Поцелуй со вкусом мяты

Миён поглядывала в окно и плотнее куталась в осеннее пальто: они проехали уже несколько километров, но она всё никак не могла успокоиться, посматривала на телефон, который сжимала в руке: вдруг мама позвонит, вдруг она выяснила, с кем отправилась гулять Миён: вовсе не с подругами на ночёвку, как ей сказала Миён, а… Миён повернула голову. За рулём спортивного автомобиля сидел Минхо. Он позвонил ей накануне вечером и предложил съездить к нему на дачу, уверив, что там Миён точно понравится и она почерпнёт вдохновение для своих зарисовок. Минхо знал, чем соблазнить Миён: он сказал, что на даче чистый воздух, красивые пейзажи, уютная гостиная с камином, маленький садик за домом… Миён тут же сказала решительное «да!» на его предложение, даже не подумав, как будет оправдываться перед мамой, что ей придётся уехать на выходные. Тут-то она и выдумала ночёвку с подругами: уже не раз проверенный ею способ. Подруги её точно не выдадут. Миён приободрилась, увидев невдалеке маленькие дачи, окруженные хвойными деревьями. Минхо остановился у двухэтажного домика. Неподалеку от него раскинулся хвойный лесок. Со стен свисали цветочные кашпо; в дом вела дверь красного дерева с небольшим окошком наверху. Минхо захватил из багажника рюкзак Миён (чемоданчик она оставила дома, потому что в него не вместились широкие альбомы, которые она решила взять с собой). Выехали они в четыре часа вечера, а приехали к семи. Небо уже окрасилось закатными ярко-оранжевыми красками; в вышине застыли гребни облаков сизого цвета. Миён слегка проголодалась. Хорошо, что по дороге они заехали в супермаркет и купили поесть. Она разогрела в микроволновке пиццу, открыла коробочки с острой курочкой и маленькие баночки с томатным соусом. Миён не успела привыкнуть к новому месту, завтра она непременно изведает округу, а пока она хорошенько подкрепилась и после сытного ужина стала зевать, широко раскрывая рот. Минхо повёл её в гостиную. Как он и говорил, здесь был камин, большой диван с подушками и пледом, узорчатый ковёр на полу, а по стенам висели картины в позолоченных и деревянных рамах: натюрморты и пейзажи; ещё тут были два кремовых кресла с мягкими подлокотниками и встроенные в стены шкафы, в которых стояла и лежала всякая мелочь: декоративные тарелки, зеркала, свечи, деревянные фонари, картины. Минхо принёс с улицы дрова. Открыл дверцу камина, уселся на корточки, уложил в середину мелкие щепки, кору, скомканную бумагу, а уже наверх дрова и поджёг бумагу спичкой. Миён со вниманием наблюдала за тем, что он делает, и даже захотела сама как-нибудь попробовать разжечь камин, кажется, это не выглядело так уж опасно, как она себе представляла. Огонёк перекинулся на дрова, и Минхо закрыл дверцу. — А ты бы хотела спать в гостиной или в комнате? Наверху есть две комнаты. Одна — моя, другая — у родителей. Я могу поспать в комнате, а ты здесь, у камина. Тут теплее, — сказал Минхо. — Я бы хотела поспать здесь, — сказала Миён, посматривая на огонёк за стеклянной дверцей. — Ты тоже можешь спать здесь. Диван большой. Ляжем на разные половинки. Не хочу, чтобы ты спал в холоде. — Там не холодно, — сказал Минхо. — Но, если я тебя не стесню, с удовольствием посплю у камина, я постелю себе на полу. Тебе нравится здесь? — Да, здесь красиво. Ёлки кругом и смолой пахнет. Вот бы завтра погулять. — Погуляем. И кроликов покормим, — сказал Минхо. — У соседки есть кролики, в детстве я бегал к ней и кормил их морковью и капустой, а ещё я очень любил их тискать: они такие маленькие и милые. — Так вот зачем мы купили морковь, — сказала Миён, внезапно воодушевившись. — Мы будем кормить кроликов! Жду не дождусь! Я тоже люблю кроликов, — сказала она тише. Минхо погладил её по голове. — Ты очень милая, — сказал он. Он приобнял её рукой, приближая к себе, а потом обнял двумя руками и поцеловал в висок. — Это тоже просто, — сказал он. — Просто дружеский поцелуй. Миён хитренько улыбнулась, обхватила его голову ладонями и чмокнула в макушку и вдруг засмеялась, прижав его голову к своей груди. Она взъерошила его волосы. Они были мягкие-мягкие, рассыпались меж её пальцев. Миён любовно пригладила их и снова прижалась губами. Она толком не понимала, что делает, но её вдруг охватил какой-то детский задор, и она не могла оторваться от Минхо. Она гладила его руки, спину, волосы, прижимала к себе его тело, вдыхала аромат мяты и улыбалась. — Может, выпустишь меня, — пробурчал Минхо. — У меня уже голова болит. Она легонько подергала его за волосы, хоть это и не было больно, но ощутимо. Минхо морщился. Миён отпустила его. — Ну как, тебе лучше? — спросил он, имея в виду её хмурое настроение в машине. — Да, мне очень хорошо! — воскликнула Миён. Она посмотрела на Минхо. Он сидел смущенный некуда, с красными ушами и шеей. И только тут она осознала, что наделала: она целовала его! Миён закрыла горячее лицо ладонями. Она растопырила пальцы, свела их, отворачивая голову. — Как дела с костюмом? — спросил Минхо, пересаживаясь с дивана на пол. Он поворочал угли в камине и остался сидеть на полу. Миён достала из рюкзака альбом, перевернула страницу на зарисовки костюма и протянула альбом Минхо. Он едва тронул её пальцы, и будто между ними пробежал разряд тока. Минхо на мгновение взглянул на Миён, она смотрела на него из-под густых ресниц и слабо улыбалась. Она была все ещё смущена своим порывом, но не жалела о том, что сделала. Хоть она и чувствовала некую неловкость, все же она была рада и даже счастлива. Близость с Минхо помогла ей расслабиться и почувствовать радость в душе. Она села к нему и показала рисунки. Она нарисовала брюки и пиджак с красным цветком в кармашке. — А если вместо цветка в кармашке изобразить его на ткани? — Сделать узор в виде цветка? — Ага, вот здесь, — сказал Минхо, проведя пальцем по рисунку. — Как думаешь, будет хорошо? — Сейчас проверим, — сказала Миён, перевернула страницу и нарисовала мужскую фигуру в пиджаке, изобразив с левой стороны цветок. Она повертела альбом в руках, приглядываясь к рисунку. — Вышло неплохо. Минхо поглядел на рисунок задумчивым взглядом и одобрительно кивнул. Минхо постелил себе на полу: он разложил широкий мягкий матрас, положил на него подушку и одеяло. Миён решила проверить его постель, она завалилась на матрас, распластав руки. Минхо на секунду испугался: хоть бы она себе ничего не повредила, — а потом засмеялся, когда Миён наигранно захрапела. Она схватила подушку руками, поудобнее устраивая на ней голову, и довольно улыбнулась. Минхо присел на диван. Он смотрел на Миён, мысленно соотнося её с другой Миён, такой же милой и смешной. — Можно я буду спать здесь? — спросила Миён, накрываясь одеялом по самые уши. Из-под одеяла торчали лишь её пятки в полосатых носках. Минхо пощекотал её, проведя пальчиком по пяткам. Миён живо юркнула под одеяло полностью и свернулась калачиком. Жар от камина разморил её, и через пару минут она заснула. Минхо ничего не оставалось, как оставить её в покое: пусть отдохнёт. Когда он забирал её на машине, у неё было грустное лицо, наверняка снова повздорила с мамой. Минхо переложил подушку на другую сторону, чтобы смотреть на выглядывающее из-под одеяла личико Миён. Она сопела и улыбалась во сне. Вдруг она заговорила: — Минхо… я… тебя… ненавижу. Зачем ты съел мою конфету? Ммм?.. Это была моя конфета! Ну, ладно, я прощу тебя, потому что ты очень… хм… Что было после «очень» Минхо так и не узнал, но хотел бы. В камине догорали дрова, Минхо погасил свет в комнате и залез под одеяло. Комнату освещало слабое оранжевое пламя, отсветы которого колебались на по полу. Миён проснулась. Она поглядела на часы, освещенные лунным светом, было два часа ночи. Минхо спал, свесив одну руку. Миён оглянула комнату слегка удивленным взором. Ей не приставало просыпаться где-то помимо своей комнаты в городе, она никогда не ездила за город со своими подругами, они приглашали её на Новый год или на дни рождения, но мама запрещала ей далеко отлучаться из дома, из-за этого у Миён случались ссоры с мамой, потому что Миён чувствовала, что ей не позволяют жить, заводить знакомства, делать что-то не по указке родителей, а по её собственному желанию. Она хотела хотя бы разок уехать из дома, пожить в каком-нибудь тихом месте, порисовать, послушать музыку, поговорить с хорошим человеком. Её желание сбылось. Она приехала в уютный уголок, окружённый хвойным лесом, уже сегодня утром она пойдёт кормить кроликов, подержит их на ручках, днём приготовит что-нибудь вкусное на обед, а потом будет рисовать, а вечером говорить с Минхо, если он захочет. Миён закрыла глаза и заснула. — Минхо… Минхо… — кто-то настойчиво звал его тихим, чуть хрипловатым голосом. Минхо поморщился: кому понадобилось будить его так рано, знают ведь, что он любит в выходные поспать подольше. Он раскрыл глаза и резко вскочил с кровати. — Папа?! — едва не воскликнул он. Его отец приставил палец к губам, кивнув на спящую Миён. Минхо потер глаза кулаками: неужели это и правда его папа? — Когда ты приехал? — спросил Минхо и зевнул. Он посмотрел на Миён: она мирно спала. Минхо улыбнулся. Он был рад видеть её рядом. — Только что. Мама приготовила для вас поесть. Вот здесь супы, тут рис и всякие закуски, а тут тортик. Папа перевёл взгляд на Миён. — Как зовут твою подругу? — Миён, — сказал Минхо, вставая с дивана. Он поправил подушку и одеяло и пошёл вместе с папой на кухню. На столе стояли контейнеры с едой: квадратные и круглые. — Будешь чай? Его папа вежливо отказался, покачав головой. — Знаешь, она мне кое-кого напомнила, — проговорил он задумчиво. — Мне тоже, — сказал Минхо. — Ту девочку, которая приходила к нам в гости. Помнишь, как я разукрасил её лицо гуашью… — …а она потом поколотила тебя так, что ты заплакал. Такое не забыть! Значит, вы встретились вновь, спустя столько лет. Это же замечательно. — Ага. Только вот она меня не узнала, — сказал Минхо с грустной улыбкой на губах. — А может это и не та девочка вовсе. — Скоро узнаешь, — сказал его отец, глядя на наручные часы. — Мне пора. Хорошего вам отдыха. Миён раскрыла глаза. В комнате уже было светло, шторы распахнуты. Она потянулась, кинула взгляд на застеленный диван. Она полежала ещё десять минут, приходя в себя после сна. Из-за двери в гостиную доносилась неторопливая мелодия. Минхо играл на гитаре. Миён встала и накинула на пижаму кофту. Она прошла в кухню, прислушиваясь к мелодии, осторожно просунула голову в дверной проём, осмотрелась с любопытством. Взгляд её заблестел. Минхо сидел на барном стульчике и бренчал на гитаре какую-то незатейливую мелодию. Губы его ласково улыбались, как и глаза. На его лицо падал мягкий утренний свет. Миён видела его густые брови, красивый нос, губы. Она не заметила, как залюбовалась им, и не могла оторвать взгляд, пока он не перестал играть. Минхо кинул взгляд на дверь; увидев застывшую на пороге Миён, засмеялся. — Ты чего там стоишь? Проходи. Миён прошла к столу, отодвинула стул, как-то боязливо оглядываясь по сторонам и кутаясь в кофту. — Хочешь торт? — спросил Минхо. — Папа утром приезжал, привёз нам поесть: тут есть омлет, салаты, закуски, рис, супы и ещё много чего. Мама приготовила. Миён раскрыла один контейнер, крышка с хлопком оторвалась, и воздух наполнил запах омлета с помидорами и специями. В другом контейнере был шоколадный торт. Минхо взял с плиты чайник, хотел насыпать заварку, но Миён попросилась сделать это сама. Ей было приятно, что Минхо заботится о ней, как о своём госте, но хотелось сделать что-то для него, пусть и такое маленькое дело, как приготовление чая. Омлет был сочный и вкусный, Миён уплетала за обе щеки. Минхо подлил чаю, так как после омлета Миён захотела поесть торт. Она отрезала себе большой кусок. — Не против, если я съем?.. — спросила она. — Нет-нет! Угощайся! — сказал Минхо. Миён отломила ложкой торт и сунула в рот. — Ммм! Какой вкусный! — сказала громко она, закрыв глаза. — Минхо, попробуй! — И правда, вкусный, — улыбнулся Минхо, распробовав торт на вкус. — Ты любишь сладости? — Обожаю! Особенно мятные леденцы. — А почему именно мятные? — Потому что ими меня угостил один человек, который помог мне в трудную минуту. Теперь, когда мне вдруг становится грустно, я ем мятные леденцы. — Вот как. Понятно, — сказал Минхо, зачерпывая ложкой торт и поглядывая на Миён. — Как спалось? — Хорошо. Спать возле камина тепло. А ты не замёрз на диване? — Нет. Я тоже хорошо спал. — Здесь не мешало бы сделать уборку, — сказала Миён, шагая по кухне. Она провела пальцем по подоконнику, на коже остался пыльный след. Миён цокнула языком. — Да, не мешало бы… Вы давно не были на даче? — В августе приезжали, — сказал Минхо, настраивая гитару. — Не против, если я уберусь тут немного? «Как-то неловко заставлять гостя убирать, но…», — соображал про себя он. Миён широко улыбнулась и произнесла: — Значит, не против! Ты можешь поиграть на гитаре — под музыку убирать веселее. Она побежала в ванную за ведром и шваброй. Пальцы Минхо так и застыли над струнами: вот же она непоседа! Он улыбнулся своим мыслям и заиграл весёлую мелодию. Миён вымела пыль со всех комнат, разогнала пауков по стенкам и по углам, напевая себе под нос какую-то задорную песенку. Минхо поймал её мотив. Миён мыла пол в кухне, Минхо поднимал ноги, когда швабра проходилась под стулом и столом. Миён потратила на уборку целых два часа. — Устала? Минхо глядел на неё сверху. Миён лежала на диване, не в силах подняться. — Кроликов кормить не пойдём? — поинтересовался он. — Пойдём, — отвечала Миён. — Вот только отдохну немножко. Пока убиралась, нашла кое-что. Она вынула из кармана кофты волшебную палочку. — Такая палочка была у меня в начальной школе, когда я играла в спектакле волшебницу, — сказала Миён. — Откуда она у тебя?