Широко закрытыми глазами

В этот день не было цветов. В этот день не было звонков в дверь. Обыденность, которая поначалу пугала, стала родной. Странные подарки стали нормой и постепенно влились в жизнь не как опасность, а как томное ожидание чуда. Ожидание простого чуда, которое могло привнести за собой ту самую частицу тепла, которой так не хватало. Люмине лежал, обвившись вокруг шеи. Он грелся в объятиях хозяина, в то время как за открытыми окнами бушевал ветер и начинался дождь. Начиналась гроза. Но окна были распахнуты настежь. Тяжелые шторы трепыхались, пытаясь сбить своим весом вещи со стола. А мрачный владелец квартиры сидел и пил. В одиночестве. Если не считать Люмине, который белой лентой обвивал шею, спрятав голову в черных волосах хозяина. Из ноутбука, почти захлебываясь, играли по кругу всего две песни. А в стакане мрачного парня мерно качался, словно на волнах, кусок льда: тонкая ладонь с заостренными когтями чуть покачивала стакан, колыхая поверхность напитка. Горький привкус еще оставался на губах. Травяной запах казался лекарством сейчас, когда замутненный разум съедала печаль. Не по обыкновению мрачный и уставший, он уже даже не смотрел на экран телефона. Он уже не ждал, что кто-то захочет прийти. Он не ждал, что все это когда-нибудь закончится. "Why do we sit around and break each other's hearts tonight?" Песня звучала хрипло, искаженная басами слабых динамиков. А ветер почти заглушал своим воем слова. Но все так же мерно покачивалась кисть, держащая бокал, в такт музыке. "Why do we dance around the issues 'til the morning light?" Взгляд был направлен в распахнутое окно. Кресло было специально повернуто в ту сторону. Он смотрел перед собой, смотрел на то, как ветер неистово раскачивает кроны деревьев. Смотрел на то, как он попеременно треплет ветви и орошает их прохладной водой. "When we sit and talk and tear each other's lives apart. You were the one to tell me go..." Подняв бокал, он отпил, поморщившись. Травяная горечь, в которой уже плохо чувствовался яблочный сок, казалась тем лекарством, что должно было избавить от боли и пустоты. Но с каждым глотком становилось только хуже. "You're tearing us, You're breaking us, You're breaking us, You're killing us, killing us" На глаза сами собой наворачивались слезы. - Пьяные люди особенно одиноки, Люмине, - он говорил тихо, даже не думая о том, что змеи, по сути своей, глухи. Сейчас это было ему нужно. И змея единственная сейчас была рядом. Живое создание, которому он дарил свою любовь и от которого не получал отказа в этом. Когда в самый разгар его погружения в себя вдруг прозвенел звонок, он не сразу осознал это. Внутри всколыхнулась слабая надежда. И даже не надежда, а слабая вера в то, что все может быть хорошо. Но поднялся он медленно и неторопливо - уже зная, что на пороге его будет ждать очередная роза. Он не стал накидывать рубашку, так и оставшись в одних только черных джинсах. Он не ждал гостей. Но к двери он уже шел с легкой теплой улыбкой. - А я думал, что розы кончились. - Он бормотал по привычке. Ему просто нужно было говорить, к тому же его не смущал факт того, что говорил он сам с собой. - Хотя бы кто-то... Он распахнул дверь, уже по привычке глядя вниз, на порог. Но вместо розы его взгляд наткнулся на ноги. И он даже пару раз поморгал, полагая, что это просто наваждение. Но, подняв голову, он с растерянностью понял, что странный гость действительно к нему. И, покачнувшись, чуть не ткнулся носом в протянутый букет. - Ты? - он выдохнул это с удивлением, в шоке. И просто никак не мог сказать это без удивления - глядя снизу вверх на белобрысую макушку пришедшего. Слишком это было...