Любовь к родственникам измеряется разделяющим вас расстоянием. Народная мудрость.
Фирма «Змий» занимала двадцать пятый этаж небоскрёба на улице Первомайской 54, что в городе N. Она принадлежала семье Горюновых, известной своим финансовым состоянием. Являясь одной из богатейших в России, они не особо-то показывали свой достаток, предпочитая сохранять в тайне количество нулей на счетах в банке. К тому же, назвать этих людей людьми как таковыми, уж простите за тавтологию, нельзя. Так что потомкам того самого Змия Горыныча, что некогда терроризировал Русь-матушку, приходилось держать инкогнито и проживать посерди горного хребта Урала. Сама компания занималась поставкой на рынок ингредиентов для различных лекарственных средств на основе натуральных продуктов, импортировала старинные рыцарские доспехи и коллекционное оружие, и так, занималась кое-какими несущественными мелочами. В общем, была известна разве что в узких кругах фармацевтических монополистов и коллекционеров. В этот достаточно тёплый мартовский день, выпавший на пятницу, тринадцатое, коридоры небоскрёба пустовали. Все служащие неожиданно получили выходной, чему несказанно обрадовались. Самуил Игнатьевич Горюнов, директор, отличался некоторым самодурством и склонностью к тотальной тирании. В части финансов ему равных не было. Но атмосфера в коллективе оставляла желать лучшего. Хорошо, что суицидальными наклонностями никто не страдал и зарплата всех устраивала. Так вот. В просторном конференц-зале проводилось чисто семейное собрание. За овальным столом сидел практически весь свет Горюновых: Самуил Игнатьевич, Заира Даровна, Остап Антонович, Анастасия Алексеевна и страшное, доисторическое ископаемое этого рода – София Адольфовна. Расположившись в мягких кожаных креслах, эти достопочтимые господа и дамы внимательно рассматривали троих молодых людей, сидевших напротив них, на другом конце стола. Самуил Игнатьевич, исполнявший обязанности не только главы компании, но и семейства, сложил руки домиком и вопросительно посмотрел на самых юных членов того филиала психушки, коим он заведовал. Этот мужчина сорока лет, лысеющий и отягощённый лишним весом, сейчас находился в большом затруднении. На круглом лице, с пухлыми щеками, длинным носом и узкими глазками, смотревшими на мир сквозь толстые линзы очков в старинной роговой оправе, отражался весь ход мыслительной деятельности индивида. В данный момент Самуил потел, подумывал о новом костюме, взамен этой серой хлопковой тройке и составлял план экзекуций сотрудников, что бы хоть как-то снять напряжение от всего, что происходит, и ещё будет происходить. - Итак, мы собрались… - Самуил, не мямли! – София Адольфовна, пожилая женщина лет семидесяти, вытянула свою сухопарую руку, с длинными остро обточенными ногтями, и ткнула пальцем в плечо мужчины. Тот вздрогнул, вытер пот со лба и укоризненном посмотрел на потомка мумии в живом, так сказать, варианте. - Мама, я бы попросил, - тихо прошипев, он вернул своё внимание мальчишкам, с интересом изучавшим зеркальные вставки в навесном потолке. Волнение старших их интересовали меньше всего. - Не перечь старшим, - фыркнула женщина и вытащила тонкий мундштук из шикарной дамской сумочки. Вставив в него папиросу марки «Беламор-канал», София Адольфовна прикурила от изящной золотой зажигалки и выпустила облако дыма прямо в лицо сидевшего рядом с ней Остапа Антоновича, отца провинившихся. К чести Остапа Горюнова, он к таким выходкам одной из старейшин собственного рода привык, поэтому лишь слегка нахмурился, мысленно представив, что бы мог сделать… Нет, не с Софией Адольфовной, кого даже Гитлер в своё время очень боялся. С сигаретой, зажатой в мундштуке. Он бы её сначала так прооперировал, потом вот так, потом распотрошил и расчленил, и сжёг. Остап Антонович работал хирургом в областном клиническом центре. Видный, импозантный мужчина, с вьющимися волосами до плеч, собранными в низкий хвост, высоким лбом, аристократически бледной кожей, ярко-зелёными глазами, тонкими губами и длинным прямым носом. Высокие скулы и слегка впалые щёки придавали ему суровый вид. Только чуть подрагивающие уголки губ слегка портили образ «надменного аристократа», что так тщательно культивировался им. - Уважаемая пра, а не могли бы вы помолчать чуть-чуть? – Заира Даровна, приходившаяся троюродной племянницей внучатой сестре пятого мужа Софии Адольфовны, что сейчас старательно пускала дым в потолок, щурясь от всеобщего внимания, прикованного к ней. Неодобрительно цокнув языком, женщина окинула придирчивым взором вечерний туалет родственницы и пришла к выводу, что склепы на старом кладбище ещё не все разграблены. Хотя, учитывая прижимистость и скупость этой старушенции, вполне может быть, что потрёпанная мини-юбка сшита из некогда шикарной портьеры, а эта фигурная сеточка на сухопарых конечностях, обутых в туфли на чудовищной платформе, в прошлом, возможно, была авоськой. Впрочем, Заира предпочитала не гадать. Бабуля, имевшая звучную фамилию, в девичестве, Осипомендельшабс вполне могла приобрести весь свой гардероб у какого-то новомодного дизайнера. Из свеженьких и дешёвеньких. Поморщившись, она открыла клатч и вытащила оттуда пилочку для ногтей, после чего, откинувшись на спинку глубокого, мягкого кресла, закинула ногу на ногу, позволив коротком, ярко-алому платью скользнуть по гладкой коже вверх и принялась подправлять и без того безупречный маникюр. Сиё высокое собрание Заира посетила только из-за не имения других, боле интересных дел. Что творилось с младшим поколением семьи, интересовало её в самую последнюю очередь. Самуил Игнатьевич пару мгновений сверлил гневным взглядом двух представительниц слабого пола (ага, они девочки тихие, скромные, главное не попадаться им на пути и иметь с собой завещание на всякий случай), потом махнул рукой и вернул своё внимание троице, уже порядком успевшей заскучать. Конечно, ведь пока Заира и София припирались, остальные занимались своими делами: Остап играл в какой-то гаджет на телефоне. Его жена Анастасия болтала с подругой по телефону, а сами виновники собрания предпочитали спать. Накануне ночью они до самого раннего утра тусовались в новом клубе, отрываясь на полную катушку. - Кхм, - прочистив горло, Самуил промокнул вспотевший лоб носовым платком, поправил очки и глубоко вздохнул. – Мальчики, я бы попросил не дрыхнуть во время важного разговора о вашем же поведении! - М-м-м-м… - протянул один из троих провинившихся мальчишек и потёр глаза. Антон Остапович Горюнов потянулся, провёл рукой по волосам, взлохматив длинную, косую чёлку и вернул очки на положенное им место. Небольшая близорукость позволяла обходиться без них, но Тоша предпочитал не выходить из привычного всем образа: стильный очкарик, с репутацией умного зануды, умеющего в случае необходимости дать отпор. Чёрные волосы, собранные в высокий хвост, узкие прямоугольные очки в металлической оправе, зелёные глаза, пирсинг в брови и проколотое ухо делали из типичного ботаника, ботаника с бешеной популярностью у девушек. В одежде предпочитал классику, как сейчас, к примеру – чёрные брюки, белая рубашка и тёмно-синий приталенный жилет. Появившаяся небольшая лохматость только прибавила ему обаяния. Широко зевнув, Антон между тем не терял времени и оценивал обстановку, царившую в конференц-зале. Опытный взгляд моментально выцепил сурово поджатые губы Мумиё, игнорирующую всех Заиру, мать, продолжавшую трепаться по телефону, и безразличного ко всему происходящему отца. Собственно, перспективы не особо счастливые, судя по нахмуренным бровям главы семьи. Подавив страдальческий вздох, Антон ткнул локтем дремавшего слева от него старшего брата – Эдуарда. И только когда тот подскочил на месте, ошарашено оглядываясь по сторонам, осторожно ущипнул дрыхнувшего слева младшего братца – Льва. Прозвучавший вопль вполне позволил проснуться окончательно всем троим. - А? Что? Кто и о чём тут пытается меня спросить? – Лев изобразил на лице выражение оскорблённой невинности, выпрямившись в кресле и заложив ногу на ногу. Он был истинным Львом. Причём, как человек, как царь зверей в своём прайде, и как представитель богемной элиты одновременно. Аккуратно подстриженные тёмные волосы, с белым мелированием. Надменная улыбка на тонких губах, снисходительный взгляд серо-голубых глаз. Манеры, принятые среди аристократов и стиль одежды, который можно было увидеть лишь на приёме у королевы Британии. И если его братья применяли силу знаний или физическое принуждение, то Льву достаточно было вопросительно вскинуть брови, что бы все окружающие тут же начинали вспоминать о своих прегрешениях. А уж характер у мальчика оставлял желать самого лучшего. - Дядя Самуил, давайте побыстрее. У меня сегодня тренировка, - Эдуард, старший отпрыск Остапа и Анастасии, повёл плечами и нахмурился, напряжённо вглядываясь в лица дражайших родственников. Кто додумался назвать так первенца, так и осталось загадкой. Впрочем, София Адольфовна периодически гордо скалилась и утверждала, что это дело рук старенькой бабули Фроси из какого-то Гадюкина или ещё какой деревеньки. Но ей мало кто верил вообще и в принципе. Когда он представлялся, люди считали стоящего перед ними парня, по меньшей мере, благородным. Но сам по себе Эдуард был отъявленным хулиганом. Длинные волосы, стоящие практически дыбом, проколотый язык, татуировка на щеке и взрывной характер заставляли всех амбициозных сынков богатеньких родителей не тявкать в адрес него и его братьев. Всё это подкреплялось крепким кулаком и поставленным ударом. В одежде он отдавал предпочтение спортивному стилю: широкие свободные штаны, ветровки и кеды. Самуил Игнатьевич подавил растущее желание слинять отсюда и уклониться от исполнения обязанностей главы семьи. Мужчина с огромным удовольствием вернул бы права даже той же Софии Адольфовне, лишь бы избежать предстоящего разбора полётов и всех последствий, которые последуют за сегодняшним собранием. - Мальчики, я бы попросил вас держать рот как можно чаще закрытым, - тихо произнёс Самуил Игнатьевич и снова вытер лоб. – Разговор предстоит далеко не лёгкий. Итак. Нам, - он осмотрелся, поморщился, но продолжил, - очень хотелось бы знать, по какой такой причине на нас сегодня был подан иск в Магический Совет Мира? Если вы слегка не в курсе, могу уточнить, что данная организация считается общемировой судебной инстанцией, причём высшей. И именно в ней производят разбирательства в плане нарушения определённых договорённостей между волшебными существами, как в нашем случае, или волшебниками, магами и прочей шушерей, как принято называть подобных нам в международной практике. - Самуил, не выражайся! – прикрикнула на него София Адольфовна и потёрла виски. – У меня из-за этого мигреноь начинается. - Хорошо, мама, - уныло откликнулся глава семьи Горюновых и снова напустил на себя излишне суровый вид. – Итак, мальчики, я жду ответа. - Дядя Самуил, - Лев сложил руки домиком, сохраняя нейтральное выражение лица, - всё предельно просто. Нас не устраивают те невесты, которых Вы нам выбрали и мы считаем, что вполне себе имеем право на то, что бы самостоятельно выбирать будущих жён. К тому же, мы просмотрели все законы и проштудировали правила, установленные среди семей, подобных нашей и Бабушкиным. Брачный возраст, самый благоприятный, наступает после тридцати человеческих лет. Человеческих. Мы под это определение не особо тянем, так что… - Мальчики, ваша осведомлённость просто поражает. – Заира Даровна оторвалась от подпиливания ногтей и скупо улыбнулась, склонив голову набок. Осветлённые до практически белого цвета волосы очаровательной волной перекатились на плечо, соблазнительно оголяя шею. Женщина выставляла себя в более выгодном свете неосознанно, больше на рефлексах и выработанной с годами привычке. Модельный бизнес суровый мир со своими, порой абсолютно идиотскими, законами, пропагандирующими жёсткое подчинение. - Я подозреваю, что сейчас мы услышим не самое приятное «но» в нашей жизни, - лениво протянул Антон, тем не менее, внутренне подобравшись и готовый в любой момент парировать направленный в них словесный удар. Братья были достаточно близки, поэтому если и попадали в ситуации, подобные этой, то никогда себя не разделяли, предпочитая употреблять местоимение, характеризующее всех троих. - И будете правы, - кивнула головой Заира. Вздохнув, она отложила пилочку в сторону и терпеливо, как маленьким детям (в сущности, эта троица с определённой точки зрения была оными и являлась) пояснила. – Вы молодцы. Столько документов перелопатили, практически подвиг, если спросить меня. Однако, не учли того, что семьи имеют право заключать досрочные помолвки на основании выгоды для обеих сторон. Законодательство требует только письменного разрешения от детей на то, что бы родители представляли их интересы во всех делах требующих признание вас не только дееспособными, но и абсолютно совершеннолетними. Так что, мальчики, вы своей выходкой усложнили жизнь всем нам. Без деления на возраст, семейное положение и прочее. - Что это значит? – нахмурился Эдуард, смешно сдвинув брови и спрятав руки в карман ветровки. - Что все мы в большой такой заднице, - резюмировал Остап с остервенением давя на сенсорный экран своего супернавороченного телефона. – Да твою же ж… Опять проиграл! Даже в виртуальной реальности эти одиннадцать человек одним своим видом убивают любую надежду! - Остап! – Анастасия убрала свой сотовый в карман тёмно-зелёной, под цвет глаз, туники и отвесила мужу подзатыльник. – Что ж тебе никак мытьё рта с дезинфицирующими средствами не помогает?! - Ёршиком для унитаза не пробовала? – добродушно посоветовала София Адольфовна. На её лице цвела просто впечатляющая по наличию в ней счастья, улыбка. – Я как-то так Самуила отучила матом ругаться. - Мама! – возмущённо пискнул Самуил Игнатьевич, враз растеряв всю свою солидность. Впрочем, ему стоило радоваться тому факту, что в этот раза любимая мамочка не прихватила с собой альбом с его детскими фотографиями. Мужчина внутренне содрогнулся, вспомнив, как на каком-то официальном приёме София Адольфовна стала восторженно рассказывать о том, как он в первый раз на руках у собственного оцта оказался и испортил фирменный, любимый домашний костюм. - Не мамкай! - Эм… Может, мы оставим вас наедине? – Антон ехидно улыбнулся, понимающе переглянувшись с остальными родственниками. – И всё выясните. - Нет-нет и нет! – выдала бабуля и скептически фыркнула, сложив руки на груди. – Увильнуть от головомойки вам не удастся, молодые люди. По вашей вине, наша семья втянута в судебные тяжбы с семьёй Бабушкиных, что влечёт за собой большие финансовые потери, я уж молчу про репутацию, с таким трудом заработанную мною… - Кхм, - деликатно кашлянула Заира Даровна, старательно пряча взгляд. - Будьте здоровы, голубушка, - вежливо пожелала мумия и продолжила свою речь. – Репутацию, на которую я и ваши деды… - Кхм, кхм, - теперь уже Остап Антонович попытался оборвать хвалебную речь в честь скелетоподобных, но его мужественно проигнорировали. - Ваши деды и я так старательно создавали репутацию нашей великой семьи… - Так, София Адольфовна, вы бы хоть вилки выдавали, а то лапшу с ушей уже девать некуда. И, честно говоря, есть её невозможно, - язвительно откликнулась Анастасия Степановна, поправляя волосы и вытаскивая пудреницу из своей бездонной сумки и рассматривая собственное лицо в маленьком зеркальце. – Вы же сами не так давно жаловались, что некая особа по имени Ефросинья Сергеевна Горюнова, являющаяся одним из основателей достопочтимого рода Горюновых, стала тем, кто вывел свою семью на арену политических игр волшебного мира. Значит, она и сделала репутацию. А вы умышленно забираете себе её заслуги. Кстати, а когда мы с ней познакомимся? - Тш-ш-ш-ш-ш-ш-! - Молчи, молчи, молчи! - Даже не упоминай её имени! Все три возгласа прозвучали одновременно, а Самуил Игнатьевич рванул с места и зажал женщине рот, испуганно оглядываясь по сторонам. Затем, облегчённо вздохнув, склонился к уху опешившей Анастасии и тихо-тихо прошептал: - Никогда не произносите этого имен вслух, моя дорогая. Эта… Родственница, имеет поразительную способность чувствовать, когда о ней вспоминают и появляться в самый неподходящий момент. Поверьте мне, стихийное бедствие ничто по сравнению с этой… Родственницей. Анастасия что-то промычала, так как ответить нормально не позволяла та самая рука, сейчас затыкающая ей рот. Поняв, что никто не слышит и не может разобрать, что она говорит, женщина глубоко вздохнула и со всего маху наступила острым каблуком на ногу главы семьи, справедливо рассудив, что купить новые туфли для него не будет проблемой. - Ай! – взвизгнул несчастный Самуил Игнатьевич и упрыгал на своё место, причитая, что лучше бы эта самая родственница нагрянула. От неё хотя бы спрятаться можно… Попытаться во всяком случае. Устроившись снова в своём кресле, мужчина вытер лоб и перевёл взгляд на изрядно забавляющуюся зрелищем троицу. Антон, Эдуард и Лев со всё возрастающим интересом следили за развитием событий. О такой личности, как Ефросинья Сергеевна Горюнова они так же слышали впервые. И весьма жаждали узнать, отчего это старшие родственнички так забеспокоились и абсолютно не жаждут встречаться с милой дамой? - Значит так, юнцы. Иск выдвинут. Совет его принял, так что де юро – вы у нас под следствием. Причём под таким, когда линять из поля зрения не рекомендуется вообще и в частности, - взяв бумаги, лежавшие перед ним на столе, Самуил Игнатьевич бросил их мальчишкам. Антон, успевший поймать папки до того, как они приземляться напол, удивлённо вскинул брови, посмотрев на своего отца. - Извините, мальчики, но закон есть закон. Напортачили, теперь придётся думать, как выбираться. Тут, - Остап Антонович отложил мужской журнал в сторону и кивнул головой на документы, - находиться вся информация по тем пунктам законодательства, которое вы нарушили и подробно описывается всё, что с вами могут сделать в дальнейшем. На ночь грядущую только не читайте, мало ли что. Кошмары, энурез, лунатизм и заикание лечить в вашем возрасте как-то не солидно, не так ли? - Ну спасибо, папочка, - скривился от описанных перспектив Лев и раздражённо повёл плечами, выказывая степень своего недовольства родителями. – Успокоил, обнадёжил и настроил на оптимистичный лад. Только ты один так и умеешь в нашей семье. Талант не спрячешь! - Лёва, я бы попросил… - Па-а-ап, ты хочешь сказать, что нам тюрьма грозит?! – всполошился Эдуард, сумевший таки переварить полученную информацию и сделать определённые выводы. – Ты не шутишь?! Я не хочу в тюрьму! - Да утихни ты, паникёр, - устало вздохнул Антон, потирая затылок. – Пап, нам обязательно изучать все эти документы? - Обязательно, - Самуил Игнатьевич мгновенно стал собранным и серьёзным, растеряв всю свою скованность и слабость. Он сел более прямо, лицо разгладилось, перестали трястись руки и пот не стекал по лбу ручьём. Глаза из-за толстых стёкол очков теперь смотрели куда более холодно и расчётливо, с головой выдавая жёсткого бизнесмена привыкшего рассматривать собственные капиталы, да сотрудников как пешек на шахматном поле. – Это не обсуждается. Просто потому, что в противном случае выступать перед Советом вы будете самостоятельно. Без какой-либо помощи с нашей стороны. Поверьте, шансов отвертеться от женитьбы, без поддержки семьи, у вас нет никаких. Будьте благоразумными мальчики, хотя бы сейчас. На некоторое время в зале воцарилась оглушающая тишина. Затем Антон устало вздохнул и переглянулся со своими братьями. Те обречённо махнули рукой. Мол, говори уже. Смысла спорить нет никакого. - Хорошо. Мы изучим документы и более детально поработаем с законодательством, - наконец откликнулся Антон, проведя рукой по волосам и стягивая резинку. Шелковистые пряди окружили овальное лицо, делая и без того весьма тонкие черты ещё более хрупкими. – Теперь можно идти? - У вас нет ничего, что можно было бы добавить? – Самуил Игнатьевич посмотрел на присутствующих представителей семьи. Те отрицательно замотали головой. – Можете идти, - кивнул головой глава семьи и прищурился. – Глупостей не делайте, пока хотя бы. Дайте слухам утихнуть и прекратите делать из себя посмешища всея Руси. Того, что сейчас твориться уже достаточно, что бы сделать из нас притчу во языках. Новый скандал не увеличит шансов на успех. - Да поняли мы, поняли, - отмахнулся Эдуард и встал, потянув за собой Антона и Льва. – Идёмте, пацаны. Песочить нас на время закончили. - До свидание, - учтиво поклонился Антон, проигнорировав обиженные взгляды братьев и только после этого повернулся к двери, и отвесил ребятам подзатыльники, что бы не мешались под ногами. Переругиваясь, троица младших Горюновых удалилась, благополучно забыв бумаги на столе. Родственники переглянулись и сокрушённо покачали головой. Но стоило Софии Адольфовне открыть рот, дабы высказать своё недовольство по данному поводу, как двери конференц-зала снова распахнулись, явив величественному собранию смущённого и от этого красного как раз Льва. Что-то пробормотав, молодой человек забрал папки и быстро удалился, не забыв от души хлопнуть многострадальной дверью. Оставалось только удивляться, как же сей предмет обстановки ещё жив, при таком-то обращении? - Я так понимаю, что идей о том, как нам выйти из этой ситуации с минимальными потерями, ни у кого нет, - Заира Даровна не спрашивала, утверждала. Она задумчиво прикусила нижнюю губу, покачиваясь в кресле из стороны в сторону. – И что же нам делать? Выжить при встрече с Бабушкиными на Совете можно только либо позвав ту, кого нельзя вспоминать, либо объединиться с кем-то из другой сильной семьи. Но опять-таки, никто не станет договариваться о таком сотрудничестве с Самуилом Игнатьевичем, ведь он всего лишь исполняющий обязанности главы семьи! Получается, что нам нужна именно та, кого нельзя вспоминать. Замкнутый круг, господа! - А может, без неё обойдёмся? Своими силами? – София Адольфовна скорбно вздохнула и молитвенно сложила ручки. – Ведь есть же шанс, что все уверовали в смерть этой… Родственницы! Мы же не давали никаких пояснений, куда она пропала… Может поверили, что всё? Кирдык пришёл? - София Адольфовна, я вас умоляю, - протянула Заира Даровна и почесала лоб. – Можно, конечно, попытаться поговорить с Костяновыми, однако, у тех своих проблем хватает. Да и не вмешиваются они в такие дела, не в характере у их главы разборки из-за разорванной помолвки курировать. Царёвы? Фи, это даже не вариант. Так, мелкий вариантик. Они хоть и потомки Царя Гороха, да только власть номинальная давно. А Поповы, Добронравовы и Муровские даже слушать не будут. Я уж молчу про Водницких и прочих. Потому что это уже совсем безнадёжный вариант и подходит только для тех, кто не хочет просто так надежду хоронить. Как ни крути, а везде ж*па, товарищи родственники. - Заира, будь вежливой, - чуть помолчав попросил Самуил Игнатьевич, стянув очки и потирая переносицу. – Хотя бы на семейном собрании и в таких серьёзных ситуациях. - Ещё скажи, что я не права! – фыркнула блондинка, гордо вскинув нос и едва не встретившись затылком со спинкой кресла. - Права, - кивнул головой мужчина и снова вздохнул. – Ты даже слишком права. Нам в этом деле хоть как-то поможет только поддержка Костяновых, но они без той, что не стоит вспоминать, даже разговаривать с нами не станут. Остаётся только одно. Вызвать её. - Самуил! – София Аджольфовна схватилась за сердце. То, что данный орган находиться с левой стороны старушку не особо смутило, руку она так и не передвинула. – Неужели наши дела настолько плохи, что бы звонить Ей?! До этого мы самостоятельно справлялись с выходками мальчиков и ничего! На плаву же. Разве ты не понимаешь, чем это нам грозит?! - Нам или вам, уважаемая София Адольфовна? – Остап Антонович родственницу, о которой шла речь, видел лишь однажды. Милая бабуля лет под семьдесят, с рыжеватыми волосами и лукавым взглядом зелёных глаз. Божий одуванчик, не иначе. С чего все так всполошились он не знал, но предполагал, что всё дело во влиянии этой мумии, которого она лишиться, стоит Ефросинье Сергеевне вернуться в волшебное общество. Всё-таки право первородности никто не отменял и если она действительно является более древним представителем Горюновых, то Самуил и София Адольфовна лишаются многих привилегий. Если Самуила Игнатьевича данный факт волновал постольку поскольку, то его мамочка явно нервничала и уже подсчитывала, на сколько приёмов не сможет попасть. По мнению Остапа, общество от этого только выиграет, учитывая, со сколькими хорошими людьми Горюновы успели переругаться именно из-за этого Гитлера в юбке. - Наглец! – взвизгнула дамочка и растворилась в воздухе, громко щёлкнув пальцами. По всей видимости, нежная психика старушки не выдержала упоминания таинственной родственницы и предпочла самоудалиться в полном комплекте. Что, честно говоря, всем присутствующим только на руку было. В конференц-зале снова воцарилась тишина. В этот раз она была вязкой и наполненной печальных раздумий. Самуил Игнатьевич, в отличии от более молодого поколения, Ефросинью Сергеевну наблюдал не только на фотографиях, но и в живую, да ещё и не при каких-то там обстоятельствах, а когда старшая Горюнова гневаться изволила. Посему, масштабы возможных разрушений и потерь мужчина примерно мог представить. Была такая вялая мыслишка, что возможно со временем у дамочки характер стал более спокойным, но в это верилось ещё слабее, чем в возможности появление истинной демократии на просторах политического поля России. Говоря проще, Самуил адекватно оценивал шансы выжить при гневающейся Ефросинье… И равны они были значению от нуля до минус бесконечности. Заира Даровна мысленно подло хихикала, рассматривая воистину счастливы лица членов семьи, куда она невольно оказалась втянута. Кто ж знал тогда, что София Адольфовна повернёт всё так? Никто и предположить не мог, что данный суповой набор обладает хоть какими-то зачатками сознания, а она не только муженька себе оттяпала, но ещё и его в её род войти заставила. Вот с тех пор Заира Даровна и маялась, не зная, что бы такого придумать, что бы выйти из состава этой семейки. Не то, что бы она ей не нравилась. Приятные личности тут тоже порой попадались, но всё же… Своя шкурка ближе к телу. Блондинка почесала за ухом и задумчиво прищурилась. Ефросинья Сергеевна должно быть впечатляющая по своим способностям личность, коли все так стараются выкрутиться из ситуации без её вмешательства. А если оно так и есть, то она наверняка сможет помочь ей, Заире, выйти из состава семьи Горюновых – осуществить давнюю, заветную мечту! Воодушевившись такими не очень приятными для присутствующих мыслями, женщина постучала по столу ногтем указательного пальца и мило улыбнулась: - Я так понимаю, что кроме той, что вы так упорно игнорируете, спасти наши задницы совершенно некому. Я права? Скорбный вздох мог вызвать слёзы сочувствия даже у каменных горгулий Нотр Дама. Хотя есть подозрения, что они, если бы были живы, скорее скончались бы от сердечного приступа, узрев «добрую», по всем параметрам, улыбку провокаторши, самой пока что не ведавшей, что она творит. - В некотором смысле да, права, - вздохнул Самуил Игнатьевич и откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза. Говорить при этом он не перестал. – Видишь ли, Заира, проблема в том, что уважаемую Ефросинью Сергеевну уже лет двадцать никто в живую не видел. Только на фото и то, в те редкие моменты, когда она решала о нас вспомнить. Так, если быть точным, вот уже пятнадцать лет она не даёт о себе знать. Выводы о том, что старшая из рода Горюновых может быть уже давно покоится на кладбище, отнюдь не безосновательны. - А что мешает вам проверить, Самуил Игнатьеивич? – голос Заиры был полон сладкого мёда, вызвавшего острый приступ зубной боли у всех членов собрания. Анастасия Степановна так вообще полезла в сумку и стала выкладывать на стол предметы её содержимого. Когда на полированной поверхности появился лимон, женщина запихала всё своё имущество обратно, а сей фрукт любезно подкатила к блондинке, сохраняя на лице мученическое выражение. - Зачем? – опешила Заира, судорожно пытаясь понять с какого перепугу ей лимон нужен. - Что бы рожа была менее довольная! – буркнула Анастасия Степановна, потирая ноющую челюсть. – И вообще! Если эта родня единственный вариант спасения моих мальчиков, то я требую вызвать её сюда немедленно! Для наглядности она ещё и ногой топнула. - Дорогая Настя… - Ну уж точно не бедная! – фыркнула Анастасия и провела рукой по коротко остриженным тёмным волосам. – Самуил Игнатьевич, я требую вызвать Ефросинью Сергеевну Горюнову! В конце концов, коли вы настолько бесхарактерны, что не способны противостоять не то что Совету, даже собственной матери, я желаю быть уверенной в том, что с моими мальчиками ничего не случится! И раз для этого нужна именно данная женщина, хочу видеть ей немедленно! - Милая, ну как ты не понимаешь? Всё не так просто, - вздохнул Остап и досадливо поморщился, заметив какую гримасу скорчила дражайшая супруга. – Солнышко, давай без истерик. Просто Ефросинью Сергеевну, как я понял, давно никто живой не видел. Следовательно, кому-то придётся поехать в эту деревню… Как её… - Гадюкино, - подсказала Заира Даровна, внутренне ликуя и готовясь праздновать победу. Ещё бы, ненавистная семейка начинает действовать так, как ей надо! - Точно, благодарю, - Остап встал с места и подошёл к своей любимой жёнушке. Взяв её за руку, ласково погладил хрупкой запястье и прижался губами к тонким пальчикам Анастасии, мысленно прощаясь с перспективами просмотра футбольного матча одного из этапов «Евро» в компании милых сердцу бутылки пива и воблы. - Это с какой такой стати подобные нежности? – подозрительно прищурилась Анастасия, тем не менее радуясь такой демонстрации чувств супруга. Развести эту ящерицу потомственную на какие-то проявления нежностей получалось крайне редко и то, с пол пинка. - Я что, не могу своей супруги знаки внимания оказывать? – притворно надулся Остап, но продолжать не стал, вернувшись к первоначальной теме разговора. – Так вот. Кому-то смелому придётся добраться до деревни Гадюкино, отыскать избушку уважаемой Ефросиньи Сергеевны и убедиться в нескольких вещах. Первая – что она дееспособна и жива. Второе – что она согласна представлять наши интересы на Совете. Кто поедет? - Тот, кто предложил, - мило улыбнулась Заира, уже предвкушая волну недовольства от присутствующих, но к её огорчению, Остап Антонович был далеко не против слинять из города. К тому же, кто сказал, что он сразу же направиться в нужную сторону? Насколько он помнил карту, по дороге в деревеньку Гадюкино имелось с пяток крупных, чистых озёр, где можно было устроить небольшой пикник, а если повезёт, то и порыбачить знатно. - С радостью, - ослепительно улыбнулся мужчина, внутренне ликуя от только что полученной халявной возможности отдохнуть от домашних дел. Вернувшись в своё кресло, он вопросительно изогнул бровь. – Точный адрес имеется? - К сожалению, нет, - Самуила Игнатьевича переполняли сомнения. С одной стороны, его приятно радовала перспектива скинуть сиё дело на плечи Остапа. С другой… Ох, чуяла его многострадальная печень, что ничего хорошего из всего этого дела точно не получится. - Оу, и как прикажете её там искать? – Остап потёр переносицу. – Сомневаюсь, что первый же попавшийся местный житель выдаст мне место нахождения некой Ефросиньи Сергеевны Горюновой, божего одуванчика нашей семьи. - Если её характер не изменился, то найти её не составит никакого труда, - откликнулся глава семьи и снял очки, нервным движением натирая стёкла. В который раз за сегодня он таким образом пытается себя успокоить? А сколько ещё раз придётся так делать? Надо бы на всякий случай ещё пару заказать, а лучше две. - Лады, - кивнув головой, Остап поднялся, потянулся и протянул руку жене. – Настюх, погнали. Мне ещё удочки собрать надо. - Это зачем? – тут же нахмурилась женщина, но всё же встала, пусть и несколько более медленно, чем было возможно, взяв муженька под локоток, Анастасия Степановна уверенно повисла на его конечности всем своим не маленьким весом и горячо зашептала, не особенно понижая голос. – Ты что удумал, паразит эдакий? - Милая моя, солнышко лесное, разве тебе не хочется отдохнуть на свежем воздухе, под прекрасным весенним голубым небом, на красивой, зелёной полянке? Послушать пение птиц, звуки воды, бьющейся о берег? Плеск рыбы и аромат свежее сваренной ухи так будоражат воображение… Разве тебе не хочется это почувствовать? – заливался соловьём Остап, поглаживая тонкие пальчики супруги. - Помнится, в последнюю нашу подобную поездку, я вернулась домой опухшая из-за укусов мошкара, а потом ещё и пролежала в больнице, так как было подозрение на клещевой энцефалит, - чуть подумав, недовольно сморщила носик Настя и покачала головой. – Ну уж нет. Давай-ка ты сам съездишь, а я пока за мальчиками присмотрю. Чтобы не вляпались ещё куда-нибудь. - За что я тебя люблю, так это за понимание ситуации, - благосклонно улыбнулся Остап, и они вдвоём вышли из конференц-зала, не сводя друг с друга восторженных глаз. Самуил Игнатьевич и Заира Радовна переглянулись. Двойной щелчок пальцев и они так же растворились в воздухе, оставив пустое помещение, наполненное ароматом сигаретного дыма и дорогих духов. На столе остались лежать позабытые кем-то документы по финансовым делам фирмы семейства Горюновых.***
- Шо делать бум? – хриплый голос разрезал тишину и на край кресла, которое занимал Самуил Игнатьевич, уселся рыжий кошак с оборванным ухом и драным хвостом. Сверкнув видимым жёлтым глазом (второй закрывала чёрная повязка), наглый представитель животного мира поднёс переднюю лапу к морде и стал её вылизывать, блаженно щурясь. - Это ты о чём? – милая чёрная кошечка, с гладкой блестящей шерстью и аккуратной мордочкой, скосила на него зелёные глаза, но сочтя кота не особо интересным предметом для осмотра, вернула своё внимание пейзажу за окном, на подоконнике которого сидела. – Тимофей, прекрати коверкать великий и могучий язык. Ты образованная личность! - С безответственным хозяином, - согласно мотнул головой рыжий и выпрямился, с сожалением рассматривая пострадавший хвост. – Точнее хозяйкой. Ну да я собственно не об этом. Что будем делать с этой информацией? Я так понял, они к Фросе намылились. Как думаешь, доложить, или так прокатит? - Вот уж не знаю, - кошечка, которую звали Симочка, и едва заметно шевельнула ушами. – Твоя хозяйка, тебе и решать. Главное, что бы она с моим не сошлась. А то как вспомню прошлый раз, так вздрогну… - Ой, да ладно… - Тимофей рухнул на спину и замахал лапами в воздухе. – Зато какие у нас получились котя-а-а-а-атки… - Сараса-а-а-а… - прошипела Симочка, злобно оскалившись. – Ты меня соблазнил! - А ты сопротивлялась?! - Ах ты… Прыгнув с подоконника на стол, кошка стремительно бросилась к рыжему нахалу и от души врезала ему по морде. Завязалась драка. Недолгая, но шумная. Однако, стоило кому-то осторожно постучать в дверь, как кот и кошка исчезли с прижавшись друг к другу и испуганно вздыбив спины.***
Кафе «Стрелец», здание напротив фирмы «Змий». Сегодня кафе работало на износ. Посетителей оказалось вдвое больше, чем обычно, поэтому официанты носились как наскипидаренные, пытаясь не забыть по пути все заказы, надиктованные людьми. Трое парней вошли в наполненное оживлённой толпой помещение и замерли на пороге, вглядываясь в разномастных людей. Постояв немного, братья переглянулись и направились к барной стойке, где крутился бармен, протирая стаканы, смешивая коктейли и варя свежий кофе. Пробившись мимо влюблённых парочек, оживлённо обсуждающих детали предстоящего бракосочетания, братья сумели найти свободный столик, притулившийся в тёмном уголке, и с облегчением устроились на колченогих стульях. Антон при этом умудрился кому-то отдавить ногу. Извинившись перед набычившимся мажором, явно хотевшим покрасоваться перед своей гламурной девицей, он поправил очки и серьёзно посмотрел на Эдуарда и Льва. Настроение у всех троих находилось на отметке ниже нуля. - Итак, могу сказать сразу… - Антон, не повторяйся, - буркнул Эдуард, почесав нос и закинув ногу на ногу. – Ты каждый раз говоришь нам о том, что мы доигрались. Но попрошу вспомнить тебя, любимый родственник, что ты в этом деле тоже участвовал! - А я и не отрицаю, - буркнул Антон, снова поправив очки и нахмурившись ещё сильнее. – Просто… - Эй ты! Чмо в очках! – мажор явно не понял, что инцидент исчерпан и решил показать, какой же он крутой, важный и сильный. О том, что противник может оказаться не по зубам, мальчик (то, что лет ему уже за тридцать, роли не играло) как-то не подумал. - Ну, амёба не эволюционирующая? – откликнулся парень, поморщившись от предчувствия возможного мордобоя. Не то, что бы он боялся… Просто народу тут многовато, развернуться не выйдет. А ближний бой не его конёк. Только если Эда попросить, да только тот же просто так вряд ли что-то сделает… - Ты чё сделал, козёл безрогий? Ты кому на ногу встал?! – продолжал орать мажор, нависнув над столиком братьев. Расстегнув свою кожаную куртку, он, совершенно не подумав, демонстрировал рукоять пистолета, торчавшую из-за ремня джинсов. Лев скептическим взглядом окинул жертву своего плохого настроения. В то, что брат полезет устраивать разборку, он не верил. Честно говоря, Тошик был мирным и безобидным… До определённого предела, коий никому не был известен. - Молодой человек, а ничего, что вон за тем столиком, - Лев лениво указал на куда-то вглубь кафе, - сидят доблестные служители правопорядка? А пистолет у вас без регистрации. Да-да. К тому же, - тут парень хищно улыбнулся. – Номера на нём спилены… - Да ты… Да ты… - начал, было, мажор, но встретившись с заинтересованным взглядом уже Эдуарда, соизволившего оторваться от созерцания прекрасных ножек его спутницы, сплюнул и вернулся на своё место. То ли взгляд у Эда был специфический, то ли он что-то сумел им выразить… Выяснять это никто не стал, вернувшись к обсуждению дел куда более насущных. - Доигрались, это, кстати, мягко сказано, - Антон вытащил свой телефон из кармана и что-то проверил на нём. – Мне только что пришло уведомление, что обслуживание по кредитным картам временно приостановлено. Мы банкроты на неопределённый срок. - Чёрт, - нахмурился Лев и полез в карман за своим телефоном. – Придётся отложить встречу с дизайнером. Да и покупка собственной квартиры теперь как-то маловероятна… А я такое выгонное предложение нашёл! - Тьфу на тебя, - вздохнул Эдуард, благодарственно улыбнувшись официантке, принёсшей их заказ. – Думаешь только о собственном комфорте. А то, что благодаря нашей выходке теперь вся семья в ж… в одном очень интересном месте - это ничего, да? Временное явление. Он взял в руки бокал светлого пива и с наслаждением сделал пару глотков. Порой мирские удовольствия стоят всех потраченных нервов, для того, что бы получить их. Антон фыркнул и отпил обжигающий кофе, прикрыв глаза и из-под полуопущенных век наблюдая за окружающим пространством. В его тёмноволосой голове уже строились возможные вариации способов добычи средств на проживание. Привычка ни в чём себе не отказывать и наличие больших денежных сумм на собственных счетах не сделали из этой троицы избалованных сынков богатых родителей, однако, любовь к комфорту привили. К тому же, каждому хотелось устроить не только собственную личную жизнь, но и гнездо, в котором не будет постоянно толпиться уйма народу, половину из коего ты в глаза то никогда не видел, не то, что бы быть лично знакомым. По всем прикидкам выходило, что придётся искать работу. Сложностей, особых, такая миссия не представляла, если, конечно же, родственники не решат, что исправительные неоплачиваемые работы на благо семейной фирмы как нельзя лучше подходят для воспитания молодёжи. - И что же нам теперь делать? – издав душераздирающий вздох, полюбопытствовал Лёва, попивая лёгкое красное вино и ожидая, когда ему принесут его бифштекс средней прожаренности, а не ту подошву, что они хотели выдать за качественно приготовленное мясо. – Без денег все запланированные мероприятия так и останутся планами. И вообще, как я смогу обновить гардероб, без наличности?! - Ты бы думал о том, что мы есть будем, если не найдём источник доходов, - буркнул Эд, развалившись на стуле и позёвывая. Честно говоря, его вся эта суета не особо напрягала. Было немного стыдно перед роднёй, за организованную, пусть и без задней мысли, подставу, но всё же он надеялся, что их штатный гений Антон сумеет найти способ обзавестись деньгами. Без особых затрат и усилий. Прикрыв рукой рот, он снова широко зевнул. Засунув руки в карман толстовки, поёжился от прохладного весеннего ветра и в который раз пожалел о том, что отказался от места игрока в популярной команде по баскетболу. Ездил бы сейчас по соревнованиям, чемпионатам всяким… Да и бюджет был бы приличным. Всё же игрокам национальной ассоциации платят очень прилично. - Так, - Антон легонько хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. - Лев заканчивая скулить. Все твои тусовки как-нибудь перекантуются в другом месте. К тому же, мне лично надоело созерцать непонятное сборище на просторах нашего общего, если ты запамятовал, жилья. Да и твоя Констанция, этот ходячий секс-террорист, задолбала своими попытками либо соблазнить нас с Эдом, либо подсунуть таких же чугунных, непрошибаемых блондинок. - Но… - Я сказал. Ты услышал. Претензии не принимаются. Особенно, учитывая новые условия жизни в которые нас успешно погрузили несколько минут назад, Эд? – поправив очки, парень повернулся к другому брату. Тот вопросительно изогнул бровь, склонив голову набок. – Нам придётся искать работу. Есть возможные варианты? - Работу? – недоверчиво прищурился Эдуард. Он понимал, что придётся идти на определённые жертвы, но не на такие же! Хотя, что-то в этом определённо есть. Найти работу, перестать зависеть от родительского расположения… Над этой мыслью стоило задуматься. - Работу?! – несколько истерично выкрикнул Лев и надулся, как мышь на крупу: сложил руки на груди, выпятил губы и напустил на себя очень расстроенный, даже оскорблённый невинный вид. – Я. Никогда. Не буду. Работать! Горюновы не работают! - В смысле? А чем по-твоему тогда Самуил Игнатьевич занимается? – удивился Эд, отвесив братцу подзатыльник, что бы думал что говорит, о ком и о чём. – Ты край не теряй, дорогой мой родственник. Вся семья работает. Только каждый в той отрасли, которая ему нравится, а некоторые, как наши родители, ещё и прячут тот факт, что где-то работают. Имидж не хотят испортить. - А ты откуда знаешь? – заинтересованно посмотрел на него Антон, допивая порядком остывший кофе. Гадость редкостная. Впрочем растворимый кофе сам по себе далеко не райский нектар. - Да видел как-то трудовую книжку нашего папика, - хохотнул Эд, взъерошив и без того стоящие дыбом волосы. – Ты представляешь, он у нас педагог. Наш папик – ПЕДАГОГ. И не просто какой-то там учитель труда или физкультуры, основ безопасности жизнедеятельности, наконец! Ха, он учит детишек рисованию! Его слушатели слаженно подавились едой и напитками, которые неосмотрительно решили употребить и судорожно закашлялись, в попытке прочистить горло. Эдуард пару секунд полюбовавшись достигнутым эффектом, от души врезал по спинам Антона и Льва, за что получил многообещающие взгляды и недвусмысленные намёки на скорую возможную расправу. Как только дышать нормально научатся, так сразу и отомстят. На это молодой человек лишь пожал плечами. Не в первый раз такое слышит, привык уже. Чем закончился бы этот спор по поводу работы, так и осталось не известным, да и сам по себе разговор резко затих, так как в сторону занятого ребятами столика двигалось три шикарные представительницы слабого пола: высокие, стройные, с аппетитными округлостями, затянутыми в короткие, облегающие ярко-алые платья. Высокий каблук-шпилька, химическая завивка, обильная чёрная подводка вокруг чёрно-зелёных глаз и татуировка в виде змеи на плече. Членов организации «Ведьмы Шабаша» трудно с кем бы то ни было перепутать. Особенно учитывая специфическое выражение лица. Кажется, такое в народе называют «морда аля кирпич». Хотя эти девушки считали, что сиё – королевская высокомерная мина, отпугивающая возможных претендентов на обладание их формами. Процессия продефилировала сквозь толпу прямо к столику ребят и остановилась перед ними, снисходительно улыбаясь и умильно хлопая ресницами. «Взлететь, что ли собираются?» - невольно подумал Антон, поправляя очки. Эдуард же и Лев предпочли не задумываться над такими мелкими деталями. Просто решили, что судьба подумала над своим поведением и сделала им приятный подарок для хорошего окончания такого паршивого дня. - Скучаете, мальчики? – грудным голосом, с мурлыкающими нотками, осведомилась та девушка, что стояла посередине. Различить красоток можно было, но далеко не сразу. Лишь спустя пару минут стало понятно, что они выделяются только по цвету мелированных прядей, выпущенных из причёски по вискам до подбородка, и по камням, вписанным в рисунки татушек. У той, что заговорила с братьями, прядь фиолетово-чёрных (в этой организации девушки все придерживались единого оттенка старой штемпельной краски) в основной своей массе волос, сияла ярко-зелёным цветом. Цвет бешеной лягушки, как сказал бы кто-нибудь из родни. И был бы не особо далёк от истины, ибо данная девушка была дальним потомком (седьмая вода на киселе) Царевны-Лягушки, хоть эта жаба болотная и открещивалась от такого родства. Антон, прекрасно осведомлённый о том, кто же перед ним и не пришедшем от этого в особый восторг, вежливо откликнулся: - Нисколько, юные леди. Вы что-то хотели? Потому что у нас, к сожалению, нет времени на более тесное знакомство с вами. - Нахал, - промурлыкала другая, стоявшая слева от главной. У неё была розовая прядка и излишняя любовь к жвачке. Вот и сейчас она надула большой пузырь из ней и с удовольствием лопнула, не заметив, что, во-первых, всех присутствующих окатило слюной (пусть и незначительным количеством), а во-вторых, остатки пузыря удачно облепили её рот, выведя из строя на неопределённый срок. Содрать резинку с лица и при этом не задеть ту тонну макияжа, что на нём была – искусство, недоступное женщинам. - Не более нахален, чем вы, - вступился за брата Лев, тем не менее, не без интереса рассматривая представительниц самого… Нелюбимого волшебными существами общества. – Какой такой повод привёл вас к нам, ведьмочки? - Мы слышали у вас проблемы, - та, что до сих пор хранила молчание, сложила руки на груди, накручивая на палец жёлтую прядку. – За небольшой процент мы готовы помочь вам в плане решения финансовых трудностей. - Извините, но что-то я не припоминаю, что бы мы водили с вами какие-то дела, - прищурился Эдуард, нутром чувствуя, что ничего хорошего из разговора не выйдет. Да и вообще, общение с этими дамочками само по себе нехорошее дело, за которое, ежели прознают, по головке родители не погладят. - Это легко исправить, - хохотнула главная и щёлкнула пальцами, материализовав по стулу на каждую. Девушки уселись, царственно вскинув головы, и положив ногу на ногу. – Видите ли, мы занимаемся кое-каким бизнесом. - Вынос мозга простых людей? – иронично усмехнулся Антон, с сожалением посмотрев на часы и откинувшись на спинку стула. Времени у них не так много, если они хотят сегодня заняться решением финансовых проблем. И, желательно, легальным способом. – Это не бизнес. Это издевательская халтура. Или подобие на волшебство. В общем и целом, я склоняюсь к мнению, что весь ваш бизнес – хорошо отрепетированные манипуляции с сознанием доверчивых граждан матушки Руси. - Много ты понимаешь, - пренебрежительно фыркнула «розовая» ведьма. – Люди сами хотят, что бы их обманули. Так почему бы не воспользоваться тем, что само в руки плывёт? - К тому же, - улыбнулась «жёлтая», - всё по-честному. Мы даём им то, что они хотят. О каком обмане может идти речь? А уж коли они сами себе что-то там донапридумывали, так мы-то тут причём? Это исключительно их трудности. - Стервы, - буркнул Лев, неприязненно покосившись на ведьм. Не смотря на свой собственный не особо честный опыт жизни среди людей, включавший в себя в том числе и различные махинации, Лёва никогда не опускался до такого… открытого обмана. И в данный момент прекрасно понимал, за что «шабашников» так любят. - А другие не выживают среди ведьм, - усмехнулась «зелёная» и прищурилась, внимательно вглядываясь в лица парней. – Ну так что? Хотите несложный способ заработка, м? Пока вы будете искать легальный приток наличности, можете просто умереть от голода. А мы предлагаем выгодное, кратковременное сотрудничество, не требующее от вас каких-то особых усилий. - Законный способ? – уточнил Антон, правда, уже предполагая ответ. - Нет, конечно же. Мальчики, законы созданы, что бы их нарушать. К тому же, нам, волшебным существам, закон вообще неписан, - «зелёная» хохотнула и облизнула кончиком языка чувственно очерченную верхнюю губу. – Итак, мы занимаемся перевозкой кое-каких грузов. Ничего страшного, угрожающего миру или способного убить одним только названием. Всё вполне мирно, но стоит бешенных бабок. Если вы понимаете о чём я. Клиенты платят за этот груз столько, сколько вы на собственных карточках никогда не видели. У вас просто воображения не хватит, что бы представить, сколько мы делаем за одну ночь. - Ты поаккуратнее со словами, милочка, - растягивая гласные серьёзным голосом предупредил ведьмочек Лев. – Наше воображение очень богатое. Настолько богатое, что вполне возможно, все твои слова и уговоры совершенно напрасны. - Не кипятись, дружок, - фыркнула «жёлтая». – Меня, кстати, Рина зовут. - А меня, кстати, это нисколько не интересует, - в тон ей откликнулся Лев, даже не посмотрев в её сторону. - Брек, - хихикнула «розовая». – Ринусь, они тебе не по зубкам. Сиди и подпиливай их напильником, что бы окончательно не сломать. - Викусь, но я хочу его! – Рина надулась и часто-часто заморгала, явно пытаясь вызвать слёзы. Но те, как назло, не желали появляться. - Тихо, обе, - рыкнула «зелёная» и потёрла виски. – У меня из-за вас голова разболелась. Сначала дело, а потом плотские удовольствия, сколько можно повторять? - Прости, Карочка, - скорбно вздохнули ведьмы и склонили головы, стыдливо пряча глаза и старательно пытаясь что-то рассмотреть на полу. - Итак, на чём мы остановились? – скорбно вздохнув, поинтересовалась Кара. «Небесная, не иначе» - насмешливо фыркнул про себя Эдуард, уже жалея о том, что они позволили этой троицы усесться к ним за столик. Пусть даже их предложение о быстром обогащении деньгами очень и очень заманчиво. Вслух же, Эд сказал совершенно другое, предпочитая не опускаться до уровня обычных мужланов и начинать оскорблять девушку: - Вы что-то про наше воображение говорили, - и любезная улыбка на пол лица. - Ах, да, - Кара ласково на него посмотрела и продолжила вещать. – Видите ли, как вы знаете, «Ведьмы Шабаша» не пользуются уважением среди волшебных существ. - Это ты мягко выразилась, дорогая, - вставил свои «пять копеек» Антон, вытаскивая из сумки книгу и открывая её на месте закладки. Это был учебник по криминалистике. В последнее время его всё чаще не покидало ощущение, что нужно изучить тактику ведения допросов и методы расследования тех или иных преступления. Как показала практика, предчувствия Антона обманывали очень редко, практически никогда. - Не могу же я пересказать сейчас все те эпитеты, которыми столь любезно наградило нас общество, - пожала плечами Карочка и продолжила, старательно игнорируя название книги, увлёкшей брюнета. – Так вот. Какая-то сучка повадилась сдавать наши маршруты местным представителем правоохранительных органов. Причём зачастую именно тем, кто имеет хоть какие-то связи с волшебным миром. Как вы понимаете, за контрабанду, как они изволят называть наши частные перевозки, полагается вполне такой приличный срок. Я даже боюсь представить свой возможный точный возраст, после того, как отсижу полученный срок. - И? – Лев нетерпеливо постучал пальцами по поверхности стола. – Дамы, можно поближе к делу? Потому что такими темпами мы здесь потеряем слишком много драгоценного времени. И без горестных отступлений. Я предполагаю, что вы представляли на что идёте, когда решили заняться таким бизнесом. - Лев, не мешай им ломать трагедию, - спокойно одёрнул брата Антон, поправив очки и перевернув страницу. – Часом больше, часом меньше… Если они будут так усиленно всё затягивать, то мы однозначно не согласимся. Ведь так? - Ты как всегда прав, братишка, - хохотнул Эд и рукой сделал знак официанту подойти. Тот страдальчески поморщился, но бросился к клиенту со всей возможной для него сейчас скоростью. Остановившись перед столиком братьев, склонился и поинтересовался: - Чего изволите? - Три чашки кофе: один чёрный, с двумя кусочками сахара, один со сливками и тремя кусочками сахара и один только со сливками. Три куска пиццы, что-нибудь из свежеиспечённого, желательно ассорти и без морепродуктов, - Антон, не отрываясь от чтения, продиктовал заказ и посмотрел задумчивым взглядом на ведьм. Те приосанились, подумав, что парень размышляет над тем, чем бы их угостить. Но, увы, их ждало жестокое разочарование. Вернувшись к тексту книги, Антон Остапович Горюнов сухо бросил: - Это всё. И побыстрее пожалуйста. Счёт принесёте вместе с заказом. - Одну минутку, - вежливо откликнулся официант и тут же поспешил на кухню. Было что-то в этом молодом человеке, что заставляло беспрекословно подчиняться. - Продолжим? – нарушил молчанию Эдуард, старательно сдерживая смех. Уж слишком забавно выглядели ведьмочки с вытянувшимися лицами. Они никак не ожидали настолько хамского к себе отношения. Ну что поделать… Они вынуждены экономить. - В общем, нам требуется охрана и водители по-совместительству, - выдавила из себя Кара, сумев совладать с собой и даже улыбнуться. Кривовато вышло, ну да ладно. – Оплата соответствующая. Риск вполне оправдан, мальчики. К тому же… Вы ведь любите приключения? - Мы? – деланно удивился Дёва и хихикнул. – Мы нет. Но они нас так любят… Особенно в данный момент. - Лев! – прикрикнул на брата Антон. Продолжая читать свой учебник. – Прекрати паясничать. Это первое. А второе… Мы можем подумать? Я лично не собираюсь кидаться в омут с головой. Мы в не настолько бедственном положении, что бы играть в игры с законом без точных расчётов и ощущения, что наши драгоценные тушки находятся хотя бы в относительной безопасности. - Я вообще считаю, что это тупой развод, - поднял руки вверх Эдуард, пожав плечами. – Так что время на «подумать» очень пригодится. - А я не хочу с ними хоть какие-то дела иметь! – фыркнул Лев и отвернулся от столика. – Влезайте куда хотите, но без меня. - Ути-пути, какая сладкая капризная конфетка, - промурлыкала Кара, за что получила уничижительный взгляд светского льва, вперившего в неё гневно сверкающие глаза. - Дамочка, нарываешься, - без обидняков подал голос Эдуард, прекрасно понимая, что если Лёва устроит истерику, то плохо будет всем. Огребать лишние неприятности не улыбалось никому. – Не стоит дразнить нашего представителя семейства кошачьих, подвид - светские. Потому что в отличии от Льва или Тоши, я могу встать и двинуть по вашим красивым белым зубкам, поправляя не особо правильный прикус. И прошу заметить, совесть меня не замучает, по причине собственного отсутствия. - Больно надо, - буркнула Кара и тут же поинтересовалась. – Так вы согласны? - Если у нас будет время всё обдумать. И я бы хотел взглянуть на подробности предстоящего дела, - Антон закрыл книгу и убрал её обратно в сумку. Благодарно улыбнувшись официанту, взял кружку чёрного кофе и сделал маленький глоток. – Это реально? - Конечно, - Кара расплылась в обворожительной улыбке и протянула ему маленькую флэшку. – Всё здесь. Так же там есть телефон и адрес электронной почты для связи. Буду ждать, солнышко, - потрепав Антона по волосам от чего тот впал в состояние прострации, девушка поднялась с места и. сделав знак рукой своим товаркам, вышла из кафе. Возле входа их ждал какой-то лысый амбал, на красном кабриолете. Сев в машину, ведьмочки заливисто расхохотались и унеслись прочь, оставляя недоумённых жителей города размышлять о том, кто ж в такую погоду да на таких машинах разъезжает? - Отомри, - спустя пять минут, Эдуард щёлкнул пальцами перед носом братца, вдоволь насладившись его ошарашенным видом. Антон от неожиданности подпрыгнул, едва не пролив на себя кофе, но всё же смог сохранить равновесие. - Охренел?! – возмущённо посмотрев на брата, отпил ещё из чашки и сморщил нос. – Твою мать. Кофе остыл. Вот же ж… - Ладно, это всё чудесно, - Лев под шумок съел все три порции пиццы и теперь счастливо улыбался. – Но что делать-то? - Домой идти, - буркнул Антон, вставая из-за стола и оставляя около своей чашки деньги на оплату всего, что они наели, с учётом предоставления неплохих чаевых. – Думать будем. Причём все и очень старательно. Если мы всё-таки согласимся на эту авантюру, нужно ещё информацию найти. Как-то не хочется в случае чего оказаться крайним слева к двери на вылет. - Ну да, - вздохнув, Эдуард поднялся следом и, прихватив с собой Льва, направился следом за Антоном. Попутно он высказывал мелкому всё, что думает по поводу его жадности и способности к поглощению чужих порций еды.***
Деревня Гадюкино. Вечер того же дня. Это место считалось экологически чистым курортом, для особо богатых и просвещённых жителей области. Сюда же съезжались старожилы всех более или менее известных семей волшебной части мира. Так сказать на заслуженный отдых и прожигание содержания, получаемого от собственных потомков. Небольшая деревенька, насчитывающая около пятисот домов, отличалась чистотой, аккуратностью и хорошей инфраструктурой. Заасфальтированные неширокие улочки, окружённые сочной зеленью двухэтажные (как минимум) коттеджи, несколько вполне приличных и дорогих ресторанов и много чего другого. Если бы здесь присутствовали многоэтажные дома, вполне можно было бы считать данный населённый пункт городом. Небольшим, но вполне комфортабельным. В северной части деревни находится клуб досуговой деятельности, где местные пожилые жители проводят своё свободное время. Причём проводят достаточно весело, если судить по тому, как в Гадюкино стремятся старики и пенсионеры. Одноэтажное здание клуба, сверкающее классическим вариантом евроремонта, стеклопакетами, сейф-дверьми и неоновой вывеской, вмещала в себе где-то около десяти обществ по интересам. Одним из них являлся коллектив «БаБу-интерактив», представляющий собой вокально-инструментальный ансамбль, состоявший из трёх дам солидного возраста и одного мужичка, совмещавшего игру на баяне, с отстукиванием ритма на ударных. Сегодня у сего коллектива по расписанию шла традиционная репетиция выступления отчётного концерта, намеченного на начало апреля месяца. Местная заводила, Ефросинья Сергеевна Горюнова, бабуля лет шестидесяти, бодрая не по годам и прямо-таки кипящая энергией, сидела за столом, закинув ноги на него и покачиваясь на стуле. Её сотоварищ по всем приключениям Аксинья Серафимовна Бабушкина, задумчиво созерцала, находясь в медетативной позе лотоса, задумчивое лицо подруги со специального матраса, постеленного на пол. Остальные участники «БаБу-интерактив» отсутствовали, отправившись в вояж по клубу за кофе, кружками и сладким. Мозги требовали срочной подзарядки, потому как людям нужно «хлеба и зрелищ». К тому же… Именно у этих бабулек неожиданно появился весьма серьёзный повод для размышлений. - Я так понимаю, в суд твоя Афлиса Людиявиковна уже подала? – нарушила молчание Ефросинья, поправляя седой локон, выбившийся из причёски. - А то, - буркнула Аксинья, прикрыв глаза и попытавшись сосредоточиться на внутреннем мире. В комнате снова наступила звенящая тишина. Ефросинья вытащила зеркало и стала задумчиво себя рассматривать. Симпатичное, овальное лицо с дорожкой морщин в уголках глаз, губ и между бровей. Седые волосы, собранные в узел на затылке, ещё хранящие рыжий цвет. Приятная улыбка и ярко-зелёные глаза. В общем, среднестатистическая пенсионерка. Одна проблема. С родственниками не сильно повезло. Или им с ней. Тут уж с какой стороны посмотреть. - Ксю, - тихо окликнула свою товарку Фрося, вырывая её из нирваны. - Ась? – поинтересовалась Аксинья, снова посмотрев на закадычную подругу. - Походу придётся нам в город возвращаться…