***
На’Тот тяжело вздохнула. Она вспомнила вдруг, как в первый год обучения в Кал’наран вернулась домой на праздники. Это случилось дней через пятнадцать после того, как Тал’Кор слетел с лестницы. И он все еще прыгал на костылях. В первый день праздников казармы почти опустели, потому что большинство чо’ри разъехались по домам, пользуясь возможностью повидаться с семьями. На’Тот задержалась, потому что еще утром с ней связался отец и предупредил, что заберет ее сам, когда освободится с заседания Кха’Ри. Естественно, он приехал позже, чем обещал. На’Тот уже хотела идти к воротам и ждать его там, как заметила Тал’Кора, который мрачно сидел на своей циновке в углу казармы, уткнувшись в планшет с конспектами. — А ты почему домой не пошел? — спросила она у него. — Ты же в Г’Камазаде живешь, да? Тал’Кор выразительно похлопал по костылю, лежавшему рядом. — Не хочу, чтобы мать увидела меня вот таким. Она у меня нервная. Да и отец тоже начнет волноваться. А у него сердце больное. — Ты что, им ничего не сказал?! — ахнула На’Тот. Тал’Кор помотал головой. — Ну… они знают, что я немного ушибся, упав с лестницы. И хватит с них. На’Тот смотрела на него, закусив губу. Часть курсантов осталась, чтобы ночью поучаствовать в токти’варе. Но Тал’Кору сейчас не до этого развлечения. Неужели так и будет тут киснуть над конспектами все праздники? — Поехали ко мне? — предложила она. — Думаю, отец не будет против. Тал’Кор встрепенулся, оторвавшись от конспектов, но ответить ей не успел, потому что в казарму вошел тол’джак Сол’Тар и гаркнул: — Чо’ре На’Тот! На выход! Отец тебя ждет у ворот! — Пойдем! — На’Тот взяла его за руку и потянула. — Я поговорю с отцом, уверена, он даже рад будет, узнав, что у меня наконец-то друзья появились. — Сомневаюсь, — пробормотал Тал’Кор, неуклюже поднимаясь с циновки и хватая костыли. — Особенно если узнает, почему ты меня с лестницы скинула. — Дурак! — рассердилась На’Тот, сверкнув глазами. — Я что, похожа на ябеду? Я ничего отцу про это не говорила! Он знает лишь, что я случайно столкнула тебя с лестницы. Понял? Они добрались до ворот, где прохаживался советник Ша’Тот. — Хорошо, что послушалась и дождалась меня здесь, дочка, — сказал он, обняв На’Тот. — Идем же. — Я бы сама давно уже добралась до дома, — буркнула На’Тот, оглянувшись на Тал’Кора. — Возможно, — ответил отец, покосившись на ее спутника. — Но сейчас весь город гудит от гуляний, разный народ шляется по улицам… Так что лучше я тебя сам довезу. Как зовут твоего кавалера? Отец чуть усмехнулся, оценивающе разглядывая прыгающего за ней на костылях Тал’Кора. — Полагаю, это тот самый отважный юноша, которому ты сломала обе ноги, спустив с лестницы? — Да, папа, — ответила На’Тот, немного заволновавшись. — А можно Тал’Кор у нас немного погостит? Отец улыбнулся чуть шире, но взгляд его оставался пронизывающим. — Пусть погостит, почему бы и нет? Юноша, садитесь на заднее сидение. Дочь, помоги же ему! На’Тот, довольная, повернулась к Тал’Кору, пихнув его к машине. — Я же говорила! — шепнула она, а потом уселась впереди рядом с отцом. Флаер взлетел, гудя, и советник Ша’Тот сказал негромко, наклонившись к дочери: — Тебе надо было сломать ему не ноги, а руки, моя дорогая. На’Тот нервно замерла. — Чтобы он их не распускал, когда не надо, — добавил отец, блеснув зубами в хищной усмешке. На’Тот обернулась назад и увидела, что глаза Тал’Кора стали размером с плошки. — Но как… — начала она, слегка заикаясь. — Конечно, я в курсе ситуации, — весело ответил отец. — А как же иначе? Еще в первый день мне все доложили. Признаюсь, я изрядно напугался. Решил, что ты вздумала повторить историю с интернатом. И вознамерилась убивать своих одноклассников, пока весь Кал’наран не опустеет. Флаер пошел на снижение, скользя по кругу. — Рад, что больше жертв нет. Ну, а господин Тал’Кор, надеюсь, урок усвоил. И не будет беспокоить мою дочь, а? Советник Ша’Тот лукаво посмотрел на него. — Она у меня барышня вспыльчивая, и рука у нее тяжелая. Но это вы уже заметили, полагаю. Советую вести себя с ней вежливо, руками не трогать… хотя бы пока переломы не срастутся. А новые ведь вам не нужны, не так ли?***
На’Тот вспомнила, в каком изумлении был Тал’Кор, когда оказался у них дома. — У вас тут что, сад?! — прошептал он, прыгая на костылях по мощеной дорожке. — А у тебя разве нет сада? — спросила На’Тот. Тал’Кор хохотнул, услышав ее вопрос. Дом его тоже поразил. — Такой большой! — прошептал он, озираясь по сторонам, воспользовавшись тем, что советник Ша’Тот отошел отдавать распоряжения слугам насчет ужина. — И тут только вы живете?! — Да, только мы. Кто же еще? — удивленно ответила На’Тот. — Ну, слуги приходят работать днем. — Во имя Г’Квана! — только воскликнул Тал’Кор. Окончательно его добила отдельная комната, которую ему выделили после того, как закончился ужин. — Она только для меня? — допытывался он у На’Тот, когда она привела его туда. — Вся эта комната?! — Да, для тебя, — ответила На’Тот и указала ему на кровать. — Ложись, отдыхай. Ты такой чудной! — И кровать тоже только для меня? На’Тот нахмурилась, швырнув в него одеяло. — Только для тебя. А как иначе-то? Или ты хочешь, чтобы я с тобой легла? Жить совсем надоело, да? Тебе что мой отец недавно сказал? Уже вылетело из башки? — А ты куда пойдешь? Я просто не хочу причинять неудобств, понимаешь. Могу и на полу лечь, если что… — У меня своя комната есть. Туда и пойду. Спи! Уже поздно. Тал’Кор снова помянул Г’Квана, натягивая на себя одеяло.***
На следующий день вернулась из своего паломничества к храму тетка и учинила Тал’Кору настоящий допрос. — Из какого ты клана, мальчик? — строго спросила она. — Твои родители из Г’Камазада? Из Пятого круга, как мы? Кто твой наставник по токти? Из какой школы и направления? Тал’Кор совсем растерялся, но тут советник Ша’Тот вмешался в их разговор. — Зачем это выяснять именно сейчас, сестра? Ты же знаешь правила Кал’наран. Пока курсант там учится, его положение в обществе и принадлежность к той или иной семье имеют мало значения. Уважаемый Тал’Кор поступил в академию? Значит, уже достойный и талантливый юноша. И, усмехнувшись, он взял сестру под руку и увел, оставив На’Тот наедине с Тал’Кором в саду. — Прошу прощения за тетю Ла’Эт, — сказала На’Тот виновато. — Она у меня строгая. И дотошная. — Не знал, что ты кур’тари, — сказал Тал’Кор, шмыгнув носом. — Какая еще кур’тари?! — вспыхнула На’Тот. — Кур’тари в Первом круге живут. А мы из Пятого! Скажешь тоже! — Аж из Пятого круга! — сказал Тал’Кор с преувеличенным почтением в голосе. — А я тебя за задницу схватил, да немытыми руками… — Только попробуй еще раз это сделать! — прошипела На’Тот, показав ему кулак. — Руки вырву напрочь! — Почему ты решила поступать в Кал’наран? — спросил он у нее. — Уверен, у тебя и помимо этой академии было куда пойти… В Нот’нарот, например. Я слышал, там учатся только дети из знатных семей. Если бы ты туда пошла, то избавилась бы от общения с такой невоспитанной голытьбой, как я… На’Тот тяжело вздохнула. — Зачем мне этот дурацкий Нот’нарот? И тамошние напыщенные курсанты? В Кал’наран учат гораздо лучше! Я ни о какой другой академии и не мечтала. Почему я пошла сюда учиться? Это мой долг и обязанность, как дочери из рода Защитников Драксшота. В нашей семье все были воинами. Ну и я не исключение. — Ясно, — тихо сказал Тал’Кор. — Продолжаешь семейное дело, значит… На’Тот кивнула. — Да и не взяли бы меня в Нот’нарот, — добавила она. — Может, Г’Тор бы туда прошел, но не я. — Почему? — спросил Тал’Кор. — Он из Четвертого круга, — пояснила На’Тот. — А туда тех, кто ниже Четвертого круга, уже не берут. Тал’Кор присвистнул. — А ты откуда это знаешь? — спросил он. — Он мне сам сказал, — ответила она, пожав плечами. — Уже успел похвастаться перед девчонками, — фыркнул Тал’Кор, прищурившись. — То-то он все время нос задирает и смотрит на нас, как на пыль. Сытенький сынок какого-нибудь дар’сола, не иначе… — Ты выражения-то подбирай! — одернула его На’Тот. — Я ведь тоже сытенькая дочка дар’сола. И, если хочешь знать, горжусь своим отцом. Он в твои годы уже отрядом Сопротивления командовал, а не маялся дурью, хватая девчонок за задницы, как ты. А Г’Тор вовсе не хвастался. На’Тот подумала про себя, что скорее она начала хвастаться первой, назвав ему свой круг и имя рода. Потому что этот парень действительно держался порой слишком надменно. И ей захотелось его немного приструнить. — И он сказал, что ему все равно придется подтверждать свое право находиться в Четвертом круге. Потому и поступил в Кал’наран, чтобы выучиться как следует. Он еще сказал, что тем, кто в Пятом круге родился, как я, легче, потому что никто это право у нас не отнимет. А он, если не проявит себя на военной службе, может потерять место в Четвертом круге. — Ха, а мне и терять нечего, — усмехнулся Тал’Кор. — Кроме, пожалуй, места в Кал’наран. Не знаю, как буду сдавать задолженности по физподготовке. Проклятая нога никак не перестанет болеть, хотя врач сказал, что кости уже срослись. Что там болит-то тогда? — Ты, главное, не торопись с тренировками, а то снова ее сломаешь, — посоветовала ему На’Тот, опять почувствовав вину за то, что так серьезно его покалечила. — Разрабатывай ногу потихоньку. А если что в упражнениях непонятно, обращайся ко мне — помогу. — Спасибо, но я привык сам все делать, — ответил он с кривой улыбкой. — И с этим как-нибудь справлюсь. На’Тот пожала плечами. — Ну, если я тебе не авторитет, обратись к своему наставнику. В академии это не запрещено, насколько я знаю. — А у меня нет наставников, — ответил Тал’Кор, насмешливо подняв на нее алые глаза. — Так не бывает, — недоверчиво сказала На’Тот. — У всех есть наставники. Иначе по токти не подготовиться. Меня вот тетка и отец учили. И еще мастер Ко’Вран и тетя Г’Са’Лид приходили время от времени. Тал’Кор фыркнул. — Говорю же, ты кур’тари. Только у них столько учителей может быть. Ну откуда у моей семьи деньги на наставника по токти для меня? Я ж не единственный ребенок, брата и сестер тоже надо на что-то кормить да одевать. Так что учился по видео. На’Тот моргнула. — Это как — по видео? — Как… А вот так. Скачивал уроки из сети, покупал на инфокристаллах то, что интересно было. Иногда даже не нарнские, а голофильмы других рас. Знаешь, как ловко дрази умеют драться? Дух захватывает. Да и бракири тоже очень искусные в некоторых вещах. Нам стоит у них поучиться. Смотрел, ставил на повтор и пытался запоминать движения. Не пропускал ни одной трансляции боев мутай… — А это что такое? — переспросила На’Тот. — Это боевое искусство йолу, — пояснил Тал’Кор, украдкой потирая ногу в лангете. — Знаешь, как они яростно дерутся в поединках? Даже погибают на арене иногда… — Я только дрази в бою видела, — сказала На’Тот, с содроганием вспомнив побоище, которое тетя Г’Са’Лид устроила в забегаловке в Пограничной зоне, когда потащила ее туда, чтобы отпраздновать Посвящение племянницы. — Даже, кхм, подралась с ними немного. Мне не понравилось. Отбила об них все руки-ноги. Полное ощущение, что лупишь по каменной стене. — Ну, вот смотрел эти фильмы, а потом отрабатывал движения. Иногда в школе на тех, кто пытался меня задирать, применял кое-какие приемы, — продолжил Тал’Кор и засмеялся. — Был совершенно помешан на этом. Меня все скоро стали бояться. Ростом и силой я с детства не был обижен, слава Г’Квану. И он согнул руку в локте, показывая бицепсы. — Потом уже, когда решил, что буду поступать в Кал’наран, стал специально готовиться по токти. И, как видишь, неплохо сдал вступительный экзамен. Он улыбнулся. — Обалдеть! — протянула На’Тот, внимательно уставившись на него. — Тут с наставниками-то не каждый курсант экзамен по токти сдает. Видимо, у тебя талант. — Просто я упертый, — ответил он. — Если что-то в башку втемяшивается, всегда этого добиваюсь. И он снова погладил ногу. — К концу месяца мне надо быть готовым сдать хотя бы один зачет по физподготовке. Что ж… придется поработать над этим! — Ты не упертый, ты чокнутый, — сказала На’Тот. — Может и так! — засмеялся он, кивнув.