацией, чтобы, даже если мисс Макарова не знала французского, то поняла, что он не в духе. Но мисс Макарова знала французский, поскольку в это время странно его было бы не знать. — Что с вами случилось? — Со мной все в порядке! — сердито процедил Эдвард, — Что тебе нужно?! Говори, либо не лезь ко мне! Леди закатила глаза, как будто не в первый раз сталкивается с подобным. — Что ж, вы выглядели довольно жалко, оставаясь одни-одинешеньки, и я решила составить вам компанию, но раз уж вас устраивает выглядеть как отверженец, то не буду вам мешать. Только, я хотела бы вас кое о чем попросить, — Натали бросила взгляд в сторону, — Я бы очень хотела надеяться, что вы не уйдете раньше, чем я начну играть на скрипке. С этими словами девушка собиралась покинуть Хайда, однако тот внезапно схватил ее за тонкую кисть ее руки.— Этот мистер Хайд, что ты взял себе в, так называемые ученики, уже по всему Лондону успел продемонстрировать себя! Причем не в лучшем свете, Джекил… Он может очернить твою репутацию, ты же понимаешь?
— Прошу, Аттерсон… Я тебя прошу дать ему хотя бы еще немного времени… Ежели не проснется в нем чистый разум, то…
Эдвард чересчур сильно сжал запястье Макаровы, отчего жалобный короткий стон вырвался из ее уст. Она подняла на него полные непонимания глаза, нахмурившись. Но парень молчал, оценивая свою собеседницу безмолвного разговора. Тут леди поняла, что он, в лучшем случае, бегло изучал каждый сантиметр ее тела, а в худшем… Она даже и думать об этом не могла! Натали стало постепенно охватывать волнение, которое с каждым разом вдвойне увеличивало свою силу. Мисс Макарова попыталась высвободиться из хватки джентльмена, но все было тщетно, уж слишком крепко тот ее держал. Мистер Хайд заметил это, и раздался глубокий, мелодичный смех, что нагнало на Наташу ужас. Хайд быстро посмотрел по сторонам и, прижав девушку к себе, припер ее к стене. Он заткнул ей рот своей ладонью, чтобы та не смогла и пискнуть, и склонился к ее уху. Натали почувствовала прерывистое, горячее дыхание Эдварда на своей коже, из-за чего у нее кровь в жилах застыла, а саму ее стало трясти. Сквозь звенящую пелену до ее слуха дошел пламенный шепот: — …боишься меня меня?.. У леди все плыло перед глазами. Она не видела, но была уверена в том, что на лице мистера Хайда вновь расплылась улыбка, его «фирменная» улыбка. Слабо кивнув, Наташа вновь услышала чудовищный грудной смех, какой бывает только у настоящих злодеев. Такой томный, что ты не представляешь, что именно с тобой сейчас сделают… — …правильно делаешь. Слушай меня внимательно: больше не смей так со мной разговаривать, девчонка… Ты все уяснила?.. Хайд слегка разжал ее рот, позволяя что-нибудь промычать в ответ. Натали так и поступила: она пролепетала что-то отдаленно похожее на русское «Угу» и в тоже время схожее с «Конечно». Удовлетворенный результатом, Эдвард решил еще немного повеселиться со своей жертвой. Он снова сжал ей рот рукой и опустился еще ниже, к нежной коже шеи. Сначала парень медленно провел кончиком языка по ней, заставив Наташу прийти в чувство. Она стала что-то мычать и сопротивляться, но это лишь раззадорило Хайда. Он прильнул к ее шее и укусил ее, оставив на ней красную отметину, а после отстранился, оставив девушку в шоке и замешательстве.— Если Эдвард Хайд хотя бы еще раз вытворит что-то неординарное, то покрывать я его не собираюсь, Джекил, но наоборот с радостью посопутствую полиции в его поимке.
— Я с радостью останусь послушать вашу игру на скрипке, — как ни в чем не бывало сказал Эдвард.