Паруса Заоблачного Предела

      Весь день ветер шумно бил ставни, нагнетая и без того расшатанные нервы Путешественницы. С самого утра она была на иголках — постоянно вздрагивала и рвано дышала.       Вышло так, что она по собственной глупости предложила помощь хозяевам — лишь бы отвлечься хотя бы немного. В любом случае, гостить просто так Люмин не собиралась. К тому же, теперь неизвестно, как долго ей придётся здесь пробыть.       В общем — ей поручили пропалывать грядки вместе с Яо-Яо и Паймон. И кто бы мог подумать, что их окажется так много…       Пусть они работали втроём — до обеда девушки управились едва ли с половиной. Путешественница ненавидела картофель всё больше с каждой каплей пота, стекавшей со лба. Спина окоченела, отчего не выходило нормально согнуться. Единственное, что спасало — безграничный позитив Яо-Яо, а также манящие запахи супа с кухни.       Таким образом, девушки работали до самого заката. В темноте всё равно можно было мало что заметить. Однако накормили их до отвала, и весьма неплохо. Но, признаться честно, Люмин не особо чувствовала вкус еды — в преддверии разговора с Адептом всё казалось пресным, даже тошнотворным. Внутренности сворачивались в узел от волнения, а язык заплетался практически на каждой фразе из её уст. Путешественница не имела и малейшего представления, чего ожидать от Яксы, но тем больше жаждала встречи.       Когда действительность преобразилась в мрачные тона, а на улицах загорелись фонари, девушка коротко попрощалась, пообещав не задерживаться надолго. И как бы Паймон ни умоляла взять её с собой — Путешественница отказала, однако, не без обещания провести весь следующий день вместе.       Каблуки цокали с той же частотой и громкостью, как в тот день деревенского праздника. Люмин стремительно перепрыгивала ступеньки, бежала сквозь заросли к месту встречи в надежде, что Сяо всё же будет на месте, в целости и сохранности.       Последний поворот за небольшим каменным выступом, и она вновь очутилась у покатого берега, скрытого камышом и кустами от посторонних глаз. Однако её встретили лишь стрекот сверчков и шуршание листвы одинокого дерева. Сяо не было.       Наверное, он не стал бы сидеть здесь целый день.       Хотела позвать его, но рот отказал ей в своих обычных функциях. От волнения покалывало в пальцах, и сама она не могла никак собраться, чтобы выдавить короткий звук такого желанного имени.       Люмин решила перевести дух глубоким вздохом, прежде чем что-либо предпринять, однако, оказалось, что это не нужно. Ветви дерева заскрипели, являя тихо спрыгнувшего наземь Адепта.       Естественно, Путешественница вовсе не ожидала такого появления, а потому испуганно охнула, отступив на пару шагов. — Прости! Не хотел напугать… — выдавил Сяо, дернув руками навстречу, только тут же поджал губы, очевидно не зная, как начать разговор.       Впрочем, как и Люмин.       Она неловко обхватила предплечья, чувствуя слабую прохладу от порыва ветра, но продолжала молча разглядывать Яксу. Выглядел он точно не лучше её — взъерошенный, бледный, он явно не спал всю ночь.       Да и где бы он спал?.. — Ты всё это время… Был на дереве?..       А что тут ещё сказать…? — Ну, не всё… А где мне ещё быть? — Не знаю. Например, где-то внутри, в тепле. В мягкой постели даже. — Люмин… — резко прервал её поучительный поток намеков, но замер, сильно сгорбившись в плечах. Ему понадобилось несколько секунд, прежде чем продолжить, — Ты ненавидишь меня?       Боги… Сяо… — Нет. Но я тебя не понимаю, — Путешественница с тяжелым вздохом потерла брови, и приблизилась пару шагов. — Ведь у тебя был выбор. И я знаю тебя достаточно, чтобы понять, что ты не совершил бы чего-то подобного без какой-либо причины. Хотя, скажу откровенно — не думаю, что твой поступок можно оправдать хоть чем-нибудь. — Ты осуждаешь меня за то, что я тебя защитил? За то, что убил человека? — Я осуждаю тебя за абсолютно наплевательское отношение к себе же. Чего ты хотел этим добиться? Разве нельзя было просто… Не идти против Цисин? Ты ведь мог бы сейчас быть дома — в Ван Шу. Есть миндальный тофу и не прятаться от закона. — Я поступил по закону. — Архонты, Сяо… Адепты больше не правят Ли Юэ! Гео Архонт больше не существует. Формально, по крайней мере. Нужно считаться с правилами мира, в котором ты живешь. Иначе придется платить. Будешь вечно прятаться на деревьях, а ночью великодушно защищать людей от демонов? — Я больше не буду никого защищать, — фраза повергла Люмин в абсолютный шок. Это точно слова Охотника на Демонов? Нет. Этого не может быть… Он бы никогда такого не сказал… И прежде, чем Люмин смогла выразить свое негодование, Сяо продолжил. — Я не собираюсь больше спасать тех, кто хочет убить тебя. Какой смысл в долге Адептов, если в ответ нас только презирают? Видят в нас безмозглых животных? — Это не так… И в конце концов, ты сам… — Нет, это так, Люмин. И я знаю, о чем говорю, — строгим и безотказным тоном парировал Адепт, но тут же смягчил лицо. — Идём. Прогуляемся.       За его словами последовали решительные шаги, и Путешественнице только и оставалось поторопиться вслед за понурой спиной.       Лицо Сяо сохраняло привычное отрешение, да только губы то и дело подрагивали, словно намереваясь что-то сказать. Но он не решался. По всей видимости, теперь придётся вытягивать из него что-то самостоятельно. — Ты сам на себя не похож. И я видела, в каком состоянии ты пребывал ещё до выступления Нин Гуан. И мне бы очень хотелось услышать, что тебя спровоцировало. И не вздумай обманывать — у тебя это выходит крайне скверно.       Трава под ногами сменилась скалистыми выступами и влажной почвой. Они медленно брели вдоль чайных плантаций к бирюзовым источникам, сияющих голубизной даже в темноте. Вода мягко бурлила по вокруг скалистых выступов, щекоча булыжники.       Сяо медленно ступал между горячих вод, пока не остановился у самого крайнего. Устало размял шею и опустился на камень, стянув сапоги и опустив ноги в обжигающую влагу с облегченным выдохом.       Люмин не совсем ожидала подобного развития событий, но тем же лучше — по крайней мере, не станет никуда убегать. Скинула сапоги вслед за Яксой и уселась поудобнее рядом, терпеливо выжидая объяснения. — Когда ты ушла с Предвестником, ко мне подошла Гань Юй… — тихо начал Адепт, откинувшись назад, — Она всучила мне ключи и сказала спуститься, толком ничего не объяснив. И выполнил её просьбу. Но лучше бы… Лучше бы я этого не видел.       Люмин недоуменно вздернула бровь, покосившись на Сяо, но тот лишь прикрыл глаза, наслаждаясь теплом воды сквозь призму проступившей в морщинах боли воспоминаний. — Там стояли клетки для Адептов. Их было много. И на каждой из них были вырезаны символы, о предназначении которых, думаю, ты и сама догадалась. Там было оружие… Пистолеты, цепи…       Теперь же медовые глаза распахнулись в изумлении и осознании. И поступок Яксы вмиг стал кристально прозрачным. Конечно, это не умаляет грандиозности его деяния, но всё же, зная его характер, зная, через какое унижение со стороны смертных ему пришлось пройти… Его эмоциональный всплеск стал намного более понятным.       По правде, Люмин не верилось, что Цисин действительно пошли на подобное. Их поступок ощущался, как взрыв в голове, и совершенно не укладывался. Выходило так, что они солгали… Всем. И Сяо оказался прав буквально во всем. Не зря он подозревал Е Лань, не зря следил и докапывался до сути. Вот только… Вся правда известна лишь им двоим. И, пожалуй Гань Юй. — И ты испугался.       Тяжелый вдох и нахмуренные брови. Сяо лениво открыл веки, растерянно разглядывая её лицо. — Да. Мне стало страшно. Но это только разозлило, понимаешь?       Путешественница вяло кивнула в ответ. Конечно, понимала. С учетом отношения Яксы к самому себе, это было закономерной реакцией. Жаль только, что она вовремя не оказалась рядом. — Тебе стоит лучше относиться к своим эмоциям и страхам. Все чего-то боятся.       С этими словами, Люмин потянулась к лентам корсета и, быстро развязав откинула платье в сторону, чем расширила до предела глаза Адепта. — Ты устал, Сяо. Позволь себе отдохнуть. Иначе мы не решим наши проблемы.       Спрыгнула в источник, оставшись в одном нижнем белье. Горячие волны достигали ягодиц, приятно лаская кожу и расслабляя затекшие мышцы. Люмин встала перед Яксой и мягко протиснулась между его бедер, поравнявшись с острым носом. А потом аккуратно коснулась застежек рубашки, по очереди отцепляя каждую.       Он не сводил глаз с ловких движений рук, всё так же обильно розовея в щеках. Но Люмин не заостряла внимания на уже привычном смущении Адепта. Лишь стянула рубашку и потянула за собой в воду.       Устроилась поудобнее, ощущая как горячие потоки воды омывают всё тело, с концами отвлекая от всех тревог. Потянула Яксу на себя и устроила между своих ног, заставляя откинуться к ней спиной.       Чувствовала, как он напряжен. Как пульсируют его виски и натянуты мышцы шеи. А потому ласково, не спрашивая, устроила лохматую голову на груди и принялась медленно окатывать чёрные вихры водой, самую малость массажируя кожу ногтями.       Первые несколько секунд Сяо не мог расслабиться, но её настойчивость победила. Он поддался её пальцам и тёплой влаге, блаженно прикрыл глаза и лёг в её объятия.       Люмин не торопилась, уделяла внимание каждому сантиметру бледной кожи. С трепетом омывала его лицо, невесомо обводя черты подушечками. Вновь в её руках был измотанный, но до безумия притягательный юноша. С острыми скулами и вздёрнутым носом, с очерченной линией подбородка и длинными ресницами, подрагивающими от движений. — Помнишь то утро в Заоблачном Пределе… — почти неслышно произнесли тонкие губы, и Сяо устроился ещё теснее к ней, — Я тогда проснулся, а ты почему-то гладила мои волосы и запрещала меня будить…       Путешественница вмиг порозовела, вспоминая начало своего последнего странствия по Ли Юэ. Как бы она забыла те дни, наполненные светом и сладкой, наивной безответственностью. Тогда они все были словно вольные дети, вырвавшиеся на свободу, изучающие себя и мир вокруг. Тогда Владыка Лун ещё не исчез. Тогда действительно всё казалось до тупого простым и лёгким. — Знаешь, тогда я увидел нечто похожее на сон в первый раз. С тех пор меня иногда постигали разные видения. Но я, едва проснувшись, будто бы забывал всю суть. — О чем же они были? — непроизвольно Люмин вспомнила и свой последний сон. Как странно совпало, что Якса решил поговорить об этом именно сейчас. Хотя… Вряд ли он хоть немного был связан с её сновидениями.       Руки плавно сместились на шею, бережно массируя жилы, медленно опускались к забитым мышцам плеч. Сяо тихо промычал от удовольствия, однако, лишь выгнулся навстречу. — Похоже на мое прошлое. Многие, как мне тогда казалось, незначительные вещи стёрлись из моих воспоминаний. Но вновь всплыли в памяти. И теперь я никак не понимаю, как я мог всё это забыть… — Во снах были твои братья и сёстры? — прошептала на ухо, притянув Адепта ещё плотнее к груди, пока руки последовали к вздрагивающим от её касаний грудной клетке и животу. Однако без пошлости или какой-либо жадности. Путешественница лишь наслаждалась его спокойствием, а он — её ласками. — Да. Я видел тех, кого больше нет. Будто бы вновь услышал их голоса и смех, — золотистые глаза приоткрылись, обращаясь к ней в немой просьбе о принятии, понимании. — Мне было так хорошо тогда. И даже во снах я испытывал такое умиротворение… Просто потому, что всё это когда-то со мной случалось. — В этом и есть вся суть радости жизни, Сяо. Проводить время с дорогими тебе людьми, создавать воспоминания, которые останутся с тобой до конца дней. — Наверное, поэтому я больше не хочу защищать Ли Юэ. Более мой долг не приносит мне ничего, кроме боли. Но теперь, когда я провел столько времени с тобой… Я постоянно боюсь что-то не успеть. Я так спешу… Спешу запомнить как можно больше всего. Чтобы в самом конце… Я знал, что прожил не зря. И что в моей жизни было хоть что-то хорошее. Воспоминания горьки, но в конечном счёте со мной останется только их сладость, как после миндального тофу. — Ты говорил, что слишком чувствителен к вкусам, — прошептала Люмин, ласково заправляя тёмные локоны за уши. — Это не про вкус. Скорее про то, как ощущается субстанция на языке, — так же тихо ответил Якса, прежде чем пылко накрыть её губы своими.       Ладонями бережно притянул за персиковые щеки ближе. Не смог удержаться от поцелуя. Потому что больше не мог жалко страдать от сомнений и нехватки её внимания. Сяо соскучился по ней, по её пониманию и по спокойствию, что приносило ощущение её нежности на языке.       Он действительно слишком сильно устал. Нет, не за последний месяц, а за последние несколько сотен лет. Просто совсем недавно начал задыхаться от давящей гари кармы, что словно фантом прошлого нависла над ним, сжимая глотку. Её губы, её руки, её аромат были кислородом. Путешественница разбивала любые оковы, сжавшие его кости до хруста. И он был готов упиваться ей вечно, и ради этой вечности отринул свои принципы и совесть.       Было нечто невообразимое в том, чтобы вот так просто, безнаказанно нежиться в её объятиях, намного более согревающих, нежели горячие источники. Как будто он всё же заслужил мгновения чего-то хорошего.       Люмин не ожидала инициативы с его стороны, но не могла не ответить. Как бы сильно внутри не терзали сомнения, сколь горько она не сетовала на поступок Яксы… Отказаться от его чувств уже не могла, слишком желанны они были. Слишком многое он отдавал ей, напрочь забывая о себе.       В последний раз обвела губы языком и отстранилась. Вся раскрасневшаяся от жара воды и поцелуя, с распухшими губами и тоской в глазах, переплела пальцы с его. — Мое единственное желание, чтобы счастлив был ты. Прошу тебя, Сяо, ещё не поздно хотя бы что-то исправить. Не смей портить свою судьбу. Только не из-за меня.       Охотник на Демонов сдавленно кивнул и уткнулся носом в мягкую кожу шеи, в последний раз коротко сжав талию в руках. — Я попробую, если ты этого просишь.       Отстранился, но лишь затем чтобы подняться на предплечьях вынырнуть из дурманящего тепла. Взмахом руки осушил тело и штаны, накинул рубашку и поднял Нефритовый Коршун. — Ты поговоришь с Мораксом? — робко спросила Путешественница, потянувшись вслед и за своим платьем. — Не сейчас. Думаю, он слишком рассержен, — непроизвольно дернул головой от пробежавших вдоль шеи мурашек. Сяо не мог представить в полной мере, какой гнев сейчас испытывал Повелитель, и что его ярость понесет за собой. Ему всё ещё не было известно, чем обернулся приём у Цисин, и какой информацией обладали. И в кои-то веки Защитник Якса решил прежде всего прощупать почву, прежде чем рваться в пекло. — Для начала, попробую поговорить кое с кем ещё. И… Если ты не против… Быть может, встретимся утром? — Уже построили планы, Господин Адепт? — лукаво улыбнулась Люмин, затягивая потуже корсет. — Всего лишь выполню обещание о прогулке, Госпожа Путешественница, — хмыкнул в ответ Сяо и помог девушке подняться, после чего, спустя мгновение, они уже оказались у дома Яо-Яо.       Кивнул на прощание и растворился в бирюзовых искрах, оставив после себя лишь дуновение ветра, поддразнившего пшеничные волосы, и запах пепла и трав.

***

      Ночь на Горе Аоцан всегда была прохладнее, нежели в остальных местах Заоблачного Предела. Возможно, потому что та была на Севере. А может — из-за непокорного нрава Хранительницы Облаков.       Сяо переместился не на вершину, чуть ниже, решив посвятить размышлениям время короткой прогулки. Он и сам толком не знал, почему решил, что именно Сянь Юнь сейчас сможет выслушать и понять его, как никто другой. Он даже не был уверен, что она была там. Да и Творец Гор сейчас мало чем отличался бы в бахвальствах от высказываний Повелителя.       Шаг за шагом поднимался выше, приближая себя к неминуемым отчитываниям и вероятным крикам негодования, но темпа не сбавлял. Лишь напоследок вскинул голову к небу, уже по привычке найдя созвездия Парусов и остальных Адептов. Звезды Владыки Лун всё ещё сияли, оно так блёкло и слабо вздрагивали, что сердце вздрогнуло. За всей беготней и бесконечными проблемами Сяо совсем запамятовал о самой главной цели, ныне стоящей перед ним. Отыскать друга и вернуть в родную Обитель несмотря ни на что.       Стыд пронесся неприятными мурашками вдоль спины, но Якса придавил малейшие предубеждения.       Хранительница Облаков восседала за своим столом в окружении учениц, но непривычно для самой себя молчала, полностью погрузившись в исследование очередного механизма. Она осталась в своей человеческой форме, словно только что вышла из Нефритового Дворца. Хмурилась и поправляла очки, всматриваясь в содержимое некоего куба, пока Гань Юй и Шень Хэ пили чай, обмениваясь встревоженными взглядами. И всё же Сяо ощутил волну облегчения — с ними всё было в порядке. Они на свободе, и не сказать, чтобы особо скрывались. — Охотник на Демонов? — неверящим тоном окликнула его Цилинь, чуть не уронив чашку. Вслед за ней развернулась и Шень Хэ, но их наставница удостоила прибывшего Адепта лишь недоуменным взглядом, — С вами всё хорошо? — Не стоит обо мне беспокоиться, Гань Юй, — отмахнулся Якса, подходя вплотную к каменному столу. Сянь Юнь недоверчиво повела бровью, но всё же отложила инструменты и окинула пытливым взглядом Сяо с ног до головы. — Хранитель Облаков, позвольте мне поговорить с вами.       Адепт прокашлялась, явно удивленная подобному поведению, однако, фыркать не стала. Резко поднялась с места, возвращая лицу прежнее надменное выражение. — Девочки, оставьте нас с Охотником на Демонов, — ласково, как и всегда, попросила женщина, и ученицы тут же послушались. Правда, Гань Юй напоследок посмотрела виновато, но Шень Хэ настойчиво подтолкнула её к Обители. — Доброй ночи, Сяо. Не ожидала увидеть тебя столь рано. — Вы меня ждали? — Очевидно, к Владыке ты бы не явился после недавней выходки. А Творец Гор всегда был скуп на слова и безжалостен в правде, это известно даже тебе, — сухо заметила Сянь Юнь, пройдя мимо Яксы. — Вероятно, будь Владыка Лун всё ещё с нами, ты бы явился к нему. Но теперь осталась только я. Что ж, я внимаю твоей речи, свободным временем я ныне обладаю сполна.       При упоминании последнего инцидента Сяо съёжился, однако, последовал за цаплей вдоль крошечного озера. Сянь Юнь, как и всегда, гордо расправила плечи и ступала широко, но медленно, как грациозная цапля скользила меж камышей.       Её строгость и честолюбие всегда действовали на нервы, а непрошенные комментарии заставляли зубы скрипеть, но сегодня она вела себя куда более сдержанно. Да и Сяо не торопился что-либо говорить — боялся и молчал, судорожно сжимая кулаки.       Цапля проследовала дальше, по тропинке, украшенной белыми Циньсинь. Задевала лепестки краями платья, цокала каблуками, но не издала и звука изо рта, пока не остановилась у дерева, склонившего ветви над водой. — Ещё совсем недавно ты оттачивал свое мастерство здесь, вместе с другими Яксами. А месяцами ранее, в преддверии Праздника Морских Фонарей, принёсся, как угорелый, на зов Путешественницы из другого мира в отчаянной попытке спасти от возможного утопления. Когда Шень Хэ поведала мне о столь красноречивом жесте безразличного Охотника на Демонов, я не смогла сразу поверить, что ты когда-нибудь будешь способен на подобную несдержанность… — …И вот теперь мы здесь, разбираем последствия моего поведения… — закончил за неё Сяо, но тут же пристыжено прикусил язык, прикрыв глаза от собственной невыдержанности. — Это не то, что я хотела сказать, — резко ответила Адепт и сложила руки на груди. — Однако зачатки множества последствий можно было действительно заметить ещё тогда. — Тогда к чему вы клоните? — Я? Ни к чему. Ты сам явился в мою Обитель, прося о разговоре. Я лишь отметила то, что ты сам не смог бы когда-нибудь заметить. Так, что же ты хотел мне рассказать?       Фаланги хрустнули громко, не выдержав напряжения в кулаках. Сяо сделал глубокий вздох, отгоняя раздражение от очередного намека на его тупость. — Хотел узнать, как вы? Чем закончилась встреча? Что думает Моракс обо мне? И… Все остальные? — Ох… Что ж… Это будет не самая приятная беседа… — проворковала Сянь Юнь, двинувшись дальше, к дальнему обрыву, где отлично виднелась деревня Цинцэ, — Мы в порядке, хвала Повелителю. Нам удалось уйти без особых последствий. Ограничились лишь осуждением смертных и абсолютной потерей их доверия и шансов на дальнейшее мирное существование. Благо, Цисин достаточно благоразумны, чтобы не скидывать вину одного Адепта на всех. И тем не менее… Ты усложнил жизнь для нас всех в несоизмеримом количестве. — Теперь вас не жалуют среди смертных, — раздражено подытожил Охотник на Демонов, едва удержавшись от закатывания глаз. — Теперь мы — угроза и опасность. Не уважение и безропотное подчинение. Мы — как дикие звери в клетке. Любуйся издалека нашей древностью, но не подходи — откусим руку по локоть. После чего нас непременно обезглавят. — Значит, вы готовы мириться с безволием Цисин, но не готовы бороться с несправедливостью их решений. — Сяо… — резкий выдох, и Адепт устало потерла виски, — Не всегда прямое противостояние лучше незаметных махинаций. Однако… Как бы я ни пыталась… Не смогла тебя осудить.       Ноги Яксы приросли к земле, и ещё немного — его челюсть непременно бы отвисла, если бы не упала к земле.       Хранительница Облаков, высокомерная, гордая, всегда находящая, в чем упрекнуть… Вдруг растеряла все свои принципы. — …Вернее… Ты, конечно, импульсивный, никогда не думающий наперед болван… — естественно. Как Хранитель Облаков могла удержаться от очередной колкости и нравоучения, — …Хотя и лучший боец из ныне живущих Адептов. И не испытывать к тебе огромного уважения я не могу. Всё же ты мог контролировать свои эмоции, с чем успешно справлялся многие века. Однако любая бочка взорвется от переизбытка жидкости, а если в ней проделать дыру — то и вовсе преждевременно. Это должен был предвидеть каждый из нас. Ведь мы взяли тебя под свое крыло, и только нашей обязанностью было присматривать за тобой, пока ты не оперишься в полной мере… Гуй Чжун, как и всегда, была намного мудрее в своих методах. Стоило слушать её, пока было время, и раскрывать твое сердце, вместо того, чтобы бездумно запирать его за тысячью нефритовых замков. — Повелитель закалил меня. И даже в ваших словах есть противоречие — мои эмоции действительно приносят только беды. — Эмоции приносят беды лишь тогда, когда их слишком долго сдерживали, — теперь же Сянь Юнь остановилось под тенью песчаного дерева и устало опустила взгляд к подножию гор, — Любой должен уметь чувствовать свое сердце, но ты лишь заткнул его с нашей помощью, что было в корне неправильно, однако, тогда мы не знали, насколько пагубно это может сказаться. — Почему вы решили сказать мне обо всем только сейчас? — густые брови поднялись в недоумении, а руки сложились в замок, скрывавший его неуверенность. — Гань Юй рассказала мне о деятельности Цисин лишь утром, и я передала всю информацию Повелителю всего пару часов назад. Так что… Ему нужно время подумать, но, поверь, он намного менее зол на тебя, чем прежде, — вздохнула Сянь Юнь и, наконец, повернулась к Яксе. — Что касаемо меня — я всё сказала. Мы с тобой — птицы, Сяо. И как никто другой нуждаемся в свободе. Жизнь взаперти, в клетке, для нас — страшнее смерти. И даже если Владыка вздумает злиться на меня… Я понимаю твое решение. Конечно, я не стала бы применять столь… Крайние меры. Но для меня лично твое решение закономерно, хоть и неправильно.       Адепт замолчала, виновато опустив глаза к беспокойной от ветра траве. Охотник на Демонов, в свою очередь, переваривал всю информацию. Честно говоря, от «цапли» он ожидал совершенно иной реакции. Сяо был уверен, что в ряду Адептов ему больше не рады. И он вполне ожидал воплей, наказания, даже драки. Но неожиданная поддержка, прямо как в тот день на Алькоре, ещё горячее зажгла сердце. — Скажу прямо. Я никогда не желал вам участи, подобно своей. И не сразу понял, на что обрек всех. Пусть мы и не общаемся столь часто и близко — каждый Адепт дорог мне. Я приношу извинения, однако… Я не мог поступить иначе.       Хранительница Облаков неожиданно хмыкнула, прикрыв улыбнувшиеся губы ладонью, но тут же вернула надменную маску на лицо и псевдо-заинтересованно протерла стекла очков. — Удивительно наблюдать твои изменения, Сяо. До нынешнего разговора, я даже не осознавала в полной мере свое отношение к тебе. Да что уж там — ты умеешь открывать глаза своей простотой и прямолинейностью. В этом ты очень схож с Шень Хэ. Поэтому я никогда не смогу не волноваться о тебе. Лучше расскажи мне, как там Путешественница? Она в порядке? — Да, всё хорошо. Я позаботился о её безопасности. Ей ничего не угрожает.       Сянь Юнь мягко улыбнулась, возвращая голубые глаза к россыпи ярких звезд над головой и разгладила складки на платье. — Я желаю вам двоим только счастья, Сяо. Однако дам тебе совет, хотя ты и не терпишь выслушивать наставления… — вновь выпрямила осанку, возвращая известную гордость журавля в свой облик, — Просто прими мои слова сейчас, ибо их достоверность проверена годами. Не только птицы жаждут воли и безмятежности. Нельзя держать кого-либо рядом насильно, как бы сильно ты не хотел быть вместе с своим близким. У каждого — свой путь, свои интересы и свой выбор. И если Путешественница тебе важна — умей отпустить её, уважай решения. Иначе… Ты будешь не лучше той, кто тебя поработил.       Якса обильно покраснел, но всё же нашел в себе силы выдавить короткий кивок и отвернуться. Речь Хранительницы в кои-то веки не взбесила, и даже не ставила неприятный осадок. Напротив — Сяо думал об этом, хотя и не углублялся в тему. Слова «цапли» не могли не приносить грусть. Но всё же её мудрость, как и всегда, попала в самую правдивую суть. — Я поговорю с Повелителем и устрою вашу встречу. Можешь не беспокоиться. Однако вынуждена предупредить — не ожидай распростертых объятий и доброты. Как только всё узнаю — свяжусь. И… Сяо… Мне хотелось бы вручить тебе нечто полезное.       Адепт очертила пальцами воздух, и из изумрудного тумана медленно появилась небольшая механическая конструкция, напоминающая бабочку за счёт крыльев, позволяющих ей держаться навесу. — Это — одно из моих последних изобретений. С момента пропажи Владыки Лун я разрабатывала механизм, способный определить местоположение Адепта поблизости. И всё же я — не какое-то там подмастерье изобретателя из Фонтейна. Если вдруг тебе понадобится помощь… Произнеси мое имя. Изобретение непременно вернется к хозяйке. Насчет других функций я пока что не уверена…       Бабочка выпорхнула из ладоней Сянь Юнь прямо к Яксе, скрипя железными крыльями и искря Анемо стихией. Сяо завороженно рассматривал порхающий вокруг него механизм, так и норовивший усесться на острое плечо. — Спасибо… Это слишком щедрый дар, в сравнении с моим деянием. — Я просто… Хочу, чтобы все Адепты остались в целости и сохранности. Впрочем, достаточно любезностей. Жди мое послание. А теперь ступай и, будь добр, веди себя достойно звания Адепта Гео Архонта, даже будучи в бегах.       Хранительница Облако всё равно не смогла удержаться от скрупулёзного фырканья и последовала обратно к Обители и ученицам. А губы Сяо поневоле исказились в почти незаметной улыбке от такой надменной доброты. Зная Сянь Юнь — она бы никогда не стала укрощать свой нрав и предлагать помощь, если не искренне желала благополучия.       Бабочка уселась на кончиках пальцах Охотника на Демонов, и он, аккуратно сжав её крылья, развернулся и скрылся в изумрудных искрах.