#ЛюбовьНенависть

Говорят, что люди старше взрослеют быстрее, чем помладше, но в случае Сону и Рики было иначе. Быстрее повзрослел Рики, при этом он младше Сону. И стал другим, почти позабыв про Кима – глупого тот момент мальчика, больше всего на свете интересовавшегося компьютерными играми, роликами и театралками, которую Рики, кстати говоря, бросил – играть в школьном театре было не круто. Теперь они не проводили вечера дома вместе и не гуляли – теперь Нишимура тусовался с новыми друзьями, что очень тревожило его маму. Оценки у него снизились, и это дало Сону повод позлорадствовать, но если раньше Рики хотел быть одним из лучших, то теперь, мне казалось, ему было плевать: все его мысли наверняка крутились вокруг Шляпы – рыжеволосой тоненькой девочки с задорными синими глазищами. Она была обманчиво хрупкой, симпатичной, имела звонкий голос и привычку прикрывать ротик ладошкой при смехе. Многие считали ее очень милой и женственной. Сону же смотрел на нее с подозрением весь наш девятый класс. Когда их мамы собирались, чтобы попить чай у Сону в квартире, Ким слышал, как мама Рики жалуется. – Я его просто не узнаю, Самми! Он словно стал совсем другим мальчиком – замкнутым, раздраженным. Успеваемость снизилась, вечно пропадает или в интернете, или на улице со своей этой компанией, или с девочкой – помнишь, я тебе рассказывала про Цсузуи? Она мне так не нравится – вроде бы милая, глазки в пол, но вот что-то с ней не так. – Да брось ты, Ями, – отвечалм мама Сону. – Это переходный возраст. Он стал чувствовать себя взрослым. Да и первая любовь в его возрасте – это нормально. К тому же он мальчишка видный – как вымахал-то за лето. Естественно, что к нему начнут липнуть девчонки, вспомни себя в пятнадцать. – У Сону переходный возраст не так проходит, – не соглашалась Ями. – Остался точно такой же, каким был год назад! А взять Рики год назад и сейчас – разница в поведении очевидна. Да и в оценках… Еще через какое-то время, когда Клоуна впервые засекли не совсем трезвым после чьего-то дня рождения и в квартире Нишимуриных разгорелся скандал, Сону слышал, как расстроенная Ями сказала Самми: «Тебе так повезло, что у тебя сын такой хороший!» Постепенно отношения между Рики и родителями сгладились, да и Сону стал привыкать к его новому облику, но ужасно скучала по тому мелкому пакостнику, который методично действовал Сону нервы с младшей группы детского сада. И… возможно, он все-таки нравился Сону, но он старался не думать об этом – всячески забивал время, чтобы глупые мысли не лезли в красную голову Кима. А еще Рики точно вызывал в Сону раздражение. И тогда он думал, что ненавижет Ники. В этом году Рики впервые не присутствовал на дне рождения Сону, который раньше всячески портил то шуточками, то пластиковыми мухами в моей тарелке, то искусственной рвотой в красивой коробке, на которой написано «Конфеты». В этот раз Рики быстро поздравил Сону в школе, сунув в руки подарок, и убежал – поехал на выступление какого-то знаменитого рэп-исполнителя. А Ким пошел с подружками на квест, а потом в кафе. Зимой произошел еще один дурацкий инцидент. Сону забежал к Нишимуриным, чтобы передать какие-то специи от своей мамы маме Рики, и она пригласила Сону попробовать только что состряпанный ею черничный пирог. Они сидели на кухне, когда в квартиру зашли с мороза Рики и его клуша в шапке с бирюзовыми помпончиками – это считалось модным, но Сону почему-то смешило. Они поздоровались с Ями и исчезли в комнате Рики. Сону решил забежать к ним – попросить у Рики тетрадь по физике, но вовремя остановился около его приоткрытой двери – услышал их голоса. – Что он у вас делает? – спрашивала Шляпа недовольно. – Я же говорил, что сосед, заходит иногда, – отмахнулся Клоун, и Сону нахмурился. – Ты слишком много о нём говоришь, и он часто бывает у вас дома… Мне это не нравится, Рик. Ты мне тоже не нравишься, коза остроносая. И не Рик, а Рики.. — — подумал Сону про себя, но разумеется, промолчал – Ты ревнуешь? – усмехнулся Рики. И Сону почему-то представил, как Клоун сейчас обнимает свою рыжую пассию. Стало противно. – Ревную, – с вызовом отвечала Цсузуи. – Этот мальчишка все время около тебя ошивается. – Мы в одном классе учимся вообще-то. Да и знаем друг друга тысячу лет. – Все равно. Он мне не нравится, – стояла на своем девушка. – Хван, она мне как младший братик, – отозвался Рики. – У вас разница – несколько месяцев, – фактически озвучила мои мысли Шляпа. – Перестань, – в голосе Рики послышалось раздражение. – Я же сказал – он мне как младшай братик . Сводный, – почему-то хмыкнул Ники. Сону даже оскорбился. А ты мне как никто. Просто никто. – Не общайся с ним, – попросила Шляпа. – Я буду общаться с теми, с кем хочу общаться, – вдруг рассерженно сказал Клоун. – Не ставь ультиматумы. – Но он меня раздражает! Ой, можно подумать, я от восторга несусь в звездную высь, увидев тебя. – А меня раздражаешь ты, – ухмыльнулся Нишимура. Что ответила Шляпа из «Г», Сону не знает. Послышались чьи-то шаги, и Сону пришлось ретироваться, дабы не быть застуканной в подслушивании чужих разговоров. Этот диалог заставил Сону изменить свое отношение к Рики. Если раньше Сону действительно постоянно к нему лез и обращал на себя его внимание, то теперь решил стать холодным и недоступным, как айсберг. Это почти получилось. Правда, сначала где-то глубоко в сердце жила робкая надежда, что Клоун заметит, что Сону больше почти не общается с ним, и Рики проявит инициативу, то потом и она исчезла. Нишимура Рики оставался холоден к своему детскому врагу номер один. Это отчего-то очень раздражало, и Сону решил, что будет презирать его. В апреле же случилось поворотное, можно сказать, событие. Гуляя вместе с Чонвон по торговому центру «Атриум» в другом районе города – втайне от мам, разумеется, – Сону встретил рыжую Шляпу под руку с каким-то незнакомым светловолосым типом, по виду довольно взрослым, может быть, даже студентом. Они, никого не замечая, шагали мимо многочисленных павильонов, а Сону с Чонвон, прячась и боясь спугнуть, пошли следом, незаметно фотографируя парочку. Шляпа и ее новый парень зашли в несколько магазинчиков, где она, в лучших традициях любовного жанра, мерила модные платья, а он оценивал, идут ли они ей или нет, и даже купил парочку. Потом Шляпа захотела пожрать и потащила кавалера в дорогое кафе – не чета фастфуду, на который у нас хватало денег, чтобы забежать после школы и потратить их на гамбургеры, картошку фри и молочные коктейли. Друзья тоже пошли в кафе и, пересчитав все свои сбережения, заказали суши по какой-то акции. Кроме того, у Сону получилось сделать несколько замечательных фото. Вот Шляпа кокетливо хихикает над шуточкой (наверняка несмешной), а блондин заботливо поправляет ей волосы. Вот она отправляет в его рот кусочек чего-то там из своей тарелки, а он послушно разевает рот и влюбленно таращит глаза. Вот целует – сначала в щеку, для совместного селфи, а потом в губы. – Фу-у-у… Они же только что ели, – поморщился Чонвон, с кислым видом дожевывая свои суши – ему они не очень-то и нравились, в отличие от Сону. Но, как говорится, голод не тетка. – Ты не понимаешь, у них любовь, – хмыкнул Сону и нажала большим пальцем на клавишу «Отправить». И в этот славный миг несколько фото полетели сквозь интернет-пространство на телефон Клоуна. Рики, к счастью, был в сети и тотчас увидел эти сообщения, хотя в последнее время нечасто открывал послания Сону, которые обычно были репостами каких-нибудь забавных картинок. –«Где?» – только и спросил моментально все понявший Рики. Сону написал адрес, почему-то воспринимая все это как очередной прикол, по которым даже немного соскучился. И только когда спустя двадцать минут Клоун появился в кафе, видимо, примчавшись на такси, Сону понял, что для него все это очень серьезно. Сону понял это по его лицу и какому-то даже отчаянию, плескавшемуся в серо-голубых глазах. Он решительно направился к столику парочки и с широкой, крайне неестественной улыбкой сел на диванчик рядом с опешившей Шляпой. Сону не знает, что он говорил, но вид у рыжей становился все печальнее, а лицо молодого человека – все удивленнее. Он попытался взять ситуацию в свои руки, стал что-то раздраженно отвечать, хмурить брови и тереть лоб, но не уходил и даже положил развязно руку Шляпе на плечи… А потом Рики ударил его. Сону второй раз в жизни видела, как он дерется – по-настоящему. Не борется в шутку с пацанами в школе или во дворе, не пытается дать отпор Сону, когда в прошлом году он то и дело пыталась хорошенько треснуть его, а бьет со всей силы прямо в лицо. Блондин отлетел в сторону, чуть не перевернул соседний стол и с трудом поднялся, держась за окровавленную губу. А у Сону сжалось сердце – так жалко стало Рики, который, кажется, порывался нанести второй удар. Черт, у него ж проблемы будут! Не думая, что делая, Сону вскочил и побежал к нему наперерез, распахнула руки в стороны, как крылья, и спешно стал твердить: – Нет, Рики, не надо, не надо, не бей его! – Отойди, – попытался он отодвинуть Сону, но Ким не позволил ему, зная точно, что ему он больно не сделает – по крайней мере специально. Это больше не ребенок, а почти мужчина, у которого есть что-то вроде кодекса чести. – Нет. – Отойди, я сказал! Клоун вновь попробовал убрать Сону со своего пути, но Ким просто обнял его – или нет, вцепился, как в самое большое свое сокровище, и он не смог сдвинуться в сторону. Сону слышал, как гулко бьется в груди сердце Рики – словно он только что пробежал стометровку на скорость. И нехотя отпустил. – Придурок, – процедил сквозь зубы блондин и поманил за собой Шляпу, которая жалобно и неотрывно смотрела на Рики. А Ким мрачно взирал на нее. Рыжая поймала взгляд Сону и вдруг бросила: – Все из-за тебя, мелкий гадёныш! – С какого фига я мелкый?! – возмутился Сону и спохватилась: – Сама овца. Сону припечатали нецензурным хлестким выражением. И откуда только такие знает?! Надо на заметку взять… – Хватит препираться с малолеткой, идем, – отрывисто бросил Шляпе парень. – И пакеты не забудь. – Извинись, – вдруг сказал глухим голосом Рики. – Слушай, чувак, я тебя знать не знаю, – с неприязнью посмотрел на него блондин, промокая салфеткой кровь на губе. – Я позволил тебе меня ударить, потому что спал с твоей девчонкой, хотя подчеркну – я о тебе не знал. Но извиняться – пошел-к а ты. – Извинись, – повторил Клоун, глядя на рыжую. – Рик, я… Прости, – сказала Цсузуи тихо. – Малышка, если ты идешь со мной – ты выбрала меня, – вмешался блондин. – Если остаешься с ним, оставь, пожалуйста, и все шмотки, которые я тебе купил. И телефон. Окей? – Сейчас бы в двадцать первом веке содержанкой блять быть, – громким шепотом вставил Чонвон, которая примчалась следом за Сону, видя, что дело пахнет жареным. – Извини, Рик, – тихо повторила Шляпа. – Не передо мной. Перед ним, – вдруг Рики кивнул в мою сторону. – Что? – опешила Шляпа. Сону тоже обалдел. Передо ним?.. – Не буду я перед ним извиняться, – дернула плечом рыжая Ее блондин, которому все это надоело, пошел к выходу. Шляпа последовала было за ним, однако Рики остановил ее жестом. А потом вдруг склонился к ее уху – Сону сначала даже показалось, что он собирается поцеловать ее, однако этого не случилось. Он что-то тихо прошептал ей – Сону не разобрала ни звука. И Цсузуи побледнела. Она уставилась на меня своими огромными синими глазищами и пролепетала: – Извини, пожалуйста! Я не хотела! И убежала следом за блондином, который недовольно оборачивался, поигрывая ключами от машины. А Рики – на нем лица не было – двинулся в другую сторону. – Эй! – окликнул его Сону, но он даже не обернулся. И Ким побежал следом за ним. Не мог оставить его одного. Не знаю, как это объяснить, но Сону чувствовал, что ему плохо. И эта глухая внутренняя боль, оплетенная яростью, передавалась и Сону. – Посиди с нами! Я тебе попить закажу! Или пиццу! – крикнул Сону. Он так и не оборачивался, и Киму пришлось обогнать Рики и встать, разведя руки в стороны. Только тогда Нишимура затормозил. – Ты в порядке? – жалобно спросил Сону. – Рики, не переживай так. Она тебя не достойна. Не заслужила. Рики вдруг улыбнулся, и взгляд его стал таким теплым, что у Сону защемило в груди. – Не беспокойся, все хорошо. – Точно? – Точно. Спасибо тебе. Рики вдруг заправил за ухо непослушную выбившуюся прядь Сону. И от этого мимолетного прикосновения Сону вздрогнул. Сону словно пронзило солнечным лучом. И Сону захотелось коснуться лица Рики – в ответ. Сону с трудом сдержал себя. – Я кажусь тебе… – Рики не договорил – замолчал резко. – Что? – прошептал Сону. – Ничего, Сону. Я должен побыть один. Нужно успокоиться. Не хочу тебя случайно обидеть, – тихо сказал Рики. И Сону понимал его – в моменты ярости он плохо себя контролировал. Рики осторожно отодвинул Сону в сторону и ушел. А Ким стоял и смотрел вслед, будто зачарованный. К нему тянуло. И в какой-то момент Сону перестал понимать, что перевешивает в его душе – симпатия или обида.