***
Глеб стоял перед заветной квартирой, где и проживал Вадим. Из-за явной нетрезвости все было как в тумане, отчего пришлось опереться о железную холодную дверь, чтобы не так сильно шатало и качало. Конечности онемевали и становились тяжелыми, точно на них оковы, а мысли все еще больше сбивались в какую-то непонятную кучу, из которой разобрать чего-то путного толком было нечего. Сердце яростно и бешено колотилось, грозясь выскочить из грудной клетки в любой момент, а вместе с тем появился и страх, опустившийся куда-то в область желудка, впоследствии чего начало нехило мутить. — «Лишь бы он был дома», — постучался в дверь."Лишь бы он был дома..."
23 марта 2023 г. в 18:07
Года с тех пор не тянулись так долго, как и когда-то то же самое лето для младшего.
Братьям вот уже не по 6 и 12 лет, у каждого своя жизнь, свои заботы, на фоне чего их взаимоотношения тускнели, а общение сходило на нет. Теперь уже мутные детские воспоминания казались чем-то таким сказочным и нереальным, словно этого всего в действительности и не было вовсе, будто все это привиделось в каком-то чудном сне — настолько контрастировало настоящее с былым.
Глеба гложило чувство вины, противно и больно разъедая. Отравляя так, что казалось, начинаешь задыхаться. Задыхаться от отвращения к себе, от этой мерзости и самого что ни на есть бессилия.
Неприятный осадок становился все больше и больше, погружаясь на самое дно трепетной души, как какой-нибудь камешек, который взяли, да кинули со всей силы далеко в море.
Мысли путались, перемешиваясь в кашу, а иногда и вовсе пропадали. Вместо них пустота, настигающая так редко — обычно то ли от познания чего-либо, то ли от усталости, изнурившей тебя до такой степени.
Порой казалось, что лучшим выходом будет самоубиться, но он не мог — кто знает, быть может, после смерти будет еще хуже, чем сейчас, при жизни. Однако, и жить, хотя, скорее, существовать так было попросту невыносимо и больно.
— Это ведь ненормально. Я ненормальный? — задавать вопросы стенам и в принципе вещать свои мысли в пустоту стало чем-то вроде привычки, все равно в своей квартире он всегда один — никто не услышит, а уж тем более и не ответит. — Как можно было докатиться до такого?.. — очередная бутылка выпита до дна.
В последнее время голубоглазый особенно зачастил с употреблением алкоголя. Пытался забыться, заглушить всю ту боль и ненависть к происходящему, заглушить свои чувства. Однако не получалось. Никакой алкоголь и самовнушения не смогли перебороть ту тоску и любовь к старшему брату.
После водки — тепло, за водкой — холод.
Безумно холодно, до дрожи, но Глебу не до этого, его волнует совсем иное: ему сейчас хотелось просто взять и крепко обнять Вадима, уперевшись лицом в его шею. Просто прижаться и понять, что он никуда не уйдет, что останется с тобой.
Все напоминало о нем: ночь, из-за которой вспоминаются его кудрявенькие и отросшие, вот уже ниже плеч, черные волосы. Коньяк, виски, да тот же кофе — все вместе взятое напоминало о его красивых томных глазах.