Silence is screaming🎧🤍🐻

[ TWENTY ONE PILOTS — Doubt ]

       Я рассказывал ему все, что должен был знать мой психотерапевт. Взамен он показал мне свой мир, в котором он существовал. Сначала вокруг было море иллюзии, затуманенный взгляд и много излишне надуманного. Его мир не был красочен или насыщен, но он был его. Поэтому я попросил его снять занавес и просто быть самим собой.        POV Сону Сеул/Южная Корея. 2024 год.        Я открыл глаза от того, что почувствовал тяжесть чужой руки на своей. Прерывисто дыша и глотая сухими губами прохладный воздух, я пытался прийти в себя после погружения. С каждым разом становилось все больнее и больнее. Но это не останавливало меня класть капсулу на язык и необдуманно глотать ее, чтобы скорее оказаться там, где меня ждал он.        Человеком, который крепко держал меня за руку, была женщина, небольшого роста с красивыми утонченными чертами лица и большими темными глазами. Я не узнал в ней никого, поэтому продолжил смотреть вперед пустым взглядом.        Она накрыла мою руку сверху и глазами, полными слез, стала изучать мое истощенное лицо.        — Прости нас с отцом, что мы не были рядом с тобой, когда тебе это было нужно, — прошептала она и опустила голову.        Я сразу же понял, кто сидел передо мной. На моем лице не дрогнул ни один мускул, а сердце продолжало биться в своем обычном усталом ритме. Убрав медленно руку и положив рядом с собой на кровать, я закрыл глаза и попытался сосредоточиться на внутренних переживаниях и воспоминаниях. Прежний Сону вряд ли простил бы человека, сидящего сейчас рядом. А мной ничего не двигало, и внутри ничего не откликалось теплом.        — Почему вы так поступили со мной? — спокойно спросил я.        «С ним» — отголоском пролетело в моей голове.        — Мы не знали как вести себя с тем, кто был ограничен в своих возможностях.        — Но я не был ограничен в возможностях. Я был обычным ребенком, который просто боялся довериться окружающим.        — Прости нас…        — В конце концов, я был вашим ребенком.        Мне было больно за прежнего Сону, что ему пришлось бороться с внешним миром без поддержки со стороны семьи.        — Мы не имеем права просить об этом, но, пожалуйста, не держи на нас зла или дай знать, что никогда не сможешь этого сделать, — в конце голос женщины совсем ослаб.        Но чем больше я видел ее страдания, тем сильнее хотел защитить того ребенка, который прятался глубоко во мне. Спустя мгновение во мне заговорил прежний Сону, полный обиды и злобы.        — Скажу вам как есть. Во мне не осталось практически ничего от прежнего меня. Я открываю лишь только те воспоминания, которые он мне позволяет. Поэтому скорее всего, я стану тем, кем он захочет меня видеть. Я не чувствую ни тепла, ни холода. Во мне таится полное безразличие. Но несмотря на это, я по прежнему остаюсь вашим единственным сыном, а вы остаетесь моими родителями. Поэтому я просто буду рядом, когда вы будете нуждаться в полной семье. Но взамен я вряд ли смогу вам что-то дать.        Женщина передо мной вытерла слезы, которые застыли на ее щеках, чтобы те не упали на ее белоснежное платье.        — О другом мы бы не могли и мечтать.        Этим вечером мне впервые разрешили выйти на улицу. Мы прогуливались вдвоем во внутреннем дворе, пока женщина, которая так трепетно называла себя моей матерью, с теплотой в голосе рассказывала мне истории из детства. Я просто шел рядом и слушал, пытаясь понять его родителей и найти причину их поступку.        На секунду мне показалось, что внутри, там где было сердце, начало зарождаться тепло. Но я потряс головой и откинул эту мысль, подумав — невозможно.        Немного позже, оставшись в своей палате один на один с капсулой, я стал рассматривать ее на ладони. Она была такой крохотной, но такой значимой, ведь являлась пятой из семи. Я хотел оттянуть момент насколько это было возможно, потому что хотел остаться в том времени навсегда и больше никогда не возвращаться обратно. Но каждый раз я просыпался и чувствовал полное опустошение.        POV Сону Сеул/Южная Корея. 2023 год.        Я резко открыл глаза и стал хвататься за простыню под своими руками, пока не понял, что находился рядом с…        Чанмин лежал рядом со мной на небольшом раскладном диване и сонными глазами смотрел на меня. Я почувствовал теплые руки, которые притянули меня к себе ближе и стали поглаживать по спине. Небольшие окна в полупустой темной комнате практически не пропускали свет, поэтому я не мог определить, сколько прошло времени после того, как мы вернулись обратно.        — Мне снова приснился кошмар, — прошептал я дрожащим сломанным голосом, вспоминая тени прошлого, которые по сей день возвращались ко мне.        — Все хорошо, я рядом, — только сказал Чанмин и стал укачивать меня в своих объятиях, пока я снова не провалился в сон.        Той ночью больше мне ничего не снилось.        Утром я проснулся от тихого шороха рядом. Повернув лениво голову на подушке и немного прищурившись, я увидел Чанмина по среди комнаты. Его волосы были аккуратно уложены, а легкий румянец на лице отливал здоровым оттенком. Он был одет в мягкую мешковатую одежду, а в его уши были вставлены наушники. Он бормотал себе что-то под нос и пытался отработать одну танцевальную связку за другой.        Я лежал в такой позе, пока он не ощутил мой взгляд на себе. Резко стянув с себя наушники, он взволнованно запустил руку в свои волосы и медленным шагом пошел к дивану.        — Прости, что разбудил тебя. Хочешь чего-нибудь? — он указал на небольшой холодильник в конце комнаты.        Я покачал головой и, прикрыв глаза, стал натирать лицо руками, чтобы взбодриться. Он тихо засмеялся и, подняв меня с кровати вместе с одеялом, стал аккуратно подталкивать в сторону ванной комнаты.        Когда я вернулся обратно, Чанмин нажал на кнопку «проигрывать» на своем ноутбуке и не спеша развернулся, бросая мельком взгляд в мою сторону. Он прикрыл глаза и стал покачивать головой, привыкая к ритму, после чего так и не открыв глаза стал вспоминать первые движения своей хореографии. Он стал двигаться абсолютно иначе, чем обычно. Если его движения, несмотря на его спокойствие и уверенность, со стороны всегда казались весьма неуклюжими, то сейчас его ноги уверенно стояли на земле, а грудь была выдвинута вперед. Я поднес руку к губам и слегла прикусил палец, завороженно наблюдая за парнем. Чанмин переключился от настоящего образа до сценического за доли секунды и перестал замечать что-либо вокруг.        Мне было страшно пошевелиться, чтобы вдруг не отвлечь его. Притаившись в углу студии, я попытался устроиться там как можно удобнее и стал наблюдать за его тренировкой.        Чанмин мурлыкал текст песни себе под нос и двигался по комнате. Он делал это лениво и в пол силы, но выглядел слишком профессионально.        Сделав последние шаги, он остановился, кивнул сам себе и вернулся к ноутбуку, вновь включая трек. Прогоняя черновой вариант раз за разом, он не позвал меня, пока не был удовлетворен своей работой.        — Не мог бы ты…? — Чанмин аккуратно вытащил видеокамеру из своей сумки на столе и протянул ее мне, включая на ходу.        Я молча кивнул и направил объектив в его сторону. Нажав кнопку «запись» и прикусив нижнюю губу, я старался не дышать, пока он не сделает последнее движение. 

       На этот раз музыка заиграла громче обычного. Чанмин натянул капюшон на голову и стал сильнее покачиваться из стороны в сторону, разминая конечности. Как только из колонок раздались слова песни, парень резко изменился в лице и стал максимально резко и четко исполнять одну изученную связку за другой. Его кроссовки громко скользили по натертому деревянному покрытию, руки разрезали со свистом воздух, а бешеная энергетика заставляла сходить меня с ума. Неумышленно, я покачивался в такт и мысленно повторял его движения. Ругая себя за то, что поддался энергетике, я вцепился в видеокамеру еще сильнее и старался довести начатое до конца, чтобы не подвести Чанмина. 

       Когда музыка стихла, а горящие глаза посмотрели на меня в отражении, я не смог совладать с собой. Я улыбнулся самой искренней улыбкой на свете и подскочил с места, несясь к парню через всю комнату.        — Это было просто…, — я не смог подобрать слова и протянул вперед камеру.        Чанмин поправил мокрые волосы, которые беспорядочно лежали на его лице и тяжело дыша встал позади меня. Положив голову мне на плечо, он слегка коснулся моих локтей и положил свои руки на мои. Он поднес камеру так, чтобы мы оба могли смотреть на экран и нажал на клавишу «проигрывать». Я слышал его неровное дыхание, пока его тяжелая голова покоилась на моем плече. Пелена стояла перед моим глазами, но я максимально старался сосредоточиться на записи.        — Вот здесь, мне не нравится вот здесь, — расстроено пробормотал Чанмин, пытаясь указать пальцем на момент, при этом как-будто нарочно лишний раз прикасаясь ко мне.        Когда видео остановилось, а следом погас экран, Чанмин опустил свои руки вместе с моими и вскоре отстранился.        — Это настолько не искренне, — он прикрыл лицо двумя руками и тяжело выдохнул, — Мне нужно изменить все, начиная с самого начала. Никто не сможет увидеть в том, что я сделал настоящего меня, — опечалено закончил он.        Оставив меня одного стоять в стороне, он снова подошел к зеркалу и стал без устали отрабатывать движения.        Я потерял счет времени, наблюдая за ним в тени студии.        Он подходил к столу, выбирал каждый раз новую песню и нажимал на «проигрывать», уходя вновь к зеркалу. Раз за разом мы шли на сотый круг, но его взгляд был чрезвычайно серьезен. Не обращая на меня никакого внимания, он повторял одно и тоже, пока не вымотал себя окончательно. Но на этот раз он вроде бы определился.        Было видно, как ему было тяжело найти в этом себя.        Наблюдая за парнем, мне без труда удалось выучить порядок всех связок и уложить их у себя в голове. Пока он был погружен в работу, я осторожно убрал камеру обратно в сумку и встал вдалеке позади него. Когда песня заиграла заново, я аккуратно и медленно стал пытаться повторять движения вслед за ним. Получалось не сразу и стилистически это было очень далеко от того, что преподносил Чанмин. Но мне нравилось то, как я себя чувствовал в этот момент. Стараясь подражать своему сонбэ, я пытался довести свои движения до максимальной резкости и четкости. В середине хореографии у меня все никак не получалось сделать одно движение. Я громко и разочарованно застонал, привлекая взгляд парня в отражении.        Чанмин резко развернулся и непонимающе посмотрел на меня. Смущенно я как можно сильнее натянул капюшон худи себе на лицо, чтобы не смотреть на него. Мне просто хотелось стать ближе к Чанмину и понять что он чувствует, когда сливается со своими танцевальными движениями воедино.        — Ты пробовал выучить хореографию? — Он убрал свои мокрые волосы назад и потянулся за бутылкой воды, которая стояла около него.        Его глаза были полны удивления и заинтересованности. Громко и жадно глотая воду, он подозвал меня к себе одной рукой. Нехотя я поплелся в его сторону и с каждым шагом понимал, что из-за стоящего напряжение вокруг боялся войти в его личное пространство.        Поставив почти пустую бутылку на пол, он пошел снова к ноутбуку, чтобы в тысячный раз перемотать песню на самое начало.        — Покажи мне, что у тебя получается, — сказал он, направляясь в мою сторону.        Я округлил глаза и согнувшись закашлялся, не веря своим ушам.        — Давай мы сделаем это вместе, просто повторяй движения в своем темпе, — он похлопал меня по плечу и отвернулся назад к зеркалу, где теперь он смотрел не только на себя, но и на меня.        Если быть точным, то его взгляд был направлен только на меня.        Я сделал один шаг назад, чтобы быть немного позади него, и мы стали ждать пока закончится проигрыш.        Сделав неуверенный первый шаг, я стал поглядывать на парня справа и постепенно повторять за ним каждое движение, будто тень. Если его манера исполнения была плавной, но в меру четкой, то моя слишком жесткой. Хореография в нашей интерпретации стала играть двумя разными способами. Если Чанмин чувствовал ее, то я был хорошим исполнителем и учеником.        Вновь застопорившись на середине, я взвыл и остановился, продолжая смотреть, как парень заканчивает кульминацию и подходит к развязке.        Заметив мое расстроенное лицо, он еле ощутимо улыбнулся и попытался заглянуть мне в глаза.        — Ты же понимаешь, что ты хорош?        Я молча кивнул и продолжал злиться на самого себя.        — Твои движения не совсем подходят под эту стилистику. Но мне кажется, я знаю, что тебе подойдет, — он сорвался с места и стал искать другую песню в своем плейлисте.        Наконец включив то, что так усиленно искал, он докрутил ползунок на микшерном пульте до максимума и немного пританцовывая и напевая песню подошел ко мне.        Я узнал мелодию, льющуюся из колонки, и на мгновение это помогло мне расслабиться.        — Попробуй просто побыть со мной рядом, — дал наставление Чанмин и на какое-то время ушел в себя.        Его тело становилось ватным и пластичным, пока он пытался прочувствовать мелодию. Резко сменив настроение он стал танцевать хип-хоп, натянув капюшон на голову. От него исходила уверенность, самодостаточность и новая для меня его черта — сексуальность. Неужели эта та стилистика, которая по его мнению подходила мне?                Вокруг нас витал разгоряченный воздух, который не мог обойти меня стороной. Прикрыв глаза, стянув худи с одного плеча и оголяя одну руку, я откинул голову назад и начал тихо подпевать.        «Не забывай обо мне. Даже когда я поставлю тебя под сомнения, не забывай меня. Без тебя мне плохо».        Когда мелодия максимально наполнила мое тело, я невольно стал повторять движения, которые ранее мог подсмотреть у Чанмина, изменяя их на свой лад. Через время я и вовсе двигался в своем стиле, чувствуя себя таким же уверенным, как парень рядом.        Чанмин подошел ко мне сзади и теперь словно тень повторял за мной движения, находясь слишком близко к моему телу. Я чувствовал его затылком. Но как только его рука невольно легла мне на живот и притянула ближе к себе, я потерял контроль и откинул голову назад, немного приоткрыв рот. Он почувствовал, что поддавшись эмоциям, сделал что-то не так и будто ошарашенный током убрал руку, еле слышно произнося извинения.        Мне становилось неприятно от того, что нам приходилось делать вид, что вчера ночью ничего не произошло. Я понимал, что он хотел проявить заботу, не давая мне погрязнуть и снова быть захлестнутым чувствами. Ведь в любой момент я мог снова поддаться своим желаниям и вернуться к тому, с чего начинал. Но зачем он продолжал вторгаться в мое личное пространство? Я не мог прикоснуться к нему в ответ, от чего мне становилось только хуже. 

       Двигаясь вместе в такт, мне показалось, что на мгновение мы стали единым целым. Это помогло мне ненадолго забыть о том, что беспокоило меня последние пару часов.        Ненароком во время танца его руки все равно касались моих открытых участков кожи, будь то шеи или кистей. Чтобы сдвинуть меня немного в бок, он положил руку мне на бедро. Его пальцы ненадолго оказались под краем футболки и коснулись моей обнаженной кожи. Он отдернул руку и расстроено опустил взгляд, будто разочаровавшись в самом себе. Я резко замер, закрыл глаза и попытался привести свое дыхание в норму, до тех пор пока музыка не затихла в колонках.        Вернее пока кто-то позади нас не прервал ее, нажав на паузу.        — Мы не приходили к тебе несколько недель, а ты уже нашел нам замену, — раздался заливистый смех молодого парня в конце комнаты, который обрушился на меня словно ледяной поток воды.        Я испуганно отстранился от Чанмина, осторожно всматриваясь в темный угол, где вырисовывались два силуэта.        Чанмин сделал шаг и встал впереди, заводя своей рукой меня ему за спину.        — Почему не написали мне заранее? — Чанмин не злился, его голос был спокойным.        Незаметно для них он протянул мне руку. Не задумываясь, я вложил свою руку в его ладонь и почувствовал как он крепко ее сжал.        Чанмин беспокоился за меня.                — Мы подумали отпраздновать твой прилет, но похоже придется праздновать кое-что другое, — сказал парень постарше, осторожно подходя к нам и пытаясь заглянуть Чанмину за спину.        — Давайте без глупостей, хорошо? — он боялся отдать меня в руки своим друзьям и поэтому до конца прикрывал собой.        Молодой парень с пепельными волосами не отличался от старшего и проявлял такое же любопытство.        — Если ты не представишь нам своего нового…, — голос младшего затих от угрожающего взгляда Чанмина.        Однако осознав, что был не в выигрышной позиции и не имел никаких шансов противостоять двоим — Чанмин сдался. Медленно делая шаг в сторону и отпуская на ходу мою руку, он стал нервно перебирать свои волосы, задумываясь: «не сделал ли ошибку?»        Я чувствовал себя обнаженным и беззащитным, пока стоял перед двумя любопытными парнями, которые сверху до низу осматривали меня, в то время пока мои глаза прожигали дыру в спине Чанмина.        — Какой прелестный, не правда ли, Джуён? — молодой парень с пепельными волосами и небольшим ростом посмотрел в сторону высокого парня рядом.        Я тоже перевел на него взгляд. Он показался мне одногодкой с Чанмином или даже немного старше. Его лицо выглядело взрослым, а взгляд был очень осознанным. Темные гладкие волосы аккуратно были уложены. Небольшие глаза и морщинки вокруг них придавали ему немного невинности.        — Как нашему Чанмину удалось привлечь его внимание? — его взгляд переместился с меня на парня рядом, и он наконец-таки пришел в себя.        — Его зовут Ким Сону. Мы познакомились на Чеджудо, — я никогда не слышал так много напряжения в его голосе.        Я чувствовал, что он хотел меня спрятать от их глаз, чтобы мне не приходилось чувствовать дискомфорт.        — Приятно познакомиться, Сону. Меня зовут Джуён, а парень рядом со мной — Эрик. Мы одногруппники и по совместительству лучшие друзья Чанмина. Надеюсь, он о нас рассказывал? — он вопросительно посмотрел на Чанмина и протянул мне руку.        Я молча поклонился, неохотно вложил свою руку в его ладонь и уставился на пол, чтобы не встречаться больше взглядом с незнакомыми людьми. Несмотря на то, что они были единственными близкими друзьями Чанмина, мне было тяжело переосилить себя и делать вид, что все в порядке.        — А он вообще настоящий? Ни слова не сказал, пока мы здесь, — прошептал тихо Эрик на ухо Чанмину, но я услышал.        Я готов был провалиться сквозь землю, лишь бы не слушать больше их разговоры обо мне.        — Чанмин хён, можно я уй…? — я забылся и умоляюще посмотрел на парня рядом.        Но поняв, что сказал, я обескуражено резко перевел взгляд на его друзей и прикрыл рот рукой. Они еле сдерживали улыбки, чтобы не засмеяться.        — Теперь ты у нас Чанмин хён? — мило отозвался Джуён.        — Хватит делать атмосферу еще более неловкой. Посмотри, он сейчас сбежит, — стал подигрывать ему Эрик.        Чанмин закатил глаза, повернулся ко мне и захватил меня в медвежьи объятия, чтобы закрыть от своих остроумных друзей.        — Пожалуйста, не обращай на них внимание, они всегда так себя ведут, — прошептал он еле слышно. 
               Расслабившись в его руках, я положил голову ему на грудь и попытался успокоиться. Пока мы так стояли, ребята скинули свои сумки и как ни в чем не бывало стали располагаться в студии.