Breathing Control

Пучина отчаяния, сдавливающая горло вдоль и поперек невидимыми руками. Слёзы катятся по щекам, оставляя еле заметные дорожки и делая кожу влажной. Глаза не открываются, будто кто-то надавил на них и насильно прикрыл, скрывая что-то ужасное. Страдание не ищет себе зрителя - оно крайне молчаливо. И это молчание доставляет больше боли, чем любое насилие. Душа словно улетела в забвение, сковываясь в цепях. Он застрял здесь, внутри этой пустоты, как осколки под кожей. Это всё, как опрокинутая чаша с кровью.  Бездна съедает Дазая, и эта ненасыщенная кислородом кровь циркулирует в его легких, делая сердце и все вокруг такими опустошительно синими. Убийца, манипулятор, теперь ещё и разрушитель жизней? «Ты вечно будешь скитаться во тьме, ты забыл?» - отвратный голос бил по ушным перепонкам. Осаму молчал. Эта правда… Она была мерзкой, тошнотворной. В неё не хотелось верить. Однако когда это сказал близкий человек, тем более перед тем как покинуть мир, пришлось смириться. Он не надеялся на другое, был ли в этом вообще какой-то смысл? Темнота поглощала всё внутри, пока снаружи Дазай продолжал улыбаться, вести себя крайне глупо, создавая образ ленивого придурка-суицидника. Никто не знал, что у него внутри. «Убийца пытается раскаяться? Страдает? Как забавно и унизительно. Пару лет назад ты бы лично побил кого-то подобного, а теперь что? Сам стал таким же? До чего смешно» Тишина не прекращалась. Он и так все это знал и повторять было не за чем. «Кроме того, ты ничтожен. Ужасно ничтожен. Влюбился, и ведешь себя как последняя шлюха. Не порти жизнь другому человеку, и так себя убиваешь. Ты не заслуживаешь такого, как Ацуши и не сломаешь его жизнь ещё больше»  Каждое слово, будто выстрел прямо в сердце, отдавал в определенный нерв, расходясь прямой болью по всему организму. Никто не смеет говорить о том, что ему так дорого и ценно, в плохом ключе. Особенно Ацуши. Его запахом пропитано гниющее сердце, выжимать и грамма вовсе нет желания. Просто узнавать как он и всё ли в порядке. -Ты не посмеешь…-сквозь зубы процедил Дазай и сверкнул взглядом. В его голосе были нотки ненависти и жестокости. Можно задевать все, что угодно, но сделать подобное с Накаджимой он не позволит. Глотку перережет любому, кто хоть что-то скажет. Отчасти от осознания этих слов. Он ничего не мог сделать, ничего не мог изменить. Впервые в жизни он лично для себя сказал: -Я люблю его. Но эта любовь сведет в могилу. И к великому сожалению вовсе не меня. Имеет ли это смысл? Имеет ли хоть что-то в моей жизни смысл? Что такое любовь? Возможно, это когда при виде человека сердце трепещет и мечтает вырваться наружу. Может это беспокойства за него или даже ревность. Но все ли имеют право любить?  «Ничто в этом мире не может заполнить пустоту, которая является твоим одиночеством. Ты будешь вечно блуждать во тьме.» вспоминались слова Оды. Дазаю не хотелось, искренне не хотелось в это верить. Он всю жизнь ходил по тонкой грани тьмы и света. Но всегда можно сделать шаг в нужную сторону, не так ли?  Осаму сделал выбор. Больше никакой тьмы. Вот только сейчас он медленно умирает, задыхаясь от болей и мыслей, что окружают его. Свет в его жизни - путь к обрыву.  Кислота течёт из глаз, обжигая кожу на лице. Вокруг темнота, нет смысла смотреть. Голоса, что присутствовали в его жизни, смешались в одно, желая сдохнуть от мук. Изоляция от внешнего мира. Всего пара каких-то жалких минут и он покинет все, что до этого было. Мечта сбылась? Однозначно нет, хоть предвкушение смерти присутствовало. Хотелось прочувствовать, каково это любить и быть любимым. Всё кончено. Взгляд устремляется наверх, в разуме размеренно стучат воображаемые медленные часы. Чьи-то светящиеся руки тянутся, нежно касаются щек, вытирая соленые кислотные дорожки, словно вытягивая из этого вечного кошмара. Дазай лишь отдает контроль и он уверен, что не ошибся. Такое приятное тепло раздается по всему телу, растекаясь в каждый сантиметр. Осаму резко открывает глаза, пока голова запрокидывается назад. Руки и ноги трясутся в конвульсиях, изо рта течет белая пена. В углу комнаты раздаются тихие всхлипы. Разобрать что-то не получается. Еле слышимые удары по кровати заставляют находящегося здесь человека встрепенуться. Он подбежал за считанные миллисекунды. Руки соприкоснулись. -Агх… - из-за пены невозможно было что-то внятно сказать. Туман во взгляде постепенно рассеивался, показывая действительность. Гетерохромные глаза блестели, не то от слез, не то от радости. Такие любимые, родные, до ужаса красивые. С трудом Дазай посмотрел ниже. Было тяжело сделать обычный вдох, в груди все проткнуло иголками. -Ацу…ши? Он думал, что всё ещё не в реальности. Боль, сожаление окружили его, снова и снова усмехаясь над ничтожностью. Это бред. Ацуши не может быть здесь, не должен. Все это лишь проблемы Дазая, он не хочет втягивать сюда кого-то ещё.  -Дазай-сан… Слава богу, вы живы! Что случилось? Я могу как-то помочь? Накаджима сам трясся от страха. Человек, который спас его, сам сейчас погрязает в ад, без возможности, по его мнению, спастись. И он отдаст все что угодно, лишь бы его наставник чувствовал себя нормально. Неконтролируемые слёзы текли из глаз, выплескивая все эмоции и недосказанные мысли. -Ацуши… Мне..мне очень жаль. Я не знаю, зачем это сделал. Прости, что заставил потрев… - не успев договорить, Осаму почувствовал теплые руки на плечах. Долгие объятия, в которых хочется тонуть, умирая в этих чудесных прикосновениях. Сердце начинает биться чаще, ни к чему его контролировать. Окситоцин поглотил всю плоть. -Вам нужно нормализовать дыхание. Если оно продолжит быть надрывистым, это может привести к удушению. Дазай смотрит ему в глаза, видя там свое единственное спасение, утихомиривающее его демонов, поглощающих его день за днем. Забинтованные окровавленные руки, растрепанные волосы, посиневшая от синяков и веществ кожа - так выглядит жертва беспощадной жизни, оков мрака и покрытой легким инеем любви. В нем бушует шторм. Невыносимо быстрые потоки ветра внутри ранят жестокое сердце, вынуждая обнимать самого себя изнутри, лишь бы не рассыпаться. Надо уметь продолжать жить, замечать прекрасное вокруг себя.  Он нашел свой свет, нашел ту звезду, которая освещает ему путь дальше. Даже на расстоянии, пока Ацуши существует, все будет лучше.  Дазай слабо проводит пальцами по светло-серым волосам, надеясь что сможет сделать так ещё. Он снова обнимает Накаджиму, тем самым хватаясь за последний шанс выжить в этой беспросветной тьме.  Тихо, незаметно, чтобы не спугнуть, не согнать, произносит, не слышно ни для кого, кроме него: -Останься со мной, прошу. Я постараюсь быть лучше, я правда стараюсь, несмотря на весь беспорядок в голове. Я не хочу одиночества, не хочу снова страдать, ища смысл жизни в легких интрижках и криминале. Тяжелый вздох разрывает оковы тишины, погружает в мысли с головы до ног. Что это значит? Иногда не хочется слышать, то что слышишь. Это всё бред, иллюзия, временно. Конечно, Ацуши все понял, но принимать не решил, списав на последствия веществ. Сердце трепетало, но так ли те чувства действительны?  «Ему можно доверять»- строка прокручивалась в голове, как заевшая пластинка. Чужие руки поглаживали чувствительную спину. И Накаджима хочет, искренне желает чтобы это не не заканчивалось. Теперь ещё одно важное решение тяготит его мозг, тревожит и отталкивает, пугает, но манит. Манит неизвестность.  Время поставит все на свои места, лучше принять взвешенное разумное решение, чем жалеть потом, разрушая свою судьбу.  Так ли просто почувствовать, узнать и самое главное - принять?